– Почему ты так считаешь? – спросил Камнеликий.
Божественноликий ответил ему:
– Подожди немного, названый отец мой! Хотя между нами и много разногласий, не утаю, что мне известно о знании сынами Волка тайных троп, ведущих в Серебряную долину. Они смогут провести нас в самое её сердце – вот та особенная помощь, которую они окажут нам. Поэтому-то мы в числе тысячи воинов, внезапно напав на врага, учиним великое побоище, а если наша победа и в самом деле станет великой, то рабы смуглолицых будут бояться нас, а не их. К тому же, они ненавидят своих хозяев, а не нас, так что можно ожидать, что они вырвут корень этого сорняка после того, как мы ниспровергнем его. Так или иначе, мы вполне можем надеяться, что очистим Серебряную долину от врага с одного удара, имея лишь эту тысячу воинов.
Останется лишь Розовая долина, с которой будет легче справиться, ведь смуглолицых там меньше, а невольников много. Я бы напал на Розовую долину свободными людьми в то же время, как мы нападём на Серебряную долину. Стало быть, я советую тем, кто не годится для похода, собраться в городе числом десять десятков воинов, чтобы усилить гарнизон. Охранять городские стены вполне под силу старикам, юношам и крепким женщинам. Они защитят себя, пока не придёт помощь, если будет плохо, или смогут бежать в горы, или, если уж совсем худо будет, то хотя бы доблестно умереть. Другие же пять сотен пусть пойдут в горы к Розовой долине и нападут на живущих в ней смуглолицых примерно в то же время, когда мы вторгнемся в Серебряную долину. Только им нельзя нападать раньше. Так или иначе, а мы одолеем смуглолицых, ведь споткнуться ещё не означает упасть. Можно надеяться, наш замысел приведёт нас к победе.
Вождь умолк. Лучезарная смотрела на него светящимся взглядом, губы её разомкнулись, она горячо желала услышать ответ Могучеродного, но брат её молчал и лишь барабанил пальцами по столу. Остальные тоже молчали. Наконец, Могучеродный произнёс:
– Военный вождь Дола, всё, что ты сказал, пришлось мне по душе. Так всё и должно совершить, разве что не следует разделять наше войско и посылать часть на Розовую долину. Я говорю, не следует. Давайте вложим всю нашу силу в один удар по Серебряной долине, и тогда, если мы проиграем в битве, то потеряем всё, но так будет при нашем поражении в любом случае, каким бы оно ни было. Если же мы завоюем Серебряную долину, то Розовая будет открыта для нас.
– Брат мой, – отвечал ему Божественноликий, – ты опытный воин, я же лишь юноша, но разве ты не видишь, что как бы мы ни старались, мы не сможем убить всех смуглолицых Серебряной долины за один раз. Те, что побегут от нас, обратятся за помощью к жителям Розовой долины. Они расскажут им, что случилось, и что тогда помешает им напасть на Дол? Расстояние там небольшое. А прежде того, они, наверняка, перебьют несчастливцев, оказавшихся у них в руках.
Могучеродный ответил:
– Я говорю лишь, что в твоём плане есть риск, но ведь на войне мы всегда рискуем, а если наш удар по Серебряной долине будет слаб, то мы рискуем всем, что у нас есть. Мы останемся в меньшинстве, и если у врага будет достаточно времени, чтобы понять это, мы проиграем.
Камнеликий произнёс:
– Мне думается, военный вождь, нет ничего страшного в том, чтобы на какое-то время оставить Розовую долину в покое. Мы же сможем преследовать беглецов по пятам, если они отправятся в Розовую долину, тогда мы окажемся там сразу же за ними, ещё прежде, чем они смогут собрать новое войско. Кроме того, после победы в Серебряной долине мы всегда сможем вернуться в Дол через Долину Теней. Думаю, Могучеродный согласится со мной.
– И я соглашусь с тобой, – поддержал его Старейшина. – Кроме того, мы можем оставить больше воинов для охраны Дола. Так что, сын, тот риск, о котором ты говоришь, становится тем меньше, чем больше мы о нём толкуем.
Затем слово взял Страж Дола. Он сказал:
– Ты мудр, Старейшина, но риск всё же есть. Если враг войдёт-таки в Дол, пусть даже воины, которых мы оставим здесь, и защитят город, сохранив свои жизни, они не смогут помешать врагу разграбить наши поля, и вернувшееся с победой войско найдёт дома разруху. Много утомительных дней придётся потратить на то, чтобы охотиться на врагов, скрывшихся в диколесье.
– Верно, – согласилась Лучезарная, – это так. Божественноликий мудр, раз думает об этом, равно как и о других вещах. Но есть ещё одно, о чём должно помнить: в Серебряной долине всё может пойти совсем не гладко. А потому нам следует иметь силу, что поддержит нас, если первый удар обернётся неудачей. Мой совет таков: не будем посылать войско в Розовую долину и не будем оставлять гарнизон в городе, чтобы с нами был каждый клинок, какой только возможно иметь.
Железноликий улыбнулся:
– Ты мудра, девушка. Я удивляюсь, как на встрече кровавых клинков могут рождаться мысли о битве в голове такой красавицы, как ты. Но послушай, не узнают ли смуглолицые о том, что мы оставили Дол без защитников, и не пропустят ли наше войско, чтобы напасть на нашу долину и разграбить её?
