– Понятно, – только и смогла ответить Сайленс, хотя ее сердце невольно запрыгало от радости.
– Да, – продолжила Финелла, – раньше он каждую ночь проводил с женщиной, иногда – с двумя.
– Как это? – изумилась Сайленс. – Сразу с двумя?
– Ну да, – подтвердила служанка. – А иногда и с тремя.
Сайленс ошеломленно открыла рот. Мысль о том, что Майкл мог развлекаться с несколькими женщинами сразу, на мгновение лишила ее дара речи. Что же, он удовлетворял их всех, и за одну ночь? Но как?
Финелла этим вечером была настроена поболтать. Потому она продолжила:
– Я тоже никогда этого не понимала. Вот если бы было наоборот – если бы женщина могла иметь сразу столько любовников, сколько хотела… Хотя мне бы это тоже не понравилось. Вы можете представить, что у вас в постели храпят сразу несколько мужчин? И как быть с одеялами? Когда мы с Браном проводим ночь вместе – что происходит очень редко, – он всегда стягивает с меня одеяло. И я просыпаюсь посреди ночи, дрожа от холода. Нет, – Финелла покачала головой, – я ни за какие деньги не соглашусь пустить к себе в кровать больше одного мужчины.
Это была самая длинная речь, которую она произносила в присутствии Сайленс. Закончив ее, служанка посмотрела на хозяйку, ожидая ответа.
Сайленс смущенно кашлянула, и в этот момент у нее перед глазами вдруг возник образ Майкла. Хозяин дома, абсолютно обнаженный, лежал в своей огромной постели. В ее воображении его мужское достоинство было возбуждено и бросало длинную тень на плоский живот. Оно было красноватого цвета, а сверху…
О боже.
Сайленс усилием воли отогнала неприличные картины и хрипло проговорила:
– Да, одного вполне достаточно.
Финелла кивнула, получив подтверждение своим мыслям.
– Иногда я вообще не понимаю мужчин, – сказала она.
В этот момент к ним подошла Мэри Дарлинг. После обеда она долго спала, и Сайленс с Финеллой успели ушить платье в талии. Теперь девочка была полна сил и настойчиво тянула ручки вверх, требуя, чтобы ее подняли.
Сайленс нагнулась и осторожно взяла малышку на руки.
– Ты будешь слушаться Финеллу, пока меня не будет? – тихо проговорила она, касаясь губами темных кудряшек.
– Вниз! – заявила Мэри Дарлинг. Сайленс поцеловала ее и опять поставила на пол.
В эту секунду в дверь, ведущую из спальни в коридор, постучали. Конечно, это мог быть кто угодно, но Сайленс все равно глянула в зеркало, проверяя, все ли в порядке с прической.
Финелла открыла дверь.
На пороге стоял Майкл. В руках он держал дамскую накидку, которую положил на стул при входе. На нем был элегантный кафтан темно-синего цвета, белый сюртук, вышитый серебряными нитями. На пряжках туфель сверкали драгоценные камни. Он оглядел ее с ног до головы, и в глубине его темных глаз вспыхнул огонь.
Сайленс инстинктивно прикрыла грудь руками.
– Не надо, – сказал ей Майкл, увидев этот жест.
Он быстро подошел к ней, нежно взял ее руки в свои и опустил их вниз, открывая низкий вырез. Его взгляд скользнул по ее обнаженной груди. Сайленс почувствовала, как от смущения у нее вспыхнул румянец на щеках.
– Не прячься от меня, – тихо проговорил Майкл.
Сайленс глянула на стоявшую возле двери Финеллу.
– Пожалуйста, перестань, – смущенно прошептала она.
– Хорошо, – улыбнулся Майкл, – можешь скрывать от меня свои прелести. Но только когда мы не наедине.
Он произнес это таким чувственным голосом, что у Сайленс перехватило дыхание. Что это означало – неужели то, что Майкл хотел соблазнить ее? И если да, то как далеко она позволила бы ему зайти?
Конечно, это смятение отразилось у Сайленс на лице. Главарь пиратов, прищурившись, наблюдал за ней, но не говорил ни слова. Так прошло несколько томительно длинных секунд. Потом Майкл вернулся за накидкой, расправил ее и положил Сайленс на плечи. Она была очень теплой, из бархата темного оттенка, с шелковой розовой подкладкой. Майкл завязал ленты у нее под подбородком и сказал:
– Ну вот, теперь ты спрятана от нескромных взглядов. А с этим, – и он протянул ей бархатную маску, скрывавшую верхнюю половину лица, – тебя вообще никто не узнает.
– О, спасибо! – воскликнула Сайленс, благодарно глядя на Майкла.
Она весь день волновалась о том, как же появится на людях вместе с пиратом. Ее тревожила не собственная репутация, которая и так была погублена, а судьба приюта.
Майкл понимающе глянул на нее, а потом встал сзади. Он приложил маску к ее лицу и стал аккуратно завязывать ленты на затылке. Сайленс чувствовала жар его тела, щекотку его дыхания у себя на затылке.
Она замерла, чувствуя, как быстро забилось сердце у нее в груди.
Майкл отошел и встал рядом, протягивая ей руку.
– Пойдем, а то опоздаем, – хрипловатым голосом проговорил он.
Сайленс быстро попрощалась с Финеллой и Мэри Дарлинг. Она взяла хозяина дома под руку, и Майкл повел ее к двери, а потом дальше по коридору.
– Куда же мы опаздываем? – спросила она, стараясь идти в ногу с пиратом.
