— Я все понимаю, — мягко сказал он. — И не стану зря вас мучить. Сядьте, и мы быстро во всем разберемся.
Винсент Денер опустился на скрипучую кровать, а комиссар продолжал:
— Расскажите мне честно и откровенно, что вы делали в понедельник вечером, с половины девятого до десяти минут десятого.
Парень побледнел и буркнул что-то невнятное. Веспер Юнсон покачал головой.
— Я ведь все равно все знаю. Просто хочу услышать вашу версию.
Винсент Денер смотрел в пол, судорожно обхватив колени.
— У вас экзема? — неожиданно спросил комиссар.
Парень растерянно покосился на свои перчатки.
— Да, уже давно.
Веспер Юнсон кивнул.
— И потому ваших отпечатков не осталось в квартире вашего дяди.
— После девяти я был в «Риче», — промямлил парень.
— Знаю, сидели в баре за столиком у окна с приятелями по театральному училищу, верно?
Парень, похоже, был ошеломлен.
— Да…
— Вы знали, что там ваши коллеги, потому и зашли в «Рич». Вообще-то вы редко ходите по таким местам! Алиби себе хотели обеспечить?
Винсент Денер молчал, как второгодник перед директором. А Веспер Юнсон продолжал:
— Отпираться бессмысленно. Фрекен Таппер сегодня утром все мне рассказала.
Сквозь угрюмую маску проступили испуг и замешательство.
— Хильда?
— Нехорошо с вашей стороны пользоваться ее преданностью.
— У меня и в мыслях этого не было, — запротестовал он.
— Ей пришлось лгать, покрывая вас.
— Знаю, — вздохнул он.
Веспер Юнсон предложил:
— Молодой человек, расскажите все, спать крепче будете.
Парень глубоко вздохнул.
— Мы с коллегами хотим поставить шиллеровскую «Смерть Валленштейна». Но у меня нет денег. А зал просто так не снимешь, нужно поручительство.
— Вы обращались за помощью к матери?
Он горько усмехнулся.
— Мама не даст мне ни гроша. Она никогда не одобряла мое увлечение театром… Хотела, чтобы я стал офицером, как папа, или бизнесменом.
Веспер Юнсон кивнул.
— Понимаю. Обычная история.
— Насчет зала я все же договорился, осталось внести залог — пять тысяч крон. Я попробовал собрать деньги по подписке, но без толку, и подумал: а вдруг поможет мамин брат Свен Леслер? Он всегда был ко мне добр, прошлый год выручил со взносом в училище. Разумеется, тайком от мамы… Ну, так вот, в этот вторник владельцы помещения ждали ответа. Значит, с дядей нужно было поговорить раньше. Но дни шли, а он все сидел в горах, не возвращался. И написать я не мог — никто не знал, где он. В понедельник я позвонил Хильде, но о дяде по-прежнему ничего не было известно. Правда, она обещала позвонить, если что-нибудь узнает. И она действительно позвонила в самом начале шестого. Сказала, дядя, наконец, вернулся, но говорить об этом никому нельзя, даже маме. Когда дядя придет домой, Хильда не знала. Он ей сказал, что пообедает в городе и ждать его не надо. Но мне нужно было обязательно встретиться с ним в тот день, ведь утром решался вопрос с залогом. Я понятия не имел, что делать, и, в конце концов, решил поехать к дяде и ждать там.
Винсент Денер замолчал и оттянул воротник рубашки. Ему было явно не по себе. А комиссар осторожно спросил:
— И вы отправились на Урведерсгренд?
Парень, не поднимая глаз, буркнул:
— Да.
— И приехали туда около половины девятого?
Он кивнул.
— Открыла вам фрекен Таппер?
— Да, — прошептал он.
— И что дальше?
— Она сказала, что дяди еще нет, но я могу подождать. Только нужно помалкивать, что о дядином возвращении я узнал от нее. Просто зашел совершенно случайно… Я поднялся наверх, в гостиную. Немного погодя на лестнице послышались шаги…
Веспер Юнсон перебил:
— Вы ничего не наливали из бара?
— Нет, только стакан содовой. Ужасно горло пересохло.
— Выпили, сидя на диване?
— Нет, поставил стакан на стойку и отошел к проигрывателю.
Комиссар присвистнул.
— Я поставил пластинку с «Кавалером роз». Лучше этой музыки нет ничего на свете.
— И тут послышались шаги?
— Да. Я решил, что это дядя, а оказалось, пришел Гилберт. Он спросил, что я делаю наверху, но я не стал объяснять — какое ему дело? Он открыл бар, налил коньяку. Мое присутствие явно действовало ему на нервы, и он все время меня задевал.
— Из-за чего?
Голос парня дрогнул.
— Ну… из-за всякого. Насмехался над моими планами.
— А фрекен Исинг не упоминал?
Парень что-то невразумительно буркнул. Веспер Юнсон кивнул.
— Ясно. И что вы ему ответили?
— Ничего. Правда, мы чуть не подрались. Он потребовал, чтобы я выключил музыку: мол, его тошнит от такой муры. Я разозлился и сказал, что буду слушать, что хочу. Тогда он заявил, что мне вообще нечего там делать. Он толкнул меня, а я его. Похоже, мы испортили пластинку — там так заскрежетало…
Винсент Денер замолчал.
— Вы подрались? — спросил комиссар.
— Нет, я просто послал его к черту и спустился в библиотеку.
— И что вы там делали?
— Да ничего. Я был ужасно зол, что пришлось уступить Гилберту, но другого выхода не было. Иначе я бы ему задал… Но потом я успокоился.
