Не успел протянуть руку, как серебряные монеты со звоном запрыгали и, собравшись вместе, облепили шею настоятеля, превратившись в белоснежную, словно нефритовую, шейную колодку-кангу. Да это еще что! Канга отяжелела и стала весом не менее нескольких сот цзиней – можно ли такое вытерпеть? Она давила так, что монах хлопнулся наземь, не в силах ни подняться, ни повернуться. Делать нечего, пришлось обратиться с молитвой к Будде. Стоявший рядом до смерти перепуганный военачальник тоже повторял молитвы, размышляя при этом о могуществе пришельцев из Южной династии: «Хорошо еще, что я тщательно продумал свой визит и ничем им не навредил». На просьбу настоятеля вызволить его из канги он отвечал:
– В моих ли силах вас спасти? Лучше искренне покайтесь.
Тара взмолился, обещая Будде впредь никогда не мошенничать, не мешать правду с ложью, и истово каялся в прошлых прегрешениях. Обоим пришлось повторить молитвы не единожды, прежде чем канга и вправду со звоном развалилась на серебряные монетки.
Военачальник доложил султану о злополучных монетках, и тот согласился немедля их вернуть.
Военачальнику ничего не оставалось, как отправиться в путевую резиденцию Государева советника и попросить встречи. Цзинь Бифэн, разумеется, смекнул, в чем дело. Пригласил гостя, спросил, как зовут, зачем пожаловал. Тот отвечал, что послан передать поклон от султана.
– Буде вы не по своей воле прибыли, верно, есть на то серьезная причина, – обронил Государев советник.
Юньмухун тут же начал крутить:
– Скажу, не совру: пришел за-ради монаха, что вчера собирал подаяние. Ведь он для нас – Праведник, охраняющий государство. Обманом он заполучил от вас серебряные монетки, да только они оказались непростые. Нынче Праведник возроптал и заявил султану: мол, из-за придумки о вашей болезни пришлось проявить неучтивость к господину флотоводцу, а неприятности посыпались на его голову. Султан возмутился: мне, мол, неведомо ни о каких неприятностях. В результате они рассорились, и султан отправил меня к вам – просит смилостивиться и простить монаха! Примите деньги обратно, дабы правитель восстановил добрые отношения со своими подданными. Сей ваш поступок всенепременно будет благоприятствовать нашей капитуляции.
Государев советник по натуре был миролюбив – пришедших принимал, ушедших не преследовал. Он тут же смягчился и воскликнул:
– Амитофо! К чему ссориться? Заберу монеты.
Военачальник отвесил два земных поклона, распрощался, вернулся в храм Летящего дракона и сообщил обо всём настоятелю. Обрадованный Тара почувствовал себя птицей, выпущенной из клетки, или лодкой, освобожденной от тросов.
Настоятель отправился во дворец. Он признался султану, что, по словам военачальника, Могадишо самостоятельно не в силах противостоять флотилии.
Настоятель Тара предложил призвать на помощь своего наставника, что обитает на одной из четырех великих даосских гор в Пещере чистого неба – обители восьми даосских святых:
– Он владеет удивительным оружием. Спросите, каким? Это два огромных летающих диска – самец и самка. Стоит подбросить их в воздух, как они начинают множиться – вот их уже десять, сто, тысяча, да что там – десять тысяч! Они заслоняют небо, покрывают землю, заполняя страны и материки. Моего наставника так и называют – Монах с летающими дисками[182].
Ил. 10. Караталы – «летающие диски»
И вот уже сей монах по просьбе настоятеля Тара явился к султану и пообещал изничтожить противника.
Сказывают, что летающие диски со скрежетом ринулись на китайские суда. А на борту в это время дежурные офицеры как раз занимались распределением провианта и сновали туда-сюда, будто стая рыбешек. Они услыхали странные звуки, однако никто не ждал беды, потому и не приняли мер предосторожности – и вот уже десять человек оказались обезглавленными. Остальные застыли в полном недоумении – что стряслось? А в это время десять дисков с отрубленными головами со скрежетом взмыли ввысь.
Таинственное исчезновение голов вызвало страшную панику среди воинов, о чем тут же доложили в ставку. Командующий был ошарашен:
– Ну и попали мы в переделку, как буддийские монахи в трехмесячный пост[183]!
Он отправил лазутчиков на разведку, и те по возвращении доложили, что обезглавливание воинов – волшба всемогущего Монаха с летающими дисками, и тот уже доставил головы китайских воинов в подарок султану.
– Так вот отчего султан сказывался больным! – вскричал командующий. – Он выжидал!
И немедля повелел пригласить на совет Небесного наставника и Государева советника.
Небесный наставник вызвался вступить в схватку. Он отправился к нише-божнице Чаоюань, дабы морально подготовиться к сражению. И вот уже слева от него выстроились все храмовые монахи, справа – мальчики-танцоры, а сам он недвижим застыл на корме. Завидев его издалека и убедившись, что это тот самый Небесный наставник, маг-повелитель дисков изрек:
– Встретились и, не выпив чарку, впустую разошлись – в таком случае нас, как говорится, поднимут на смех даже хилые цветы в гроте.
