Наверное, с грустью подумала она, герцогиням полагается ездить в дамском седле и в модных амазонках. Но ведь Хейдриан сказал, что она может поступать так, как ей нравится, а ей нравится ездить в мужском седле на своем чистокровном жеребце.
Главный конюх ждал ее. Николь помахала ему рукой, подъезжая, и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. О'Генри тоже был в бриджах и сапогах.
— Добрый день, ваша светлость, — сказал он, выводя лошадей. — А я было подумал, что вы не захотите проехаться в такой хороший денек.
— Пропустить езду на Зевсе? Ни в коем случае!
И они поскакали. Николь была в прекрасном настроении, потому что ее мир стал почти совершенным. Единственное, чего в нем не хватало, это любви мужа, но любовь придет, Николь с каждым днем в этом все больше убеждалась.
Час спустя они пересекли луговину и зацокали по сельской дороге. Вокруг не было ни души, и мистер О'Генри повернулся к ней с усмешкой:
— Раффиан не прочь пробежаться. Вы не отстанете, ваша светлость?
Николь рассмеялась. Мистер О'Генри уже знал, что Николь — прекрасная наездница, и перестал беспокоиться, как это было во время первой прогулки.
— А вы от меня не отстанете? — с вызовом спросила Николь и, припав к шее гнедого, помчалась вперед.
Жеребцы шли быстрым галопом, ноздря в ноздрю. Так они проскакали милю-другую, пока не заметили трех человек, которые шли им навстречу. Николь и О'Генри одновременно натянули поводья, опасаясь сбить прохожих или обдать их пылью.
Те подошли ближе, и Николь увидела, что все трое молоды и бедно одеты.
«Бродяги, безработные, — подумала она. — Наверное, несут на спинах все свое имущество».
Ей стало жаль молодых людей. Время было тяжелое.
— Если хотите знать, это самый что ни на есть сброд, — фыркнул О'Генри. — Какая-никакая работа завсегда найдется. Не давайте им ничего, ваша светлость.
У Николь не было при себе денег, хотя она с радостью дала бы этим людям пару фунтов. Вдруг один из мужчин встретился глазами с молодой женщиной. Николь взглянула на него с любопытством, но сразу же отвела глаза. Взгляд рыжего был дерзок и груб — слишком пристально он ее разглядывал.
Все трое вдруг замолчали. Николь больше не смотрела на них, ей стало не по себе.
— Объезжайте их, — тихо сказал О'Генри, пустив лошадь рысью.
Вдруг рыжий схватил ее жеребца под уздцы.
— Привет, девочка. Знатная у тебя лошадка.
— Пустите, пожалуйста, — спокойно сказала Николь.
— Не найдется у тебя фунта-другого? — спросил рыжий, оскалив редкие зубы в ухмылке.
— Пусти ее, — сказал О'Генри.
Он уже проехал мимо группы и теперь, повернув свою лошадь вспять, направлялся к Николь. Второй мужчина стал перед ним, загородив дорогу, и О'Генри был вынужден резко натянуть поводья.
— Пожалуйста, — сказала Николь. — У меня нет при себе денег. Как видите, я без сумочки.
— Она не взяла с собой сумочку, ребята, — рассмеялся рыжий.
— Гляди, малый, — предупредил О'Генри того, кто загородил ему дорогу, — сейчас я тебя сшибу. Дай проехать ее светлости!
— Ее светлости? — рассмеялся тот, что напал на Николь. — Если она ее светлость, значит, я герцог! Ладно, если у нее нет монеток, у нее есть конь и пара славных ножек. Я попользуюсь и тем и другим.
Николь ахнула. О'Генри двинулся вперед, готовый осуществить свою угрозу — сшибить стоявшего на дороге. В тот же момент Николь пришпорила своего жеребца. Рыжий, державший ее лошадь, второй рукой схватил молодую женщину за ногу.
Рыжий не пошел дальше. О'Генри наехал на него сзади, вынудив второго отскочить в сторону, и ударил рыжего по спине хлыстом. Тот, отпустив Николь и ее лошадь, с громким воплем повернулся к конюху. В тот же момент двое его дружков бросились к О'Генри и стащили его с лошади.
Увидев, что бродяги принялись его бить, Николь закричала, направила на них жеребца и в ярости принялась хлыстать.
Рыжий вырвал у нее хлыст и отшвырнул в сторону. Сердце у Николь замерло. Рыжий ухмыльнулся, а она поняла, что ее судьба в его руках и что судьба эта будет хуже смерти.
Однако ее жеребец, почуяв запах человеческой крови, заржал и стал на дыбы. Он яростно бил копытами бродягу, напавшего на Николь. Тот закричал, оказавшись под копытами лошади. Николь повернула лошадь, чтобы не затоптать бандита.
Он с трудом поднялся на колени. Николь заметила кровь у него на лице и на разорванной одежде. Бродяга поднялся и вместе со своими дружками пустился наутек.
Мгновение Николь смотрела им вслед, пытаясь обуздать лошадь и тяжело дыша. Потом взглянула на О'Генри, который сидел, покачиваясь. Лицо у него было в крови, он выплюнул зуб.
Она соскочила на землю и подбежала к нему.
— Боже мой! Что с вами?
Он взглянул на нее. На лице у него были кровоподтеки.
— Я-то ничего, ваша светлость. Они ничего вам не сделали, а?
