Тор подполз к исполину и, высоко подняв молот, ударил им прямо в середину лба. То был самый сильный удар, который Тор наносил в жизни, и молот глубоко погрузился в огромную голову великана.
Тор был потрясен. Если у него появится возможность поразить ётуна в третий раз, то бить надо будет так сильно, чтобы никакому богу не пришлось наносить еще один удар. Сын Одина притворился, что он отдыхает, но остался сидеть, взвешивая в руке свой молот. Перед самым рассветом он вновь услышал храп Скрюмира и, подбежав, прыгнул на распростертого великана и ударил его Мьёльниром со всей силы. Молот погрузился в плоть до рукояти, но исполин вновь приподнялся с озадаченным видом. «Неужто птица сломила ветку на дереве? Кажется, пока я спал, на голову мне упало несколько прутьев». Скрюмир встал и потянулся – весьма неплохо для существа, которое трижды за ночь поразил Мьёльнир. «Если ты достаточно отдохнул, лучше нам продолжить путь, маленький человек». Бог массировал натруженную руку; в глазах его бушевали молнии.
Было уже недалеко до твердыни ётунов, которую Тор разыскивал в этой области мира. Компания путешественников скоро разделится: боги пойдут в крепость Утгард, а Скрюмир – на север. Великан дал Тору совет: «Я слышал, как вы, козявки, перешептывались о моем росте, но знай, что на земле, которая лежит перед вами, меня считают человеком средней величины. На твоем месте я бы повернул назад, и если ты зайдешь во дворец Утгарда-Локи, то, пожалуй, лучше тебе не кичиться твоей силой аса». Исполин подмигнул Тору, взял завязанную котомку и зашагал прочь в лес. Тор и представить себе не мог, что его молот окажется столь бесполезным против великана, и не горел желанием вновь встретить этого парня, Скрюмира.
Утгарда-Локи и испытания силы
Тор со спутниками продолжили путешествие по Ётунхейму и вскоре подошли к крепости. Как и сказал им Скрюмир, то была твердыня, выстроенная для великанов невероятной величины, и, чтобы увидеть небо, стоя перед ней, богам пришлось задрать головы так высоко, что они едва не упали на землю. Соответственного размера были и ворота крепости; даже Тор со всей своей силой не смог их открыть. В конце концов путникам пришлось пройти через решетку, сделанную для того, чтобы удерживать куда более крупные создания, чем божества. Внутри крепости стоял дворец. Когда боги вошли в него, они обнаружили две огромные скамьи, на которых сидели исполины размера, немалого по любым меркам. Спутники подошли к трону и представились Утгарда-Локи, но этот ётун не сразу признал их – такими маленькими и незначительными они казались. Когда он наконец заговорил, на лице его появилось удивленное выражение. «Так-так. Правда ли этот кроха – Тор, могучий колесничий? Надеюсь, ты сильнее, чем кажешься! Послушай, если только тебе внизу там слышно: мои правила таковы, что все гости должны мне подчиняться. Тебе будет оказано гостеприимство, но лишь в том случае, если ты сможешь доказать, что в чем-то ты лучше прочих. Не важно, что это будет за испытание: ты должен просто победить великана, которого я выберу и выставлю против тебя». Локи первым выступил вперед. Он был голоден, потому предложил помериться скоростью поглощения пищи, добавив: «Я так голоден, что опустошу мою тарелку быстрее, чем любой из ётунов!»
Утгарда-Локи кивнул головой: для состязания в этом у него был подходящий претендент. Он вызвал великана по имени Логи встать со скамьи. Между соперниками на стол было поставлено большое корыто, доверху наполненное мясом. Локи и ётун Логи должны были начать с противоположных концов и есть в направлении друг друга; кто съест больше, тот и победит. Соперники ели так быстро, как только могли, и встретились посередине корыта. Только вот если Локи объедал мясо с костей, то великан Логи пожирал и сами кости, и даже свою половину корыта! Все согласились, что Локи проиграл состязание ётуну; но, по крайней мере, плут больше не был голоден.
Тогда поднялся слуга Тора, Тьяльви. «Я известен как весьма быстрый бегун, – сказал он. – Я устрою гонку с любым, кого ты выберешь». Великану Утгарда-Локи понравилось это предложение: бег – хорошее умение. Однако он предупредил Тьяльви, что тому надо бежать очень быстро, чтобы победить исполина, которого он выберет. Соревнующиеся вышли наружу, на плоскую площадку с пометками для бега. Утгарда-Локи выбрал для состязания довольно небольшого ётуна Хуги, и уже в первом забеге он так оторвался от мальчика, что добежал до конца и повернул назад, когда Тьяльви еще только бежал вперед. «Придется тебе, мальчик, приналечь, если хочешь выиграть эту игру», – сказал Утгарда-Локи, хотя и должен был признать, что бегает Тьяльви отнюдь не медленно. На второй раз Хуги снова достиг конца дорожки и повернул назад, а Тьяльви отставал от него на расстояние выстрела из лука. Утгарда-Локи был впечатлен способностями мальчика, хотя и понимал, что догнать Хуги у того шансов нет. На третий раз ётун добежал до конца дорожки, пока Тьяльви не достиг даже ее середины. Все признали, что Тьяльви проиграл в состязании.
