— Значит, ты хочешь выйти замуж по любви? Никогда бы не подумала, после того как ты только что оценивала достоинства мистера Хэнкорта как потенциального супруга.
— Я допускаю, что могла бы полюбить мужчину с его внешностью, про которого известно, что он способен вести за собой людей. Вот и все. Учитывая мое положение в обществе и то, что он всего лишь внук герцога, с моей стороны было бы глупо думать иначе. Это не значит, что я собираюсь в него влюбиться. Но я, по крайней мере, в состоянии видеть его таким, каков он есть. Возможно, тем, кто не обладает моей объективностью, стоит поразмыслить о своих предубеждениях.
Глава 12
Какое-то время Ив просто сидела, кипя от гнева, и старалась не обращать внимания на свою подругу. Элис высказала то, о чем думали большинство женщин в этой комнате. Мистер Хэнкорт действительно родовит, красив и умен. Конечно, у него нет состояния и обстоятельства заставили его работать за жалованье секретарем своего дяди. И все же он знатного происхождения, его занятие вполне респектабельно, а если бы в свете узнали, что он делал последние восемь лет, он стал бы знаменитостью. Ив вздохнула под финальные аккорды музыкальной пьесы.
— Это было замечательно! Однако пианистка очень устала, — твердо произнесла мачеха Ив, встав со своего места. — Я велю подать еще чаю, чтобы она восстановила силы. Уверена, после таких трудов вы должны отдохнуть.
— Ваша мачеха замечательная женщина, мисс Уинтерли, — тихо заметил Кольм Хэнкорт у нее за спиной, что заставило Ив вздрогнуть и украдкой оглядеться по сторонам, чтобы проверить, не слышал ли его кто-нибудь еще.
Но где же Элис, когда она ей так нужна? Бросив на подругу самоуверенный взгляд с другого конца комнаты, Элис взялась помогать Хлое с второй порцией чая и обращалась с чашками с таким изяществом и ловкостью, словно это ее оружие в войне с местными пожилыми дамами. Значит, ее подруга все же не польстилась на красивое лицо, решила Ив и беспомощно кивнула, когда мистер Хэнкорт, показав на опустевший стул рядом с ней, поднял брови с молчаливым вопросом. Старые дамы быстро потеряли интерес к ее дерзкой — по их мнению — подруге и поудобней устроились на своих местах, чтобы понаблюдать и подслушать, о чем будут говорить Ив и мистер Хэнкорт.
— Верно, — сказала она достаточно спокойно, хотя сердце по какой-то странной причине забилось до смешного быстро. — Она только что самоотверженно спасла всех нас от головной боли. Хотя, возможно, мы должны проявлять определенную терпимость, — сказала Ив несколько неуверенно, поскольку в ушах у нее до сих пор стоял шум и ей вдруг стало трудно дышать.
Она снова бросила на Элис долгий взгляд, требуя спасти ее, но чертова интриганка сделала вид, что ничего не заметила.
— Честно говоря, не могу представить почему, — возразил он. — Однако какое разочарование для некоторых гостей, что нас не посадили в самом центре вместо моих дяди и тети. Так нас было бы гораздо удобней слышать и обсуждать, как персонажей в театре, — произнес он, с вежливым равнодушием взглянув на даму средних лет, которая так старалась уловить каждое их слово, что чуть не упала со стула.
Ив подозревала, что его пронзительный взгляд, а вовсе не стыд заставил женщину вспыхнуть и отодвинуться назад. Возможно, мистер Хэнкорт сам не знал, насколько сильное впечатление мог производить этот ледяной взор. Ив поежилась, вспомнив, каким холодом он обдал ее в ту ночь в Дернли-Хаус.
— Поскольку вы похоронили мистера Картера на каком-то заграничном поле брани, наши соседи наверняка гадают, чем вы занимались все эти годы, — очень тихо сказала она и увидела в его золотисто-карих глазах смутное предупреждение не уступать его другим, отчего в ее голове эхом отозвались слова Элис.
Он в самом деле был мужественным и загадочным джентльменом, разве нет? И гораздо более опасным, чем она думала после первых двух встреч. Ив попыталась найти в этом уверенном элегантном джентльмене смущенного хромого клерка, которого обнаружила в библиотеке лорда Дернли. Мистер Картер исчез, и она не могла понять, почему жалела о нем. Мистер Хэнкорт обладал уверенностью, которой недоставало мистеру Картеру, несмотря на все его подвиги на полях сражений. Этот человек носил новую одежду со спокойной элегантностью и выглядел так, будто мог получить свой шрам и хромоту на дуэли, где защищал репутацию дамы.
— Спасибо за предупреждение, мисс Уинтерли. Мой дядя достиг совершенства в умении изображать непонимающий вид. Я постараюсь перенять эту способность, что хорошо служит дяде, когда он сталкивается с неудобными или неуместными вопросами, — ответил он с улыбкой, заставившей «зрителей» снова подвинуться на край стульев.
— Моя подруга мисс Клемпсон сказала бы, что он может себе это позволить, потому что он герцог, а вам это могло бы сойти с рук, поскольку вы внук герцога. — Эти слова Ив могли бы заставить Элис покраснеть, если бы она сидела здесь. Ив не испытывала угрызений совести из-за того, что воспользовалась ею как приманкой.
