скалар означало чаши для питья и произошло от слова «череп» (скал); в современном исландском «Скаул!» говорят в качестве тоста.
Головы разом
отрезал детям,
ноги засунул
под мех кузнечный,
а череп каждого,
кожу содравши,
оправил в серебро,
отправил Нидуду;
из глаз же их выделал
самоцветные камни,
послал их с умыслом
супруге Нидуда,
а зубы каждого
узором выложил,
в две гривны вправил,
отправил Бёдвильд[16].
На резном ларце из моржовой кости, изготовленном в VIII веке и известном как «ларец Фрэнкса», изображена сцена из сказания о Вёлунде. Она обрамлена рунической надписью. Бородатый Вёлунд со скрюченными ногами (после подрезания сухожилий) предлагает роковой кубок пива Бёдвильд, а ее служанка безучастно наблюдает за происходящим. Под наковальней, на которой Вёлунд с помощью изображенных здесь же щипцов делает свои сокровища, можно заметить мертвые тела. Мужчина справа душит птиц, однако содержание этого эпизода не поясняют ни эддическая, ни староанглийская версии. В позднем прозаическом скандинавском варианте, «Саге о Тидреке», брат героя приходит ему на помощь и делает для него пару крыльев, как греческий мастер Дедал; вероятно, это и есть объяснение внезапно обретенной Вёлундом способности летать.
Кузнец Вёлунд изображен на ларце Фрэнкса, имеющем англосаксонское происхождение и созданном в VIII веке. Бородатый кузнец передает кубок пива Бёдвильд. Под наковальней лежит тело одного из ее братьев
Бёдвильд, сестра убитых мальчиков, тоже приехала к Вёлунду. У нее было кольцо его жены, похищенное Нидудом. Вёлунд предложил ей починить кольцо и подал кубок пива, а когда она захмелела, не то соблазнил, не то изнасиловал ее (тут полной ясности нет). Она покинула остров в слезах. Каким-то образом возвращенное кольцо позволило Вёлунду бежать. Он улетел, но, прежде чем вернуться домой, явился к Нидуду и поведал правду о его детях. В древнеанглийской версии Беадохильд (Бёдвильд) больше страдает из-за нежеланной беременности, чем из-за гибели братьев:
Беадольхид большей болью было,
горшим горем не гибель братьев,
но бремя во чреве, какое со временем
жена распознала;
она не ведала,
что же ей думать
об этом деле[17].
Так называемая могила Кузнеца Вейланда: неолитический «длинный курган» и погребальная камера рядом с Риджвеем, Оксфордшир
Эддическая поэма завершается рыданиями Бёдвильд, которая рассказывает обо всем отцу; более поздняя сага сообщает, как Вёлунд (в этой версии его зовут Велент) возвращается с войском, сокрушает Нидуда и женится на Бёдвильд; их сын становится знаменитым германским героем. В древнеанглийской версии все заканчивается загадочным рефреном: «Как минуло то, так и это минет». Поэт, который называет себя Деор («Дорогой» или «Животное»), находит утешение в своих несчастьях, размышляя о том, сколько в прошлом было страданий, позже обернувшихся к лучшему.
Вейланд (так его зовут в древнеанглийской версии) становится образцом умелого мастера. В «Беовульфе» кольчуга героя гордо названа «работой Вейланда». В южном Оксфордшире, возле Риджвея[18], найдена неолитическая погребальная камера, известная как могила Кузнеца Вейланда, и местная традиция утверждает: если рядом с ней оставить коня и серебряный пенни, Вейланд подкует вашу лошадь.
Почему люди – деревья
Боги занимают доминирующее место в мире, который делят с карликами, великанами, альвами (о них известно крайне мало) и немногочисленными монстрами – отпрысками Локи и великанши Ангрбоды. Пока в этом мире нет людей, некому приносить жертвы богам. В один прекрасный день три бога – Один, Хёнир и Лодур – отправились на прогулку, судя по всему, к морю и на берегу обнаружили, что там лежат «малопригодные / Аск и Эмбла, лишенные судьбы». Три бога взялись за дело и превратили ствол ясеня (Аск) и другой ствол (с ним сложнее, значение слова «эмбла» точно никто не знает, хотя, скорее всего, это вяз[19]) в первую пару людей:
…дал дыхание Один, дал Хёнир голос,
дал краски Лодур и лучший облик[20].
