Едва она появилась в гостиной, герцог встал и поднес ее руку к губам. Она знала его с тех пор, как помнила себя. Он подбрасывал ее на колене, пока она не подросла и не стала для этого слишком большой, а потом ходила за ним по пятам, едва научившись ходить, он же в свои двенадцать был сильным и красивым. Это продолжалось до тех пор, пока она не осознала своей женственности, превратившись в подростка. Однажды он спас ей жизнь, когда она, восьмилетняя, поскользнулась и упала в пруд. Он в это время удил рыбу со своей золотистой гончей, и, как всегда, Элизабет потащилась за ним. Она не испугалась, оказавшись в ледяной воде, потому что знала, что он ее спасет.
— Я так рада, что вы вернулись, — просто сказала она после обмена приветствиями.
Сев рядом с ней на диван, герцог сказал:
— Прошу прощения, что так долго отсутствовал.
— Не нужно просить прощения! Я понимаю, что у вас много дел.
Герцог внимательно изучал ее. У Элизабет была одышка, но она не выглядела больной, глаза ее блестели от счастья, а лицо пылало. Правда, она сильно похудела.
— Матушка сказала, что вы были нездоровы.
Улыбка Элизабет померкла.
— Я вполне здорова. Только устала. Оно и неудивительно. Каждый день возвращаюсь домой лишь к утру. Вы же знаете, что такое сезон!
— Тогда возвращайтесь домой пораньше.
— Обещаю, — сказала она, и герцог знал, что так и будет, она сделает все, о чем бы он ее ни попросил.
Николь с матерью приехали в Лондон после полуночи. Регины с леди Хендерсон еще не было дома. По словам экономки, длиннолицей миссис Дойл, они поехали на бал к Баррингтонам. Николь и Джейн разошлись по своим комнатам.
Николь, как обычно, проснулась с восходом солнца. К тому же ей не терпелось увидеть сестру. За окном распевали птицы, и Николь почувствовала себя счастливой. Впервые за многие годы она радовалась, что приехала в Лондон, и с нетерпением ждала развлечений, предстоящих ей в этот день.
И еще ей было интересно, увидит ли она его.
Девушка совершила верховую прогулку, приличия ради взяв с собой грума. Риджент-парк в этот час был пустынен. Не было еще восьми, когда Николь распахнула дверь в комнату сестры. Регина крепко спала. Николь на цыпочках подкралась к кровати и стащила с сестры одеяло.
Регина что-то пробормотала, закрыв глаза рукой.
— Проснись, соня! — крикнула Николь, вытащила из-под сестры подушку и швырнула в нее.
— Николь?!
Николь села на кровать.
Регина сбросила подушку на пол, окончательно проснулась и глазам своим не поверила. Потом, радостно вскрикнув, обняла сестру.
— Что ты здесь делаешь? Просто невероятно!
— Мне стало скучно, — ответила Николь, усмехаясь. — Вид у тебя ужасный. Когда ты вчера вернулась домой?
Говоря откровенно, в восемнадцать лет нельзя выглядеть ужасно.
— На рассвете. Баррингтоны устроили потрясающий бал. Там были все, кто хоть что-то собой представляет! Жаль, ты не приехала немного раньше!
— Ты говоришь, там были все? А кто именно?
— Хочешь, чтобы я перечислила всех поименно? Сегодня Уиллоуби устраивают большой прием. Ты пойдешь?
— Не хотелось бы пропустить, — ответила Николь.
Регина села в постели, испытующе глядя на сестру.
— Николь, в чем дело? Ведь ты терпеть не можешь Лондон. А теперь вдруг решила выезжать в свет?
Николь молчала. Ей очень хотелось излить душу сестре, однако она не знала, стоит ли. Да и о чем, собственно, рассказывать? Что герцог вел себя по отношению к ней безнравственно? Что она знала о его возвращении в Лондон и последовала за ним? Что ей хотелось его увидеть?
— Мне надоело общество овец и коров, — произнесла она наконец, хотя очень не хотелось лгать сестре.
— Ну и правильно сделала, что приехала! — пылко вскричала Регина. — Я так рада видеть тебя! — Она порывисто обняла сестру. — Я сделаю все, чтобы ты прекрасно провела время.
Глава 8
Большая гостиная в доме Уиллоуби уже была полна гостей, когда приехали Николь и Регина с матерью. Слуги разносили шампанское и другие вина, предлагали экзотический набор кулинарных шедевров. На возвышении, устроенном ради этого случая, играло трио, но звуки фортепьяно, арфы и скрипки тонули в гуле голосов.
Появление Николь было замечено сразу. Стоявшие неподалеку от входа улыбнулись ее сестре и матери и с удивлением уставились на Николь.
Одеваясь, девушка очень нервничала. Она предполагала, что на приеме будет самая верхушка высшего лондонского общества, поскольку лорд Уиллоуби был не только маркизом Хантом, но также и близким другом премьер-министра. Поэтому герцог Клейборо, хоть и не любит светских раутов, вполне мог оказаться здесь. А уж его невеста — наверняка. Она принадлежала к семье Уорренов, а патриарх семейства граф Нортумберленд являлся одним из могущественнейших людей в королевстве.
Одного из них Николь, конечно же, увидит. Этого было достаточно, чтобы Николь охватила тревога. Когда она вышла из дома на Тэвисток-сквер, ее била нервная дрожь. Уже прошло больше года с тех пор, как разыгрался тот знаменитый скандал и она нигде не появлялась. Если бы на костюмированном балу у Аддерли герцог не обратил на нее своего благосклонного внимания, мог разыграться еще один скандал. Может, зря она приехала в Лондон, мелькнула мысль.
