хватился за телефон, а сообразительный Джо по маленькой лесенке поднялся на чердак и открыл ставни на одном из небольших окошек, откуда было отлично видно пространство перед дверью и оба передних окна. Затем он открыл окошко и на противоположном торце – теперь он был готов пустить стрелу в любого, кто попытался бы подобраться к сторожке с фронта или с тыла.
В это время Уилл внизу яростно стучал по рычагу телефона[121], пытаясь пробиться к станции, а на тропе уже слышались голоса преследователей – и они приближались! Наконец станция ответила, и Уилл продиктовал номер мистера Донегана.
– Скорее! – добавил он. – Дело жизни и смерти!
Казалось, трубку не брали целый час.
– Что вам угодно? – послышался наконец грубый голос; это не мог быть не кто иной, как лесопромышленник.
– Это Уилл Брайт. Джо и я, мы в вашей сторожке. Нас схватили «Шрам» Доусон и его банда. Но мы сбежали. Они гонятся за нами, и я не знаю, сколько мы сможем продержаться. Возьмите людей и приезжайте как можно скорее, пожалуйста! И… мистер Донеган, – тут голос Уилла слегка дрогнул, – если не успеете, попрощайтесь с родителями от моего имени. И… и мы с Джо выиграли хижину для отряда! Мы все время были в лесу и ни с кем не говорили, и нам никто не помогал с тех пор, как мы расстались.
Что бы ни говорили о манерах и терпении богача, в недостатке решительности и быстроты упрекнуть его было нельзя.
– Держись, парень! – закричал он, и на этот раз в его голосе не было ничего грубого. – Я только захвачу шерифа и еще пару ребят и гоню к вам – обещаю побить все рекорды!
Глава XIVВ осаде
Еще пару минут преследователей было не видно и не слышно. В утреннем свете лес стоял тихий и свежий. Где-то сразу позади сторожки раздалась звонкая трель дрозда-отшельника[122]. Птичка пела так, словно в мире не существовало ни опасностей, ни самой смерти, и ее тельце трепетало в экстазе. Звуки ее трелей поднимались так высоко, что некоторые становились неслышны для человеческого уха, но при этом она издавала их – клювик открывался, грудка трепетала, – песня, которой людям насладиться не дано.
Джо сидел на корточках у открытого переднего окна чердака, а Уилл сторожил подход с тыла. Минуты шли, и Уилл начал уже надеяться, что контрабандисты повернули назад.
– По-моему, они не придут, – прошептал он.
Джо лишь фыркнул и указал на небо, где кружил рыжехвостый ястреб[123]. Уилл посмотрел: птица широкими кругами поднималась выше; пролетавшая невдалеке ворона тревожно каркнула.
– Птицы их видят. Они затаились.
Еще десять долгих, напряженных минут.
– Я выгляну… – пробормотал наконец Уилл.
– Нет, нет! – прошипел Джо. – Жди! – И он на корточках пополз в глубину чердака, где валялась оставленная кем-то старая шляпа. Надев ее на свой лук, он осторожно приподнял шляпу – чуточку, над самым подоконником переднего окна, и слегка подвигал ее взад-вперед. Сперва ничего не происходило. Тогда Джо приподнял шляпу выше – теперь она полностью показалась над подоконником. Тут же с двух противоположных краев опушки леса грянули выстрелы из мощных ружей, и шляпа, пролетев через полчердака, упала с двумя дырами в тулье. Джо вскрикнул, и его крик перешел в глубокий стон. Фокус сработал. Из-за спутанной сухой травы и черничника – казалось, там не мог бы спрятаться и кролик – выглянуло злобное лицо метиса, украшенное пятном засохшей, почерневшей крови на лбу, там, где Уилл «приласкал» его в хижине своей дубинкой. С нехорошей улыбкой метис метнулся к двери сторожки. Джо наложил стрелу на тетиву и приготовился. Раздался звон – точь-в-точь басовая струна банджо – стрела свистнула в воздухе и глубоко вонзилась в бедро бандита. С криком боли и ярости он вскинул свою магазинку[124]и дважды, без паузы, выстрелил в чердачное окно. Но мальчики лежали у самой стены, и их не задело. Не успели стихнуть выстрелы, а метис уже исчез – только капли крови на земле показывали, где он стоял. Несколько секунд было тихо. Уилл поймал себя на том, что считает удары сердца и прикидывает, сколько времени понадобится мощному автомобилю, чтобы преодолеть тридцать миль ухабистой дороги. Эх, если бы только враг приступил к долгой осаде – спасение пришло бы вовремя… Однако во главе нападавших стоял совсем не дурак. Огромный контрабандист вот уже десяток лет как успешно противостоял лучшим из лучших офицеров Службы внутренних сборов по одну сторону границы и цвету Конной полиции – по другую. Он сразу заметил телефонный провод и сообразил, что в городе уже, должно быть, получили призыв о помощи. Но не тот он был человек, чтобы легко, без драки отказаться от сокровища, которое уже было у него в руках, и потерять лучшее из своих убежищ. Доусон сделал следующий стратегический ход: он поставил раненого за деревом, откуда тот прекрасно видел весь фасад сторожки, а сам вместе с индейцем подхватил десятифутовое бревно в фут толщиной – и с этим орудием наперевес они выбежали к двери: этим тараном, под прикрытием третьего сообщника, бандиты рассчитывали высадить ее. Слегка пошатываясь под тяжестью бревна, контрабандисты ударили им в центр двери. К счастью для мальчиков, дверь была дубовая, прочная и тяжелая, и ее удерживал массивный засов. Любая другая дверь от страшного удара бревна, который силач Доусон обрушил на нее, немедленно вылетела бы. Но все равно по двери прошла трещина, а здание дрогнуло; и все же дверь выстояла. Джо попробовал было осторожно подняться, но Доусон выбрал для стрелка идеальную позицию, с которой тот видел все, – пуля просвистела, слегка задев волосы мальчика. Тогда Джо, лежа на спине, поднял лук в расчете стрелять наугад; метис, однако, был отменным стрелком, да и стрелять приходилось всего с полусотни футов с очень удобной позиции. Когда конец лука поднялся над подоконником, он тщательно прицелился и выстрелил. Пуля с треском расщепила лук у места крепления тетивы – и в руках Джо осталась бесполезная сломанная палка. А одновременно с выстрелом таран опять грохнул о дверь сторожки. Было очевидно, что долго она не выдержит. Мальчики ползком добрались до лестницы, слетели вниз и принялись баррикадировать дверь всем, что можно было сдвинуть с места. Первым делом они поставили на попа тяжелый дубовый стол, привалив его к двери – получилась почти что вторая прочная дверь. Стол они подперли тяжелым ларем, стульями и сложенными у очага дровами. Укрепленная такой баррикадой, дверь стала поддаваться куда хуже – и появилась надежда продержаться до прихода подмоги.
Но похоже, что эта же мысль пришла в голову контрабандисту. Мальчики поспешили наверх – к окнам; они испугались, что кто-то из бандитов может попытаться проникнуть внутрь через них. Сжимая свои дубинки, они пригнулись у окошек, готовые дать отпор. Но атаки не было. Вместо этого в тишине раздался зловещий треск и над лестницей всплыла голубоватая струйка дыма. Осаждающие кинули спичку в наваленную у двери груду сухих веток и травы, а сами залегли в засаде – оттуда они с легкостью могли взять мальчиков на прицел, когда огонь выгонит их наружу. Треск становился все громче; вскоре нижний этаж весь заполнился удушающим сизым дымом. Мальчики посмотрели друг другу в глаза – и увидели там отчаяние. Сквозь щели между бревнами стены показались язычки пламени. Первым заговорил Джо.
– Стой тут, у окна. Попробую выбраться сзади, пока можно. Ты стой тут. Услышишь, что я выхожу, – беги и прыгай в кусты. Они отвлекутся, ты уйдешь.
– А ты?
