— Все было по-другому, и ты знаешь это, — процедил он сквозь зубы.
Сет не сомневался, что она изменит свое мнение о нем, когда успокоится, но спать с ней сегодня уже не придется.
Эйприл схватила одежду и начала одеваться, прикрывшись пледом, поэтому он встал, чтобы не мешать ей. Сет нашел свои брюки и влез в них, затем натянул рубашку.
Одевшись, она подошла к перилам и встала к нему спиной. Ее голос звенел в ночной тишине:
— Я знаю, что ты не пытался меня использовать.
Ее признание не уменьшило его гнев, так как злился он прежде всего на себя. Они перешли черту. Черту, к которой не стоило даже приближаться.
— Возможно, мы оба зашли слишком далеко, — согласился он.
— Наверное, ты прав.
Эйприл смотрела на звезды. Наконец она повернулась к нему:
— Сейчас я бы хотела вернуться в отель.
Злость испарилась, когда Сет увидел ее обеспокоенный и беззащитный взгляд. Осталась только пустота. Он кивнул и пошел к штурвалу, заметив, что она уложила остатки еды в корзину и свернула плед, а потом села на скамейку, вцепившись побелевшими пальцами в поручень.
Сет поднял якорь и завел мотор, разворачивая яхту к дому… гораздо позже, чем следовало бы.
Глава 8
Сидя в ресторане отеля напротив Эйприл и ее матери, Сет спрашивал себя: зачем ему все эти мучения? Прошла неделя с тех пор, как они занимались любовью на яхте, и теперь он ведет светскую беседу, притворяясь, что его не измучило невыносимое желание прижаться к нежному телу Эйприл еще раз.
Но он не позволит себе дотронуться до нее — та ночь под звездами доказала, что существуют границы, которые не следует пересекать. Ему нужно получить отель. И это все.
Он работал, не выходя из своего кабинета, и встречался с Ферчайлдами только во время обеда, за исключением одного дня, когда ему пришлось уехать в офис на Манхэттене.
Сет вернулся к первоначальному плану: приглядывать за Эйприл и ждать момента, когда восстановится ее память и можно будет вернуть отель. Но иногда по ночам, ворочаясь без сна, Сет раздумывал над тем, честен ли он перед собой. Может, он поселился здесь из-за самой Эйприл?
Нет, это нелепо. Стремиться быть поближе к женщине — совсем не типично для него. Это, скорее, напоминает поведение Джессе. Сет уже давно поклялся, что не станет вести себя глупо ради женщины, а поселиться в «Маяке» только для того, чтобы видеть ее, на редкость глупо.
Он посмотрел на Эйприл, потрясающе выглядевшую в простом бежевом платье, и его пульс подскочил. Физическое влечение к ней — серьезная проблема, но он не позволит страсти свести его с ума.
— Милая, — поинтересовалась миссис Ферчайлд, — как твой пирог? Мой слишком соленый. И они переборщили со спаржей. Ты помнишь пирог с кедровыми орешками и спаржей, который мы ели в маленьком ресторанчике в Париже пару лет назад? Просто божественный.
Эйприл вздрогнула.
— Нет, — прошептала она, пряча глаза.
Сет сжал зубы. Мать Эйприл пытается пробудить ее память или же она просто бесчувственная? Он откашлялся и сменил тему:
— Ты успела прослушать диски?
Он заказал полный каталог ее песен и привез сюда вместе со всеми видеозаписями концертов, которые смог найти.
Внезапно взгляд Эйприл просветлел.
— Я как раз хотела поблагодарить тебя за это. Когда я слушаю музыку, то вспоминаю слова и мелодии и почти все могу наиграть на фортепиано.
Отвергнув неделю назад его план, она пыталась вернуть инструмент в зал, но Сет отказался. Кроме того, ему было приятно слышать звуки музыки, доносившиеся сквозь дверь между их номерами.
Миссис Ферчайлд отхлебнула свой коктейль:
— О да. Она постоянно играет свои песни.
Сет поднял бровь:
— Это отлично, не так ли? Эйприл начинает вспоминать.
Он провел тщательный поиск в Интернете, проконсультировался с ведущими специалистами. Невозможно предсказать, как долго продлится амнезия, и нет гарантий того, что она вообще пройдет. Но вспышки памяти, такие, как названия звезд, были хорошим признаком, и Сет не сомневался, что Эйприл вспомнит все, причем довольно скоро.
— Конечно, отлично, — согласилась ее мать, сама доброта и любезность. — Но Эйприл могла бы слушать все это дома, где у нее есть даже не одно фортепиано. Это было бы гораздо проще.
«Проще для вас», — уточнил про себя Сет. Он раскопал информацию и о миссис Ферчайлд. Будучи менеджером Эйприл, она забирала себе пятьдесят процентов всех заработков дочери. В шоу-бизнесе менеджерами нередко были члены семьи, особенно если артист становился известным в юном возрасте. По-видимому, именно этим вызвано настойчивое желание матери забрать Эйприл домой, где миссис Ферчайлд получит полный контроль над ней. Также она настаивала на скорейшем подписании отказа от отеля в обмен на студию. Ведь если Эйприл превратится из джазовой певицы во владелицу отеля, с чем останется мамочка-менеджер?
Нет, Сет не хотел, чтобы отель оставался в собственности Эйприл. Конечно, ему нужно, чтобы она подписала документы, аннулирующие предыдущий договор, как можно скорее. Но не очень неприятно быть заодно с миссис Ферчайлд.