Наступила тишина. Божественноликий смотрел в стол, но вот он поднял глаза и произнёс:
– Могучеродный был прав, когда говорил, что следует рискнуть всем. Давайте оставим смуглолицых Розовой долины в покое до тех пор, пока не одолеем жителей Серебряной долины. Более того, отец, не полагай, что наши враги могут мыслить так же, как мы: продумывать заранее грядущие свершения и, распутывая нити судьбы, осторожно взвешивать все шансы. Скорее, они как скворцы осенью или дикие гуси зимой: некая мысль пронзает их воображение, и смуглолицые уже бросаются в путь, а потому если они решили напасть на нас через месяц, то до истечения этого срока и не шелохнутся, и у нас будет довольно времени сделать то, что должно. В этом я согласен со всеми вами. Дальше: думаю, хорошо бы не разглашать наше решение. На народном собрании мы не раскроем день нашего нападения на Серебряную долину и путь, по которому мы надеемся туда попасть, чтобы враг не получил весточку и не был бы начеку. Впрочем, по совести говоря, я считаю, что если смуглолицых предупредят о том, что мы собираемся напасть на Розовую долину, то её защитники присоединятся к жителям Серебряной долины, и тогда все наши враги окажутся в одной сети. Хотя я и сомневаюсь, что так будет, но мне не очень-то хочется охотиться за ними по всему лесу, убивая одного тут, двух-трёх там, и тратить дни за днями, блуждая по чаще с оружием в руках. Так мы ещё долго не сможем забыть о ненависти и успокоиться.
Железноликий, потянувшись через стол, взял своего сына за руку и молвил:
– Спасибо, сын, за твои слова! Ты говорил от самого сердца. Как хорошо, что у меня есть такой военный вождь!
В глазах Лучезарной вспыхнула любовь к Божественноликому, девушка с гордостью смотрела на него. Сам же Божественноликий произнёс:
– Мы говорим уже долго, и взять слово мог каждый. Теперь настал черёд Могучеродного назначить вождей отрядов, что соберутся для нападения. Местом же их сбора будет Долина Теней. Что скажешь, вождь сынов Волка?
Могучеродный ответил:
– Я мало что смогу сказать. Подробно разбирать этот вопрос – дело военного вождя. Я считаю, как и все, что откладывать не стоит, но лучше отправиться в Долину Теней не всем сразу, а по отрядам и как можно скорее после народного собрания. Воины пойдут по самой верной и короткой дороге, что мы укажем. Когда же все соберутся, не нужно будет тратить лишних слов, ибо всё уже готово, чтобы выступить в путь по хорошо известным нам тропам, и не позже, чем через два дня мы окажемся у входа в Серебряную долину близ серебряных пещер. Почти все дома наших врагов стоят именно там.
Могучеродный сжал зубы. Краска залила его лицо, потом отхлынула. Он раз за разом представлял себе грядущее сражение, и всегда, как только он заговаривал об этом великом дне, надежда и торжество приводили его душу в смятение. Теперь же, когда этот день был уже так близко, Могучеродный не мог сдерживать свою радость.
Он продолжил:
– Словом, военный вождь, это тебе решать, как выступит твой народ. Но вот что я скажу тебе: им не потребуется брать с собой ничего, кроме оружия и еды на тридцать часов пути, так как в Долине Теней всё уже готово для них, хотя долина и не богата. Так вот, ты можешь сказать нам, что будешь делать?
Божественноликий нахмурился, лицо его потемнело, но затем оно прояснилось, юноша сунул руку в свою небольшую сумку и, вытащив из неё исписанный лист пергамента, сказал:
– Это порядок, что пришёл мне в голову. Ещё прежде начала народного собрания я и Стражи поговорим с вождями сотен, которые почти все уже здесь, на ярмарке. Мы назначим день и час, когда каждая сотня возьмёт оружие и отправится в Долину Теней, а также место, где они встретят ваших людей, что переведут их через горные пустоши. Вожди сотен сразу же передадут приказ начальникам двадцаток, а те – начальникам десяток. Если же, а вряд ли возможно обратное, народное собрание утвердит нападение и союз с тобой и сынами Волка, то вожди десяток соберут своих воинов в назначенном месте, а оттуда поведут их в Долину Теней. В руках у меня список, составленный во время военного смотра. Я сверяюсь с ним, чтобы ничего не упустить. Если вы спросите меня, в каком порядке войскам будет лучше следовать, то я посоветую сделать так: две сотни выйдут в самый день народного собрания – это будут воины Верхнего Дола. На следующее утро выйдут ещё две сотни воинов Дола, а вечером того же дня в путь отправятся пастухи – три сотни или больше, для них это будет не сложно. День спустя выйдет ещё два отряда – воины Нижнего Дола. Один отряд выйдет утром, другой вечером. Наконец, на заре третьего дня после народного собрания в путь отправятся жители Леса. Ещё сотня воинов останется на страже города, как мы и решили. Что же до места встречи с проводниками, то пусть это будут бугры у начала горного прохода, там, где с востока река Бурная вливается в Дол. Что вы скажете?
Все, и прежде всех Могучеродный, согласились с тем, что совет этот хорош: именно так и следует действовать.