– Впоследствии, узнав от Яо о том, что воинам Южной династии неведомы ни гуманность, ни справедливость, правитель приказал не давать им спуску. Ведь такое уже случалось в прошлом, когда Южная династия направила посла в Шривиджаю, и его убили[424]. А не столь давно наш император снова попытался передать печать в дар князю восточного трона; посланник был убит, а с ним и сто семьдесят человек сопровождения[425]. Видать, король Явы опасается, что мы идем не с визитом вежливости, потому и приказал командирам всех поселений стоять насмерть, – так завершили лазутчики свое донесение.
– Куда же направился сам командир Се? – не понял командующий.
– Он использует тактику «пока бекас и устрица бьются – выгоды рыбаку достаются». Вот он и хочет стать тем самым рыбаком, – пояснили лазутчики.
– Где именно расположилось местное войско?
– Нынче они в Тубане.
– Приказываю тотчас разойтись по всем четырем городам, но проникнуть туда тайно. Об обстановке докладывайте мне лично. По возвращении на родину обещаю награды.
После чего командующий вызвал вице-адмирала Вана, Небесного наставника и Государева советника и пересказал сообщение лазутчиков. Небесный наставник напомнил изречение:
– Простым воинам не дано предвидеть действия противника, талант военачальника – в прозорливости. Посмотрим, как поведет себя неприятель, и станем отвечать соответственно. Ежели они будут действовать согласно воинским правилам – положимся на отвагу наших командиров, а коли пустят в ход волшбу и магию, тогда вступим мы с Государевым советником.
– Хорошо бы узнать настроение командиров, – потребовал Саньбао.
Прозвучал сигнальный выстрел, пропел рожок, и все командиры выстроились перед ставкой главнокомандующего.
– Я собрал вас, дабы напомнить, что нынешний король Явы посмел убить нашего посланника и всех сопровождающих, – начал Саньбао. – Он захватил восточный трон, установил единоличную власть, да ко всему еще смеет нам противостоять. Стоит допустить малейшую оплошность – как мы отчитаемся перед троном?
Не успел Саньбао закончить речь, вперед выступил один из офицеров и выразил пылкое возмущение тем, что ничтожное крошечное государство смеет помышлять об отпоре могущественной имперской армаде. Командующих обрадовали столь героические речи; присмотрелись – пред ними рослый, широкоплечий, громкоголосый богатырь с драконьими глазами, да и имя у него соответствующее – Ма Драконоподобный. Ранее он служил в не столь давно созданном столичном гарнизоне – Батальоне чудесных механизмов[426], тоже из мусульман, на время плавания назначен командиром в чине юцзи. Сразу видать – смел, находчив, ума не занимать, и слушать его приятно. Саньбао воскликнул:
– Во всех сражениях первый бой самый трудный. Нынче посылаю вперед командира Ма.
Тот в ответ:
– Подлинные герои сражаются до последнего, их тела погребают в шкуре коня. Нам ли убояться!
С этими словами он вскочил на быстроного скакуна, схватил обоюдоострые и быстрые, как ветер, парные мечи и под троекратную барабанную дробь помчался с отрядом всадников в равнинный Тубан, где они и расположились лагерем.
А в это время вражеский воин, бывший там патрульным, свистом дал сигнал в ставку – шатер из бычьей кожи. Тут же загудели рожки, и конный отряд местных воинов, словно пчелиный рой, налетел на позиции Южной династии. Командир Ма окликнул туземного военачальника:
– Эй, кто таков?
Вид у доблестного Ма был зело устрашающий, брови вразлет, голос громоподобный. Супостат в испуге замешкался и не сразу ответил:
– Меня называют Яо Осушающий Море, иду из столицы Явы походом – изловить скрывающихся в море драконов.
Командир Ма внимательно вгляделся в чужака:
Варваров пророчества – их закон дикарский,
Пусть в шелках туземцы – всё нелепый вид.
С песней чужеземной по траве бредут —
Не пора ль рассеять их хмельные грезы?
Свиристит сверчок сей песенку предерзкую,
Мы ж его расколем, как орешек грецкий[427].
После того как Ма Драконоподобный представился, настала очередь местного военачальника его разглядывать:
Предводитель Яо заорал:
– Ты прибыл с Южного материка, я житель западных земель[430], у каждого свой уголок земли, свое государство. На каком основании беспричинно нарушаете наши границы?
На что командир Ма отвечал:
– Не было бы дела – не отправились бы в земли инородцев Западного океана. Перво-наперво прибыли уведомить вас о том, что на престол империи Мин взошед новый государь. Далее, мы желаем запросить, не попало ли к вам наше сокровище – государева печать. И напослед извольте сообщить, по какому праву вы, малое ничтожное государство, посмели без всякого на то основания замыслить убийство посланника нашей великой династии вкупе со ста семьюдесятью членами его сопровождения. Нынче мы прибыли призвать вас к ответу, покарать злодеев и готовы сокрушить всё на своем пути.