Остается неясной и личность Лодура: это единственное упоминание о боге с таким именем. Снорри подробнее рассказывает о дарах трех богов первым протолюдям, но называет богов просто «сыновьями Бора»:
Первый дал им жизнь и душу, второй – разум и движенье, третий – облик, речь, слух и зрение.
Дали они им одежду и имена…[21]
Лодура иногда идентифицируют как Локи, поскольку имена звучат похоже. Хёнир, вероятно, был ваном (см. ниже) и заложником асов, но о нем известно очень мало. Удивительно, что такие туманные персонажи приложили руку к созданию первых людей; но это боги старшего, первого поколения, и, как аналогичные греческие боги, предшествовавшие олимпийцам, со временем они утратили характер и атрибуты, а черты их постепенно стерлись из памяти. Любопытно, что сохранившиеся скандинавские мифы мало говорят о происхождении и жизни людей. Боги редко взаимодействуют с ними, хотя у Тора есть пара слуг-людей. Только Один с его проектом заселения Вальхаллы павшими земными героями – эйнхериями, которые смогут сражаться на стороне богов во время Рагнарёка, многократно проявляет интерес к людям. Он дает советы, предупреждает об опасностях и в конце концов предает их в битвах, обрекая на смерть. Как покровитель мудрости, Один путешествует по миру людей, собирая знания, о чем говорится в поэме «Речи Высокого». В ней рассказывается, что Один странствует в одиночестве и познает такие истины, как ценность дружбы и важность умеренности в еде и питье. Любовь к путешествиям в чужом облике определяет и роль Одина в христианских сказаниях как искусителя, посещающего норвежских королей с целью обмануть их и вернуть к дохристианским верованиям.
Конунг Олаф Трюгвассон перед Пасхой остановился в чертогах на севере Норвегии. К нему пришел загадочный незнакомец, который допоздна удерживал правителя бесконечными историями о королях и героях древности. Епископ напомнил, что пора спать, но король хотел слушать дальше. Когда он проснулся, оказалось, что он едва не проспал мессу, а странник уже исчез. Но король узнал, что, прежде чем уйти, тот зашел на кухню, сделал грубые замечания по поводу качества мяса, которое готовили на пир после Пасхи, и оставил другой кусок мяса. Поскольку среди прочего странник поведал предание о короле Диксине, древнем правителе, у которого была священная корова, похороненная вместе с ним, участники истории решили, что этот кусок – от животного, умершего лет двести назад. Отвратительно! Конунг понял, что странник был искусителем Одином, стремившимся вернуть его на старый путь восхищения языческим прошлым и желавшим, чтобы король пропустил мессу.
Люди не забывают, что изначально были созданы из деревьев. Это выражено метафорически во многих скандинавских кеннингах: мужчин в них называют «древо оружия» или «древо битвы». Валькирия Сигрдрива обращается к герою Сигурду, называя его «яблоней битвы», – фраза отсылает к образу волшебной яблони и главной версии происхождения Сигурда (см. главу 4). Хельги, убийца Хундинга, будучи юным принцем, получил эпитет «прекраснорожденный вяз». Женщины тоже были «деревьями», или «подпорками из золота», или «шестами питья» (напоминание об их роли в ритуалах гостеприимства). В скальдической поэзии тоже существовали женские кеннинги, например «первая береза огня моря» (огонь моря = золото) или «винный дуб». Воительница Брюнхильд звалась «древо ожерелий». В героическом эпосе Гудрун, жена Сигурда, использует схожий поэтический прием для описания своего горя после гибели супруга: «Я мала, как лист / в ветвях плакучих ив теперь, когда мой князь мертв»; далее она сокрушается о смерти родни:
Я одинока,
что в роще осина.
Как сосна без ветвей,
без близких живу я,
счастья лишилась.
Как листьев дубрава,
когда налетит
ветер нежданно![22]
Хотя деревья не могут ходить, их сила и стройность, годичный цикл жизни, долголетие и внезапная смерть от болезни, огня, топора дровосека делают их мощным образом-аналогом человеческого существования. Они воплощают качества, которыми хочет обладать человек: красотой, достоинством, силой и стойкостью. Тот факт, что люди тоже отчасти могут считаться порослью мирового древа, побегами Иггдрасиля, подчеркивает внутренние связи между разными образами мифического мирового древа. Великое древо, как и все остальное, подвластно времени и смертно. Но оно простирает покровительственные ветви над богами и людьми, а малые деревья, как упомянутая выше Гудрун, теряют ветви и в конце концов падают.