Боже, как хорошо возвращаться домой!
Мик завернул за угол и отдал поводья сонному конюху. Он прошел через кухню, здороваясь с мистером Биттнером и его супругой, которые в тишине наслаждались утренним чаем. Лэд спал у очага и, заслышав хозяина, тут же вскочил и начал махать хвостом.
– Сэр! – крикнул ему дворецкий, но Мик не стал останавливаться. Шагая через две ступени, он буквально влетел на второй этаж. И остановился. Где Гарри? Черт, если оба охранника где-то спят, им точно не поздоровится.
Мик вбежал в комнату Сайленс… и опять замер на месте. Кровать была пуста. Он прошел к себе в спальню и обнаружил, что там тоже никого нет. На кровати аккуратно лежали два вязаных чулка.
Мик остановился, глядя на них, и ужасное предчувствие сжало его сердце. Медленно взяв чулки, он увидел, что те были разного размера, и пятка у одного вывязана криво. Мик вспомнил, что Сайленс вязала их, пока они ехали сюда из дома ее сестры. Значит, она закончила их уже тут и оставила как напоминание о себе и Мэри Дарлинг.
Мик держал подарок в руке, и в голове у него не было ни одной мысли. Потом он усилием воли заставил себя выйти из спальни и направиться на третий этаж, в детскую.
Кроватка Мэри тоже была пуста. Рядом с ней спала няня.
– Где они? – крикнул Мик, довольно грубо тряся ее за плечо.
Девушка подняла голову, протирая глаза.
– Они уехали вместе с мистером Гарри и мистером Бертом, сэр, – ответила она. – В ту же ночь, как вы ускакали в Лондон.
Мик отвернулся. У него кружилась голова, и он едва понимал, что еще говорила ему служанка.
Сайленс покинула его. Она уехала и забрала с собой Мэри Дарлинг.
Глава 17
«Итак, теперь у короля Джона было все, о чем он мог мечтать: огромная процветающая страна, неуязвимая армия и сундук, всегда полный сокровищ. Он буквально купался в богатстве и славе. Все короли присылали ему дочерей, желая выдать их за него замуж. Все принцессы были очень красивые, но Умник Джон все равно отворачивался от них. И поднимал голову к небесам, ища там сполох радужного крыла…»
Дом Киров в Лондоне был еще богаче, чем сельская резиденция. Неделю спустя Сайленс сидела в одной из «маленьких» гостиных и боялась совершить какое-нибудь неловкое движение. Вокруг нее стояли хрупкие безделушки, изящная мебель на тонких ножках, персидские ковры. Честно говоря, эта роскошь немного напоминала ей дворец Майкла.
Только тут все было сделано с бо́льшим вкусом.
Сайленс смотрела на Мэри Дарлинг, которая строила башню из деревянных кубиков. Картина была очень милой: здоровый, веселый ребенок, занятый невинной игрой. Но сейчас ее ничто не радовало. Сайленс вздохнула и оперлась подбородком о руку. Что же с ней творится? До встречи с Майклом она жила спокойно и счастливо. Разве она не сможет вернуть то время?
В гостиную вошла служанка и спросила:
– Мэм, вы будете чай?
– Конечно, – натянуто улыбаясь, ответила Сайленс. – И, пожалуйста, отнесите чайник мистеру Гарри и мистеру Берту, ладно?
Маленькая служанка покраснела и сказала:
– Они уже выпили два чайника. Повар их ужасно балует.
Сайленс представила, как двое пиратов подлещиваются к женщинам на кухне, чтобы выманить у них угощение, и улыбнулась по-настоящему. Теперь ее охраняли не только Гарри с Бертом, но и еще с полдюжины людей Майкла. Они появились у дома Темперанс на следующий день после того, как туда приехала сама Сайленс. Сестры и ее мужа в резиденции не было, их приезда ожидали только сегодня. Но экономка знала ее в лицо и потому пустила внутрь.
Сайленс оправила юбку своего поношенного коричневого платья. Майкл явно действовал быстро, когда обнаружил, что она покинула дом, забрав Мэри Дарлинг. Конечно, иметь охранника у каждой двери было очень хорошо, но, кроме благодарности, Сайленс ощущала и вину. Она бросила Майкла, но тот тем не менее все равно продолжал заботиться о ней.
Гарри строго-настрого приказал им оставаться в доме до тех пор, пока их хозяин не разберется с Викарием. Раньше такой запрет показался бы для нее тяжелым испытанием, но сейчас все было по-другому. У Сайленс не было ни сил, ни желания куда-то ходить и заниматься делами.
За дверью послышался шум, и Мэри Дарлинг подняла голову. Мгновение спустя в гостиную влетела Темперанс.
– Боже правый! Откуда появились эти страшные громилы? – воскликнула сестра.
– Они меня охраняют. – Сайленс виновато глянула на нее. – Их послал Майкл.
– Что ж, ради твоей безопасности я готова на любые жертвы. – Хозяйка дома подошла к ней, и две сестры крепко обнялись. Потом Темперанс отступила и заглянула Сайленс в лицо. – Ну, как ты, дорогая?
– Хорошо, – стараясь подавить дрожь в голосе, ответила она. – Прости, что вторглась к тебе в дом. Мне пока больше некуда идти.
– Не говори глупостей, – ответила Темперанс.
В гостиную вошла служанка с чаем, и сестра кивком головы приказала поставить поднос на столик перед софой.
– Спасибо, Перкинз, – поблагодарила Темперанс и села рядом с Сайленс. А когда служанка ушла, повернулась к сестре и сказала: – Значит, тебе до сих пор угрожает опасность.
– Да. Викарий все еще жив, – вздохнув, проговорила Сайленс.
– Когда ты сбежала из поместья, мы сначала решили, что он тебя похитил.
Сайленс опустила взгляд и тихо проговорила:
– Прости меня, я поступила ужасно.
– Мы несколько часов искали тебя и Мэри, – удивительно спокойным голосом проговорила Темперанс, наливая чай. – Но потом одна из служанок рассказала, что видела тебя из окна с высоким и, как она выразилась, «красивым, словно сам грех» мужчиной. И тогда мы поняли, что произошло. Я хотела сразу ехать в Лондон, но муж меня остановил. – Темперанс искоса глянула на сестру. – Думаю, он боялся, что я могу наброситься на тебя с кулаками.
– Я не хотела, чтобы вы так тревожились, – быстро проговорила Сайленс, – и оставила тебе записку.
– Да, очень туманную, – мрачно заметила Темперанс.
– Майкл просто попросил меня поехать с ним…
– И ты сразу согласилась. – Сестра вздохнула и откинулась на спинку кресла, держа в руках чашку. – Конечно, о нас ты в тот момент не думала.
– Боюсь, ты права, – вполголоса проговорила Сайленс.
Темперанс сделала глоток и продолжила:
– Ты знаешь, что О’Коннор – само воплощение зла, и все равно пошла за ним, стоило ему поманить тебя пальцем.
Сайленс ответила не сразу. Она взяла свою чашку и поднесла ее к лицу, вдыхая бодрящий аромат.
– Я ушла от него, – после паузы сказала женщина.
– Неужели?
Сайленс только кивнула в ответ. Темперанс окинула ее долгим взглядом, а потом вынесла свой вердикт:
– Что ж, я думаю, ты правильно поступила.
Сайленс поставила чашку на стол и опустила взгляд. В гостиной опять воцарилась тишина.
– Разве ты так не думаешь? – спросила Темперанс.
– Я не знаю, – призналась сестра.
– Тогда расскажи, почему ты от него ушла.
Сайленс покачала головой, смотря на чашку с дымящимся чаем и пытаясь подобрать правильные слова.
– Майкл хочет и дальше заниматься разбоем, хотя у него полно денег, чтобы жить в богатстве до конца дней.
– Ты просила его бросить разбой?
– Да.
– Что ж, – и Темперанс сделала еще один глоток, – я бы на твоем месте поступила точно так же. Жить с пиратом – это позор.
– Правда? – Сайленс принялась водить пальцем по ободку чашки. – Я тоже так думала, но это было до того, как мы стали жить вместе.
– А сейчас?
– Сейчас… – Сайленс наклонилась к сестре и пристально посмотрела на нее, пытаясь взглядом передать то, что испытывает сейчас по отношению к Майклу. – …Он для меня не только пират. Да, мир знает его как Красавчика Микки и считает безжалостным речным разбойником. Но я вижу в нем Майкла, мужчину, который любит бабочек и поет своей дочери колыбельные. Он открылся передо мной и рассказал о самых ужасных страницах своего детства. А еще свозил в оперу и сидел там, завороженно слушая музыку. Теперь ты понимаешь? Я не хочу иметь ничего общего с Красавчиком Микки. Но моего Майкла я люблю по-настоящему.
– Даже если он пират? – спокойным тоном спросила Темперанс, пристально глядя на сестру.
Сайленс не стала отводить взгляд. Она еще выше подняла подбородок и ответила:
– Да. Я ненавижу то, чем он занимается. И все равно люблю его.
– Тогда почему ты ушла от него?
– Мне кажется, что Майкл никогда не будет относиться ко мне как к ровне, как к человеку, который достоин уважения и любви, а также имеет право на собственное мнение. Он не желает меняться ради нашего будущего, не хочет вкладываться в отношения. Я просила его выбрать жизнь со мной и Мэри Дарлинг, но Майкл не смог этого сделать. Он выбрал путь пирата.
– О дорогая, – участливо проговорила Темперанс, видя, как у Сайленс задрожали губы.
Она попыталась улыбнуться, но не смогла. И добавила:
– Я люблю его и все время пытаюсь найти способ, как подавить это чувство. Но пока у меня плохо получается.
Ее старшая сестра вздохнула и сказала:
– Ну, я не думаю, что сердцем можно управлять.
– Да, и это чувство совсем не похоже на то, что я испытывала к Уильяму. Тогда я скорей играла в любовь. А сейчас… – и Сайленс на мгновение закрыла глаза, – сейчас меня пугает сила страсти, которую Майкл пробуждает во мне. Я люблю его и одновременно ненавижу. – Сайленс посмотрела на сестру. – Разве такое возможно?
– Не знаю, – ответила Темперанс, – но порой я чувствую примерно то же самое по отношению к мужу. Иногда он делает вещи, которые сводят меня с ума. Но все равно я твердо знаю, что люблю его. А он – меня. – Темперанс задумалась. – А твой пират как к тебе относится?
– Мне кажется… – Сайленс остановилась, чтобы вытереть глаза платком, – … мне кажется, что Майкл любит меня, хотя вслух ни разу в этом не признавался. Его дела говорят сами за себя. В последнее время он был очень нежен со мной, исполнял любой каприз и все время боялся, как бы со мной и Мэри Дарлинг не случилось ничего ужасного. Хоть я сбежала от него, Майкл даже сюда прислал охрану, чтобы мы были под над