Как только Гарольд Годвинсон узнал о прибытии норвежцев, он снял с позиций свои силы, охранявшие южное побережье от норманнов, и форсированным маршем всего за четыре дня от Лондона перебросил их севернее Хамбера – невиданное дело, застигнувшее врасплох даже такого закаленного тактика, как Харальд Хардрада. Силы Харальда двигались к Стэмфордскому мосту, чтобы забрать припасы и заложников, обещанных разбитыми эрлами; некоторые источники говорят, что они оставили свои кольчуги на кораблях. Внезапное появление англосаксонской армии вынудило норвежцев выстроиться в оборонительном порядке. В этом им помог единственный викинг, который сдерживал наступление англосаксов своей огромной двуручной секирой. Рассказывают, что убить этого великана удалось лишь после того, как один из людей Гарольда Годвинсона проплыл под мостом и вонзил в него меч снизу. Когда англосаксы выстроились напротив «стены щитов» норвежцев, разгорелась ожесточенная битва, но в конце концов чувство родного очага помогло англичанам, и они прорвали ряды норвежцев. Харальд Хардрада был убит стрелой, попавшей ему в горло, а Тостиг – зарублен. Было перебито или утонуло в реке, пытаясь добраться до своих судов, столько норвежских воинов, что, как передают, из трехсот кораблей, которые потребовались, чтобы доставить завоевателей, остатки войска уплыли всего на двадцати четырех. Гарольд Годвинсон разбил великого Харальда Хардраду – ветерана кампаний в таких далеких областях, как Черное море и Северная Африка, – но кое-что затмит эту кровопролитную битву: сыну Годвина придется сражаться против норманнов, которые уже собирались отплывать в Гастингс на английском побережье. Вильгельм Завоеватель был праправнуком викинга Ролло, и территория Нормандского герцогства, определенная некогда этими скандинавами, вот-вот должна была увеличиться.
11Последняя битва
Тягостно в мире, / великий блуд, / век мечей и секир, / треснут щиты, / век бурь и волков / до гибели мира.
Приближение Рагнарёка
Достаточно о прошлом и мелких стычках властителей этого мира. Пришло время поговорить о будущем и рассмотреть противостояние, которое бросает тень на любую историю об асах и на каждый подвиг любого героя вселенной. Последняя битва, погибель богов: Рагнарёк.
Рагнарёк – ужасное будущее, которое ждет нас всех. Спастись от него нельзя, как невозможно избежать наступления ночи, и ничего в нем не тайно для Одина, который знает, что уйти от этого последнего столкновения с великанами и чудовищами невозможно и что все, созданное богами, будет уничтожено. Но это не значит, что асы не будут к нему готовиться. Эйнхерии – воины, избранные валькириями, – собираются в Вальхалле и во владениях Фрейи в Фолькванге со времен первой войны мира, и каждый день они сражаются и пируют, готовясь к своей последней битве. Лишь тот, кто погиб геройской смертью, восседает среди избранных. Здесь нет места для тех, кто мирно умер в старости или был убит, убегая с поля боя. Богам потребуются самые храбрые воины, чтобы встретить сокрушительную атаку в кромешной тьме и организовать последнюю линию героической обороны.
Наряду со сбором эйнхериев Один в попытке отсрочить победу великанов и их чудовищных союзников собирает знания о судьбе богов из каждого уголка девяти миров, от мудрейших из женщин и от ведающих мертвецов. Он знает многое о том, что случится, и почти ничего – о том, как изменить ход событий.
Один знает, что знак приближения Рагнарёка дадут три петуха: багряный кочет Фьялар прокричит в лесу Гальгвид в Ётунхейме, и великанша Ангрбода сядет на кургане и будет играть на арфе, радуясь этому знаку скорой гибели богов. Второй петух по кличке Гуллинкамби (Золотой Гребешок) запоет богам и разбудит эйнхериев в Вальхалле, а третий, цвета красного ясеня, даст сигнал в залах Хель глубоко под землей и предупредит мертвых. Гарм яростно залает, высунувшись из пещеры Гнипа, и вскоре сторожевой пес Хель освободится и понесется по миру.
Картинный камень из Броа (Готланд, Швеция), который, вероятно, изображает воина, приглашенного в Вальхаллу
О пощаде забудут; братья станут убивать друг друга и порвут любые родственные связи в угоду своей алчности, а семьи будут раздирать кровосмешения и измены.
По мере приближения Рагнарёка узы, связывающие людей, порвутся, и грехи асов – их обман и предательство, склонность к войне и кровопролитию, а также смерть сияющего Бальдра – отразятся во всем мире. О пощаде забудут; братья станут убивать друг друга и порвут любые родственные связи в угоду своей алчности, а семьи будут раздирать кровосмешения и измены. Нидхогу достанется гора трупов, которые он будет рвать под корнями Иггдрасиля, в то время как клятвопреступники и убийцы будут бродить в темных водах. Три года подряд Мидгард будут сотрясать вооруженные конфликты, которые распространятся по всему миру. То будет время секир, мечей и разбитых щитов; время ветра и волков, предшествующее погружению мира в вечную зиму.
Зима, которая возвестит о приближении Рагнарёка, называется «Фимбульветр»; мороза сильнее человечество не припомнит. Отовсюду будет валить снег, который будут разносить суровые ветра, а солнце станет черным и перестанет согревать землю. Три такие зимы проследуют друг за другом, и между ними не будет лета, которое дало бы передышку дрожащим от холода и голодным людям, укрывающимся в домах.
Затем волк Сколль, который преследует колесницу Соль с начала времен, схватит свою добычу и проглотит солнце. Его брат Хатти сожрет луну, и они обагрят обиталище богов кровью. С неба исчезнут звезды, а вся земля задрожит с такой силой, что упадут горы и с корнем повалятся деревья. Гномы со стенаниями покинут свои дома в обваливающихся скалах, и даже великое Мировое Древо со скрипом наклонится к земле.
Из-за сотрясений мира лопнут все оковы и освободятся чудовища. Волк Фенрир выберется из цепи Глейпнир, и спустя столько лет заточения он будет грезить жаждой мщения. Его подобный пещере рот раскроется так широко, что нижняя челюсть будет волочиться по земле, а верхняя достигнет небес и закроет последний тусклый свет. Брат волка Мировой Змей выпрямится в бездонных глубинах, и, когда он это сделает, воды океана, окружающего мир, выйдут из берегов и потекут по суше. По мере движения к обиталищу богов змей извергнет столько яда, что над землей повиснет удушающий туман.
Фрагмент рельефа деревянной церкви XII в. в Урнесе, который может изображать Нидхога, подтачивающего корни Иггдрасиля
«Небо разверзнется, и через разрыв пройдут сыны Муспелля, ведомые самим Суртом, который будет размахивать мечом, жгучим словно солнце загробного мира». Потоки жидкой лавы, стекающие с Эйяфьядлайёкюдля (Исландия)
Из-за бурления вод корабль Нагльфар оторвется от пристани и будет унесен течением. С Нагльфаром не сравнится ни один другой корабль: он сделан исключительно из ногтей с рук и ног покойников, и мудрые помнят о том, что их необходимо состригать у умерших, чтобы Нагльфар не был построен как можно дольше. Воины Муспельхейма соберутся на этом корабле из ногтей, а править им будет сам Локи, освобожденный из своего заточения и проклинающий богов. По вспученным морям Нагльфар поплывет с востока к Асгарду, и над ним будет кружить орел, издавая клекот в предвкушении лакомой крови павших асов.
Небо разверзнется, и через разрыв пройдут сыны Муспелля, ведомые самим Суртом, который будет размахивать мечом, жгучим словно солнце загробного мира – проклятие всего живого. Все вокруг него пожрет огонь, и Сурт не оставит на своем пути ничего, кроме тлеющего пепла. Сыны Муспелля пойдут на штурм радужного моста, ведущего в Асгард, и Биврёст сгорит у них за спиной, когда начнет дымиться уже само Мировое Древо. Скалы разверзнутся, и с гор побегут женщины-тролли: Хрюм поведет инеистых великанов, в то время как силы хаоса пересекут замерзшие реки, направляясь к дому богов. Заревет весь Ётунхейм, и ничто на пути великанов не уцелеет.
Страж асов Хеймдалль уже задолго до этого протрубит в Гьяллархорн, чтобы предупредить о приближении врагов, и боги соберутся в своем святилище, чтобы держать совет перед битвой. Сам Один пойдет в другое место, к священному колодцу Мимира, и в последний раз спросит своего мудрого друга о том, что за судьба их ждет. «Неужели нельзя ничего сделать, нет ни малейшей возможности изменить грядущее?» – задаст он вопрос; но нельзя уйти от неизбежного, и в последнюю минуту отвратить потоп не удастся. Теперь Один надевает на голову золотой шлем и готовит эйнхериев к войне. Иггдрасиль дрожит, и нет ни одного существа во всех девяти мирах, которого не охватил бы страх.
Последняя битва
Вигрид – имя равнины, на которой случится последняя битва. Она тянется на сто лиг в каждом направлении, но и войска, которые на ней встретятся, огромны без меры. Восемьсот эйнхериев пройдут в каждую из пятисот сорока дверей одной только Вальхаллы, но число их ничтожно по сравнению с силами хаоса, которые соберутся отовсюду.
Один в сияющем золотом шлеме стоит перед эйнхериями. На нем блестящий доспех, в небо смотрит острие копья Гунгнира; и он первым пойдет навстречу своей судьбе. Одноглазый бог направляет поступь к волку Фенриру – чудовищу, которое он некогда собственноручно вскормил; из глаз волка, предвкушающего победу, брызжут искры. Тор бессилен помочь отцу, так как он борется с Мировым Змеем. Сильнейший из богов и могущественный исследователь миров сошлись с достойными противниками, и равнины Вигрида содрогаются от звуков схватки. Огненный великан Сурт выйдет против Фрейра: они будут яростно биться, пока Фрейр не падет. Богу полей не хватает его бесценного меча, отданного Скирниру в обмен на его жену-великаншу, и едва ли когда-то он сокрушался об этом сильнее, чем сейчас. У Тюра будут свои проблемы: вскормленный Хелью Гарм, самый свирепый из псов, прыгнет на однорукого бога и попытается оторвать у него и другие члены. Хеймдалль в сумятице боя будет искать Локи – у них остается неоконченное дело.