— Мне надо закончить задание по философии, — соврала я, поднимаясь из-за стола.
— У меня тоже дел по горло… — пробубнила фея.
— То есть ты не возьмешь книгу в библиотеку? — обиделась графоманка.
— Тебе следует подумать над названием, — выкрутилась Ри. — Название получилось какое-то блеклое. Вот подумай, а потом заново приноси.
— Хотя бы пролог прочти! — Несс жалобно протянула папку жестокой библиотекарше. — Уверена, что ты влюбишься в книгу уже после первой страницы!
— Название… — покачала головой та. — Я не готова влюбляться в Желтую Шляпку. Ненавижу желтый цвет.
Мы сбежали из столовой с такой резвостью, какой позавидовали бы даже атлеты. Фея подхватила меня под руку.
— Святые угодники, пусть кто-нибудь отберет у нее перо и чернильницу.
— Она будет писать грифельным карандашом, — предположила я.
— Тогда бумагу.
— Есть столы, стены, учебники…
— Хватит! Я поняла, что талант не сдержать.
На следующий день погода испортилась. Долину накрыла шапка низких серых облаков, с утра зарядил мелкий дождь и задул сильный ветер. Большинство девчонок предпочли пересидеть непогоду в замке. Я сама осталась бы подольше в кровати, но отменять встречу с Тео не хотелось. Рита ехать в соседний город отказалась наотрез. Чуть приподняв от подушки взлохмаченную разноцветную голову, она промычала:
— У меня сегодня собрание литературного клуба.
Спасаясь от тусклого утреннего света, она натянула на голову одеяло и сладко засопела. Я заторопилась к замковым воротам, боясь пропустить ближайший дилижанс.
Маленький опрятный городок Осно находился в получасе езды от замка. Дорога к нему тянулась между темных полей, местами сохранивших хрусткие снежные корочки. Студенток высаживали на главной площади, поближе к торговой улочке, а забирали ровно в шесть вечера, о чем не забывала напоминать одна из наставниц, сопровождавшая воспитанниц. В этот раз в город нас провожали учительница географии и чертежник Эдон Рауф. Всю дорогу он сидел рядом со мной, подпрыгивал на кочках и натужно сопел простуженным носом.
До встречи с Тео оставалось еще немного времени, и первым делом я заглянула на почту. В ящике, арендованном на мое имя, лежало письмо от издателей Бевиса Броза. Они требовали в кратчайший срок сдать новую рукопись, ведь аванс был выплачен еще в прошлом месяце. Следующее письмо пришло от поверенного, который напоминал, что до конца весны следовало внести плату за пансион Иветты, иначе сестру попросят из учебного заведения.
— Плохие новости? — услышала я и резко оглянулась.
Рядом стоял Кристоф. Первое, что бросилось в глаза, — он был не в образе. Дорогое полупальто отлично сидело и подчеркивало широкие плечи, из-под воротника выглядывала идеально чистая рубашка, никаких очков.
— Почему вы так решили? — сухо уточнила я.
— Вы грызли ноготь, — кивнул он.
Едва речь зашла о деньгах, я действительно принялась точить зубами ноготь, как канцелярская мышь. Ленар вернулся к полке, на которой оставил письменный набор, а я спрятала письма в ридикюль.
— София, — остановил он меня, когда я направилась к дверям, — могу я пригласить вас выпить кофе? Здесь есть отличная…
— Не можете, — с прохладцей перебила я.
Уголок красивого рта изогнулся в едва заметной усмешке, и появилась крошечная складочка.
— За пределами института можно не поддерживать образ? — тихо спросил он. — Не так ли, София?
Сердце сделало смертельный кульбит и заколотилось словно бешеное. Подсознательно рядом со лжецом я сбросила личину милой дурочки. Проклятье!
— Не понимаю, о чем вы говорите, — растянула я губы в милейшей улыбке. — В институте не приветствуют неформальное общение преподавателей и студенток, господин Ленар.
— Конечно. — Он кивнул, давая понять, что не оскорбился, хотя его, мягко говоря, послали дальше писать письмо (или что там с утра пораньше строчат законники). Может, объясняют помощникам, как обобрать очередную сироту?
Я подошла к тяжелым дверям, которые удавалось открывать, лишь навалившись всем телом, а потом все-таки не удержалась.
— Господин Ленар?
Он повернулся и вопросительно изогнул бровь, превращаясь в идеальный образчик столичного ловеласа.
— Как у вас со зрением? — спросила я.
— Отвратительно, — послал он рассеянную улыбку. — Совершенно ничего не вижу без очков. Видимо, в юном возрасте стоило меньше читать романов… Я большой любитель, знаете ли.
— Вам следует быть осмотрительнее, — отозвалась я.
В одно мгновение лицо Кристофа стало абсолютно непроницаемым, словно одна маска сменила другую. Фальшивые эмоции стерлись начисто, а настоящие были глубоко спрятаны.
— Простите? — с незнакомой мягкой интонацией, выдававшей в нем профессионального законника, тихо переспросил Ленар с этим своим окаменелым лицом.
— Вы забыли надеть очки.