— И решили поиграть в бильярд?
— Нет, просто раскрыл Шведскую энциклопедию. Хотел посмотреть, как выглядело огнестрельное оружие времен Тридцатилетней войны.
— Ага, для постановки?
— Да. В «Смерти Валленштейна» фигурируют вооруженные солдаты.
— И как, посмотрели?
Он покачал головой.
— Не успел. Только я открыл книгу, как наверху раздался шум, потом громкий хлопок. Я долго стоял, прислушиваясь, но даже не подумал, что это выстрел. Потом отложил книгу и прошел к раздвижным дверям. Они каким-то образом захлопнулись, и я изрядно повозился, пока открыл. Однако в столовой…
— Значит, войдя в библиотеку, вы закрыли за собой дверь? — перебил Веспер Юнсон.
Парень кивнул.
— Видно, со злости рванул слишком сильно, и ее заело.
— А что дальше?
— В столовой никого не было. Правда, мне казалось, что и шум доносился откуда-то сверху, поэтому я поднялся туда. — Он облизнул губы и, помолчав, выдавил: — И там я увидел его.
Комиссар смотрел на него в упор.
— В верхнем холле?
Парень закрыл лицо руками.
— Нет, Гилберт лежал в гостиной у камина. Грудь вся в крови.
В комнате воцарилась тишина, только неподалеку тикали часы.
— Вы знали, что он мертв? — спросил Веспер Юнсон.
— Я так подумал.
— В комнате больше не было ничего не обычного?
Он задумался.
— В углу, где бар, все было разбросано, и даже зеркало в баре разбито.
— Вы никого не видели и не слышали?
— Нет.
— Вы подошли к кузену?
Он покачал головой.
— Я просто окаменел в дверях. И думал только об одном: решат, что я его убил. Ведь мы только что поругались, и я едва…
— Понятно. — Веспер Юнсон задумчиво пригладил усы. — И что же вы сделали?
Винсент Денер смущенно сознался:
— Сбежал и даже Хильду не предупредил. Сел на трамвай и поехал прямо в «Рич». Потом всю ночь глаз не сомкнул и к утру решил пойти в полицию, но тут вернулась Хильда. Она сказала, что полиция не знает о моем вчерашнем визите. Она вам сказала, что приходил неизвестный. Она знала, что Гилберта я не убивал, но боялась, что полиция мне не поверит.
— И вы передумали и в полицию не пошли?
— Побоялся, — вздохнул он.
Веспер Юнсон захлопнул блокнот и встал.
— Вы не слышали из библиотеки, как открывалась входная дверь?
Винсент Денер покачал головой.
— И вообще ничего особенного не видели и не слышали?
— Нет.
— А на лестнице никого не встретили?
— Встретил какого-то мужчину, то ли на втором этаже, то ли на третьем. Но я видел его только мельком, и он меня тоже.
— Это был привратник, — сказал Веспер Юнсон. — И вы правы, он не смог вас описать. Ладно, пусть все это послужит вам уроком. Удачи вам со «Смертью Валленштейна». Спокойной ночи.
Мы вышли в холл. К моему удивлению, Веспер Юнсон решительно направился ко второй двери, которая по-прежнему была приоткрыта.
Мы очутились в просторной комнате — темные панели, тяжелая уродливая люстра. За тускло освещенным обеденным столом сидели трое: брат и сестра Леслер и белокурая Мэри. Клара Денер с достоинством встала.
— Ну, так что? — бросила она.
Веспер Юнсон холодно смотрел на нее.
— Ваш сын находился там во время убийства Гилберта Леслера.
Как она владела собой! Лицо только чуточку дрогнуло, но она тут же заявила:
— Надеюсь, вы не воображаете, что мой сын к этому причастен!
— Я ничего не воображаю, — спокойно подтвердил комиссар. — Иначе вполне мог бы заподозрить, что брата убили вы.
Ее холодный взгляд стал острым и колючим.
— Извольте объясниться.
Веспер Юнсон пожал плечами.
— Сегодня в десять вечера, когда убили Лео Леслера, вы находились неподалеку от шлюза.
«4711»
Воцарилась мертвая тишина.
— Не понимаю… — прогудел смертельно бледный Нильс Леслер.
— Спросите свою сестру, — холодно бросил Веспер Юнсон.
Нильс Леслер решительно повернулся к ней.
— Ведь вы с Мэри с семи до девяти были в кино?
Ни одна из женщин не ответила. Комиссар только хмыкнул.
— То же говорили и моим людям, которые побывали здесь нынче вечером.
— Знаю. — Нильс Леслер повысил голос: — Почему ты молчишь, Клара?
Тонкие губы остались плотно сжатыми. Единственное, что двигалось на остреньком личике, — это глаза.
— Ну что ж, спросите жену, — ехидно предложил Веспер Юнсон.
Казалось, Нильс Леслер был не в силах оторвать испуганного взгляда от сестры.
— Раз ты не отвечаешь, придется спросить Мэри. — Он тяжело вздохнул и повернулся к жене. — Клара, в самом деле, не была с тобой в кино?
Женщины переглянулись, в серых глазах Мэри Леслер читалась мольба.
— Клара, я не могу… — выдавила она.
— И не надо. Мне совершенно нечего скрывать. Я недосидела до конца сеанса, поехала к шлюзу выяснить, что задумали братья. Я знала, что управляющий Леслер должен встретиться там с Лео, и хотела понять, о чем речь. Разве я не имела на это права?