Командир Ма потребовал от чужеземца немедля доложить обо всём своему правителю:
– Верните драгоценную печать, а коли ее не имеется, всё одно требуем возмещения за загубленные человеческие жизни. Вот и весь сказ! А дерзнешь супротивничать, тварь ничтожная, окончишь свою никчемную жизнь под моим мечом!
От подобных угроз предводитель Яо тоже рассвирепел. В этот момент с криками «Ах ты, кичливый хвастун из Южной династии, ты нас еще узнаешь!» в сторону китайских боевых порядков помчались два местных конника. Ма поскакал навстречу, и закипел бой. Тела троих всадников сплелись в клубок, воедино слились топот и ржанье боевых коней: невозможно разобрать, какое из трех видов оружия наносило смертельные раны. О, доблестный командир Ма! Преисполненный боевого духа, он пустил в ход все виды боевого искусства: бьет налево – колет направо, режет направо – тычет налево, один на один, один против двоих! Многажды сходились противники, и никто не смог одержать победу! Но вот юцзи Ма сосредоточенно нахмурил брови, и в голове его родился план. Он сделал вид, что поигрывает мечами, а сам, улучив момент, выхватил медный молот, сделал несколько выпадов, и – бом! – послышался звук удара о голову одного из противников. Тому не удалось уклониться, и вот уже три его добрых души взлетели в дальние выси, а семь злых отправились в преисподнюю. От подобного зрелища второй супостат затрясся от страха, руки-ноги ослабели, он сделал несколько выпадов копьем, но едва усидел в седле, и ему ничего не оставалось, как развернуть коня. Командир Ма пришпорил своего быстроногого скакуна, и тот полетел иноходью. Противник мчался во весь опор, но Ма Драконоподобный уже занес меч за его спиной. Заметив это, Яо Осушающий Море кинулся было на помощь своему воину, одначе поздно – меч храброго Ма уже скользнул по спине вражины.
При виде сей жестокой расправы Яо заскрежетал зубами от ярости и направил трезубец на неприятеля, но тот, поигрывая двойными мечами, легко отразил удар. Несколько десятков раз сходились противники, однако ни один не одолел другого.
На подмогу предводителю Яо примчались еще двое всадников – можно сказать, у тигра будто крылья выросли. Доблестный Ма бился один против троих без передышки с утра до сумерек, без еды и питья. Хотя исстари сказано: в одиночку сам молодец против двоих не боец, – ему всё же удалось убить одного из врагов и даже отнять трезубец у их командира. Однако Яо Осушающий Море, в свою очередь, завладел медным молотом генерала Ма. Стемнело, и противники разошлись, не добившись победы.
На рассвете ординарец доложил, что Яо снова вызывает соперника на бой. Ма Драконоподобный схватил меч, вскочил на коня и помчался на поле боя. Одначе прибывший в ставку Небесный наставник приказал немедля вернуть командира. Воротясь, тот обратился к даосу:
– Жду наставлений.
К немалому его удивлению, Небесный наставник попросил уступить противнику эту битву. Храбрец Ма не сдержался:
– Издавна известно: на княжьем пиру, коль не напьешься допьяна, хоть наешься досыта; воин в бою ежели не погибнет, то получит боевую рану. С чего мне уступать?
– Ошибаетесь, – заметил Небесный наставник. – Искусство полководца в том, чтобы в зависимости от обстановки принять верное решение – наступать или отступить. Недаром говорится: «если кто ударяет по своему мечу и [смотрит] гневным взглядом […], это будет храбрость обыкновенного человека»[431].
Небесный наставник пояснил, что предводитель Яо называет себя «ловцом драконов», посему командиру Ма, имеющему прозвище Драконоподобный, не следует рисковать, и предложил послать другого командира.
Назавтра, восседая на белоснежном красавце-рысаке, на поле брани выехал командир арьергардной эскадры Тан Ин. Взгляните на него: сверкающий шлем, плетенная из золотых пластин кольчуга, украшенный яшмой пояс, в руках – поблескивающее копье «вращающийся дракон»[432].
Он с ходу крикнул противнику:
– Кто таков?
– Осушающий Море, – назвал себя тот.
Тан Ин глянул на него: глаза навыкате, брови лохматые, переносица высокая[433], волосы вьются, сидит на какой-то бурой кляче, в руках пронзающий небо трезубец. Тан Ин решил, что вряд ли сей иноземец искусный воин, и, пожалуй, лучше мирно разойтись. Он представился, назвал и свое ученое звание победителя на столичных императорских экзаменах. Услыхав такое, предводитель Яо повнимательней присмотрелся к противнику: тонкие, изящные, как у женщины, черты лица, на коем чернеют борода и усы, что вместе выглядело несуразно. И подумал: «Не иначе как гражданский сановник! Ему бы в богатом доме в кости играть – какой из него вояка? Переброшусь с ним парой шуточек, и ладно». И воскликнул: