По сигналу пушки Юэ Юнь и Чжан Сянь напали на чжурчжэней слева, а Хэ Юань-цин и Янь Чэн-фан – справа. Железные кони и их всадники погибли в свалке все до единого.
В это время Учжу ждал от Ваньму Точи и Ваньму Тоцзэ вестей о победе, как вдруг ему доложили:
– Юэ Фэй разгромил железную конницу!
Когда военачальники разгромленного отряда рассказали о щитах и копьях с крюками, Учжу горестно воскликнул:
– О мой военный наставник! Сколько лет я потратил на обучение железной конницы, и вот все в один миг пошло прахом!
– Не убивайтесь, повелитель! – успокаивал его Хамичи. – Как только нам доставят огненные катки, так южным варварам придет конец!
– Только на них я и возлагаю надежды! – вздохнул Учжу.
Но об огненных катках речь пойдет ниже…
А теперь расскажем о том, как Ню Гао возвратился в лагерь, доложил Юэ Фэю о выполнении приказа и сказал:
– Я недавно отрубил голову Гуянь Ланцзюню, спас Ван Цзяня от чжурчжэней и попросил его доставить в лагерь мой провиант. Доставил ли Ван Цзюнь все в целостности и сохранности?
– Доставить-то доставил, – сказал Юэ Фэй, – но только он говорит, что не ты его, а он тебя спас. Имя Ван Цзюня уже занесли в книгу заслуг.
– Удивительно! – воскликнул Ню Гао. – Выходит, Ван Цзюнь присвоил себе чужой подвиг?
Ван Цзюнь, который стоял рядом, не сдержался:
– Как вам не совестно, полководец! Я вам спас жизнь, а вы хотите отнять у меня заслугу?
– Нет, мне ваша заслуга не нужна! – отвечал Ню Гао. – Давайте сразимся! Победите меня – всё ваше!
Пока они спорили, со стороны северных ворот послышался шум. Чиновники доложили юаньшуаю:
– Воины отказываются принимать провиант! Ждем ваших распоряжений, господин юаньшуай!
– Чьи воины? – нахмурился Юэ Фэй.
– Ваши!
– Не может быть! – вскричали одновременно Хань Ши-чжун, Чжан Синь и Лю Ци. – Наш юаньшуай никогда не обманывает своих воинов! Видно, их обидел кто-то другой! Господин юаньшуай, расспросите обиженных – что случилось?
– Так будет лучше всего, – согласился Юэ Фэй и приказал позвать недовольных.
Те явились в шатер и опустились на колени.
– Господин юаньшуай, не нужен нам такой харч! – взмолились они. – Лучше отпустите нас домой!
– Я забочусь о вас, как о родных детях, – чем же вы недовольны? – недоумевал Юэ Фэй. – Сейчас у меня на вас вся надежда, а вы хотите уйти!
Один из воинов набрался смелости и сказал:
– Мы очень признательны вам за вашу доброту! Но почему нас так плохо кормят? Почему выдают половину того, что полагается?
Юэ Фэй нахмурил брови и обратился к Ван Цзюню:
– Почему мои воины недовольны? Или ты выдаешь им провиант не полной мерой?
– Я ничего не знаю, – отвечал Ван Цзюнь. – Казной и провиантом ведает ваш подчиненный Цянь Цзы-мин.
– Глупости! – рассердился Юэ Фэй. – Еще древние говорили: «Кто хранит сокровища, тот за них и отвечает». Видно, сам провинился, а хочешь свалить вину на другого! Позвать сюда Цянь Цзы-мина!
Цянь Цзы-мин тотчас явился и отвесил юаньшуаю земной поклон.
– Ты почему недодаешь воинам провиант? – грозно спросил его Юэ Фэй.
– Так мне велел господин Ван Цзюнь. Он сказал, что провиант надо экономить, иначе мы не сможем прокормить войско.
– Взять его и отрубить голову! – коротко распорядился Юэ Фэй.
Цянь Цзы-мина увели, а через некоторое время принесли его отрубленную голову.
– Немедленно выдать воинам весь недоданный провиант! – приказал Юэ Фэй Ван Цзюню.
Воины бросились на колени и горячо благодарили юаньшуая:
– Мы готовы идти в самый жестокий бой и жизни ради вас не пожалеем!
Ван Цзюню пришлось подчиниться: он выдал воинам все, что недодал, и опять явился в шатер доложить о выполнении приказа.
– Вот что, Ван Цзюнь! – сказал ему Юэ Фэй. – Мало того что ты присвоил себе чужой подвиг – за одно это уже полагается рубить голову, – но ты еще обманывал моих воинов! Казнить я тебя не буду, потому что тебя назначил на должность сам государь. Тебе дадут сорок палок и отправят в Линьань – пусть первый министр Цинь Гуй делает с тобой что хочет.
– Я-то спас этого подлеца, а он присвоил мою заслугу, да еще обижал воинов! – не выдержал Ню Гао. – Они с Цинь Гуем из одной шайки! Господин юаньшуай, отрубите ему голову, иначе он еще и вам напакостит!
– Не кипятись, брат! – успокаивал его Юэ Фэй. – Ван Цзюня прислал сюда Цинь Гуй, а он как-никак первый министр, и нам надо избегать с ним вражды.
Правильно говорится:
Суди —
Коль волен сам судить,
Щади —
Коль вынужден щадить.
Ню Гао терпеливо выслушал Юэ Фэя, но гнев его не утих. Он молча поклонился и покинул шатер.
После разгрома железной конницы Учжу созвал военачальников на совет. Он тяжело переживал поражение и сидел мрачный, как вдруг ему доложили:
– Из Хуанлунфу прибыли огненные катки.
