Смыв дорожную пыль, путешественники уселись за стол. После ужина Лонгмор велел женщинам хорошенько отдохнуть и вернулся к себе.
Но леди Клара пригласила Софи на чай. Софи, однако же, обнаружила на подносе не чай, а бренди — явный признак того, что молодая леди была очень расстроена.
Вечер никак нельзя было назвать холодным, но леди Клара жаловалась, что замерзла досмерти, и приказала развести огонь. Они уселись перед камином, и Клара продолжала:
— Если бы у меня не было большого приданого и если бы не случился такой скандал… То есть если бы меня не увидели полураздетой, тогда мне легче было бы найти выход.
— Но вы не были полураздеты, — возразила Софи. — Лиф платья был в некотором беспорядке. Вот и все.
— Какая разница? — с горечью в голосе пробормотала леди Клара. — Все равно погублена…
— Мы собираемся оправдать вас в общественном мнении. Не волнуйтесь об этом. Предоставьте волноваться мне. Все, что нам нужно, — это хорошая история. На случай, если кто-то узнал вас во время поездки.
— Кто-то узнал? Вряд ли такое возможно.
— Вы искренне в это верите? — усмехнулась Софи. — Совершенно не понимаю, как вам удалось вынести путешествие в Портсмут!
— Все оказалось куда сложнее, чем я думала. Я понятия не имела о ценах. Но понимала, что деньги нам понадобятся. Вот и послала Дейвис продать кое-что из одежды до того, как мы покинули Лондон. Это она разговаривала с хозяевами гостиниц и всеми остальными. Мы притворялись, что она — моя тетя. А я старалась держаться в тени.
— Вы? В тени? — Софи улыбнулась. — По-моему, это совершенно невозможно.
— Я надела самое простое платье и одну из шляпок Дейвис.
— Но в Портсмуте вы не казались простушкой, — возразила Софи. — Кто-нибудь мог узнать вас. Думаю, нам следует сказать, что лорд Лонгмор возил вас в Портсмут за вашей старой подругой, которая должна присутствовать на свадьбе.
Клара тотчас нахмурилась и заявила:
— Никакой свадьбы не будет!
— Именно так мы скажем, — поддакнула Софи, но внутренне вздрогнула. Да, конечно, свадьбы быть не должно. Но она по-прежнему понятия не имела, как ее избежать. То есть отделаться-то от нежеланного жениха достаточно просто, но как сделать это таким образом, чтобы восстановить доброе имя леди Клары? И возможно ли это? А ведь «Мэзон Нуар» скоро разорится! Времени почти не осталось!
Софи наклонилась над леди Кларой и сжала ее плечи.
— Слушайте меня внимательно, — потребовала она. — Так вот, ситуация, как вы сами сказали, весьма серьезная. Вы — как муха, попавшая в паутину. Все очень сложно. И выпутать вас из этой паутины — дело весьма деликатное.
— Как скверно… Я так и знала, что все очень скверно, — Клара едва не плакала.
— Да, вы правы, — признала Софи. — Но я сделала ваше освобождение своей миссией — единственной миссией на данный момент. Вам нужно лишь проявить терпение и довериться мне.
— Попытаюсь. Но у нас так мало времени!..
Сердце Софи упало. Но выражение лица не изменилось.
— Сколько времени?
— Меньше, чем я думала.
Леди Клара объяснила, что случилось в среду и в четверг — до того как она сбежала.
— До последнего приема у королевы в этом сезоне? — переспросила Софи. Она надеялась, что ослышалась, однако прекрасно понимала: надеяться на это не стоило.
Последний прием был назначен на двадцать четвертое число этого месяца. Иванов день. День выплаты долгов. Судный день.
— Поэтому я и удрала, — продолжала Клара. — Это известие стало последней каплей. Мама так не хотела этого брака, что я была уверена: она будет тянуть столько, сколько сможет.
«Теперь все это не важно, — сказала себе Софи. — Магазин должен вернуть покупателей к Иванову дню. Во что бы то ни стало!»
— Значит, осталось больше двух недель, — спокойно проговорила она. — У нас еще много времени.
— Вы уверены?
— Конечно.
Леди Клара посмотрела на нее с такой надеждой и доверием, что Софи захотелось расплакаться.
— Предоставьте все мне, — заявила она.
Черт возьми! Что же теперь? Софи закрыла за собой дверь номера леди Клары и немного постояла, глядя на противоположную стену.
Она помогла загнать девушку в капкан, и теперь везет ее в Лондон. Но что дальше?
— Чуть больше двух недель, чтобы сотворить чудо, — пробормотала Софи вполголоса. А если ее ждет провал…
— Эй-хо! — послышался мужской голос. — Смотрите, кто здесь есть, парни!
Софи обернулась. Ох, только этого не хватало! Четверо пьяных джентльменов! И, что еще хуже, МОЛОДЫХ пьяных джентльменов. Кое-кто из них даже еще не расстался с юношескими прыщами.
— О чудо! Ангел! И какой хорошенький, — закричал один из них. — Ангел, слетевший с небес!
— Да-да, прелестна!
— Не обращайте внимания на этого осла, мадам! — Один из юнцов попытался изобразить поклон.
Софи удостоила их особым «реверансом Нуаро». У актрис и танцовщиц уходили годы на то, чтобы отточить такой. И подобные реверансы прекрасно отвлекали. Пока мальчишки соображали, что бы это значило, она сунула руку в потайной карман юбки и отстегнула шляпную булавку, которую хранила здесь для подобных случаев. Если повезет, ей не придется пускать булавку в ход. Вопрос лишь в том, как поступить. Удалиться ли в комнату леди Клары или идти в свою?