Я вышла в пронзительный холод. Мелкий дождь переродился в настоящий весенний ливень. Один из тех, что яростными струями изгоняли с земли остатки снега, пробуждали природу, а она отзывалась первыми листьями и несмелыми травинками. В общем, природе было неплохо, а я мысленно выругалась залихватским оборотом из репертуара приснопамятного привратника поместья Вермонт. Зонт потерялся прошлой осенью, а новый я купить не сподобилась.
Неожиданно над головой потемнело. С недоумением я покосилась наверх и обнаружила натянутый купол черного зонта в руках Ленара. Он уже нацепил очки и страшно ссутулился, отчего казался меньше ростом, а идеально сидящее пальто скособочилось, точно на кривом портновском манекене.
— Куда направляетесь?
Очень хотелось емкой фразой объяснить, куда направиться преподавателю, совершенно не имевшему понятия о приличиях, но я сдержалась.
— Мне надо в книжную лавку.
— Конечно, куда же еще в свободный день заглянет выпускница отделения изящной словесности?
Во время дождя я всегда туго соображала. Он сейчас сделал комплимент моему ученическому усердию или тонко поиздевался?
— Что ж, прошу. — Ленар указал на лестницу.
Идти под одним зонтом оказалось ужас как неудобно. Мы старались держаться на уважительном расстоянии, то есть не тереться плечами, и оба наполовину вымокли.
— Давайте обойдем, — предложил он, когда дорогу нам перекрыла огромная лужа.
Мы двинулись в разные стороны.
— Не уходите из-под зонтика, намочите волосы! — всполошился Ленар.
Я немедленно вернулась под зонтик. Во второй попытке мы столкнулись и замерли.
— Двигаемся направо, — предложила я.
— Посмотрите, как льет из водостока, — воспротивился он. — Вы измокнете.
Проклятье! Я уже измокла так, что мокрее было только в лужу грохнуться.
— Тогда налево, — процедила я.
В этот момент по мостовой прогрохотал кеб, и из-под колес на пальто Ленара брызнул фонтан жидкой грязи. Реакция мужчины оказалась молниеносной. Он прикрылся куполом зонтика, как щитом. Жижа оставила на черном полотне художественные разводы.
— Не попал! — просиял Ленар. Определенно, холодным законником он мне нравился куда как больше, чем недотепой! Сомневаюсь, что настоящий господин Кристоф нес с собой столько разрушений!
— Какая удача, — процедила я, прокляв ту секунду, когда согласилась забраться под зонт. Лучше бы добежала до книжной лавки без изысков, прикрыв голову ридикюлем. Не сахарная — не растаяла бы. Да и на здоровье я не жаловалась, даже с выродившимся магическим даром люди никогда не цепляли простуд.
— Идемте. — Над нашими головами снова возник испачканный купол. С края спицы капала рыжевато-мутная водица, и на подоле серого ученического платья, выглядывавшего из-под пальто, оседали неряшливые подтеки.
Наконец мы добрались до маленькой книжной лавки, встречавшей покупателей тонким перезвоном колокольчика. Седовласый хозяин литературного королевства широко улыбнулся:
— София, душа моя! Давненько ты не заглядывала.
— У меня к вам заказ, — подошла я к прилавку и воровато оглянулась на Ленара. Сунув в деревянный ящичек мокрый зонт, он состроил вид, будто с любопытством изучал толстую книжечку с желтоватыми страничками. Если он хотел изобразить завзятого книгомана, то стоило выбрать какой-нибудь философский роман о смысле жизни, а не домоводство.
Я достала из ридикюля самописное чернильное перо и быстро вывела на бумажке название трактата о плотских утехах. С заговорщицким видом подвинула записку к дядюшке.
— Ой, душа моя, подожди. Ты чего-то тут накарябала, дай очки надеть.
Только усилием воли я не закатила глаза. Попади с таким болтуном в плен, тут же выдаст врагам все секреты!
Хозяин книжной лавки нацепил на нос очки и внимательно присмотрелся:
— Трактат о…
Я выдрала листик из рук дядюшки и очень выразительно покашляла, мол, читаем про себя. Он изогнул кустистые седые брови, вроде не понял, чего от него хотела благородная девица, сделавшая неприличный заказец. Пришлось скосить глаза в сторону, намекая на присутствие Ленара, и с улыбкой дурочки пролепетать:
— Господин преподаватель ждет, когда я освобожусь. Он обещал меня под зонтиком до кондитерской довести.
Дядюшка глянул на мужчину возле полки с книгами.
— Ах, — дошло до старика, что не стоило произносить название рядом с преподавательскими ушами.
Давая понять, что нем как рыба, он хитро подмигнул. Да так, что морщинистое лицо скривилось, будто в судороге. Я тяжело вздохнула. Нет, определенно, с хозяином книжной лавки в разведку ни за что не пойду!
Ленар по-прежнему с интересом, достойным лучшего применения, изучал книгу по домоводству. Я бы поверила, будто переезд из столицы в глухомань разбудил в нем инстинкт гнездования, да только уголок красивого рта снова изогнулся в ироничной ухмылке. Точно слышал разговор и мысленно издевался! Он просто не догадывался, как некоторые благородные девицы ненавидели выглядеть смешными и становились ужасно мстительными.
Дядюшка наконец узрел, какую именно книгу ищет студентка, и вытянул губы трубочкой. В немом диалоге он продемонстрировал мне бумажку с надписью «трактат о постельных утехах».