– Может быть, не заметят в дыму. Потом, ты пустил меня первым в пещере. Я пущу тебя первым тут.
Уилл посмотрел индейцу в лицо. Оно было привычно бесстрастным, но в глубоких глазах Уилл увидел какое-то незнакомое выражение – и понял вдруг, как много Джо значит для него.
– Ну нет, – воскликнул он, сжимая руку товарища. – Даже если я убег у, разве я смогу забыть, что тебя убили из-за этого? Какой скаут бросит друга?
Ворвавшийся снизу клуб дыма заставил его поперхнуться и замолчать. Внизу плясали языки огня.
– Поздно, – тихо сказал Джо. – Придется прыгать в окно. Лучше пуля, чем огонь.
– Постой! – крикнул Уилл, когда Джо уже направился к окну. – Продержимся до последнего! Мистер Донеган может быть тут в любой момент.
Мальчики в безумной надежде вслушались – но звука автомобильного мотора не было слышно; только трещало и шипело пламя, добравшееся уже до лестницы. Огонь был так близко, что забившиеся в угол мальчики уже чувствовали его обжигающее дыхание. И тут согнувшийся в три погибели Уилл заметил на полу грубо сколоченную стремянку футов шести в длину.
– Смотри, – хрипло сказал он. – Она короткая, до земли не достанет – тут должен быть и еще один чердак!
Действительно, в потолке был маленький люк, наверняка под самым коньком был еще чердачок или просто пространство между потолком и крышей. Мальчики мигом подняли стремянку; когда Уилл начал подниматься, через лестничный проем ворвался сноп огня.
– Если идем наверх, – медленно проговорил Джо, – уже не спустимся. Умрем как крысы в ловушке. Хочу умереть на открытом месте – в бою, – он надел на руку петлю своей палицы и решительно повернул обратно к окну.
– Нет, не надо! – задыхаясь, сказал Уилл. – Может, сможем вылезти на крышу. Если мы сможем продержаться всего несколько минут, нас спасут; машина, наверное, уже рядом!
Джо поколебался, но последовал за Уиллом. Они вскарабкались по лесенке, втиснулись в крохотное пространство чердачка, и в тот же миг вихрь багрового пламени взметнулся там, где они только что стояли. Мальчики захлопнули люк; они оказались в помещении фута в четыре высотой по центру, но пока что – пока что! – они были защищены от огня и дыма. В потемках они принялись ощупывать косые стропила над собой. Никакого ведущего наружу отверстия не было, и ясно было, что даже с их грубыми дубинками мальчикам не удастся пробиться сквозь толстые балки и двойной слой черепицы. В конце помещения Джо наткнулся на печную трубу. Клавшие ее когда-то печники не удосужились скрепить камни в верхней части трубы раствором, и под пальцами Джо несколько камней слегка шевельнулись. Хриплым возгласом Джо подозвал Уилла, и мальчики принялись руками и дубинками раскачивать камни, и наконец один из них поддался. Выпавший камень ослабил соседние. Отчаянно дергая камни (огонь уже буквально стучался в их дверь, то есть люк), мальчики сумели проделать в трубе отверстие – здесь, наверху, камни были положены только в два слоя. Ввинтившись внутрь, Джо полной грудью вдохнул чистый наружный воздух. Внутри он нащупал какой-то выступ – когда мальчик встал на него, его голова оказалась почти на уровне верха трубы. Вернувшись к Уиллу, он в двух словах описал ему ситуацию. Через минуту оба мальчика были уже внутри и закладывали меньшими камнями проделанное отверстие, чтобы защититься от огня и дыма. Пока что они не осмеливались вылезать из трубы, чтобы не стать легкой мишенью для врага. Пока что камни смогут спасти их от дыма и даже от жара. А когда терпеть станет невозможно, можно будет попытаться или вылезти наружу, или спуститься вниз – толстые каменные стены печи, возможно, позволят им продержаться до конца пожара. Во всяком случае, пока огонь не ворвется под самую крышу, у них есть передышка.