цзочуань разделятся на четыре эскадры – авангардную, арьергардную, левую и правую – и расположатся кольцом вокруг центральной. Авангардную дивизию, коя будет двигаться перед авангардной эскадрой, составят 45 боевых кораблей чжаньчуань, а сотня конских кораблей мачуань завершит сей боевой порядок. Еще 45 боевых кораблей составят левофланговую дивизию, построение коей напоминает откидную каллиграфическую черту вниз и влево; еще шестьдесят грузовых судов лянчуань растянутся наискосок к ее голове от хвоста авангардной дивизии, а в центре ее будут двигаться 120 конских кораблей. Точно так же, только с наклоном вправо, выстроится правофланговая дивизия. Еще 45 боевых кораблей составят арьергардную дивизию, корабли который разделятся на два отряда наподобие ласточкиного хвоста. У одного отряда впереди движется сотня конских кораблей и следом за ними – шестьдесят грузовых, кои располагаются дугой от головы левофланговой дивизии наискосок к голове арьергардной, словно левое ребро у человека. По тому же плану выстроен и второй отряд арьергардной дивизии, напоминая правое ребро человека. Днем направление движения следует распознавать по знаменам, ночью – по фонарям. Задача командиров – следовать означенным строем, не нарушая порядка. В случае намеренного нарушения виновному отрубить голову и выставить на всеобщее обозрение.
Рис. 2. Схема построения флотилии[279]
Состав флотилии: 4 дивизии и 5 эскадр, представлявших собой сухопутный десант.
В центре – 32 корабля баочуань центральной эскадры, внутри которой расположена ставка.
Ставка – 4 корабля баочуань, на каждом размещались соответственно главнокомандующий Чжэн Хэ, второй командующий Ван Цзинхун, Государев советник и Небесный наставник.
Названия кораблей:
баочуань – корабли-сокровищницы; чжаньчуань – боевые корабли;
мачуань – конные корабли; лянчуань – грузовые суда;
цзочуань – военно-транспортные суда
Предписания даны, и военачальник евнух Ма по просьбе главнокомандующего отправился на корабль Государева советника, дабы определить наиблагоприятнейшее для отхода флотилии время суток. По возвращении господин Ма со слов буддиста сообщил, что суда, оказывается, уже двинулись в путь. Саньбао немедля призвал своего личного помощника-евнуха и уточнил, когда именно корабли вышли из гавани. Тот признался, что произошло сие именно в то время, пока господин командующий находился в ставке, полностью погрузившись в распоряжения о построении флотилии. Саньбао был обескуражен:
– Как осмелились мне не доложить?
Рис. 3. Схема построения флотилии. Фрагмент (5 эскадр) [280]
Помощник объяснил:
– Когда пришла пора выступать, с вашего корабля в воду упал трос. Все засуетились, пытаясь его выловить то с правого, то с левого борта, вот и не поспели вовремя доложить.
В тот же миг младший евнух сообщил о прибытии Небесного наставника. Главнокомандующий вышел навстречу и пожелал узнать, как случилось, что он до сих пор не ведал о начале похода. Даос принялся оправдываться:
– Не гневайтесь, господин старший евнух, всё из-за меня, ничтожного. Дело в том, что на моем корабле находятся две с половиной сотни монахов, музыкантов и танцоров из Скита духовной музыки, а еще столько же монахов и послушников из храма Чаотянь. Все как один до смерти страшились морского похода, и – дабы избежать рыданий и стенаний – я, ничтожный, запретил сообщать, когда именно корабли снимутся с якорей.
Командующий встревожился: не считается ли падение троса в воду дурным предзнаменованием? Небесный наставник растолковал:
– Само по себе событие сие не сулит ни счастья, ни беды, оно лишь предупреждает о неизбежности в будущем козней и бесчинств разных духов, коих надобно остерегаться.
Не успел договорить, как евнух-вестовой доложил о прибытии вице-адмирала Вана. Небесный наставник тут же распрощался и отчалил на джонке на свой корабль.
Оба командующих посидели, потолковали и только пришли к душевному согласию, как видят – ординарец[281] коленопреклоненно докладывает, что на реке поднялся штормовой ветер, белые буруны волн вздымаются к небу, преграждая авангардным кораблям выход к морю. Остановились и фланговые дивизии, а суда арьергарда, прикрывающего корабли-сокровищницы, кренятся на бок и вот-вот перевернутся, столь велика опасность. От подобного сообщения у командующих душа ушла в пятки. Господин Ван предложил без промедления обратиться к Государеву советнику. Саньбао возразил, что допрежь надобно выслушать мнение Небесного наставника. Господин Ван уже был готов отправиться к даосу, но адмирал приказал ему возвращаться на свой корабль, ибо решил самолично посетить почтенного монаха. А тот в это время уже чертил магические заклинания в Зале верховного божества – Нефритового владыки. Неожиданно мальчик-танцор доложил о прибытии главнокомандующего. И правда – Саньбао уже тут как тут. Небесный наставник пригласил гостя войти, усадил на почетное место и смиренно вопросил, ради какого-такого высокого наставления адмирал покинул главную ставку. Саньбао отвечал:
– Без дела я бы не осмелился вас обеспокоить. Однако ныне ураганный ветер поднял громадные валы, и даже флагманские корабли вынуждены остановиться. Я желал бы обменяться с вами мнениями.
