– Наш учитель давно знал, что Цинь Гуй не оставит его в покое, поэтому и прочитал гату, – ответил распорядитель. – Какая же тут хитрость?
– Я не уеду, пока вы не сожжете труп! – решительно заявил Хэ Ли. – Иначе я вас всех отвезу к первому министру!
– Мы сделаем все, что вы приказываете! – хором заявили монахи.
Они натаскали хворосту и поверх него положили труп. Вскоре заплясали жаркие огненные языки. Но вдруг из пламени поднялся лотос – в чаше его сидел праведник!
– Хэ Ли! – воскликнул святой. – Не забывай: ничто не вечно на земле! Позаботься о себе, пока не поздно. А сейчас уходи.
Лотос растаял, и видение исчезло.
Монахи собрали обгорелые кости праведника, уложили в саркофаг и унесли в горы, а Хэ Ли пригласили в кумирню и устроили в его честь угощение.
Хэ Ли рассказал всем о гибели Юэ Фэя и воскликнул:
– Я понял! Ваш наставник повелел мне удалиться от мира и стать отшельником. Но я не могу сделать этого сейчас, потому что дома меня ждет престарелая мать. Как только ее не станет, я обязательно уйду в монахи.
– Амитоба! – воскликнули даосы. – Человеческая жизнь призрачна, как отражение цветка в зеркале или луны в воде. Мы отсюда видим, как люди переправляются в лодках через Янцзы, на которой бушуют ветер и волны. Для чего они это делают? Чтобы добиться славы? Нет! И слава и почести – призраки! Недаром гласят стихи:
Словно облако жизнь богачей,
Правит ею стихия, ветер.
Где сокрыто добро и зло —
Разве могут они решить?
Восемь сотен хозяев поля
Переменится в тысячелетье,
Кто они – те волы и кони, —
Что потомкам будут служить?
Хэ Ли слушал и кивал головой в знак одобрения. Затем попрощался с монахами и вернулся в Линьань, чтобы доложить Цинь Гую о выполнении приказа.
Однажды госпожа Юэ беседовала с невесткой и дочерью. С ними была и жена Чжан Бао, урожденная Хун.
– Уже месяц, как сын уехал в Линьань, и до сих пор от него никаких вестей, – сокрушалась госпожа Юэ. – Чжан Бао тоже не дает о себе знать. Что-то неспокойно у меня на душе! А вчера сон приснился, будто стоит мой муж и держит пару мандаринских уток – не знаю, к счастью это или к несчастью?
– А мне приснилось, что старший брат с Чжан Сянем вернулись и каждый принес по бревну, – вмешалась в разговор барышня Инь-пин. – К чему бы это?
– Наверное, с твоим отцом и старшим братом случилось несчастье, – сказала госпожа Юэ. – Пошли Юэ Аня за толковательницей снов Ван. Интересно, что она скажет?
Выполняя волю госпожи, слуга привел старуху. Та поставила столик посреди комнаты, зажгла две свечи, бросила в курильницу щепотку благовоний. Затем написала на дощечке вопрос к духам и произнесла заклинание. Госпожа Юэ опустилась на колени и помолилась.
Долгое время колдунья стояла неподвижно, потом глаза ее закатились, она схватила палку, закружилась по комнате и стала как безумная выкрикивать:
– Я бродячий дух! Зачем ты меня позвала? Говори же скорее, говори!
Дрожа от страха, госпожа Юэ произнесла:
– Всемогущий дух, ответь мне, что сталось с моим мужем, сыном и Чжан Сянем? Больше месяца от них нет вестей.
– Ничего не случилось. Скоро увидишь кровь!
– Вчера мне приснилось, будто мой муж держит в одной руке мандаринскую утку, а в другой – селезня, – продолжала госпожа Юэ. – К добру это или к несчастью?
– Это означает разрыв супружеских уз! – отвечала колдунья.
Барышня Инь-пин тоже опустилась на колени и спросила:
– А мне приснилось, будто мой старший брат и полководец Чжан Сянь вернулись домой и принесли по бревну.
– Вспомни иероглиф «сю» – «конец»! – выкрикнула старуха. – Он состоит из двух частей: слева – «человек», а справа – «бревно». Они умерли! Зажигай курильные свечи. Я ухожу…
Колдунья покачнулась и повалилась на пол.
То, в чем правда скрыта и ложь,
Призадумавшись, – уразумей!
Кто святой, кто демон – узнаешь,
Но трудней распознать людей.
Если вы не знаете, что произошло в дальнейшем, то прочтите следующую главу.
Глава шестьдесят перваяЮэ Лэй в Ханьцзячжуане встречает верного друга. Ню Тун в Цибаочжэне громит винную лавку
Осенняя луна, весенний ветер —
Уходит все, и люди с ними вместе.
Мы, кажется, внезапно поседели,
А ведь вчера лишь молодыми были!
Но где они, служители закона?
И где теперь мужи высокой чести?
Увы! Герои, лучшие из лучших,
Давно уже погребены в могиле…
Я за вином в своей печальной песне
Скорбь изливаю и глотаю слезы,
А в голове всплывают дни веселья —
Как позабыть об удальстве вчерашнем?
…Пыль красная клубится и клубится —
И ни коней не видно, ни повозок,
И вот один я коротаю время
И, пьяный, сплю, пустую бросив чашу.