Но Майкл лишь молча глянул на нее и усмехнулся, блеснув зубами. Он был так красив в этот момент, что у нее сладко сжалось сердце.
Впереди показалась парадная дверь. Майкл кивнул двум охранникам, стоявшим рядом с ней, и вышел на улицу. Перед входом стоял экипаж.
– Это твой? – спросила Сайленс, разглядывая начищенные фонари, которые висели спереди, над сиденьем кучера.
– Да, – ответил Майкл, помогая ей сесть. Он прыгнул рядом и стукнул в потолок. – Я нечасто пользуюсь экипажем, но все равно держу выезд.
– А кто кучер?
Сайленс опять увидела, как в полумраке блеснули его зубы.
– Человек из моей команды. Раньше работал в конюшне.
– Понятно.
Сайленс разгладила мягкий бархат накидки на коленях. Она вдруг осознала, что оказалась наедине с Майклом, причем в тесном пространстве кареты. От запаха лимона и ладана у нее кружилась голова, от тепла его широких плеч и ног, касавшихся ее тела, Сайленс бросило в жар. Внезапно ей стало трудно дышать.
– До этого я ездила в карете всего три раза, – торопливо проговорила она, чтобы хоть чем-то заполнить двусмысленное молчание.
– Правда?
– Да, – кивнула она. – Мы конюшню не держали, это было слишком дорого. Впервые я прокатилась в карете, когда один друг отца, который помогал нам с сиротским приютом, повез нас на ярмарку в Гринвич. Потом, когда Темперанс выходила замуж, ее жених, лорд Кир, дал нам экипаж, чтобы мы доехали до церкви, а потом – на свадебный обед. – Сайленс остановилась, чтобы перевести дыхание.
Она искоса глянула на Майкла.
На его лицо легла тень. Но почему-то Сайленс чувствовала, что он внимательно слушает ее легкомысленную речь.
– А когда же ты ездила в карете в третий раз? – спросил Майкл.
Сайленс опустила голову. Да, она очень хорошо помнила, когда сидела в экипаже последний раз.
– Это случилось утром, после того как я провела ночь в твоей спальне. Меня искала старшая сестра, для этого она наняла коляску. В итоге мы встретились. Я стояла в конце улицы, по которой прошла с растрепанными волосами и… – Сайленс замолкла, не в силах продолжать.
Но Майкл с легкостью закончил за нее:
– И расстегнутым платьем, откуда виднелись рубашка и грудь.
– Да. – Сайленс посмотрела на него. Сердце сжималось от боли и злости, но теперь эти чувства были не такими острыми, как раньше. И потому у нее были силы задавать вопросы. – Почему ты заставил меня сделать это? Пройти по улице, как шлюха, которая возвращается домой после торговли телом? Ты хотел разрушить мою семью?
– Нет, – твердо ответил Майкл. – Если бы я хотел этого, то мое поведение в ту ночь можно было хотя бы понять – а значит, и простить.
Жаль, что он в эту минуту отвернулся и Сайленс не видела его лица. Ей никогда не приходило в голову, что он осознавал, какое зло совершил. Что думал о понимании и прощении.
– Тогда почему? – спросила она.
– Да просто так, – ответил Майкл. Его жестокие, циничные слова словно ножом вонзились в сердце Сайленс. – Это был каприз, и только. Я родился и вырос в Сент-Джайлзе и зубами выгрыз путь наверх. Я стал королем ада, и теперь каждое мое желание – закон. – Он пожал плечами. Его голос звучал насмешливо, но над кем смеялся Майкл – над собой или над всем миром, – было непонятно. – И если мне хочется ради забавы превратить целомудренную женщину в шлюху, то я так и сделаю.
Ее спутник с такой откровенностью говорил о своей порочности, что Сайленс стало тошно. И все-таки что-то мешало ей безоговорочно принять слова Майкла. Раньше она ни секунду не сомневалась, что этот злобный пират – просто дьявол во плоти. Но теперь Сайленс лучше знала его. Майкл мог рассказывать о себе всякие ужасы, но душа у него была не совсем черной.
– Значит, ты не хозяин своим желаниям? – недоверчиво спросила Сайленс.
– Конечно, хозяин. Дорогая, не питай насчет меня никаких иллюзий. Когда ты пришла ко мне, я решил не сдерживать желания. И потому заставил тебя пройти по Сент-Джайлзу с расстегнутым платьем, а потом упасть в руки сестры.
– А откуда ты знаешь, что я так сделала? – спросила Сайленс. – Ты ведь даже не проводил меня до двери – это сделал Гарри.
Майкл помолчал, а потом признался:
– Я наблюдал за тобой в окно в подзорную трубу. Видел, как мужественно ты шла – и как тебя подхватила сестра.
– Но почему ты следил за мной? – прошептала Сайленс.
– Может, я хотел разделить твою боль?
Она покачала головой и отвернулась, невидящим взглядом смотря в темное окно.
– Ты сказал, что в ту ночь намеренно решил не контролировать самые циничные желания. Но ты не тронул меня. Не перешел последнюю черту. Почему? – Сайленс опять повернулась к Майклу и серьезно посмотрела на него. – Почему-то мне кажется, что ты сейчас раскаиваешься в том, что причинил мне столько горя.
Он даже вздрогнул от удивления. А потом иронично улыбнулся и сказал:
– Сайленс, сладкая моя, ты сильно ошибаешься, приписывая мне качества джентльмена. Я пират, вор и убийца – и это все.