– Спрячьте их в укрытии, а ночью пустим на сунский лагерь, – распорядился Учжу. – Теперь-то уж Юэ Фэю конец!
Воины укрыли огненные катки, изготовили их к бою и стали ждать вечера.
Узнав об огненных катках, Лу Вэнь-лун сказал Ван Цзо:
– Сегодня вечером Учжу решил пустить на сунский лагерь огненные катки. Страшное это оружие! Посоветуйте, что делать?
Ван Цзо задумался.
– По-моему, надо об этом известить юаньшуая, – сказал он наконец.
– Правильно, пошлем ему письмо на стреле, – обрадовался Лу Вэнь-лун, – а завтра утром и сами уйдем к нему.
Вечером он незаметно подъехал к лагерю Юэ Фэя и крикнул охранявшим ворота воинам:
– Слушайте внимательно! У меня секретное письмо для вашего юаньшуая – немедленно его передайте!
Лу Вэнь-лун выпустил стрелу в направлении сунского лагеря, а сам повернул коня и ускакал. Воины подобрали стрелу и отнесли в шатер Юэ Фэя.
– Какой-то чжурчжэнь в темноте выпустил стрелу – на ней письмо, – докладывали они. – Он еще крикнул нам, что письмо срочное и секретное, и просил вас поскорее прочесть.
Юэ Фэй взял стрелу и удалил приближенных.
Содержание письма встревожило юаньшуая. Он тайно вызвал к себе Юэ Юня, Чжан Сяня и объяснил им, как надо действовать.
По распоряжению Юэ Фэя все воины укрылись в горах. В лагере остались лишь знамена да барабаны.
С наступлением второй стражи в цзиньском лагере прогремел пушечный выстрел и против войска Юэ Фэя были двинуты огненные катки. От грохота зашатались горы, к небу взметнулись дым и огонь. Казалось, само войско бога грома Лэй-гуна спустилось на землю.
Огромную поволокли
Они железную змею,
Чтобы развеять в пух и прах
Три сунских армии в бою.
Когда бы преданный Вэнь-лун
Об этом тайно не донес,
Из сунов, верно, никому
В живых остаться б не пришлось!
Сунские военачальники, наблюдавшие с гор за бушевавшим в их лагере огнем, воздевали руки к небу и восклицали:
– Спасибо небесному владыке – не дал нам погибнуть!
В это время Юэ Юнь и Чжан Сянь сидели в укрытии, находившемся на полпути между цзиньским лагерем и сунским. Когда чжурчжэни ушли, отважные воины покинули засаду, подбежали к каткам и пробками заткнули отверстия, из которых вырывался огонь. Потом они поднатужились и спустили все катки по откосу в речку Сяошанхэ.
Как только опасность миновала, Юэ Фэй приказал воинам вернуться в лагерь и привести его в порядок.
Когда огненные катки покатились в стан врага и сунский лагерь окутался клубами черного дыма, Учжу, ликуя, говорил военному наставнику:
– Наконец-то я одержал победу!
Военачальники приходили к нему с поздравлениями, и Учжу распорядился устроить пир.
Но едва рассвело, как в шатер явился воин с докладом:
– Лу Вэнь-лун со Страдальцем и кормилицей перебежали на сторону сунов!
– Конец, конец! – вскричал Учжу. – Выходит, я вскормил тигра!
Пока он неистовствовал, другой воин доложил:
– Великий повелитель, лагерь Юэ Фэя стоит, как и прежде, и флагов над ним еще больше, чем вчера!
Учжу не поверил и вышел из шатра, чтоб посмотреть своими глазами. Над лагерем противника развевались знамена! Разъяренный Учжу приказал снова готовить огненные катки, чтоб вечером повторить нападение. Воины бросились за катками – их нигде не было! Долго искали и наконец обнаружили их в речке!
Учжу рвал и метал. Военачальники с трудом его успокоили.
Возвратившись в шатер, Учжу бессильно присел и со вздохом промолвил:
– Да, хитер Юэ Фэй! Это по его наущению Ван Цзо отрубил себе руку, чтобы ввести меня в заблуждение! И Цао Нина он довел до отцеубийства, и Лу Вэнь-луна переманил к себе! Я так надеялся на огненные катки, а он и тут оставил меня в дураках! Проклятие!
– Не расстраивайтесь, повелитель, – утешал его Хамичи. – Мы воспользуемся приемом «дракон, играющий хвостом», завлечем Юэ Фэя в ловушку и схватим.
– Хорошо, готовьтесь, – кивнул головой Учжу.
Мы уже упоминали о том, что ночью, после нападения огненных катков на сунский лагерь, Лу Вэнь-лун, его кормилица и Ван Цзо, захватив все принадлежавшие Лу Вэнь-луну драгоценности, бежали из цзиньского лагеря. К этому времени войска Юэ Фэя уже успели спуститься с гор.
Ван Цзо первым явился к Юэ Фэю и доложил о приезде Лу Вэнь-луна. Все военачальники, от старших и до младших, наперебой благодарили Ван Цзо. Юэ Фэй велел пригласить Лу Вэнь-луна в шатер.
После положенных приветствий Лу Вэнь-лун сказал:
– Простите меня! Я по своему неразумию позабыл родителей и признавал отцом заклятого врага! Если бы не благодетель Ван, так бы мне и не прозреть! Захирел бы род Лу!
Юэ Фэй был великодушен: он оставил Лу Вэнь-луна при себе и дал в услужение двадцать телохранителей, а кормилицу отправил на родину.
Как-то Хамичи посоветовал Учжу:
– Великий повелитель, пошлите на стреле письмо в сунский лагерь, предложите Юэ Фэю на месяц прекратить бои. За это время, я думаю, мы сумеем подготовиться к решающему сражению.