Итак, старуха Ван повалилась на пол и какое-то время лежала недвижима. Потом поднялась и сказала госпоже Юэ:
– Я видела духа в золотом шлеме и золотых латах, с железной плетью в руке. Он толкнул меня, и я потеряла сознание. Прихожу в себя, а дух скрылся.
Госпожа Юэ рассказала старухе все, что она говорила в забытьи.
– Успокойтесь! – сказала Ван. – Счастливым покровительствует Небо. Неподалеку от меня живет святой провидец, он очень хорошо гадает. Приходите завтра к нему – он знает, какой надо дать обет, чтобы с юаньшуаем не случилось несчастья.
Госпожа Юэ дала колдунье пять цяней серебра, та поблагодарила ее и ушла, а женщины долго еще раздумывали над словами старухи и терзались сомнениями. Вдруг со двора донеслись голоса – это пришли Юэ Лэй, Юэ Тин, Юэ Линь и Юэ Чжэнь с сыновьями Юэ Юня – Юэ Шэнем и Юэ Фу.
– Матушка, сегодня праздник Фонарей[135] – почему у нас не развешаны фонарики? – спросил Юэ Чжэнь. – Вечером вы с тетушкой и сестрой полюбовались бы их сиянием.
– Дитя, ты еще ничего не понимаешь, – вздохнула госпожа Юэ. – Твой отец уехал в столицу, потом вызвал туда твоего старшего брата, и до сих пор от них нет вестей. Дядя Чжан Бао пошел узнавать, что с ними, и тоже пропал. Теперь нам не до фонариков!
– Не беспокойтесь, матушка! – сказал Юэ Лэй, второй сын госпожи Юэ. – Я завтра пойду в Линьань и принесу письмо от отца.
– Куда тебе идти? Ты еще мал! – покачала головой госпожа Юэ.
Пока мать беседовала с детьми, пришел Юэ Ань:
– Госпожа, пришел какой-то даос, просит разрешения вас повидать. Говорит, по очень важному и секретному делу. Я ему сказал, чтобы он уходил, а он и слушать меня не хочет.
Госпожу Юэ охватили сомнения, и она послала сына посмотреть на даоса. Юэ Лэй вышел за ворота и спросил:
– Зачем вы пришли, наставник?
Даос молча прошел мимо юноши в ворота. Юэ Лэю пришлось последовать за ним. Вошли в гостиную. Даос приветствовал Юэ Лэя и спросил:
– Позвольте спросить, кем вы будете?
– Я второй сын юаньшуая Юэ Фэя.
– Тогда я могу говорить с вами открыто, – сказал даос. – Я Чжоу Сань-вэй, бывший чиновник из храма Правосудия. Цинь Гуй замыслил погубить вашего отца и поручил мне его допрашивать. Но я оставил должность и бежал из столицы. Потом я слышал, что его пытали злодеи Вань Сы-во и Ло Жу-цзи. Они хотели, чтобы юаньшуай признался, будто бы он замышлял мятеж. Но ваш отец не стал лгать! И еще говорят, будто какой-то Чжан Бао пришел навестить его в тюрьме и там покончил с собой – разбил голову о каменную стену.
Женщины стояли за ширмой и слышали разговор даоса с юношей. Сердца их сжались от боли. А когда Чжоу Сань-вэй сказал: «Двадцать девятого числа двенадцатого месяца юаньшуая и двух его сыновей задушили в Беседке ветра и волн», – они не выдержали и разразились горестными рыданиями: эти слова прозвучали для них как раскаты грома.
– Не плачьте! – утешал их Чжоу Сань-вэй. – Я пришел не для того, чтобы сообщить вам горькую весть, – надо спасать жизнь потомков юаньшуая! Собирайтесь и уходите из здешних мест. Скоро сюда прибудет императорский посланец, чтобы взять под стражу вашу семью. Смотрите не попадитесь в сеть себе на погибель! А теперь простите, я ухожу.
Женщины бросились за ним следом:
– Подождите, благодетель! Дайте нам поблагодарить вас!
Госпожа Юэ с детьми опустились на колени и низко поклонились даосу. Чжоу Сань-вэй тоже опустился на колени, ответил на их поклоны и сказал:
– Не медлите, госпожа! Велите сыновьям сейчас же уходить, иначе могут оборваться жертвоприношения предкам рода Юэ! Прощайте, больше мне нельзя задерживаться ни на минуту!
Мальчики проводили даоса до ворот и, горько плача, вернулись в дом.
Госпожа Юэ приказала невестке сжечь счета, расписки и другие бумаги, потом собрала слуг и сказала им:
– Нашего господина больше нет в живых, а вы не принадлежите к роду Юэ – так зачем вам понапрасну страдать? Забирайте свои семьи и уходите, куда кто хочет!
Сказала и снова заплакала. Женщины и дети тоже вытирали слезы. От рыданий, казалось, содрогается само небо!
Старые слуги Юэ Ань, Юэ Чэн, Юэ Дин и Юэ Бао заявили:
– Мы никуда не уйдем! Если госпожу, барышню и молодых господ повезут в столицу, мы будем их сопровождать.
– Мы тоже поедем с госпожой в столицу! – хором заявили остальные слуги. – Пусть злодеи делают с нами что хотят!
– Редко увидишь такую преданность! – воскликнул растроганный Юэ Ань и обратился к госпоже Юэ: – Не беспокойтесь о нас, мы не уроним чести нашего господина! Но сейчас надо решить главное – отправить вашего старшего сына в безопасное место.