Неужели тот, что он пишет сейчас? Меня распирает от любопытства, но я не хочу нарушать его личное пространство, поэтому не прикасаюсь к рукописи. Лишь читаю то, что написано на первой странице. Совершенно случайно…
Обожаю это чувство. Когда с первых страниц книги понимаешь, что тебя ждет настоящее приключение и полное погружение в историю. Я обязательно выпрошу у него прочитать этот роман одной из первых. Как он может говорить, что давно не пишет «ничего стоящего», после такого? Издатели, должно быть, читают его новые книги по диагонали, или эта тощая стерва, его агент, специально бракует его тексты.
Конечно, ей это не выгодно, и она вряд ли занимается подобной чушью, но она мне не нравится. Черт, а если между ними что-то было? Или есть?
Не хочу даже думать об этом. И вообще мне пора домой. Допивая бокал вина, которым отмечала плодотворный творческий вечер, подхожу к панорамному окну и замираю, любуясь утопающим в разноцветных огнях Манхэттеном, и прислушиваюсь к безостановочному стуку его пальцев по клавиатуре. Впервые за долгое время я чувствую себя… правильно. Так, будто нахожусь на своем месте. Опасное чувство, учитывая нашу непонятную с Алексом ситуацию. Не думаю, что происходящее между нами можно назвать «отношениями», и мне это не нравится. Не собираясь оставаться у Алекса на ночь, вызываю такси, несмотря на то, что уже почти час ночи.
Ты несколько раз дала понять, чего хочешь. Мы получили удовольствие, а завтра вернемся к написанию романа. Ты же еще не забыла про основную цель наших взаимоотношений?
Черт, да как я вообще могла продолжать с ним все после таких слов? Каким местом я опять думала?
Нам ни к чему очередное ночное приключение. У меня итак уже все болит, а во-вторых, мне нужно все обдумать, взвесить, прислушаться к голосу разума, что невозможно в присутствии Джордана. Кто я для него, в конце концов? Он говорит мне «моя девочка», но боюсь, что Алекс не вкладывает в эти слова никакого смысла. Поэтому мне не всегда приятны все эти его «крошка», «малышка», «детка». Такое чувство, что он говорит их всем подряд… и я — просто последнее имя в его списке. Которое он обязательно зачеркнет.
Внезапно ощущаю себя чертовски грязной. Запачканной.
— Я уже подъехал, мисс Мейсон, — отвечает водитель, когда я набираю его номер. Бросаю трубку и хочу развернуться, как вдруг ощущаю горячие руки Алекса, обвивающие мою талию.
— Куда собралась? Я никуда не отпущу тебя, — шепчет Алекс, убирая волосы с одного плеча и покрывая мою шею мягкими поцелуями. Его бедра прижимаются к моей заднице, а грудь — к спине. Невероятно тяжело отказаться от перспективы провести с ним так целую ночь. Только кожа к коже. Без единого миллиметра одежды между нами…
— Алекс, хватит, — пытаюсь освободиться из его плена. — Сегодня мы уже перешли черту. Не знаю, что на меня нашло в аудитории… ты во всем виноват, ясно? Нас могли увидеть. И… мне нужно подумать. Расставить границы. Мы не должны мешать нашу работу и это все… это неправильно, Алекс, — уговариваю сама себя я, прикрывая глаза, когда ощущаю его горячее дыхание за ушком.
— Какие еще границы? Для нас двоих больше нет никаких границ. Посмотри, малышка. Весь город у наших ног, — с глухим чувственным смешком произносит Алекс, крепче прижимаясь ко мне бедрами. — Ты слишком много думаешь о том, что правильно, а что неправильно, Руслана. Просто наслаждайся. И поверь, если бы ты не залезла на меня в аудитории, я не стал бы настаивать.
— Алекс… — набираюсь смелости, чтобы расставить все точки над «и». — Мы больше не должны этого делать. Наши отношения, выходящие за пределы соавторства… просто бессмысленны, — заключаю я, стараясь, чтобы мой голос звучал холодно и отстраненно.
— Какой еще тебе нужен смысл? Нам хорошо вместе, или тебе напомнить насколько? — руки Джордана забираются мне под топ, и он с тяжелым выдохом обхватывает мою грудь, уделяя внимание соскам. Жалобно всхлипываю, я бью его по рукам, пытаясь развернуться.
— Хватит, Алекс. Прошу… не надо, — сглатываю я, опуская взгляд. Зачем он это делает? Настаивает, прикасается, не дает мне никакого шанса уйти, отказаться от него.
— Что с тобой? Почему? — встряхивая меня, уже жестче спрашивает Алекс, и мне уже слишком хорошо знаком этот голос: чтобы я сейчас не сказала, как бы далеко от него не бежала… он непременно возьмет свое силой.
— Такие отношения не для меня, понимаешь? Я, правда, не такая. Это все в первый и последний раз.
— Какие «такие»? Я дал тебе ключи от квартиры, какие отношения тебе нужны? Говори прямо, — ледяным голосом прерывает меня Алекс.
— Такие! Свободные. Думаешь, я не читала газет? А твой агент, Алекс? Умоляю тебя, если у тебя есть кто-то, скажи мне это сейчас. Я не хочу быть очередной девицей из клуба в твоем списке, ясно!? — взмахиваю рукой, и он резко ее останавливает и сжимает мое запястье до боли. Мой крик сопровождается ударом бокала с вином о паркет и звук вдребезги разбившегося хрусталя. — Я не позволю тебе украсть и разбить мое сердце. Давай прекратим все прямо сейчас… — веки жжет от слез, и его образ перед моим взором расплывается, но ровно до тех пор, пока он не делает шаг вперед и не прижимает меня к панорамному окну.