И прежде чем Николь успела ответить, улыбка сползла с его лица и он распластался на земле, потеряв сознание.
Глава 30
Изабель почувствовала, как внутри у нее все сжалось.
Она стояла рядом с Вудвордом, который дважды постучал в дверь кабинета Хейдриана. Ее визит не был неожиданностью. Накануне она прислала сыну записку, в которой просила принять ее. Записка получилась слишком официальной. Изабель дважды переписала ее, но так и не добилась легкой фамильярности, прежде свойственной отношениям между ней и сыном. И решила оставить все как есть.
С тех пор как Изабель открыла сыну правду о его рождении, — а случилось это почти месяц назад, — они виделись всего пару раз.
Изабель вызвалась помочь графине Драгмор с приготовлениями к свадьбе. Джейн с радостью согласилась. Изабель всегда относилась с симпатией к леди Шелтон, а теперь, познакомившись с ней поближе, стала восхищаться ею. В глубине души Джейн тоже была мятежницей, как и Изабель, и так же, как она, немало пережила в жизни.
Изабель была уверена, что дочь леди Джейн составит прекрасную партию ее сыну.
Подготовка к свадьбе заглушила в Изабель страх, который преследовал ее вот уже тридцать лет и с каждым днем усиливался. Но теперь он снова охватил ее.
Хейдриан рассердился на нее, и совершенно справедливо, за то, что она столько лет скрывала от него правду. Как теперь он отнесется к ней?
Когда Изабель вошла в кабинет, Хейдриан встал из-за стола.
— Как поживаете, мама? — спросил он с улыбкой. — Я очень удивился, получив записку с просьбой принять вас.
Глаза Изабель наполнились слезами.
— Я не хотела мешать.
— Вы вовсе не мешаете, — сказал Хейдриан. — Что-нибудь случилось?
Она промокнула глаза носовым платком и подняла взгляд на сына.
— Хейдриан, — тихо проговорила она, — судя по твоему поведению, ты больше на меня не сердишься?
— Присядьте, мама. — Он подвел Изабель к стулу.
— Или все еще сердишься?
Он пристально посмотрел на нее.
— Матушка, вы поступили неправильно, не открыв мне правду, когда я стал достаточно взрослым, чтобы все понять. Я бы и тогда понял. Я должен был знать, кто мой отец. Это важнее, чем ваше признание в давнишней, забытой связи. Неужели вы этого не понимаете?
— Я знаю, что была не права, — прошептала Изабель.
— Тогда почему вы так поступили? Ведь у меня гора с плеч свалилась, когда я узнал, что Френсис мне не отец.
— Я боялась.
— Чего же? Что тайна выйдет на свет? Этого никогда не произойдет, матушка. Я буду ревностно охранять вашу репутацию.
— Я беспокоилась не о своей репутации, — сказала Изабель, взволнованно вертя в руках носовой платочек.
— Тогда о чем же? Мое наследство обеспечено, даже если правда выйдет наружу. В конце концов, дед Джонатан сделал вас наследницей после Френсиса. Вы — законная наследница Клейборо, а после вас — я. У меня много родственников, которые охотно оспорили бы мое право на наследство, но их притязания суд отвергнет.
— Я боялась, что ты никогда не простишь мне того, что я сделала и что не сказала об этом тебе.
— Мама, это просто смешно, — тихо произнес Хейдриан.
— Так ты меня прощаешь? — спросила Изабель.
— Забудьте об этом, все остается по-прежнему. Как вы могли подумать, что я осудил вас потому, что вы обрели любовь и хоть немного счастья. Видит Бог, Френсис ничего не принес вам, кроме горя.
Изабель закрыла лицо руками и едва сдерживала слезы.
Хейдриан погладил ее по плечу.
— Не нужно плакать, мама. Все это в прошлом.
Изабель улыбнулась сквозь слезы.
— Я отправил на поиски двух сыщиков. Один должен был прибыть в Бостон две недели назад. Если мой отец там, если он жив, то уже получил мое письмо. Если что-нибудь станет известно, я вам дам знать.
— Нет. Я не хочу ничего знать.
Хейдриан пристально посмотрел на мать.
Сердце у Изабель болезненно сжалось. После стольких лет невозможно себе представить, что он жив, холост и по-прежнему любит ее. Если же он женат или охладел к ней, боль будет невыносимой.
— Ладно, мама, — сказал Хейдриан.
И, чтобы сменить тему разговора, спросил, не хочет ли она остаться поужинать с ним и его женой.
Но не успела она ответить, как дверь распахнулась и в комнату влетела запыхавшаяся Николь, растрепанная, в покрытых грязью бриджах и сапогах.
Хейдриан бросился к ней. Николь остановилась как вкопанная, устремив взгляд на вдовствующую герцогиню, и покраснела.
— Не может быть! — простонала она.
Хейдриан повернул ее к себе лицом и встряхнул.
— Что случилось?
Николь снова посмотрела на вдовствующую герцогиню. Что за невезение! Надо же было, чтобы свекровь увидела ее в первый раз в таком виде!
Хейдриан все еще тряс ее.
— Николь! Что случилось? С тобой все хорошо? — От волнения он перешел с женой на ты. Николь последовала его примеру.
— Хейдриан! Ты должен что-то сделать! Главного конюха избили бродяги, и он потерял сознание. Мне стоило немалых усилий взвалить его на мою лошадь и добраться до Клейборо. Вудворд послал за врачом.