С этими словами он запустил в даоса диск-самец, выкрикнул «Быстрей!», и диск со скрежетом опустился прямо на череп монаха. Кто же знал, что у Небесного наставника череп необычный? Диск колошматил даоса по голове то с одной, то с другой стороны, не причиняя никакого вреда. А сам наставник Чжан, наблюдая за этой бешеной пляской, не торопясь, вынул свой семизвездный меч, спустился с корабля и, оседлав черногривого скакуна, помчался навстречу магу. Тот, не сдержавшись, воскликнул:
– Вот так Небесный наставник, не простой штучкой оказался!
Он вытащил новый диск – самку и, выкрикнув «Превратись!», подбросил ввысь. И вот уже всё воздушное пространство со свистом заполнили тысячи, десятки тысяч дисков, кои со скрежетом падали вниз. Монахи-послушники и юноши-танцоры так плотно окружили Небесного наставника, что человеку ногой не двинуть, коню морду не поднять. Откуда магу знать, что эти монахи и танцоры тоже создания особенные, и опускавшиеся на них бесчисленные диски не способны даже приблизиться к их горлу или шее, не говоря уже о том, чтобы отсечь головы? Могущественный старец всё больше свирепел и хмурил брови. Делать нечего: возопив «Беда!», он собрал свои диски. Что же, как говорится, везет – наступай, при неудаче отступай. Небесный наставник со своим окружением вернулся на корабль. Командующий с нетерпением принялся расспрашивать, как удалось уклониться от грозных дисков. Даос объяснил, что у него на макушке выгравированы печать трех верховных божеств и рескрипт самого Нефритового императора:
– А что до свиты, то я заранее положил каждому на голову талисман-оберег, их тоже охраняли бессмертные.
Государев советник предложил лично встретиться с магом и попробовать уладить дело миром.
– Так-то оно так, да только с этим кудесником вряд ли удастся договориться, – засомневался Небесный наставник. – Он-то уж точно не монах секты чжэнъи! Осмелился обезглавить десяток наших воинов и поднести их в дар султану. Ничего себе наставник! Ничего себе подарочек!
Государев советник обеспокоился, куда делись тела десяти убиенных, и командующий поведал, что хотя прошло уже два дня, но их сердца продолжают биться – похоже, воины не смирились с насильственной смертью.
– Прекрасно, прекрасно! – обрадовался Государев советник. – Пусть дождутся, пока я верну им головы, и они, ожив, вновь предстанут перед командующим. Возможно, тогда и Небесный наставник согласится на мировую с магом.
Своим заветным посохом Бифэн очертил на полу десять ровнехоньких кругов, в каждый ткнул посохом и тихо призвал:
– Вернись.
И тут же с порывом ветра в каждом круге показалась голова. Все были поражены:
– Чудеса! Поистине, беспредельно могущество Государева советника!
Бифэн велел ординарцам надеть на каждое туловище по голове:
– Да не ошибитесь!
Начали таскать туловища и прикладывать к ним головы. Как только всё было исполнено, Бифэн велел Юньгу принести патру с живой водой и каждому влить в рот по глотку – миг, и воины предстали в прежнем обличии. Только вот беда – двое оказались уродцами: у одного голова глядела назад, у другого из груди струйкой дыма вылетела душа, а без души что – одна оболочка! Юньгу, помирая со смеху, указал на уродов Государеву советнику. Тот только покачал головой:
– В нынешнем перерождении каждый получил по заслугам. Нрав первого таков, что в лицо говорил одно, а за спиной иное, что до второго – он был двуличен и двоедушен, вот одна душа и улетела.
Командующий, взывая к милосердию буддиста, стал молить избавить несчастных от подобной кары. Буддист обратился к уродам:
– Буде каждый из вас признает вину и пообещает раскаяться в прежних прегрешениях, я справлю заупокойное чтение сутр.
Оба воина дали обещание. Государев советник произнес: «Вернись к прежнему» – и вот уже пред всеми предстали два добрых молодца, отвесили земные поклоны и чинно удалились. Государев советник снова обратился к Небесному наставнику:
– Теперь можете договариваться о мире.
Даос и раньше вроде как соглашался вести переговоры – при условии, ежели оживут загубленные души. Нынче же, когда головы вернулись на место, он, конечно, не мог взять назад свои слова, но в душе противился этому. Посему вслух произнес:
– Ежели Государев советник стремится к согласию, осмелюсь ли я перечить? Только боюсь, маг не пойдет на мировую.
– Завтра посмотрим, – завершил беседу Государев советник.
На другой день Небесный наставник выехал на коне и увидел, что навстречу ему из городских ворот движется могущественный старец в сопровождении своего ученика – настоятеля Тара. Даос встрепенулся, сорвал с головы повязку с девятью драконами и подбросил в воздух. Маг улизнул, но удалось поймать хотя бы настоятеля. Небесный наставник рассудил: «Пусть дракона не схватили, а рога всё ж отпилили». Пока он связывал пленника веревками, маг бросил свой волшебный диск, опрокинул на землю одного из сопровождавших Небесного наставника монахов и усадил его на диск – подцепил так ловко и точно, словно ковшом водицу зачерпнул.