— Ты такая глупая, Руслана, — Алекс обхватывает мои бедра, и с тихим стоном я обвиваю его торс ногами, прижимаясь к восхитительно твердой эрекции. Одной рукой Алекс сжимает мои скулы и, глядя прямо в глаза, произносит твердо и без сомнений: — Мне нужна только ты.
— Ты просто хочешь меня… — лепечу я, теряя остатки самообладания. Его пронзительный, искренний и полный обожания взгляд действует на меня больнее любого удара, обостряет все чувства к нему и разрывает последние сомнения. Разве могу я уйти? Когда так хочу насладиться его страстью, нежностью, сладкой агонией слияния наших тел и всего, что он мне даст? Как могу удержать внутри то, что и сама хочу подарить ему… ты опоздал, Алекс. Я уже влюблена в тебя. И пусть ты никогда мне в этом не признаешься, сейчас я все читаю в твоих глазах. Утопая в его взгляде, даже не замечаю, как он плотнее прижимая меня, распяв запястья на окне, наполняет до кона одним четким движением.
— Да, я чертовски хочу тебя, — шепчет Алекс, увеличивая темп, пока мы часто дышим друг другу в приоткрытые губы. — Только тебя, моя девочка. Ты моя, Руслана, — мое сердце сжимается от его слов, и едва дыша, наслаждаясь близостью с Алексом, я выдыхаю:
— А ты — только мой?
— Черт, да. Я только твой.
— Только мой, — вторю ему я, принимая божественно мучительные движения его бедер, и ощупываю упругие мышцы на спине, впиваясь в них ноготками в момент, когда он вновь толкает меня за грань, в океан космического удовольствия. Я теряю связь с реальностью, но хватаюсь за Алекса крепче и крепче, испытывая лишь одно желание. Никогда не расставаться с ним.
ADark: Теперь я точно уверен, что ты меня забыла, Оушен(((
OceanHeart: Я пишу роман в режиме нон стоп, извини.
ADark: Ты не подумала насчет встречи? Я все еще готов и полон ожиданий
OceanHeart: Если только немного позже. Сейчас совершенно нет времени.
ADark: Так обычно говорят, когда собираются послать подальше, но не решаются сделать это в лоб.
OceanHeart: Ты придумываешь. Ты же знаешь, что когда я увлечена идеей, то внешнему миру приходится немного подвинуться.
ADark: Я бы очень хотел почитать, что ты там пишешь. Сгораю от любопытства.
OceanHeart: Обещаю, что ты будешь первым моим читателем.
ADark: Хмм, первым твоим. Звучит сексуально. Ты давно не радовала меня фотками.
OceanHeart: Я сейчас на лекции. Могу скинуть фотографию своего преподавателя.
ADark: Это женщина?
OceanHeart: Нет, мужчина….
ADark: А что за предмет?
OceanHeart: Банковское дело.
ADark: И он ничего? Как ты его находишь?
OceanHeart: Фуу. Этого достаточно?
ADark: И все преподы мужского пола у вас попадают под разряд твоего «фууу»?
OceanHeart: Практически.
ADark: Сочувствую. Это плохо, когда некому построит глазки. Как твой парень? Колин вроде?
OceanHeart: Мы давно расстались, но он не оставляет попыток вернуть меня. Колин уверен, что я сплю с преподом по философии, и постоянно устраивает мне сцены ревности.
ADark: А это не так?
OceanHeart: Конечно, нет. Я хорошая девочка.
ADark: Меня-то не обманешь. Я знаю, насколько ты плохая. Серьезно, Оушен? Секс с преподом по философии? Он же зануда наверняка.
OceanHeart: Нет, он классный.
ADark: Попалась))) Все-таки было. Маленькая развратница.
OceanHeart: Ничего серьезного. Так, легкая интрижка. Уверена, что у него таких, как я….
ADark: Чувствую сожаление между слов. Ты влюбилась, детка?
OceanHeart была в сети минуту назад.
Я растворилась в нем, как во сне. Осознанном сне, где все происходящее кажется волшебным и реальным одновременно, но в то же время хрупким и зыбким. Во сне, где ты все время боишься проснуться, потерять, отпустить…
День до пары по философии теперь длился целую вечность, а ночь превращалась в короткий миг наслаждения и нереального счастья, которое кружило мне голову, наполняло и питало душу эмоциями через край. Жизнь будто приобрела краски. Я вдруг четко и ясно осознала, что у меня есть человек, которому я нужна такой, какая я есть. Чудаковатая писательница, любительница эротических триллеров, непосредственный и местами непоседливый ребенок. Я не понимала, как Алекс терпел мои мини-истерики, всполохи ревности, когда жаловалась ему на то, что перед парой он собирал вокруг себя целую стаю студенток, у каждой из которых имелись к нему важные вопросы «по учебе». Было неприятно смотреть на это, но скорее не потому что я ревновала, а потому… что не могу подбежать к нему, крепко обнять и показать всем идиоткам, чтобы убрали от него свои грязные ручонки. Не знаю, как терпел то, что я заставила его бегать вместе по утрам в Центральном парке, и как терпит, что постоянно краду его футболки. У меня уже целая коллекция скопилась на каждый день недели. Думаю, я сильно выбила его из колеи привычной жизни, учитывая его былую славу и все эти фотографии пьяного Джордана в прессе. Зато теперь в СМИ проскакивают другие фото, и фигурирую на них я. Отец совсем перестал мне звонить и писать, и Дэнни, с которым я по-прежнему вижусь через день, говорит, что он очень расстроился, когда увидел меня с Алексом. Что ж, очевидно и тут мой папа не принимает мой выбор. Надеюсь, до его дня рождения мы помиримся, ну а пока я даже отпуск на работе взяла, чтобы больше уделять совместной работе над романом. Решила, что оставлю себя без