— Очевидно, проницательность мисс Клемпсон не уступает ее красоте. Я должен познакомиться с ней поближе.
— Пожалуйста, не делайте этого, — вырвалось у Ив. — Мисс Клемпсон гораздо легче обидеть, чем об этом думают. Учитывая ее, по мнению многих, скромное происхождение, в местном обществе она вынуждена балансировать на тонкой грани.
— Почти такой же тонкой, как у нас с вами, мисс Уинтерли?
— И только мы знаем, насколько она тонка, мистер Хэнкорт.
— Но не забудьте, что у меня есть некоторые преимущества: я мужчина, — заметил он, как будто она могла забыть о том, что каждый ее нерв натянулся как струна от его близости.
Как она могла не помнить, что он мужчина до мозга костей? Ив почувствовала, как откуда-то из глубины стала подниматься жаркая волна, грозившая захлестнуть ее на глазах у всех. Ив никак не могла выдать себя таким образом.
— И это значит, что в одной и той же ситуации моя репутация может выдержать больше, чем репутация дамы, — добавил мистер Хэнкорт, словно она могла не знать, что вот-вот покраснеет, в то время как он оставался совершенно спокойным и собранным.
— Пример вашего отца говорит об обратном, мистер Хэнкорт. Его грехи злорадно напоминают вам о себе, точно так же, как грехи моей матери держат меня в узде на случай, если я хоть на миг забуду о своей репутации, — сухо возразила Ив.
— Сомневаюсь, чтобы с вами когда-нибудь такое происходило, — уклончиво ответил Кольм, явно не считая свои слова комплиментом.
— Произошло на том ужасном маскараде, — призналась она, прикрывая лицо веером.
— Но в этом виновата не ваша беспечность, а любовь к девушке, которую вы считаете своей младшей сестрой, — возразил он тихим, интимным шепотом, от которого все ее существо затрепетало.
Она не хотела, чтобы он восхищался ею за то, что она защищает тех, кого любит. Не хотела, чтобы он понимал ее. Даже в качестве друга Кольм Хэнкорт представлял бы опасность, но они никогда не смогли бы быть просто друзьями.
— Мне не следовало покидать бальный зал леди Дернли в ту ночь, несмотря на порванное платье. И я должна была заметить, как беспокойно вела себя Верити перед тем ужасным маскарадом, — тем не менее сказала она. — Я привыкла к мысли, что если хочу сохранить свое доброе имя, то должна проявлять бо́льшую осторожность, чем любая другая женщина, но в будущем я буду оберегать и Верити тоже.
Зачем она говорила ему все это, если, узнав, кто он на самом деле, приняла решение не замечать его?
— Моя сестра страдает от того же самого, хотя находится совсем в других обстоятельствах.
— Ее зовут мисс Картер? — спросила Ив, зная, что мисс Хэнкорт пришлось гораздо хуже, чем ей, ведь у нее не было семьи, способной ее защитить.
— Она взяла себе другое имя, но не просите меня назвать его, мисс Уинтерли.
— Вы мне не доверяете, не так ли, сэр? Но зачем бы я стала причинять вред леди, с которой никогда не встречалась, тем более что мы обе страдаем от одного скандала, к которому не причастны?
— Конечно, вы не станете делать этого намеренно, но вы можете выдать ее случайно.
— Как вы добры, доверяя мне ровно до такой степени, но не больше.
— Война не прибавила мне доброты, — мрачно ответил Кольм.
— Сомневаюсь, что она сильно изменила вас. Мне кажется, человек добр или недобр от природы, а война лишь ярче проявляет его качества.
— Значит, меня вы считаете недобрым?
Не желая, чтобы он узнал ее истинные чувства к мистеру Картеру Хэнкорту, Ив скептически посмотрела на него. Боль, мелькнувшая в его глазах, заставила ее пожалеть, что она так его обидела, потому что до сих пор злилась за его обман. Под всеми его масками скрывался чувствительный одинокий человек. На какой-то короткий миг Ив захотелось взять его за руки и предложить простое человеческое участие, которого он так долго не знал. Но, конечно, в присутствии жадно следивших за ними «зрителей» это было бы совершенно невозможно. Но даже если бы она забыла про них, сам мистер Хэнкорт мог отшатнуться от нее, а она не смогла бы перенести такого унижения.
— Я подозреваю, что временами ваша доброта заставляла вас ненавидеть то, что вам приходилось делать.
— Вы правы, — ответил он, и при воспоминании об этом его переменчивые глаза потемнели.
Как она могла до сих пор не замечать, что его мысли отражались в его глазах? Возможно, этого не происходило? А может быть, раньше он не позволял ей это видеть.
— В любом случае я рада, что война кончилась и вы вернулись домой.
— Теперь я тоже рад, — ответил он, и его глаза засветились такой теплотой, что с этой минуты Ив, определенно, следовало их избегать.
— Да, ваши дядя и тетя очень довольны, что теперь вы с ними, верно? А все наши местные красавицы дружно вздыхают по вашей пиратской внешности и загадочному прошлому. Если это повторялось на всем протяжении вашего путешествия сюда, вы наверняка очень рады, что уже не служите в армии, сэр.