– Я не боюсь Норда, – прерывает меня Добромир, горделиво вскидывая голову. – Я буду ради тебя терпеть столько, сколько нужно. А потом он отстанет, и я сделаю тебя счастливой.
Наивно думать, что Рагнар отстанет. Он – хищник, и считает меня своей собственностью. Я уверена, то дракон способен убить послушника, не моргнув и глазом. В этот момент я почти жалею, что Норд пощадил беднягу и обошёлся с ним мягко. Стоило выпороть его или припугнуть посильнее.
– Мне нужно идти, – я быстрым шагом направляюсь к двери.
Но Добромир преграждает мне дорогу. Его широкие тёмные брови сведены к переносице:
– Это всё из-за него, да?
– Из-за кого? – спрашиваю я с раздражением, хоть и понимаю, на кого послушник намекает.
– Ты влюблена в Норда! – выплёвывает Добромир. – Признайся, думаешь, он тебя замуж позовёт? Поэтому отказываешься?
– Это смехотворно, – выплёвываю я, сдерживая нервный смешок. – Как я могу желать такого, после того, что было? Он – отец моего ребёнка…
– Мне можешь не лгать, камень показал, что ребёнок не дракон… но я тебя не осуждаю. Ты красива, и могла поддаться соблазну. Такие девушки созданы для любви…
От возмущения я теряю дар речи. В этот момент я окончательно разочаровываюсь в Добромире.
Нужно было лишь слегка надавить, и вся гниль полезла наружу. Он никогда не верил мне, лишь притворялся, чтобы усыпить мою бдительность.
Дракон был прав, послушник просто хотел залезть мне под юбку. Добромир всё это время считал меня шлюхой, изменившей жениху перед свадьбой и носящей бастарда. Только вот Добромира это устраивало, он обхаживал меня, думая, что скоро что-то перепадёт и ему.
– Дай пройти, – я легонько толкаю послушника в плечо, пытаясь проскочить к двери.
Но Добромир снова перехватывает мою талию и прижимает к себе.
– Анна… прости меня, прости… я наговорил всякого… я виноват… – руки послушника шарят по моему телу и начинают спускаться ниже талии, подбираясь к ягодицам.
Он же просто озабоченный!
– Отпусти! – взвизгиваю я.
В этот момент дверь отворяется и на пороге показывается лекарь Хаук – один из людей Рагнара.
Добромир отскакивает от меня с прытью дикой кошки. У него виноватый вид, будто его поймали на горяченьком. Собственно, так оно и есть.
– Что здесь происходит? Почему лира Анна кричит? – Хаук смотрит на нас с мрачным прищуром.
Я не виновата ни в чём, но сердце всё равно тревожно сжимается.
Если Хаук здесь, то и дракон точно где-то неподалёку.
– Лира Анна увидела паука на руке и испугалась, – бормочет Добромир. – А я ей помог его прогнать.
Послушник крайне неискусный лжец, он мямлит и выглядит неуверенно. И снова смотрит на меня. Ждёт, что я буду подтверждать?
Я вдруг вспоминаю, что Добромир говорил. Негоже, чтобы его видели не с женой… а то ведь плохо подумают, надо же!
Я молчу, не подтверждая и не отрицая.
– Лира Анна, всё хорошо? – спрашивает Хаук.
– Теперь да, – отвечаю я сдержанно.
Лекарь медлит мгновение, слегка хмурится, не зная, как поступить, но в итоге кивает:
– Хорошо. Я приехал… эм.. проверить ребёнка.
Зачем? Он же всего пару дней назад меня осматривал.
А… я замечаю хитрый прищур Хаука и до меня доходит, что именно он имеет в виду. Неужели есть новости о смоле гибельника, которую я ему дала? Как быстро! И главное, вовремя.
– Конечно, идёмте же скорее, – я быстро выхожу из комнаты, игнорируя Добромира, стоящего у окна.
Успеваю заметить, что Хаук останавливает внимательный взгляд на губе Добромира. На ней снова выступила кровь от моего укуса.
– Он приставал к вам, лира Анна? – со сдержанным возмущением спрашивает лекарь, едва мы покидаем комнату.
Я не собираюсь лгать, ведь всё очевидно.
– Добромир пытался добиться моего расположения, но я отказала – спокойно отвечаю я. – Не стоит придавать этому большое значение. И, прошу, не говорите военачальнику Норду. Боюсь, в этот раз послушнику не сносить головы.
– Уверены, что вам ничего не угрожает?
– Уверена.
– Вы очень красивы, лира Анна, – неожиданно говорит Хаук. – И, как мне кажется, не осознаёте, как влияете на мужчин. Особенно вкупе с тем, как вы держитесь и преподносите себя. Часто красавицы пусты и бездушны, но в вас есть нечто иное. Какая-то неведомая глубина, чуждая нам. И от того притягательная для большинства.
Он не льстит мне, не пытается добиться расположения. Просто делится наблюдениями.
Я поворачиваю голову и вглядываюсь в смазанное отражение, которое виднеется в окне храма. Тусклый свет выхватывает из зимней полутьмы очертания моего лица. Наверное, если смотреть беспристрастно и абстрагироваться, я бы назвала девушку в отражении печально-красивой.
