— Ааааааааа! — сначала прижимаю к груди коробочку телефона, а потом и самого Алекса, душа в объятиях. — Боже, ты сумасшедший просто! — обхватываю его лицо руками, засыпая быстрыми и хаотичными поцелуями. Не знаю, как передать свои эмоции. Парни обычно закидывали меня словами, но никогда не прикладывали столько усилий и не запаривались на подарки, чтобы просто меня порадовать. Никто обо мне так никогда не заботился так, как Алекс.
— Ты не против, если я посмотрю все, прежде чем мы начнем завтракать? — потирая ручки, я залезаю в еще один черный пакет с эмблемой книжного магазина. И вот тут я реально теряю дар речи, ощущая, как буря эмоций сжимает грудь в стальные оковы. Я даже вдохнуть не могу и расплакаться толком тоже. Я просто задыхаюсь, глядя на то, о чем мечтала с пятнадцати лет. Коллекционное издание всех частей «Гарри Поттера», которого он, кстати, терпеть не может. Ощущая себя полной идиоткой, но счастливой идиоткой, я начинаю смахивать слезы с щек и пытаюсь унять дрожь в руках.
— Господи, где ты их откопал? — едва слышно спрашиваю я, проводя рукой по бархатному книжному переплету. Ощущения такие, словно прикасаюсь к мировой реликвии или к святая святых. Я буду сдувать пылинки с моей прелести, а Алекс, наверное, даже не понимает, насколько осчастливил меня этими книгами. — Их же за пять минут раскупали, а потом сняли с продажи. Я столько раз пыталась купить, но все было тщетно! Ты волшебник, милый. Самый лучший, — зачарованно лепечу я, прижимая к груди одну из книг. Алекс смотрит на меня, как на маленького ребенка, в первый раз попавшего в Disnеуlаnd.
— Я знал, что тебе понравится. Но мне больше по душе это, — Алекс вручает мне последний пакет, в который я не заглянула. Белье Адепt Рrоvосаtеur. — Это скорее подарок для меня, — со смешком добавляет он, когда я заглядываю внутрь. Я достаю из пакета черные кружевные трусики кхм… с разрезом на самом интересном месте. Между ягодиц.
— Так, я что-то не поняла, это намек? — настороженно интересуюсь я, изучая содержимое пакета. Любимый извращенец. Он там такого понабрал, что даже вам рассказать стыдно. — Я не буду совать себе это туда, — выразительным тоном сообщаю я, доставая из пакета небольшой предмет в форме заостренного овала, украшенный брильянтом.
— Я засуну, детка, — обещает Алекс, порочно улыбаясь.
— Нет, Джордан! Нет, и еще раз нет! — настаиваю я, упирая руки в бока.
— Да, да, да, и еще раз да, — кивает Алекс и тут же обхватывает меня за попку, приподнимая рубашку. Вздрагиваю, ощущая его горячие ладони на обнаженной коже.
— Ну, малыш, не дави на меня. Я подумаю, — томным голосом умоляю его я, потираясь о слегка небритую щеку.
— Что еще за малыш? Мне не нравится, когда ты меня так называешь, — сердится Алекс скорее не из-за ласкового прозвища, а из-за того, что я сказала ему твердое «нет». Пока «нет».
— А как мне тебя называть? Ну, хочешь, буду звать «мой Князь» или как там? Барин?
— Меня так в школе дразнили, — морщится Алекс.
— Ну, разве это дразнили? Шикарно звучит. Тогда будешь королем или Богом, — хихикаю я, обхватывая его полную нижнюю губу зубами, и оттягиваю на себя. — Спасибо тебе за чудесное утро, — я запрыгиваю на Алекса, обвивая ногами его торс. Не успеваю опомниться, как тут же оказываюсь на столе, на том самом месте, где мы занимались любовью в первый раз.
Незабываемые воспоминания.
— Повторим на столе? — сбрасываю с плеч его же рубашку, наблюдая за отблесками неудержимого желания и похоти в потемневших глазах.
— О да, — он забирает мои губы, и все жаждущее его прикосновений тело в плен, и мы снова выпадаем из реальности на полчаса. Боюсь, панкейки остынут, когда мы закончим… вот это я понимаю «доброе утро». И началось оно совсем не с кофе.
— Ты тоже постаралась. Безумно вкусно, — за обе щеки уплетая блины, хвалит Алекс, пока я едва осиливаю один кусочек и рассматриваю странички коллекционного издания любимой книги детства.
— Я старалась, — мы переглядываемся озорными взглядами, пока наши гляделки не прерывает очередной звонок… уже со знакомой мне до скрежета зубов мелодией. Я вопросительно смотрю на Алекса, когда он берет телефон и резко встает из-за стола. Нахмурившись, он направляется в другую комнату и отвечает на чертов звонок. Говорит едва слышно, и я замечаю, как каждая мышца на его спине напряжена до предела.
— Детка… — начинает Алекс, возвращаясь, и я со звоном роняю вилку на стол, смерив его недовольным взглядом.
— Дай угадаю: нужно бежать? Что опять стряслось? — сдержанно интересуюсь я, понимая, что не в праве предъявлять ему никаких претензии.
— Да. Это Райт. Оказывается, у меня сегодня утром стояла пара. А я ее провел на пятой авеню. Теперь он вызывает меня на срочный разговор. Не терпится сообщить ему о своем увольнении.
— А что, сегодня уже понедельник? — растерянно интересуюсь я, проверяя дату и день недели на своем телефоне. Черт, с Алексом я теряю счет времени.
