В центре комнаты стояли в ряд длинные столы, которые придавали ей средневековый вид. Мик, как и подобает хозяину дворца, сидел во главе стола в кресле, обитом ярко-красным бархатом. На нее он не смотрел, но Сайленс не сомневалась: пират узнал о ее появлении в то самое мгновение, когда она открыла дверь.
Юная женщина пошла вперед. Этот конец, похоже, занимали парни из его банды. Выглядели они устрашающе, и Сайленс старалась как можно быстрее миновать их. Но вдруг, словно по сигналу, все головорезы встали, и сделали это так торопливо, что у некоторых опрокинулись стулья.
Сайленс вздрогнула.
– Мм-м… добрый вечер, – запинаясь, произнесла она.
– Добрый вечер, мэм, – ответил ближайший к ней пират, а потом спохватился и сорвал с головы грязную треуголку.
Сайленс пошла дальше, и каждый из людей Мика здоровался с ней, а она с натянутой улыбкой отвечала им. Хоть пираты и старались вести себя вежливо, выглядели они все равно пугающе.
Скоро Сайленс увидела пустое место. Напротив него сидел Гарри, рядом она заметила маленького человека с очками на носу, которого видела раньше в зале для приемов Мика О’Коннора.
Сайленс выдвинула стул, но человечек встал и сказал ей:
– О нет, мэм, вам сюда нельзя.
– Что? – удивленно переспросила она.
– Ваше место вот там, – пугливо объяснил очкарик и кивнул в сторону дальнего конца стола. – Приказ хозяина.
Сайленс глянула туда и почувствовала на себе взгляд Мика. Конечно, он наблюдал за ней. Как, впрочем, и все, кто был в столовой.
Сайленс вздернула подбородок и пошла вперед под огнем направленных на нее глаз. Она встала у пустого кресла по правую руку от Мика. Одно мгновение ей казалось, что главарь пиратов так и будет сидеть дальше, не обращая на нее никакого внимания. Но Мик все-таки поднялся, выдвинул для нее стул и сказал:
– Моя милая Сайленс, я очень рад, что ты согласилась спуститься к нам.
Она нервно кивнула и села на предназначенное для нее место. Мик взялся за спинку позади нее, чтобы помочь задвинуть стул, и Сайленс почувствовала тепло его рук. Ей даже показалось, что Мик коснулся пальцами ее плеча, но когда обернулась, хозяин дома уже отошел и усаживался в кресло. Остался только его запах, ладана и лимона, чувственный и почему-то тревожный.
Мик взмахнул рукой, и появились две служанки. Сайленс посмотрела на подносы, уставленные едой, и едва поверила своим глазам. Таких невообразимых деликатесов – и в таком количестве – она не видела никогда в жизни. Там были блюда с тонко нарезанным мясом фазана, жареные кролики, рыба в винном соусе, голубиный пирог, свежие фрукты из оранжереи… И для каждого, кто сидел в столовой, полагалась тарелка с устрицами!
Мик, похоже, почувствовал, что такое расточительство пришлось ей не по душе. И, когда служанка поставила перед ней злополучных устриц, сказал:
– Я горжусь своим столом. Мне нравится вкусная еда, да и мои люди лучше работают, когда их хорошо кормят.
Сайленс недовольно поджала губы:
– На те деньги, что ты отдал за устриц, простая семья из Сент-Джайлза могла бы жить неделю, а может, и месяц.
– Ты хочешь, чтобы я сидел на хлебе и воде?
– Нет, но…
– Давай, попробуй, – сказал он глубоким бархатным голосом. – Устрицы сварились, и есть их надо как можно скорей. Ты же не хочешь, чтобы такой деликатес выбросили на помойку. – Мик взял одну раковину и длинными пальцами вынул из створок жемчужно-белую, сочащуюся соком плоть.
У Сайленс заурчало в желудке. Ей стало так стыдно, что она покраснела. Губы Мика изогнулись в соблазнительной озорной улыбке.
– Наслаждаться хорошей едой – не грех.
– Да, когда это происходит время от времени, – сурово заявила она, – но ведь ты же объедаешься деликатесами каждый день. Неужели тебе не надоело жить в такой роскоши?
– Нисколько, – ответил Мик, плотоядно улыбаясь.
Сайленс потянулась за устрицей, которую пират держал в руке. Он с улыбкой поднес ее ко рту девушки. Но та лишь холодно глянула на него и заявила:
– Я не буду есть из твоих рук.
Мик сжал губы. Ему явно не понравилось, что она ему отказала, но вслух сказал лишь:
– Как скажешь, моя дорогая. – И положил устрицу ей на тарелку.
Сайленс отправила нежный деликатес в рот и принялась жевать, раздумывая, стоит ли возмутиться тем, что главарь пиратов опять назвал ее «моя дорогая». В итоге она решила не тратить силы на бесполезное занятие. И, кроме того, устрица действительно была необыкновенно вкусной. Она облизнула губы и глянула на Мика. Главарь пиратов пристально смотрел на нее, прищурив глаза, в уголках его губ пряталась улыбка. На одно мгновение ей показалось, будто она тонет в бездне темных глаз пирата. Сердце Сайленс тревожно застучало в груди. Что с ней происходит?
Тут к ним подошла служанка с горячими блюдами. Мик, не спрашивая разрешения, положил ей на тарелку очередные деликатесы, а потом подлил в бокал сладкого красного вина. Несмотря на обильный завтрак, Сайленс успела проголодаться и потому не стала отказываться. Она принялась молча поглощать еду, а когда покончила с ней, глянула на своего соседа. Мик сидел, откинувшись на спинку кресла. Пират едва притронулся к еде. Казалось, ему доставляло удовольствие просто наблюдать за тем, как она утоляла голод.