– Волнение на реке – дело привычное, – успокоил наставник.
– Что же привычного в том, что корабли не в силах продолжить плавание? – возразил адмирал.
– Ну, коли так, я, ничтожный, смогу помочь.
С этими словами наставник Чжан достал лист бумаги, начертал на нем два иероглифа «Спасение императора»[282], позвал мальчика-танцора и приказал тому бросить бумагу в реку и посмотреть, что произойдет. Только служка выполнил повеление, как из воды явился безухий и безносый безбородый старец с длинными-предлинными руками – каждый палец вдвое длиннее обычного. Он с легкостью разорвал бумагу, а на вопрос служки, кто таков, ответил, что его называют Цзян, что значит Водяной, но имя сообщить отказался и скрылся в пучине.
Раз за разом Небесный наставник писал всё новые заклинания, служки бросали их в воду, появлялись разные водяные, но все они, изничтожив бумагу, скрывались в речных глубинах.
Наконец, даос не выдержал – «Ох уж эти нежити, как смеют быть столь непочтительными!» – и приказал послушнику принести верительную бирку и драгоценный меч.
Холодный ветер севера песками
Сокрыл весь обозримый горизонт.
На десять тысяч бесконечных ли
Мазком единым навалилась муть.
Стоят суда, нет сил продолжить путь,
Тревожно людям, им не до еды.
Росткам весны тем паче стало грустно,
И даже небо будто ждет беды…
Наставник Чжан дает нам силу,
Заговоренною водой нас исцеляет.
Сказывают, что на сей раз Небесный наставник вызвал офицера службы посыльных, написал новое заклинание и приказал бросить за борт. Офицер швырнул заклинание в реку – тотчас из воды явились два старца и какой-то долговязый. Когда офицер попросил их назвать свои имена, долговязый вдруг заявил:
– Чем половинки бирки сличать, лучше кувшином вина привечать. Что даром вопросами нас донимать, свиных бы голов да бараньего мяса подать.
Офицер доложил об этом Небесному наставнику, тот растерялся. Адмирал, слушая всё это, и сердился, и смеялся, и всё ж таки не выдержал:
– Уважаемый наставник Чжан, ваши заклинания страшны только людям, а черти, оказывается, их не боятся!
Даос отговорился, что вовсе не собирался пугать нечисть до смерти.
– Да это просто смешно! – воскликнул Саньбао.
– Смешно, так и смейтесь! – буркнул Небесный наставник. – Эти бесы обладают недюжинной силой. Вот погодите, я начертаю самое сильное заклинание.
Командующий предложил обратиться к Государеву советнику, но даос отказался:
– Для меня сие унизительно, я способен еще кое-что придумать.
О доблестный Небесный наставник! Он вышел на палубу, распустил волосы, взял меч и совершил ритуал «шаги Юя», то есть прошел особым зигзагообразным шагом по мысленно обозначенному Ковшу Большой Медведицы, сопровождая обряд мудрами и мантрами. Затем он сжег талисман, вытащил дощечку с заклинаниями и трижды ударил в нее, громко нараспев выкрикивая:
– С первым ударом отворитесь небесные врата, со вторым – разверзнись земля, с третьим – сойдите на алтарь небесные духи!
И только дощечка отозвалась эхом на удары, как с небес спустился дух. Кто таков?
– Мне, – говорит, – пожалован титул Несокрушимого Повелителя черных вихрей секты чжэнъи[283], охранителя устья Красной реки.
– А что за местность такая?
– Так и называется – устье Красной реки.
– По приказу императора Чжу, правителя империи Великая Мин, мы посланы умиротворить варваров и добыть сокровище. Драгоценные корабли дошли до реки, но из-за шквального ветра и волн не могут продолжить путь. Нижайше молим поведать: что за нечисть подняла бурю?
– Это не один дух, их целый десяток.
– Да кто же они?
Повелитель черных вихрей отвечал:
Боевым судам опасно
По реке пройти по Красной.
Там морские свиньи волны насылают,
Буревестник гонит птичьи тучи.
Воинов акулы пожирают,
Краб грозит клешней могучей,
На волнах речной дельфин взлетает,
Пасть раззявил кит, суда глотая.
Днем – драконов красных бой,
По ночам – зеленых вой.
– Есть еще и Белый угорь – злой дух, каковых в Поднебесной немного, – закончил свой рассказ Повелитель черный вихрей.
Небесный наставник немедля самолично вышел на нос корабля, распустил волосы, взмахнул мечом и воскликнул: