– Почему ты бракованная? – спрашиваю я у Аурелии.
– Потому что родилась без драконьей крови, при том что мой отец – чистокровный дракон, ведущий род от Первородного дракона. А ещё у меня есть не пробудившийся дар, который способен разнести полстолицы, если пойдёт что-то не так, – спокойно говорит девушка.
Вот только по её глазам вижу, что Аурелию волнует происходящее куда сильнее, чем она хочет показать.
– Да и как бы принял народ дочь от пленницы?
– А кем была наша мама? – Я даже не замечаю, как называю чужую женщину мамой.
Кажется, я слишком сильно вжилась в роль Софи. А ведь сейчас я и есть она.
– Ты ведь не знаешь, но изначально не только Эгарды вели свой род от Первородного дракона. Был ещё один. Крайлы. Наша мама была последней из них. Так вот, тогдашний император Райн, единственный сын Мадлен, выдал маму замуж за тирана Наама. Как все говорят, это был политический брак, но по факту таким образом Мадлен и Райан избавились от возможного конкурента на престол, – продолжает свой рассказ Аурелия.
– А ведь если бы мама вышла за какого-нибудь знатного герцога, то он вполне мог бы претендовать на престол, – произношу я.
– Ага. Удобно, да? Избавиться от угрозы таким простым способом. Ведь ни один даргосианец не имеет права на престол империи драконов. Но когда на трон взошёл Киран, мой отец, то пошёл войной на Даргос. Я об этом говорила прежде.
– Я помню. Но каковы причины войны?
Хотя какие могут быть причины всех войн? Конечно, борьба за территорию, полезные ресурсы, сферы влияния. Всё так же, как и в нашем мире.
– Ну, в официальных источниках говорят, что два государства не поделили какой-то клочок земли.
– В официальных? – недоумеваю я.
– Киран был чокнутым. Он напал на Даргос только ради того, чтобы забрать маму. Он был ею одержим ещё с детства.
Ох ты ж! Вот как получается. Как допустили чокнутого дракона к власти?
– Мадлен. Она имела на своего внука колоссальное влияние. По факту она правила страной. А когда Киран окончательно свихнулся и вместе с собой убил жену и двоих детей, то у власти встал ещё совсем молодой Айрон.
При упоминании красавчика императора Аурелия мягко улыбается. Кажется, дядю она любит.
– Мне тогда повезло. Я не находилась во дворце, ведь жила в самой дальней резиденции под строгим наблюдением. В официальных источниках императорская семья трагически скончалась из-за неизлечимой болезни.
Ну конечно, ведь признаться в том, что страной руководил сумасшедший, – это такой удар для императорской семьи, что страшно подумать. Ох, а ведь хорошо, что я не имею никакого отношения к ним.
– А как умерла мама?
Моё горло сжимает так, что тяжело дышать.
Мне тяжело признаться, что я надеялась, что мама Софи жива. Хотелось получить хоть капельку материнской любви и ласки.
– Во время родов. – На глазах Аурелии появляются слёзы, а руки сжимаются в кулаки. – Мне было пять, когда у мамы случились преждевременные роды. Мне говорили, что она умерла от кровопотери, вот только я видела, как в мамину комнату вошла служанка Мадлен и влила маме в рот какую-то жидкость.
Мадлен! Старая стерва! Бездушная убийца! Ты получишь своё!
С рассказом Аурелии всё более-менее становится понятно. Ну хоть одним вопросом меньше.
Вздрагиваю, когда в дверь настойчиво стучат. Кто бы это мог быть? Девочки?
Аурелия растворяется, а я иду открывать дверь.
– Софи? Что с тобой? Ты побледнела, – говорит Адель, проходя внутрь.
Тихо закрываю дверь и стараюсь успокоиться. Мне никак нельзя выдавать свои эмоции. Адель ни за что не должна догадаться, что я знаю всю правду. Мне нужно время, чтобы вытащить Аурелию и сбежать от этой чокнутой.
– Привет! Я нехорошо себя чувствую после изнурительных тренировок, – улыбаюсь я.
И тут я не вру. Ведь учёба и правда даётся мне нелегко. А если к этому добавить всё происходящее, то вообще чудо, как я держусь на ногах и не падаю в безумие.
– Я волнуюсь за тебя. Как ты себя чувствуешь?
Пытаюсь рассмотреть в глазах Адель фальшь, но ничего не вижу, кроме дикой усталости. Если ранее я бы ей лет двадцать пять дала, то сейчас лжетётя выглядит на свой возраст.
– Терпимо. Правда, мне с каждым днём притворяться всё сложнее. Постоянно бегать от ректора — та ещё задачка. Скажи, как долго мне ещё притворяться Вивьен?
Ну же, Адель, скажи, когда вы планируете со мной покончить! Мне нужно быть к этому готовой.
– Ещё совсем немного, дорогая, – вымученно улыбается Адель. – Я подготовила для тебя дом в безопасном месте, договорилась насчёт новых документов, и круглая сумма уже на твоём счету.
Ложь! И я об этом знаю.
– Это так здорово! – произношу я, мечтательно улыбаясь.
Получите и распишитесь, лжетётя! Я тоже могу играть, когда мне это надо. Тебя ждёт разочарование, ведь я не попаду в твою ловушку.
Так! А ведь Драго меня раскрыл, да? Он знает, что Софи притворяется Вивьен. Так, может, стоит поговорить с бывшим женихом? А в свете того, что я его истинная, он сможет помочь. Наверное. Тут самое сложное – довериться.
– Думаю, через несколько дней всё закончится. Так что будь наготове, – говорит Адель.
И как бы я ни храбрилась, сердце сжимается от волнения. Гоню липкий страх, который сковывает тело, и смело встречаю внимательный взгляд лжёродственницы. Лишь бы не догадалась.
Проводив нежданную гостью, я прислоняюсь спиной к двери.
Мне нужно найти Драго и поговорить с ним. И сделать это надо как можно скорее. Прямо сейчас!
Взглянув на себя в зеркало и убедившись, что выгляжу прилично, япокидаю свою комнату. Выйдя из общежития, я направляюсь в академию. Свернув на аллею, где совсем недавно стала свидетельницей интересного разговора, я прибавляю ход.
– Ой! – вскрикиваю я, едва не врезавшись в…
Ох, мамочки!
Лавина ледяного ужаса накрывает меня с головой. Только не это…
Глава 49
Стоя напротив Мадлен, я каждой клеточкой кожи ощущаю ненависть, которую источает эта монаршая особа.
Затем чувствую, как мою голову будто клешнями сдавливает. Перед глазами пляшут мошки, и я вот-вот лишусь чувств. Всё проходит так же быстро, как и появилось. А на лице Мадлен возникает фальшивая улыбка.
Что только что произошло? Не сомневаюсь, что в этом замешана эта старая гарпия. Хотела покопаться в моей голове?
– Будь внимательнее, – говорит женщина. – Юным леди не пристало так носиться.
Голос её сладок, словно мёд, но я-то знаю нутро этой змеюки. Она буквально препарирует меня на глазах. Мадлен – чудовище! Ведь как можно поднять руку на свою кровь? Ладно я: я не состою в родстве с ней, но Аурелия – другое дело. Она её правнучка.
У этой женщины нет сердца. Сострадание ей неведомо.
– Прошу прощения, Ваше Величество. – Я приседаю. – Я поняла.
– Вот и славно! – произносит Мадлен и проходит мимо меня.
Фух, до чего же тяжёлая энергия у этой дамочки. Мысленно содрогнувшись, я возобновляю путь. Быстрее нужно найти Драго и всё ему рассказать. Ну не накажет же он свою истинную?
А если дракон узнает, что я не Софи, а иномирянка? Что со мной сделает? Будет ли рад? Хотя зачем я об этом думаю? Он отказался от Софи. Не проверил все улики. Ведь очевидно, что её подставили. Ди и позже Сайрон всё рассказал Ар Рэйну и что? Реакции ноль. Будто дракон и так всё знал.
Прохожу в приёмную и встречаю секретаршу, с головой заваленную какими-то бумагами.
– Здравствуйте! Могу ли я пройти к ректору? – вежливо интересуюсь я.
– Не можете, – огрызается она.
Да откуда такая злоба? Я же ничего женщине не сделала.
– Мне срочно, – настаиваю я. – Это срочно.
– Да хоть сотню раз срочно. Ректора нет на месте. – Секретарша поднимает недовольный взгляд.
Драго ушёл? Это плохо. Очень плохо.
– Вы не подскажете, когда он вернётся?
– Без понятия, – бросает секретарша и вновь зарывается в бумаги, давая понять, что разговор окончен.
Ладно, не буду же я сидеть под его дверью. Ещё вечером зайду, вдруг ректор вернётся?
Выхожу на улицу и с жадностью вдыхаю свежий воздух. Мне нужно проветриться. Очистить голову и решить, что делать дальше. Очевидно, что с Адель я не поеду. Я же не глупая, чтобы рваться в лапы смерти. Тогда что мне делать? У меня ни денег, ни связей.
И как бы ни хотелось это признавать, но Драго – единственная моя надежда. Вот же гадство! Ненавижу это беспомощное состояние.
Пройдя внутрь парка, я пробираюсь сквозь густо растущие кусты. Не хочу никого видеть, нужно побыть одной.
Но, сколько ни сиди в одиночестве, выхода я не вижу.
– Ты серьёзно это сделаешь? Это же семейка с подмоченной репутацией! – доносится до меня мужской голос.
Кто это? Вроде раньше не слышала его.
– У меня есть выбор? Вскоре о банкротстве отца станет известно, а я младший сын любовницы. Думаешь, папенька подыщет мне хорошую партию? А вот Аллены хоть и опозорены, но при деньгах. Выбора у них особо нет. Кто захочет в жёны сестру гулящей девки?
А вот этот голос я узнаю. Виллем Грун – парень, который влюблён в Лали. Или же не так уж и влюблён?
– Но брак – это же на всю жизнь! – восклицает первый.
– Брайтон, откуда такая наивность? У меня план есть. Жёнушку всегда можно отправить в монастырь, а стариков – на улицу. Как только приберу состояние Алленов к рукам, то сразу же дам пинка всем троим, – смеётся Виллем.
Даже так? Какой же он мерзавец! Никогда не перестану удивляться человеческой жестокости.
– Ты забыл про сестру.
– А что с ней? Она на правах родственницы может стать моей любовницей. Слышал, она красивая, хотя Ар Рэйна не смогла очаровать. Ну а потом всегда можно продать в публичный дом.
Сволочь! Продать меня? Вот же гнусный трус! Ну это мы ещё посмотрим!
Голоса отдаляются, а я буквально полыхаю от ярости. Первый порыв – пойти и всё рассказать Лали, но с трудом сдерживаю себя. Нет, нужно всё обдумать. На одной чаше весов гад, который может послужить хорошим наказанием для сволочной семейки Софи, а с другой – достойны ли они пощады за свои мерзкие поступки?