Отрубив противнику голову, Оуян Цун-шань с победным барабанным боем ушел в лагерь. Юэ Лэй встретил его с почетом и распорядился записать молодому человеку первый подвиг.
А тем временем воины доложили Учжу о гибели Тудэлуна.
Эта весть привела в ярость братьев погибшего – Тудэху, Тудэбяо и Тудэбао.
– Великий повелитель, разрешите нам отомстить за брата! – взмолились они.
Учжу дал им пять тысяч воинов, и братья повели их в наступление на сунский лагерь. Навстречу им Юэ Лэй выслал старых военачальников Цзун Ляна, Цзи Цина и Юй Лэя с тремя тысячами воинов.
Жаждущие мести военачальники выехали из строя. У того, что стоял в середине,
Злобою лик устрашает людей,
Алым закатом горя,
Дико, безумно блуждают зрачки —
Круглые два фонаря!
Латы тяжелые – как зеркала,
Даже прозрачней зеркал,
Пестро украсили желтый кушак
Яшма, нефрит и коралл…
Конь его мчится, как ветер в степи,
Молнией светлой в ночи,
Острые, как у дракона, клыки
В пасти торчат,
Как мечи.
Видом своим богатырь на коне
Может и впрямь запугать!
Разве случайно вождя Тудэху
Славит чжурчжэньская рать?
А у того военачальника, который ехал с левой стороны,
Рот – как полукруглый веер —
Вот уж диво, так уж диво!
Ниспадающие космы,
Право же, драконья грива!
С медным колоколом схожи
Очи, кровью налитые,
Их и демоны боятся
И пугаются святые…
Острый меч к седлу привязан,
В страхе замирает ветер:
Этот меч блестит как солнце,
Но грозит холодной смертью!
Кто же этот страшный воин
Столь неистового нрава?
Это цзиньский полководец,
Это грозный Тудэбяо!
Но особенно устрашающий вид был у военачальника, который стоял с правой стороны:
Ведру подобна голова,
А может быть – корзине,
Как угли светятся глаза,
А лоб – крутой и синий.
И длиннорук,
И длинноног —
Он сам собой гордится,
Над головой тяжелый груз
Подняв одним мизинцем!
А если гневно гаркнет он,
От злости пламенея,
То даже в небе облака
От страха онемеют.
Как о Цзюй-лине, разнеслась
О нем повсюду слава,
Таков он, цзиньский богатырь,
Могучий Тудэбао!
– Эй вы, называйте свои имена и подставляйте шею, чтобы легче было рубить! – гаркнул Цзи Цин.
– Брось бахвалиться, собачий выродок! – оборвал его Тудэху и, назвав себя и своих братьев, крикнул: – Вы убили нашего старшего брата, и мы клянемся принести ему в жертву вашу печень!
Цзи Цин презрительно сплюнул:
– Кишка тонка!
Размахивая дубинкой, он бросился на врага. Завязался бой.
На дубинках —
Острые клыки,
В бой идут —
Храбрец на храбреца,
Сходятся смертельные враги,
Жаждут крови
Пылкие сердца!
Вот столкнулись.
Битва началась.
Звон доспехов.
Блеск железных лат.
Мечутся, пускаясь в грозный пляс, —
В стороны, назад,
Вперед, назад…
Сходятся, расходятся опять,
Прыгают – как бешеные львы,
Промах не прощается врагу,
А ошибка стоит головы!
Потемнели небо и земля,
Все замолкло,
Даже ветер стих,
Страх не только демонов объял,
Но и небожителей-святых!
Разразились штормами моря,
Реки размывают берега,
Так, скрестив оружие в бою,
Встретились
Смертельных два врага!
После тридцатой схватки Тудэху заметно ослабел. Тогда на помощь ему выехали братья. Завязалась ожесточенная битва.
Оглушает с двух сторон
Барабанный гром,
Шесть бесстрашных храбрецов
Рвутся напролом.
Молот с палицей сошлись,
А с мечом копье, —
Мечет, ударяясь в щит,
Искры острие!
В схватке все переплелось
В огненный клубок
Извивающихся тел,
Плеч, голов и ног.
Много воинов в боях
Бьются в наши дни,
Но такой еще нигде
Не было резни!
Скоро Тудэбяо выбился из сил. Цзун Лян изловчился и ударом дубинки сбил противника с коня. Сунские воины громкими криками выражали свое одобрение. Тудэху на мгновение замешкался, и дубинка Цзи Цина размозжила ему голову. Гибель братьев испугала Тудэбао, и он обратился в бегство.
Победители отрубили головы убитым врагам и с триумфом ушли в свой лагерь, а Тудэбао, проливая горькие слезы, возвратился к Учжу.
– Да что же это такое! – возмутился Учжу, выслушав его горестный рассказ. – Неужели не найдется охотника сразиться с Юэ Лэем?