Она словно статуя, высеченная изо льда – хрупкая, но в то же время непоколебимая. Снаружи завывает ветер, кружит снежные хлопья, но мне кажется, что стужа идёт изнутри. Из меня самой.
Впервые мне действительно становится интересно. Кем я была раньше? Почему я так холодна на чувства? Ведь я и правда отличаюсь ото всех женщин, которых встречала. Может быть, в моём прошлом есть что-то, способное дать ответ?
Но даже Велик не смог мне помочь вспомнить. А вдруг есть кто-то, кто сможет?
– Я всегда смотрела на себя мимолётно, не придавая значения внешности, – я поворачиваюсь к Хауку и понимаю, что немного смущена. – Я считала себя миловидной, но не более.
Он понимающе отвечает:
– Вы не пытаетесь соблазнять, но именно это и делает вас привлекательнее. Вы влияете на мужчин сильнее, чем думаете. Поэтому вам следует быть осторожнее.
– Я учту ваше предостережение.
В землях безмужних, да и во всём Мраколесье любой женщине стоит быть настороже. Мужчины здесь в выигрышном положении, мы же всего лишь обслуга или добыча. Тут уж как повезёт. Мне не хочется быть не тем, и не другим.
– Вы что-то узнали, досточтимый лекарь? – я вежливо улыбаюсь Хауку.
Лицо мужчины сразу становится возбуждённо-заинтересованным.
– Интереснейший образец, лира Анна! – восклицает он, едва не потирая руками. – Я должен был отдать специалисту, но не смог вытерпеть. Вечер был свободный… я набрался смелости и проверил сам, насколько хватило моих скромных знаний.
Меня переполняет нетерпением.
– И что же? – подаюсь вперёд я.
– Безусловно, образец должен изучить настоящий эксперт, я всего лишь лекарь, пусть и со стажем, но…
– Лир Хаук!!!
– Если коротко – образец имеет все признаки токсичности. Я почти уверен, что он выделяет пары, способные в долгосрочной перспективе оказывать необратимые влияния на человеческий организм.
– Это просто… великолепно! – радостно восклицаю я, улыбаясь.
– Не сказал бы, что великолепно. Если женщины действительно работают рядом с таким веществом без защиты, это скорее страшно.
– Великолепно, что мы нашли источник всех проблем! – поправляясь я, не переставая улыбаться. – Вы хоть представляете, что всё это значит?
Хаук заметно мрачнеет:
– И снова вынужден просить вас быть осторожнее. В первую очередь это значит, что производство встанет. А это огромные потери. Огромные, лира Анна! И вряд ли такое придётся по вкусу тем, кто за это в ответе.
Я нервно закусываю губу, раздумывая. Лекарь прав. Норду это тоже может не понравится.
– Не говорите пока никому, – я перевожу на лекаря умоляющий взгляд.
– Сейчас я бы и не стал. Я покажу образец настоящему эксперту, получу заключение, и тогда…
– Отдадите его мне, – заканчиваю за него фразу я.
Хаук не спешит отвечать, глядит на меня с сомнением.
– Судьбы сотен женщин в ваших руках, лир Хаук. Вы знаете, что они часто болеют и рано умирают. Видели их детей?
– Я понимаю о чём вы. Но я верен военачальнику Норду. Только он может принимать решения, которые настолько важны для Мраколесья.
– Позвольте хотя бы мне рассказать ему, – напираю я. – Это мой образец! Я додумалась, что именно является токсичным, я рисковала собой и малышом, добывая смолу. Вы не можете вот так просто отодвинуть меня в сторону.
– Лира Анна, – Хаук примиряюще поднимает руки. – Я вас понял. Хорошо, расскажете вы. Я передам вам заключение.
– Отлично, – облегчённо выдыхаю я. – Спасибо вам. Но есть ещё одна просьба.
– Я уже боюсь ваших просьб… – усмехается лекарь, полушутя.
– И не зря, – тихо смеюсь я в ответ. – Что вы делаете сегодня вечером? Снова скучаете и ищите чем себя занять на чужбине?
– Эм… что-то вроде того.
– Прогуляетесь со мной по землям безмужних? Я сегодня встречаюсь с несколькими подругами. Хочу, чтобы вы рассказали им о смоле.
– Вы приглашаете меня на женские посиделки?
– Что-то вроде того.
Я скромно умалчиваю, что женщин будет довольно много. Да и не подруги они мне.
– И хотите, чтобы я рассказал им, а не военачальнику?
Хаук кажется… нормальным. И в здешних местах, где столько странных личностей, даже это подкупает. Но могу ли я ему доверять? С другой стороны, завтра всё равно Норд узнает, что я хочу занять место наставницы.
Я коротко ввожу лекаря в курс дела. Аккуратно подбираю слова, давлю на его слабость – сострадание к простым людям. Я успела заметить, что он не такой уж чёрствый сухарь, каким хочет казаться.
Он соглашается на мою авантюру со скрипом. И лишь потому что завтра Норд и так всё узнает.
Я с особым трепетом лелею внутри свои маленькие, но такие значимые победы. Сегодня я не буду просто чесать языком!
Я официально кандидат на пост наставницы.
Я расскажу женщинам о своём открытии, связанном с вредоносными парами смолы гибельника.
Мои слова подтвердит уважаемый лекарь.