Неподалеку от входа стояла группа гостей, устремивших взгляды на Николь.
— Послушайте, неужели это старшая дочь Драгмора? — громко осведомился один из щеголей.
— Она самая, — отозвалась одна из светских матрон. — Слышали, в каком костюме она явилась к Аддерли? — Матрона перешла почти на шепот и повернулась спиной к Николь и ее спутницам.
— Настоящие ведьмы! — воскликнула Регина.
Николь схватила сестру за локоть.
— Не огорчайся, Рей. Я была к этому готова.
— Кстати, что за костюм ты надела к Аддерли? — спросила Регина. — И когда это было?
Тут вмешалась мать:
— Как ты себя чувствуешь, дорогая?
— Прекрасно, мама. — Николь выдавила улыбку, чтобы успокоить мать, хотя ей было не по себе. Она даже вспотела.
Джейн подвела дочерей к своим друзьям. Те выразили удивление, увидев Николь, но очень доброжелательно, без намека на враждебность. Николь испытала облегчение и вскоре болтала с Ховардсами и Бентонами.
— Здесь Марта, — шепнула Регина, увлекая Николь за собой. — Видишь? — И она махнула рукой.
Николь обрадовалась, что ее лучшая подруга вернулась в Лондон. Марта быстро подошла к девушкам и обняла их.
— Что ты здесь делаешь? — воскликнула она, устремив на Николь проницательный взгляд.
Та пожала плечами, догадавшись, что Марта все поняла.
— Драгмор ей внезапно наскучил, — ответила Регина, бросив на сестру испытующий взгляд. — Что вам известно, Марта?
— О чем это вы? — обратилась Марта к Николь. — Я просто счастлива, что ты здесь! — И она многозначительно посмотрела на Николь.
— Здесь лорд Хортенс, — взволнованно прошептала Регина. — Николь, посмотри!
Николь проследила за направлением взгляда сестры и увидела темноволосого мужчину лет тридцати, который смотрел на них. Николь не поняла, на кого смотрит лорд Хортенс — на нее или на сестру Регину. Регина сжала ей руку.
— Не правда ли, он красив? И богат, а репутация и манеры безупречны! Он два раза нанес мне визит! По-моему, я ему нравлюсь, и он собирается просить у папы моей руки!
Николь еще раз украдкой посмотрела на лорда и вспыхнула от дерзкого взгляда, который тот бросил на нее. На этот раз сомнений у нее не осталось, и она отвернулась.
— Ты еще очень молода, Регина. Надеюсь, он не единственный твой поклонник?
— Конечно, нет, — ответила Регина. У Николь упало сердце при виде сияющих глаз сестры. — Но… я люблю его, Николь!
Николь закусила губу и переглянулась с Мартой.
— Пойду пройдусь, — едва слышно произнесла Регина и смешалась с толпой, направляясь в ту сторону, где стоял Хортенс.
Лорд снова остановил взгляд на Николь, и она повернулась к нему спиной.
— Он разобьет ей сердце.
— По-моему, ты ему понравилась, — сказала Марта. — Но пусть тебя это не беспокоит. Регина пользуется большим успехом и влюбляется то в одного, то в другого. Но с лордом Хортенсом все обстоит куда серьезнее. Кажется, она действительно влюбилась.
— Боже мой, — тихо сказала Николь. — Надо как-то предостеречь ее.
— Непременно, — согласилась Марта и вдруг сказала: — Он здесь.
Николь похолодела.
— Герцог? — Сердце у Николь бешено забилось.
— Да. — Марта окинула взглядом гостей и посмотрела на подругу. — Что ты делаешь, Николь?
— Ах, Марта, воскликнула та, — сама не знаю! Я просто не могла оставаться в Драгморе. Не могла!
Марта схватила ее за руку.
— Посмотри в ту сторону.
Николь проследила за взглядом подруги и увидела герцога.
Он выглядел просто великолепно в своем черном, как ночь, фраке, на целую голову возвышаясь над толпой. Со скучающим видом он слушал каких-то матрон и вдруг увидел Николь.
Он окинул ее взглядом, всю, до кончиков туфель, бесцеремонно, совсем не по-джентльменски.
— Он взбешен, — удивилась Марта.
Николь забыла, где находится, в эти короткие мгновения для нее существовал только он.
— Он презирает меня так же, как я его, — неуверенно сказала Николь и вздернула подбородок, пытаясь казаться беспечной, но его гнев ранил ее.
В этот момент маленькая белокурая девушка взяла его за руку, что-то ему сказала и рассмеялась.
У Николь болезненно сжалось сердце.
— Это она?
— Да.
Николь повернулась спиной к этой паре. Элизабет была маленькой, белокурой и хорошо держалась. Никогда еще Николь не казалась себе такой высокой, темной и неловкой. И герцог любит свою невесту, искренне любит. Это очевидно. На глаза Николь навернулись слезы.
— Николь, пойдем в дамскую комнату, — сказала Марта, беря ее за руку.
Николь запротестовала было, но потом вышла вслед за подругой.
Когда они вернулись, Николь уже пришла в себя. Марта познакомила ее со многими гостями, все они держались в высшей степени учтиво. Николь не выпускала из поля зрения герцога.