.
Тарнувский епископ осудил кровавые события и в своей проповеди от 20 февраля обличал бунт и призвал крестьян опомниться: «Некие печальные обстоятельства пробудили у вас неистовую ярость, что вылилась в дикую жестокость и уже перешла все границы». Прежде не вмешивавшееся в события Львовское наместничество[55] решило обуздать обезумевшее крестьянство. Восстание, ставшее предлогом к крестьянским выступлениям, было подавлено к 27 февраля, когда австрийцы разгромили в Подгоже религиозную процессию, возглавляемую Эдвардом Дембовским[56]. В марте к подавлению крестьянских отрядов приступила австрийская армия, а Якуба Шелю интернировали в Тарнув. Через 2 года его отправили на Буковину, где он получил от властей большой земельный надел и хозяйство. Там Шеля и умер в 1860 году. Обстоятельства его смерти до конца неизвестны. Долгие годы среди крестьян ходили слухи, будто он был отравлен австрийцами или убит шляхтичами, желавшими отомстить за бунт.
События весны 1846 года оставили неизгладимый след в сознании последующих поколений жителей Галиции и, как грозовой раскат, периодически повторялись. Среди крестьян возникла легенда о социальном взрыве и единении народа для борьбы с несправедливостью и бесчестием. Уничтоженная экономически (в 1848 году на территории Галиции произошло окончательное освобождение крестьян) и ментально униженная шляхта сложила на алтарь своей коллективной памяти зверски убитых родных. Взаимная чуждость обеих социальных групп ощущалась необычайно сильно, и только на рубеже XIX и XX веков, благодаря общественной и просветительской деятельности интеллигенции, а также росту национального самосознания крестьянских масс, удалось прийти к взаимному согласию.