Брюнхильд требует смерти Сигурда
Вскоре после этого Брюнхильд выдвинула Гуннару ультиматум: «Либо ты убьешь Сигурда и отомстишь за зло, которое он мне причинил, либо потеряешь меня и умрешь вместо него». Гуннар знал, что нет ничего хорошего в убийстве названого брата, но превыше всего на свете он ценил любовь Брюнхильд; кроме того, казалось, что на кон поставлена честь Гьюкунгов. Гуннар и Хогни были связаны клятвой не причинять Сигурду никакого вреда, но их младший брат Гутторм не давал никаких обещаний. Гуннар и Хогни стали кормить брата кусками волчьего и змеиного мяса, чтобы распалить его храбрость, и стали убеждать его защитить честь семьи. После долгих увещеваний Гутторм согласился совершить насилие; но дважды, когда он заходил в комнату Сигурда, герой лежал в темноте с открытыми глазами, и убийца терял решительность. На третий раз Сигурд спал, и Гутторм пронзил его мечом с такой силой, что тот прошел сквозь тело и пригвоздил его к постели. Сигурд был смертельно ранен и не мог подняться, но он всегда спал с Грамом под рукой. Он метнул древний меч Вёльсунгов в пятившегося назад Гутторма и рассек его на две части. Годы не затупили лезвие Грама.
На третий раз Сигурд спал, и Гутторм пронзил его мечом с такой силой, что тот прошел сквозь тело и пригвоздил его к постели. Сигурд был смертельно ранен и не мог подняться…
Неприятный сон оставил Гудрун, и она оказалась посреди кошмара: брачное ложе было залито кровью, ее брат мертвым лежал на полу, с мирной жизнью Гьюкунгов было покончено. Сигурд попытался успокоить Гудрун перед смертью, сказав, что не боится смерти и жалеет только о том, что не надел доспехи, чтобы погибнуть геройской смертью. Брюнхильд же попросту рассмеялась, когда услышала рыдания Гудрун, но вскоре ее победный клич стих, и всем трудно было понять, почему из глаз у нее стали литься слезы по убитому согласно ее воле. Валькирия больше не хотела жить; лицо ее приобрело мертвенно-бледный оттенок, она смотрела куда-то вдаль. Для того чтобы оборвать ее жизнь, потребовался всего лишь стремительный удар мечом меж ребер. Перед тем как истечь кровью, она рассказала Гуннару правду о том, что Сигурд спал по одну сторону меча, а она – по другую и что он никогда не нарушал клятвы, данной своим названым братьям, – только ту клятву, что он дал ей. Затем она предсказала судьбу Гьюкунгов – грядущие смерти, насилие и истребление их рода. Она говорила так, как могут говорить лишь валькирии.
Написанное в романтической традиции полотно «Смерть воина-викинга» (Чарльз Эрнест Батлер, 1909)
Последняя просьба Брюнхильд заключалась в том, чтобы ее положили на один погребальный костер с Сигурдом, разделив их, как и в жизни, клинком. Вместе с ними следовало положить принесенных в жертву рабов, слуг и охотничьих ястребов. После этих слов из раны на ее груди пошел свист, и она замолкла. Сигурда положили на огромный костер, а рядом поместили его малолетнего сына. Когда огонь пробрал дрова доверху, Брюнхильд из последних сил прошла в пламя и улеглась рядом с ним. Так завершились жизни валькирии Брюнхильд и Сигурда, убийцы Фафнира, имя которого будут помнить на Севере до тех пор, пока будут оставаться там люди.
Говорят, что Брюнхильд сразу бросилась в Хель, и ничто не могло задержать ее в долгом пути к Сигурду – даже женщина-тролль, появившаяся из-под земли, чтобы преградить ей дорогу. «Зачем ты идешь сюда, ища мужа другой женщины? – спросила каменная великанша. – Разве не достаточно страданий ты принесла?» Но Брюнхильд ответила ей несколькими отточенными словами и гордо продолжила путь. Принц-Вёльсунг мог отвергнуть валькирию при жизни, но не после смерти: никто больше не мог встать между ними.
Гудрун и гунн Атли
Что стало с Гьюкунгами? Гуннар и Хогни унаследовали золото Андвари, но Гудрун сошла с ума от злости и бежала в лес. Она хотела лишь затеряться среди деревьев и стать добычей голодных волков, но ей не суждено было умереть таким образом. После нескольких месяцев бессмысленных блужданий по звериным тропам она оказалась наконец в королевстве данов, и здесь, во владениях Хальфа, ее приютила знатная дама по имени Тора. Вместе Гудрун и Тора сплели гобелен, излагавший жизнь Сигурда и Вёльсунгов. В нем Гудрун нашла цвета для своей скорби, и боль ее облегчилась. Гуннару и Хогни потребовалось семь лет, чтобы выяснить, что сестра их жива. Как только они узнали об этом, тотчас же снарядили к ней посольство, подарив в качестве возмещения за убийство ее мужа драгоценные меха и золото. С ним прибыла и Гримхильд; чтобы смягчить гнев дочери, она дала ей зелье из горьких трав, зачарованное при помощи рун. После этого Гудрун стала более сговорчива. Она согласилась выйти замуж за гунна Атли, хотя и понимала, несмотря на свое одурманенное состояние, что брак для усмирения давней вражды – ужасная ошибка. Путем чрез воды и широкие просторы гуннов Гудрун прибыла во дворец Атли. Была сыграна пышная свадьба, и Атли поднял в честь своей новой жены брачный тост; но, хоть на лице Гудрун и застыла улыбка, мыслями она была очень далеко от нового мужа.
С ним прибыла и Гримхильд; чтобы смягчить гнев дочери, она дала ей зелье из горьких трав, зачарованное при помощи рун. После этого Гудрун стала более сговорчива.
Брак между Гудрун и Атли изначально был лишен любви, и вскоре правителя гуннов стали посещать зловещие сны. Ему снилось, будто священный камыш его родовых земель вырван с корнем и, обагренный кровью, оказывается у него на столе; он видел двух охотничьих ястребов, которые с его рук слетают прямо в Хель; ему снились щенята, визжавшие от боли, и омерзительный праздник; ему чудилось, будто он лежит в постели, не в силах подняться и встретить врагов. Гудрун не церемонясь истолковала сны Атли: мало хорошего ждет ее мужа в будущем.
Гудрун смотрит на море, которое отказывается поглотить ее
По мере того как день ото дня отношения их ухудшались, вождь гуннов начал задаваться вопросом о том, что же дал ему этот брак с вдовой Сигурда. Он не получил никакой доли драконьего золота, не считая золотого кольца, которое до сих пор носила его жена. Братья Гудрун забрали все богатство Сигурда в казну племени Гьюкунгов, в то время как по праву оно принадлежало Гудрун и Атли. Закрывая ночью глаза, гунн видел чистое золото и власть, которую оно может ему дать. Поэтому он собрал командиров своего войска, и вместе они придумали, как добыть выкуп Хрейдмара кровью: пригласить Гьюкунгов на праздник во дворец Атли с почестями, достойными его родственников, а затем пронзить кинжалами.
Главой делегации к Рейну был выбран мужчина по имени Винги. В знак дружбы он привез Гьюкунгам драгоценные подарки и пригласил их на праздник в палаты Атли; но Гудрун сумела обвязать золотое кольцо волчьей шерстью в знак опасности. Она написала братьям руны, однако Винги обнаружил их и испортил; Гьюкунги сомневались в том, что же хотела сказать им сестра: предупреждала ли она их или приветствовала? Жена Хогни, Костбера, умела читать руны лучше братьев, и, когда мужчины, напившись, захрапели вместе со своими гостями-гуннами, она принялась разглядывать руны в свете очага и поняла, что кроется под искаженными знаками. Утром она разбудила мужа: «Я увидела, что Гудрун пыталась написать вам: это приглашение таит опасность. Глупостью было бы поехать». Но ее мудрые слова оказали на Гьюкунгов обратное действие. Если Атли замышлял против них что-то… что ж, любому герою мужество не позволило бы отклонить такой вызов! Костбера лишь качала головой.
Гуннар и Хогни скачут ко двору Атли
Братья велели принести им сосуды с лучшим вином и, не обращая внимания на протесты жен, объявили, что отправятся на восток, чтобы показать гуннам, каковы Гьюкунги. Они поедут, какая бы судьба ни ждала их во дворце Атли, но золото останется на этой стороне Рейна. Дружинники одобрительно взревели и стали расхваливать их смелость. Вот настоящие мужчины! С небольшим отрядом воинов братья выехали из крепости, в глазах их сверкало безумное веселье людей, отправляющихся на войну, в которой они непременно погибнут. Винги привел их к лодкам, и в своем желании добраться до Атли и узнать, что за предательство он замышляет, они гребли по волнам подобно Тору: сломали уключины и разбили весла. Переправившись на другой берег, они даже не позаботились о том, чтобы вытащить лодки из воды: братья не надеялись вернуться домой.
Когда они достигли крепости Атли, то увидели готовое к бою войско. Теперь Винги стал потешаться над Гьюкунгами за их готовность принять приглашение Атли. «Скоро вы будете висеть в петле и кормить воронов, – сказал он. – И вы сами на это согласились!» В ответ братья под стенами дворца забили посланника насмерть тупыми концами своих топоров и поскакали в ворота, которые поглотили их подобно огромной пасти.
Атли лично встретил Гьюкунгов внутри своей крепости и предложил им мир, если только они разделят с ним золото, которое Сигурд забрал у Фафнира. Братья не собирались торговать своей жизнью. Ответ Гуннара был груб: «Гунны не притронутся к чистому золоту, покуда мы живы. Но мы заметили, что орлы в Хуналанде выглядят голодными; почему бы не прекратить разговоры и не накормить их плотью настоящих героев?» Битва началась с того, что на Гьюкунгов обрушился град стрел, подобно разъяренным змеям, впивавшимся в их щиты. Когда Гудрун услыхала шум боя, она облачилась в кольчугу, схватила меч и выбежала из дворца. Она прорвалась через ряды людей Атли и перебежала на сторону братьев, обратив оружие против гуннов. Билась она так же упорно, как и мужчины, орудуя острым клинком и бесстрашно стремясь в самую гущу сражения. Гьюкунги защищались столь хорошо, что битва продолжалась большую часть дня, а небольшое пространство, на котором она проходила, стало скользким от крови павших. Бой перешел и на сам дворец, и клинки Гьюкунгов отправили в Хель братьев самого Атли; подсчитав потери, гунны вряд ли могли счесть этот день удачным.