Теперь подошел черед состязаться Тору. Утгарда-Локи хотел услышать, в чем выберет соревноваться бог, ибо подвиги его были хорошо известны. Тор решил помериться с великаном силами в питье. Правителю Утгарда-Локи устроить это было весьма просто, и он приказал внести в зал рог. Слуга подошел и вручил его Тору. «Те, кто пьют в Утгарде лучше всех, могут осушить этот рог одним глотком, хотя не очень крупным великанам потребуется два глотка. Но нет здесь таких, кто не сможет опустошить его с трех глотков. Начинай, когда будешь готов, могучий Тор». Ас примерился к рогу: он был необыкновенно длинным, а жидкости в нем было столько, что она едва не переливалась через край. Пока Тор наблюдал за состязаниями своих спутников, у него проснулась сильная жажда; он, уверенный, что сможет осушить рог за один присест, сделал большой глоток. Выпив так много, как только мог, и отвалившись от рога, он увидел, однако, что уровень жидкости опустился по сравнению с прежним лишь ненамного. «Ты сделал несколько больших глотков, Тор, – сказал Утгарда-Локи, – но не думаю, что ты далеко продвинулся. Попробуй еще раз». Тор поднял рог во второй раз и пил, пока мог удерживать дыхание. Запрокинуть рог так высоко, как он хотел, было трудно, и пиво с пеной струилось по его рыжей бороде. Когда Тор опустил рог, переводя дыхание, казалось, что выпил он еще меньше, чем в первый раз, хотя сосуд теперь уже можно было держать вертикально, не боясь расплескать напиток. «Решишься ли ты пригубить эль еще раз, могущественный повелитель коз? – насмехался великан. – Если так, то теперь тебе придется отпить больше прежнего; и, если желаешь сохранить свою репутацию великого бога, тебе придется проявить себя намного лучше в других состязаниях». При мысли о том, что он может потерять лицо в присутствии ётунов, Тор пришел в бешенство, и на этот раз он не опускал рог, покуда лицо его не покраснело, а сам он не мог выпить ни капли более. С сильным грохотом он опустил рог и увидел, что пива стало заметно меньше, но кубок и близко нельзя было назвать пустым. Чувствуя полное поражение и неслабую тошноту, он вернул кубок Утгарда-Локи.
Теперь подошел черед состязаться Тору. Утгарда-Локи хотел услышать, в чем выберет соревноваться бог, ибо подвиги его были хорошо известны. Тор решил помериться с великаном силами в питье.
«Что ж, Тор, я вижу, что сила твоя отнюдь не так велика, как нам рассказывали. Но, может быть, ты можешь проявить свою мощь в чем-то другом, чтобы возместить неудачу?» Тору пришлось перевести дыхание, прежде чем ответить. Он заподозрил жульничество. «Такие глотки боги не назвали бы маленькими, но я попробую силы в другом испытании».
Утгарда-Локи вышел из зала и вернулся с большой серой кошкой: «Здесь, в Ётунхейме, детишки любят забавы ради поднимать кошку над землей. Я бы и не подумал давать такое простое испытание сильнейшему из асов, но вижу, что для того, чтобы оправиться от столь тяжелого поражения, тебе нужно восстановить самооценку». Тор схватил кошку. Он решил преподать ётунам урок и примерился к гигантскому животному. Хрустнув пальцами, ас взял кошку с обеих сторон. Кошка была не особенно тяжелой, но по мере того, как Тор поднимал ее, спина животного изгибалась – и как бы Тор ни выпрямлялся, лапы ее твердо стояли на полу. Наконец усилием всех мышц тела Тор смог заставить кошку оторвать от земли одну лапу. Он не прошел испытание, как говорило ему предчувствие, а у Утгарда-Локи нашлись новые издевки: «Как я и ожидал! Кошка большая, а Тор здесь совсем мал ростом».
На этот раз Тор совсем разъярился и вызвал на борьбу любого из присутствовавших великанов, невзирая на то, каким маленьким он казался среди них. Утгарда-Локи окинул взглядом исполинов и кивнул головой: «Я не вижу в этом зале мужа, который сочтет честью бороться с таким карликом. Но позовите мою престарелую кормилицу Элли – может, Тор сможет побороть ее… Хотя она побеждала людей, которые выглядели куда сильнее этого крохотного бога». Когда Элли ступила в зал, великаны разошлись в стороны, и Тор начал бороться со старухой. Чем сильнее он пытался повалить ее, тем крепче она стояла на ногах, и было ясно, что побороть ее практически невозможно. Наконец Тор оступился, и старуха заставила его встать на колено. Тут Утгарда-Локи приказал остановиться. Он сказал, что после такого результата в борьбе со старухой Тору нет смысла сходиться с кем-то сильнее. Было уже поздно, и великан предоставил на скамьях путникам место для сна, хорошо обращаясь с ними на протяжении всего вечера – несмотря на то что ни один из них ни в чем не проявил себя лучше остальных.
«Не могу скрыть, что всем нам стыдно за то, что случилось в твоем дворце, и, будь на то моя воля, я бы никогда не ступил в это место», – ответил Тор.
На следующее утро хозяин щедро накормил гостей, вывел их за ворота своей крепости и проводил к границам своих владений. Когда они прошли какую-то часть пути, Утгарда-Локи спросил Тора, как, на его взгляд, прошел визит. «Не могу скрыть, что всем нам стыдно за то, что случилось в твоем дворце, и, будь на то моя воля, я бы никогда не ступил в это место, – ответил Тор. – А хуже всего то, что я знаю: весть об этом разойдется по миру и всюду надо мной будут насмехаться».