— Балерина, клянусь Юпитером, — пробормотал кто-то из парней.
— Не станцуете для нас? — спросил другой. Он бросился к Софи, споткнулся и ухватился за нее, чтобы не упасть.
Девушка отшатнулась и выронила булавку. Она толкнула юнца в грудь, но тот не отступил.
— Да, давайте п-потанцуем! — объявил он, дыша ей в лицо алкоголем.
— Проваливайте! — бросила Софи.
— Верно! Проваливай! — крикнул один из парней. — Она хочет танцевать со мной!
Он оттащил Софи от приятеля. Та ударила его локтем в живот, но он был слишком пьян, чтобы почувствовать боль. Поэтому рассмеялся, притянул девушку к себе и схватил за ягодицы. Софи попыталась вырваться, но он прижал ее к стене. От запаха бренди ее тошнило.
— Я первый ее увидел! — завопил кто-то.
— Жди своей очереди! — отрезал тот, который прижимал ее к стене. — Сначала я получу поцелуй.
Он потянулся к ней губами. Софи лягнула его в коленку, и он убрался. Но его место тут же занял другой, схватив ее за руку.
А Софи была в панике — ужасно нервничала. Да, конечно, они всего лишь мальчишки, пьяные мальчишки, но их было слишком много, а она осталась без оружия. В коридоре же не найдется ничего подходящего. Только пара сапог, выставленная для чистки перед чьей-то дверью.
Софи в отчаянии вертела головой. Но выхода не было. Парни окружили ее. И стояли слишком близко. Она лягалась и вырывалась, но для них это была всего лишь пьяная игра. Ведь женщины — низшие создания, предназначенные для забавы.
Софи открыла рот, чтобы закричать, но кто-то сжал ее в объятиях — так сильно, что она начала задыхаться. Немного придя в себя, она стала отбиваться. Слепо. Ни о чем не думая. Наконец ей удалось оттолкнуть мальчишку и завизжать.
Но ее крик заглушил бешеный рев. Повернув голову, Софи увидела бежавшего к ней Лонгмора. Лицо графа потемнело, а глаза сверкали яростью.
— Какого черта? — пробормотал тот, что стискивал ее в объятиях.
Вместо ответа Лонгмор схватил его за ворот и отшвырнул в сторону.
— Так нечестно! — вскричал один из парней. — Мы первыми ее увидели!
Он попытался привлечь Софи к себе, но граф сбил его с ног. Еще один получил такой же удар и тоже рухнул на пол. Самый отчаянный попытался ударить Лонгмора, но тот ловко увернулся, и парень по инерции врезался в перила находившейся поблизости лестницы, после чего обмяк и сполз по ступени.
В коридоре воцарилась тишина. И вдруг послышался голос Лонгмора:
— Кто еще хочет поиграть?
Гарри почти не видел юнцов — все застилала алая дымка, возникшая перед глазами. И он ничего не слышал из-за шума крови в ушах. Кулаки же его то и дело судорожно сжимались. Сейчас он был готов прикончить глупых негодяев. Но все-таки выжидал.
Внезапно, словно издалека послышались стоны… и юнцы как бы растаяли.
— Трусы! — крикнул граф, устремившись за ними.
И тут слух вернулся к нему. И послышалось — стук, стук, стук…
Лонгмор остановился и оглянулся. Софи стояла, прислонившись лбом к двери, и тихо всхлипывала. И тут он вдруг увидел, как ее кулак раз за разом ударяет в дверь — стук, стук, стук…
Мгновенно забыв о пьяных идиотах, Лонгмор устремился к девушке. Развернул лицом к себе. По лицу катились слезы, и ее от всхлипываний трясло.
— С вами ничего не случилось? Что сделали эти мерзавцы? Конечно, они мальчишки, но если обидели…
В ответ она ударила его.
— Идиот!
Граф совершенно ничего не понимал. А Софи вдруг уперлась лбом в его грудь в точности так же, как перед этим в дверь, и снова всхлипнула.
— Что с вами? — пробормотал Лонгмор.
— Не смейте мне помогать! — закричала Софи.
— Вы с ума сошли? Или они ударили вас по голове?
В приоткрывшейся двери показалась голова Клары.
— Что здесь происходит? — прошептала девушка.
— Ничего! — ответил Лонгмор. — Иди спать!
— Гарри, ты снова подрался?
— Уже все кончено. Иди спать, — повторил граф.
— Но Гарри…
— Оставь меня в покое, — процедил он.
Клара метнула на него яростный взгляд, но все же убралась к себе и захлопнула дверь.
— Нужно уйти из коридора. Мы и без того привлекли к себе внимание, — сказал Лонгмор.
— Мне все равно, — пробормотала все еще дрожавшая Софи.
Он подхватил ее на руки, но она пробурчала:
— Поставьте меня.
Проигнорировав эту просьбу, граф пинком открыл дверь в комнату Софи.
— Ненавижу вас, — продолжала она, шмыгая носом. — Глупые пьяные аристократы. Я не знала, что делать.
— Зато я знал.
— Терпеть не могу бояться…
— Понимаю.
Гарри понес Софи к кровати. И вдруг понял, что тоже трясется. Трясется от ярости. И от страха. О боже, если бы он уже заснул, мог бы не услышать!.. И они тогда обесчестили бы ее. Причинили боль!