Подавив антипатию, он повернулся к Эйприл:
— Я рад, что диски помогли тебе.
— Забавно, — вслух размышляла она, — воспоминания о событиях, датах, людях покинули меня, а музыка до сих пор здесь.
Ее мечтательный взгляд был просто невыносим — дыхание Сета сбилось.
Краем глаза он видел, как миссис Ферчайлд уставилась на них, излучая неудовольствие.
— Милая, — начала она, делая вид, что увлечена ланчем, но в действительности дама наблюдала за ними, как хищный зверь, — у меня состоялся телефонный разговор с Эмерсоном, который просто сбил меня с толку.
Лицо Эйприл ничего не выражало — она не знала, кто этот человек. А Сет знал. Эмерсон многократно звонил в отель, оставляя сообщения, но у Сета не было ни малейшего желания перезванивать.
— Ой, что ты, — продолжала мать, — ты конечно же помнишь Эмерсона?
Эйприл молчала. Миссис Ферчайлд прекрасно знает, что ее дочь не помнит никого. Сету ситуация не нравилась.
— Эмерсон? — переспросила Эйприл, переводя взгляд на мать.
— Эмерсон Скотт. Киноактер. Знаменитость.
«А также красавчик и дамский угодник», — подумал Сет.
Эйприл нахмурилась:
— Извини, но это имя для меня ничего не значит.
— Это удивляет меня, — протянула мамаша. — Ведь вы практически помолвлены.
Сет с трудом сдержался, сжав кулаки. Это заявление было невыносимым.
В растерянности Эйприл посмотрела на него, и он увидел ужас в ее глазах — если она помолвлена, то страсть, накрывшая их на яхте, была страшной ошибкой.
Наверняка ее мать лжет. Сет удостоил женщину своим самым суровым взглядом:
— Объясните, что значит «практически помолвлены»?
— Они целую вечность вместе, и всем известно, что рано или поздно они поженятся. Я не удивлюсь, если голубки уже обо всем договорились. — Она захихикала и отрезала кусочек пирога.
— О… — Эйприл прятала взгляд. — Чем его последний звонок озадачил тебя?
— Эмерсон очень волнуется — ты просто смысл его жизни! Но он не смог связаться с тобой, поэтому позвонил мне, чтобы узнать о твоем состоянии, и попросить перезвонить ему.
Сет задержал дыхание, когда Эйприл вопросительно посмотрела на него. Конечно же он знал об этих звонках, поскольку все попытки связаться с ней переадресовывались ему. Общение с бабником — последнее, что ей сейчас нужно.
Он слегка кивнул. Ее глаза расширились от удивления, затем взгляд стал ледяным. Ее мать заказывала у официанта еще один коктейль, позволяя им перекинуться парой слов друг с другом.
Эйприл нагнулась и прошептала ему на ухо:
— Ты блокировал звонки от моего парня и затем соблазнил меня? — Ее щеки раскраснелись, а голос был злым. — Ты знал, что у меня отношения с кем-то, и не сказал мне ни слова.
Чувствуя, как у него все переворачивается внутри, Сет обратился к миссис Ферчайлд:
— Мне кажется странным, что человек, который «практически помолвлен» с Эйприл, даже не удосужился навестить ее в клинике.
Мать отмахнулась:
— Он был в Праге, на съемках.
— И, — продолжил Сет, — не нашел другого способа узнать о состоянии Эйприл, кроме как позвонить ее матери через четыре недели после аварии.
В одном Сет не сомневался — если бы он был помолвлен с Эйприл, то никто и ничто не удержало бы его вдали от невесты целых четыре недели. Честно говоря, он не мог представить, что мужчина может вести себя по-другому. Сет вынул телефон и подключился к Интернету.
Миссис Ферчайлд погладила руку дочери, прежде чем взять бокал с коктейлем:
— Эмерсон очень занят, но мы все знаем, как сильно он переживает.
Эйприл, очевидно, тоже уловила в словах матери непоследовательность:
— Я когда-либо говорила тебе, что собираюсь замуж за Эмерсона?
— Ну, не прямо, — осторожно ответила мать.
Найдя нужную страницу, Сет протянул Эйприл свой телефон, показывая снимки из бульварных изданий, на которых ее предполагаемый жених позировал под ручку с молоденькой актрисой.
— Мне кажется, ему нравится эта девушка, — заметила Эйприл.
Миссис Ферчайлд наклонилась, посмотрела на экран и пожала плечами:
— Актеры — эмоциональные натуры. Это ничего не значит.
Но Эйприл была умной женщиной. Она умела складывать два и два. Сет чуть не лопнул от гордости, когда она расправила плечи и обратилась к матери:
— Мама, а я точно говорила тебе, что встречаюсь с ним?
— Тебе не пришлось ничего говорить, милая. Мать и так чувствует.
— Ты когда-нибудь, — не отступала Эйприл, — видела, как я с ним целуюсь?
— Ты?! — возмутилась миссис Ферчайлд. — Ты не целуешься с мужчинами на людях. Ты даже не прикасаешься к ним. Ты не из тех девушек, которые демонстрируют свою страсть, кроме, конечно, страсти к музыке.
Сет откинулся на спинку стула. Эйприл зацеловала его чуть ли не до смерти, сидя на фортепиано, в то время как персонал в полном составе находился поблизости… Эйприл занималась с ним любовью на палубе…