Прознавший об этой схватке Нефритовый император вместе с бодхисаттвой Гуаньинь спустились на землю – и только они смогли уговорить Светозарного простить почтенную Матушку горы Лишань и ее неразумную ученицу.
На сей раз освобожденная из плена Огнедышащая не посмела слова поперек молвить, а ее наставница еще и потребовала испросить у буддиста прощения.
– Ни к чему это, – запротестовал Бифэн. – Лучше уговорите короля Явы как можно скорее передать нам нашу наследственную печать, и закончим всё миром.
Прародительница изъявила готовность отправиться к государю вместе с Огнедышащей:
– Это не только ее личное дело.
Не теряя времени, обе небожительницы вскочили на облако и исчезли.
Тогда дева Ван решила самостоятельно расправиться с буддийским монахом. Государев советник заметил погоню и успел подняться на флагманский корабль.
Бифэн встретился с командующим и составил план действий: по сигналу пушечного выстрела со всех сторон выскочили на боевых скакунах командиры левого и правого авангарда, четырех эскадр и четырех дивизий. Окружив деву, они стали метать в нее кто нож, кто меч, кто пику, а кто кистень. Ван стала похожа на петуха, пытавшегося прокукарекать под проливным дождем: она упрямо шептала заклинания, но изо рта вырывался лишь невнятный клекот, попыталась убежать, но свалилась с лошади и ничком рухнула на землю. Неясно было, кто нанес решающий удар, но из тела девы хлынули потоки крови. Ну кому бы тут не захотелось приписать подвиг себе! Всяк пытался первым схватить воительницу – что называется, люди хлопочут, кони топочут. И вот уже несчастная Ван-чудотворица превратилась в кровавое месиво под копытами лошадей.
На сей раз Государев советник подтвердил подлинность останков.
Удостоверившись в гибели воительницы, доблестный Саньбао долго хмурил брови в задумчивости, составляя хитроумный план поимки предводителя Яо. Он нашептал его полусотне лазутчиков – мол, так-то и так-то, – а затем сообщил что-то на ухо командирам левого и правого авангардов, а также двух морских дивизий. Не успел закончить, как ординарец доложил: только что та самая дева на коне мелькнула за воротами китайского лагеря и ускакала. Командующий приказал послать ей вслед командиров двух авангардов и обеих дивизий. Видят – дева по дороге встретилась с Яо, и вот они уже мчат вместе.
Тем временем командир левого авангарда Чжан Цзи с отрядом добрались до местечка Гэр и схватили старосту по имени Налада. Тот оказался уроженцем Южной династии, из Гуандуна, и привел группу местных жителей, среди которых были и китайцы, и туземцы. Все они стали безостановочно быстро-быстро отбивать поклоны и залопотали: «Мы люди прямодушные, как один, готовы повиноваться приказам господ командиров». Чжан заявил, что не собирается отдавать никаких приказаний, от жителей требуется лишь вовремя платить дань, признать себя вассалами Китая и не предпринимать враждебных действий супротив Поднебесной. Собравшиеся дружно пообещали. Чжан развернул лагерь, дабы закрепиться в сем местечке.
А командир правого авангарда Лю Инь вместе с командирами двух дивизий, преследуя деву и предводителя Яо, прибыли в местечко Сурабая. Там они объявили жителям, что не будут никого казнить, и повторили те же требования. Жители дружно согласились. Генерал Лю раскинул лагерь, а командиры двух дивизий поскакали дальше. Дорога привела их в местность под названием Маджапахит, где обитал сам правитель. В это время воительница вместе с супругом уже оказались на территории дворца и предстали перед королем. Не успел тот и рта раскрыть, как во дворец ворвались двое китайских военачальников. Испуганный король поспешил скрыться в глубине дворца, а дева последовала за ним, бросив супруга одного. Вслед за ними ринулся один из командиров дивизии. Со страху король взобрался на самую верхотуру – девятый ярус высоченной, в сто чи, башни, дева Ван – за ним, китайский командир следом. Дева крикнула королю:
– Господин мой, не бойтесь, я здесь и защищаю вас. Я, ваша подданная, знаю секрет, как вознестись на облаках и умчаться на туманах.
– Никогда того не забуду, – поблагодарил король.
Дева немедля туго обвязала его веревкой, объяснив сие необходимостью поднять владыку на облако. Затем она притащила его в дворцовую залу, где лежал связанный Яо. Было время ранних петухов, и хотя еще горели лампы, но везде сновали люди – они что-то галдели, и трудно было разобрать, что происходит.
– Воительница, мы с тобой муж и жена, соединены прочными узами. Как ты могла сотворить подобное злодеяние? – возмутился супруг.
Однако дева стала убеждать, что его связали для полета на облаке. Она взвалила обоих связанных на своего скакуна, приказала закрыть глаза, присовокупив, что конь помчит их на облаке. После чего дева пришпорила коня, тот рванулся вперед, словно ветер, а те двое, крепко зажмурившись, гадали, куда же домчит их облако. И когда наконец рассвело, дева Ван сбросила их с коня, разрешила открыть глаза и сказала:
– Мы примчались в обитель вельмож; боюсь, что теперь вы уже ничего не сможете сделать.
И тогда пленники увидели, что находятся в ставке китайского войска, перед ними восседают оба главнокомандующих, даосский и буддийский монахи. От этого зрелища короля словно ножом по сердцу полоснули, будто кошачьи когти разрывали его легкие, и он взревел:
– Предательница! Обманщица!
Саньбао повелел развязать пленников, призвал палача и приказал тому продеть им под лопаткой железную цепь[473]. Ключицу каждого надрезали ножом, продели цепь, затем поставили на колени. Командующий спросил, кто из них король Викрамавардхана, а когда тот назвался, предъявил ему обвинение в безосновательном убийстве китайского посланника и всей его свиты, да еще в завоевании восточной Явы ради создания государства с единоличным правлением. Саньбао приказал палачу содрать с короля кожу, четвертовать и растолочь кости, дабы он и после смерти помнил военачальников Южной династии. Буддист в очередной раз обратился к адмиралу с просьбой о помиловании, и командующий согласился заменить страшную казнь сорока ударами тростниковой палкой. Не успел договорить, видит – показались командиры обоих авангардов и двух дивизий. Они привели группу местных жителей, а также двоих взятых ранее воительницей в плен командиров личной охраны ставки – Чжэн Тана и Те Лэна. Командующий обратился к ним:
– Во время боя вы не использовали все имевшиеся возможности. Согласно законам войны, вас следует строго наказать.
Государев советник попросил о снисхождении, ссылаясь на то, что дева одурманила китайских воинов своими магическими приемами. Но Саньбао был тверд: «Они опозорили Отечество», – и приговорил командиров к двадцати палочным ударам, что и было тут же исполнено.
Казнили с десяток местных старост, подстрекавших народ к сопротивлению. Затем командующий углядел среди пленников двух главных советников короля и заявил, что те давно пытались увещевать правителя подать грамоту о капитуляции, и не их вина, что король не внял советам. Посему Саньбао приказал украсить головные уборы советников цветами и вручить им полотна красной материи по случаю радостного события. Поначалу советники отказались.
– Вы что, пренебрегаете нашими наградами? – рассердился командующий.
– Как можно! – вскричали оба. – Скорбь государя – бесчестье для подданных, нам не подобает принимать подарки.
– Вы знаете свое дело! – похвалил адмирал и приказал пожаловать каждому еще и парадную чиновничью шапку, халат с круглым воротником, украшенный рогом кушак и нарядные черные с белой подошвой сапоги как доказательство того, что и среди инородцев попадаются верные служаки.
В следующей группе оказался Яо Осушающий Море.
– Эта скотина – корень зла, виновник всех наших бед! Изрубить на мелкие куски! – воскликнул Саньбао.
Король стал умолять проявить снисхождение, пообещав без промедления вручить вассальную грамоту, акт о капитуляции, пропуск через заставы, а также дань и дары местной земли:
– Век не забудем вашей милости!
Командующий ответил:
– Мы, великая империя во главе с мудрейшим Сыном Неба, высоко ставим вашу готовность вручить грамоты. Мы, отправившиеся в Западный океан и одержавшие сокрушительную победу, ценим ваше согласие передать пропуск через заставу. Китай, государство совершенномудрых, куда несут подношения все страны, также чтит ваше желание вручить дань и дары местной земли. Нынче вы, уже брошенные в котел рыбы, будете избавлены от смерти, и не о чем больше рассуждать.
Напослед дошла очередь до девы-воительницы. Командующий приказал пожаловать ей по две пары золотых и серебряных цветов и два отреза цветного шелка. Все офицеры – в высоких ли, низких чинах – недоумевали:
– Командующий обычно вельми сметливый, нынче совсем запутался. С какой стати он решил награждать деву?!
Сама же воительница с поклонами приняла дары и направилась к выходу. Король закричал ей вслед:
– Ничтожная предательница! Ты еще припомнишь слова древних мудрецов: у небесных сетей ячейки редки, да никто не проскочит.
К нему присоединился Яо:
– Как ты посмела притащить сюда меня, твоего супруга! Поистине, кто содействовал успеху, тот способствовал и поражению.
Тут подал голос военачальник евнух Ма:
– Командующий, вы неправы! Эта ничтожная бабенка доставила нам столько хлопот, а вы ее награждаете! Намедни Государев советник совершил оплошность, пощадив ее, а нынче вы допускаете еще одну ошибку!!
Саньбао поочередно обратился к вице-адмиралу Вану, Небесному наставнику и Государеву советнику с одним и тем же вопросом: стоило ли награждать деву? Вице-адмирал ответил отрицательно, Небесный наставник засомневался: «Награждать не надо, да только мнится мне, что награжденная – вовсе не дева Ван». Тогда Саньбао приказал вновь вызвать воительницу. Та нерешительно вошла, и видно было, что всем присутствующим не терпится сожрать ее с потрохами. Командующий приказал: