— Есть еще один способ завоевать его благосклонность — сказать ему то, что он хочет услышать, — тихо сказала она.
— Нет, — сказал Девон совершенно серьезно. — Я не буду использовать Бена для этой цели.
— Откуда я знаю, что ты говоришь правду?
Он тихо выругался.
— Ли, я — единственный член семьи, который никогда не играл в эти игры.
— Но ты все-таки хочешь вернуть любовь и расположение деда.
— Да, — ответил он, злобно сверкнув глазами. — Клянусь, что ты и святого заставишь каяться. Я не святой. Дед для меня является единственной родной душой. Он — моя семья. Дед — это живое напоминание о моем отце. Дед — единственный человек, который скорбит о смерти моих родителей.
Девон отвернулся от нее. Похоже, ему нужно было собраться с мыслями. Когда же он снова заговорил, то его голос дрожал от волнения.
— Мне было очень одиноко после смерти моих родителей. Я ни в чем не обвиняю деда. Он ничем не отличается от других мужчин его возраста. Его всю жизнь готовили к тому, что в один прекрасный день он унаследует титул и станет опорой и защитой семьи. Он привык ставить семейные интересы превыше личных.
Ты слышала, что он сказал. Он открыто признался в том, что не знает, что такое любовь. Теперь ты понимаешь, что он никогда не проявлял ко мне нежных чувств. Мои же родители меня очень любили. Мне было семь лет, когда они погибли. Я был достаточно взрослым, и поэтому все хорошо помню. Я хочу, чтобы у Бена была полноценная семья. Я хочу, чтобы мальчик знал, что такое родительская любовь. Неужели это плохо?
Его вопрос болью отозвался в ее душе. Всю жизнь она ощущала трагические последствия того несчастного случая. Он разрушил жизнь ее отца, но… она никогда не задумывалась о том, что чувствовал Девон.
Он поставил пустой бокал на каминную полку.
— После смерти моих родителей дед воспылал ко мне безумной любовью. Он повсюду таскал меня с собой. Все закончилось тем, что я серьезно заболел гриппом и чуть не умер. Доктор Патридж привел какого-то известного врача, чтобы тот осмотрел меня. К тому времени опасность уже миновала. Они знали, что я выздоровею, но боялись, что болезнь может дать какие-нибудь осложнения. Когда моему деду сообщили о том, что я, возможно, не смогу иметь детей, он сказав, что для меня лучше было бы умереть.
— Нет, — испуганно пробормотала Ли.
— Он сказал это в моем присутствии, — покачав головой, сказал Девон. — Я понимаю, почему Венеция стала такой. Дед не обращал никакого внимания на все ее таланты и достоинства. Она для него была человеком второго сорта. Он считал, что ее удел — рожать детей. И не более того. А потом в один прекрасный день я тоже стал человеком второго сорта. Я уже не был любимым внуком и наследником. Им стал Рекс. Рекс — это будущее семьи Маршаллов. Так решил дед и начал готовить его к роли наследника: он нашел Рексу подходящую жену, и когда у него родился первый сын, дед заметно повеселел.
— Вот теперь и у тебя есть сын, — печально заметила Ли. Девон недовольно скривился.
— Я женился на тебе не только по этой причине. В сердце Ли снова затеплилась надежда.
— Тогда назови мне вторую причину.
— Тебе нужен человек, который бы заботился о тебе.
Но не потому, что он любит ее. Не потому, что испытывает те же волшебные ощущения, которые испытывает и сама Ли.
— О да, конечно, — сказала она, проведя рукой по гладкому деревянному столбику кровати. Горькое разочарование и боль — вот что она сейчас ощущала.
— Что ж, — сказала Ли, собрав всю свою волю в кулак и стараясь не выказать своих чувств. — Благодарю тебя. Теперь мне многое стало понятно.
Прищурившись, Девон посмотрел на нее.
— Ты имеешь в виду мою семью?
— Я имею в виду тебя самого.
— Меня? Что же ты поняла?
Ли улыбнулась. Улыбка вышла несколько натянутой.
— Теперь я понимаю, почему твои родственники не заставляли тебя, наследника фамильного титула, жениться. Ты же знаешь, что этот вопрос очень интересовал всех мамаш, которые имели дочерей на выданье.
— Нет, я этого не знал.
— Ты все знал, — уверенно заявила Ли. На этот счет у нее не было никаких сомнений. — И еще мне теперь ясно, почему ты вел такой распутный образ жизни.
Похоже, он удивился, услышав ее слова.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал он.
— Ты все прекрасно понимаешь, — усмехнувшись, сказала Ли. — Помнишь тот день, когда мы с тобой приехали на пристань? Ты тогда сказал одну странную вещь. Я начала задавать тебе вопросы. Ты сказал, что ты такой же полноценный мужчина, как твой кузен Рекс.
— Я тогда говорил не о своей мужской состоятельности, не о том, могу я иметь детей или нет, — совершенно спокойно ответил он. Однако по его глазам было видно, что он не на шутку зол и с большим трудом сдерживает свой гнев.
— Значит, ты тогда не это имел в виду? Что ж, значит, я ошиблась. Прошу прощения. Но я совершенно точно знаю, что у тебя было много любовниц. Ты был известным дамским угодником.
— Как странно слышать эти слова от тебя! Ведь ты была единственной женщиной, которая отказала мне.
— Как я могла отказаться от того, что мне никогда не предлагали? — спросила она, скрестив на груди руки.
— О-о, Ли, это неправда. Я предлагал тебе все.
— А может быть, ты решил приударить за девушкой из семейства Карлтонов, чтобы позлить своих родственников?
Похоже, ее удар попал в цель.
— Проницательно, Ли. Очень проницательно, — ответил Девон, сжав кулаки. — У тебя есть еще какие-нибудь теории на этот счет?
— Есть, — ответила она, чувствуя, что сейчас просто разрыдается от злости. Огромным усилием воли она взяла себя в руки. Главное, чтобы он понял: она может контролировать свои эмоции. — Мне кажется, что тебе очень хотелось иметь ребенка. Ты прекрасно знал, что ни одна из твоих бывших любовниц не может забеременеть от тебя. А для тебя это было очень важно. То, что в обществе постоянно ходили слухи о том, что у тебя есть внебрачные дети, было тебе только на руку.
Последний удар она нанесла, что называется, наугад и, как ни странно, угодила в самое больное место. Ли очень удивилась, увидев, что Девон сжался так, как будто его ударили кулаком в грудь.
— Бен — мой сын, Ли, — сказал он. — Я присутствовал при его рождении. Я держал его на руках, я слышал его первый вздох. Только благодаря мне он появился на этот свет. У меня на него больше прав, чем у любого другого мужчины, включая Дрейкатта.
Девон говорил чистую правду.
Кажется, сбывается то, чего она больше всего боялась. Ли пришлось присесть на кровать: она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги и она вот-вот упадет.
— Мой дед умирает, Ли, — сказал Девон, подойдя к ней. — Он так и не смог успокоиться после смерти сына и все время вспоминал о нем. Сейчас он чувствует эту утрату еще сильнее. Ты слышала, как он назвал меня Робином. Я даже не узнал его. Тот старик, которого я сегодня увидел, совсем не похож на моего деда. Его мучает раскаяние, и я не хочу, чтобы он вот так умер. Ребенок поможет ему обрести покой в последние минуты жизни. Ради этого я готов притворяться и лгать. Поверь мне, все это скоро закончится.
— Но ведь это ложь, Девон.
— Да к черту твою правду! Правда только причиняет людям боль и обрекает на страдания. Посмотри на себя. Помогла ли тебе эта самая правда?
— Ты сейчас совершаешь непростительную глупость. Я боюсь, что твой поступок будет иметь ужасные последствия.
— Я клянусь, что с тобой ничего не случится, — сказал Девон, опустившись перед ней на колени. — Я буду защищать тебя, Ли. Все это скоро закончится. Ты же видела, в каком состоянии мой дед. Неужели ты хочешь лишить его последней радости в жизни?
Не удержавшись, Ли все-таки расплакалась.
— Но могу ли я тебе доверять? — спросила она, вытирая ладонью лицо.
Это был скорее риторический вопрос, однако ее муж ответил на него.
— Я никого и никогда не предавал, Ли. Это ты завела себе любовника.
Случилось то, чего она больше всего боялась. Она с самого начала чувствовала, что он носит в себе эту обиду.
— Так вот в чем дело! — прошептала она. — Ты хочешь меня наказать?
Вскочив на ноги, он просто застонал от злости. Ли протянула руку, желая успокоить Девона, однако это еще больше разозлило его, и он отошел от нее как можно дальше. В комнате воцарилось напряженное молчание.
В этот момент кто-то постучал в дверь их комнаты. Ли подпрыгнула от неожиданности, а Девон резко повернулся к двери, готовый обрушить весь свой гнев на непрошеного гостя.
— Войдите, — рявкнул он.
Дверь открылась, и в комнату робко заглянула горничная.
— Прошу прощения, милорд. Меня послала миссис Ноулз, чтобы я прислуживала леди Хаксхолд.
Ли отвернулась. Ей не хотелось, чтобы горничная увидела ее слезы. Она подумала, что Девон отошлет ее обратно, однако он сказал девушке:
— Тогда входите и выполняйте свою работу.
— Да, милорд, — ответила горничная.
— Что еще? — раздраженно спросил он.
— Прошу прощения, милорд, но доктор Патридж сказал мне, что вас зовет лорд Керкби. Он хотел, чтобы вы пришли к милорду маркизу как можно скорее.
Ее слова подействовали на Девона отрезвляюще. Он сразу же взял себя в руки.
— Я пойду к нему прямо сейчас, — сказал он. Возле двери он ненадолго остановился. Ли чувствовала на себе его взгляд. Похоже, он что-то хотел ей сказать, однако в последний момент передумал.
Когда он вышел из комнаты, так ничего и не сказав ей, она вздохнула с облегчением. Ей следовало прийти в себя и успокоиться, потому что сейчас она была крайне смущена и растеряна.
— Меня зовут Мэгги, миледи. Чем могу вам служить? Может быть, принести вам что-нибудь поесть? Мне кажется, что сегодня никто из членов семьи не будет ужинать в столовой. Мы все ждем известий от доктора и молимся за лорда Керкби.
Ли сейчас совсем не думала о еде. Она уже хотела отослать горничную, но вспомнила о Бене. Ей нужно регулярно питаться для