Сайленс нервно сглотнула.
– Спасибо, все было очень вкусно, вот только… – Мик вопросительно поднял брови. – Только слишком уж твоя еда жирная. Если есть такое каждый день, то начнутся неприятности со здоровьем. Ты не боишься подагры?
Микки О’Коннор ухмыльнулся и похлопал себя по мускулистому животу, сверкая перстнями на каждом пальце.
– Честно говоря, никогда об этом не думал.
– Ну конечно, я и не сомневалась. Тебе ведь нравится брать от жизни все, не страшась будущего.
Мик смотрел на нее, приподняв уголки губ в ироничной улыбке. Но Сайленс это не остановило. Кивнув в сторону его руки, она сказала:
– Например, взять вот эти украшения. В них весь ты. Они такие же кричащие, как твой дворец, и стоят целое состояние.
Пират поднес руки к глазам.
– Даже два состояния, – поправил ее он. – Но когда-то у меня не было ни одного перстня. Можешь в такое поверить?
Сайленс внимательно посмотрела на них. Для нее они настолько слились с образом Мика, что она не могла представить его без этих вызывающе дорогих украшений.
– Какой же был первым? – спросила Сайленс.
– Вот этот. – Он поднял указательный палец на правой руке. Старинный золотой перстень был украшен огромным рубином, таким темным, что камень казался черным. – Тогда я сколотил свою первую банду пиратов, и мы совершили очень удачный налет. Честно говоря, перстень был моей единственной добычей. Ради него я отказался от своей части золота.
Сайленс удивленно подняла брови:
– Почему ты не взял деньги?
Мик выпрямился в кресле. Он продолжал иронично улыбаться, но Сайленс заметила, что его взгляд вдруг стал серьезным.
– Потому что бедняки не носят таких вещей. Каждый, кто увидел бы меня с ним, сразу бы понял: Мик стал настоящим богачом.
Сайленс уставилась на одинокую грушу, лежавшую у нее на тарелке. Слова пирата совсем сбили ее с толку. Сама она никогда не была богата, но ей и в голову не приходило мечтать о больших деньгах. Конечно, порой она засматривалась на веер или красивые туфли, выставленные в витрине магазина, но это были просто девичьи мечты, и ничего больше. На самом деле Сайленс никогда не знала, что значит нуждаться в самом необходимом. А вот Мик в отличие от нее провел детство в полной нищете, и, наверное, поэтому он сейчас с таким наслаждением выставлял напоказ свое богатство. Если человек в детстве постоянно мучился от голода и холода, то сможет ли он когда-либо утолить нужду в деньгах, насытиться роскошью?
От этой мысли Сайленс стало совсем не по себе. Она подняла взгляд на Мика и спросила:
– А откуда у тебя остальные перстни?
– Из разных мест. Вот этот, – и Мик выставил левый мизинец, на котором блестела огромная черная жемчужина, – я нашел в сундуке капитана. Репутация у него была скверная, и вполне возможно, он добыл украшение, нападая в море на французские корабли. – Мик ухмыльнулся и, взяв кисть оранжерейного винограда, откинулся на спинку кресла.
Сейчас он выглядел как настоящий султан, и Сайленс быстро отвернулась от него. На дальнем конце стола она заметила Финеллу, сидевшую рядом с Браном.
– Наша Финелла без ума от парня, – тихо проговорил Мик, проследив, куда направлен ее взгляд.
– А он? – спросила Сайленс. Голос ее прозвучал резче, чем она хотела.
Мик задумчиво наклонил голову вбок. А потом покачал ею из стороны в сторону и ответил:
– Я очень в этом сомневаюсь. Бран без ума только от денег и власти. Больше его ничто не волнует.
– В этом он похож на тебя. – Сайленс узнала Финеллу совсем недавно, однако новость о том, что Бран не оценил такую милую и добрую девушку по достоинству, ее неожиданно расстроила.
– Ты тоже смотрела на своего Уильяма так, как Финелла сейчас смотрит на Брана? – спросил пират настолько тихо, что Сайленс едва расслышала его.
Она поджала губы. У Мика не было никаких прав называть ее мужа по имени, и он прекрасно знал об этом. Но Сайленс все-таки решила ответить ему. Она подняла подбородок и храбро глянула в темные глаза пирата.
– Конечно. Ведь я любила его.
Сайленс хотела рассердить Мика, но он лишь подпер щеку рукой и продолжал смотреть на нее изучающим взглядом.
– Как ты познакомилась с ним? – наконец спросил пират.
– Он спас мои туфли. – Сайленс улыбнулась приятным воспоминаниям.
– Как это?
– Я ходила по магазинам с моей сестрой Темперанс и немного отстала. Слишком долго рассматривала витрину.
– Наверное, там были перчатки или кружево? – с едва заметной улыбкой спросил Мик.
– Если тебе так хочется знать – там был торт со взбитыми сливками.
Мик коротко рассмеялся, а Сайленс почувствовала, что краснеет.
– Папа не одобрял сладости, и потому мы ели их только по праздникам – на Рождество или день рождения. – Мик продолжал ухмыляться, и потому Сайленс быстро перешла к сути: – В общем, я побежала догонять сестру, не смотря по сторонам. И вдруг прямо передо мной появилась огромная повозка, доверху нагруженная мешками. И если бы Уильям не схватил меня в тот момент за талию и не дернул назад, то от моих туфель ничего бы не осталось. – Сайленс отрезала кусочек груши. – Видишь ли, там была огромная лужа.