Не скажу, что не буду скучать по штрафным лекциям по философии. Это были единственные лекции, на которых я писала конспект, а не свой одиночный роман, все время опасаясь, что кто-то заглянет в мой ноутбук. В обед я получаю сразу две смски, одну от Алекса, другую от Дэнни.
«Малыш, я сегодня вечером опять задержусь. Стейси достала. Вызывает меня на разговор с издателями. Как насчет того, чтобы померить мой подарок, пока ждешь меня?»
Быстро набираю ему ответное сообщение: «Я подумаю, Джордан. Встреча с редактором? Опять до ночи?» и открываю сообщение от брата.
«Ну что, встретимся после школы?» — и расплываюсь в улыбке, осознавая, что не смогу отказать брату. Может, сходим в кино или отведаем нашу любимую пиццу с грибами в Итальянской забегаловке. В общем, это даже к лучшему, что Алекс сегодня задерживается — я давно не общалась с мелким, а он как никогда нуждается в моей поддержке, перед чередой товарищеских матчей в последнюю неделю уходящего года.
После утомительных пар я, наконец, сажусь в Саdillас и отправляюсь за Дэнни. С тоской гляжу на ворота средней частной школы, в которой училась и я, и выхожу из машины, чтобы подышать свежим, зимним воздухом и насладиться снегом, покрывающим дорожки у школы плотным белым ковром. Ровно через пять минут после звонка ворота распахиваются, и у меня в глазах рябит от количества подростков с сумками наперевес. Улыбаюсь, наблюдая за черлидершами в зимних парках, размахивающих красными помпонами, и целыми стаями бурно обсуждающих учебный день парней, выходящих из школы, ища среди них и компанию Дэниела. Наконец, мой брат выходит на улицу и, натягивая на голову шапку, направляется ко мне. Уверена, он бы ее не одел, если бы не знал, что я за ним заеду.
— Ну что, сдала философию в пятницу? — интересуется Дэнни, когда мы крепко обнимаемся. Водитель открывает перед нами дверь, и Дэн запрыгивает в машину.
— Да, — с гордой улыбкой отвечаю ему я, как вдруг… сердце пропускает удар, мгновенно реагируя на до боли родной аромат. Я ощущаю шлейф от чертовски знакомого парфюма и по инерции поворачиваю голову в его сторону. Внутренности леденеют, желудок скручивает тугими цепями, пока я медленно понимаю, что не могла ошибиться. Я узнаю своего мужчину даже со спины… по походке, по тому, как он поправляет темные волосы, пока направляется к воротам школы. Но что Алекс здесь делает? Неужели узнал, что я забираю Дэнни, и решил пересечься со мной посреди всех важных дел?
— Алекс! — кричу я, по-прежнему не закрывая дверь машины. Джордан не слышит меня, и я достаю новый телефон, чтобы позвонить ему, читая от него очередную смс:
«Я уже на встрече с издателями. Тут тоска. Безумно соскучился» — написал он пять минут назад.
Нет, я не могла ошибиться. Это Алекс. Это он… и он мне…
Лжет.
Нервно сглатываю, сжимая руки в кулаки, я буквально впиваюсь взглядом в его спину и широкие плечи, параллельно молясь Богам, которые еще могут мне подкинуть достойное оправдание его лжи, но… надежда умирает последней.
— Лана, ты чего там застряла? Холодно же так стоять, — кричит Дэн, зазывая меня в машину.
— Минутку, Дэнни… — слова застревают в горле, когда я вижу такую картину, которую даже в страшном сне не ожидала увидеть. Даже в самом жутком из кошмаров я не могла представить подобного. Я прижимаю ладони к губам, пытаясь скрыть немой крик отчаянья, и сгибаюсь пополам, хватаясь за дверцу машины, чтобы устоять на ногах. Удар под дых. Контрольный в самое сердце. И мне не нужно никаких официальных подтверждений, чтобы расшифровать значение развернувшейся передо мной картины.
Алекс приобнимет за плечо одного из учеников на вид возраста Дэнни, и они вместе направляются к машине. Мое сердце оглушительно бьется в груди, пока я лихорадочно стараюсь придумать логичное объяснение этой картине, но не нахожу его. Последние сомнение рассеиваются, когда я замечаю, как дверца Вentley открывается, и из машины выбегает прелестная, маленькая девочка, побежав к ним на встречу. Она крепко обнимает брата, а потом берет Алекса за руку. Джордан резко останавливается, чтобы опуститься к дочери и, судя по напряженному выражению лица, говорит ей что-то важное, пока сын Алекса опережая их, уже успевает исчезнуть в машине.
Дыхание спирает, я теряю способность дышать, пока слезы душат меня, скапливаются в непроходимый снежный ком, царапающий изнанку горла. Мелкая, лихорадочная дрожь начинает простреливать каждую отдаленную клеточку тела.
Я слишком хорошо знаю, как любящий отец смотрит на свою дочь. Ведь я всегда вижу эту безусловную, бескрайнюю любовь даже в самых тяжелых и разочарованных взглядах моего отца. И именно также Алекс смотрит на эту маленькую девочку, что доверительно жмется к нему, обнимая за плечи. Папина дочка. Издалека мне кажется, что она на него похожа… остальная картина расплывается перед моими глазами, потому что Алекс встает, и я понимаю, что риск того, что он увидит меня прямо сейчас слишком, велик, и прячусь в машине, с жутким звуком хлопая дверью.