Тут из толпы военачальников выступил полководец Няньдэли. Учжу воспрянул духом.
– Я горжусь вами! – воскликнул он. – Уж вы-то обязательно одержите победу!
Он дал Няньдэли три тысячи воинов и велел отомстить за погибших. Размахивая тяжелым молотом, Няньдэли верхом на верблюде подъехал к сунскому лагерю.
– Пусть Ло Хун и Ню Тун примут бой, – распорядился Юэ Лэй.
Молодые воины выехали навстречу чжурчжэням и увидели вражеского военачальника:
Трепещет хвост павлина над плечами,
Сияя в блеске солнечного дня,
Надежно облегающая тело,
На нем толста железная броня!
Меч Вод осенних и Седого ветра
(А есть ли в мире тяжелей мечи?)
На поясе висит,
А за спиною —
Секира в виде головы Сечи.
Лицо – как будто вылито из бронзы,
И неподвижный взгляд его суров,
А надо ртом,
Как глянцевые нити,
Чуть вздрагивают кончики усов…
Похоже, что Цзиньган
На землю нашу
Спустился ныне с голубых небес.
Он храбр и юн,
Он – сильный и отважный,
Как темнокудрый,
Краснокожий перс!
– Эй, варвар, отвечай, как твое имя? – окликнул Ню Тун. – Хочу знать, кого я побью!
– Я Няньдэли, юаньшуай великого цзиньского государства. А ты кто такой? Как посмел меня оскорблять?!
– Я – Ню Тун, Рыжий Демон! А раз ты повстречал демона, значит Янь-ван уготовил тебе смерть! Подставляй голову под мой меч!
Няньдэли поднял молот и с такой силой отбил в сторону меч противника, что у Ню Туна заныла рука и онемело плечо.
– Ого! – невольно воскликнул он.
Няньдэли нанес второй удар. Ню Тун метнулся в сторону, но потерял равновесие и вылетел из седла. К счастью, на помощь подоспел Ло Хун. Пока он бился с чжурчжэнями, сунские воины подняли и увели Ню Туна в безопасное место. И как раз вовремя: Ло Хун не выдержал и тоже бежал.
Тогда Юэ Лэй послал на поле боя Цзун Ляна, Оуян Цун-шаня и Юй Лэя. Но и они не смогли одолеть могучего чжурчжэня и повернули назад. Начинало смеркаться, и Няньдэли не стал их преследовать. Ударами гонга он собрал войска, вернулся в лагерь и доложил Учжу об одержанной победе.
– Славно вы сегодня потрудились, юаньшуай! – воскликнул обрадованный Учжу. – Идите отдыхайте!
На следующий день Няньдэли снова явился к сунскому лагерю. Юэ Лэй послал против него сразу десятерых молодцов.
Военачальники снарядились к бою и вскоре появились перед строем своих войск. Не вступая в разговоры с противником, они ринулись вперед и взяли Няньдэли в кольцо. Поднялись мечи и копья, замелькали молоты и секиры.
– Вас тут целая рать! – крикнул Няньдэли. – Тем лучше – перебью всех сразу!
Он разил молотами направо и налево, отбивая сыпавшиеся на него со всех сторон удары.
Чжурчжэни поспешили доложить Учжу о разгоревшейся битве, и он послал на помощь Няньдэли четверых военачальников.
Этот беспримерный бой можно описать так:
Ослепляет,
Пламенем горя,
Красная
Зловещая заря.
Воет ветер —
И со всех сторон
Поднялись полотнища знамен.
В барабанном треске
Все ясней
Слышны вопли, стоны,
Хруст костей…
Солнце скрылось,
Туча наползла,
Над землею
Непроглядна мгла…
Задрожала в страхе
Вся земля. То, волнами
Грозными бурля,
Вырвалась Сишуй
Из берегов:
Свист секир,
Удары топоров…
Алебарда, лук,
Персидский нож,
Стрелы, стрелы —
Словно частый дождь,
Лязг железа,
Длинных копий звон,
Груды тел —
И стон
Со всех сторон!
В шумной свалке
Рубятся враги,
И не видно
В темноте ни зги,
Над землею
Непроглядна мгла,
На земле —
Сраженные тела…
Няньдэли бился, как разъяренный тигр, а тут еще подоспела помощь. Молодые сунские военачальники не выдержали натиска пятерых храбрецов и повернули коней. Чжурчжэни преследовали бегущих до самого лагеря, пока сунские воины не осыпали их стрелами. Няньдэли вынужден был прекратить погоню.
На следующий день Юэ Лэй созвал военачальников на совет.
– Не расстраивайтесь, юаньшуай, – утешал его Чжугэ Цзинь. – Гадание показало, что к нам скоро явится богатырь, который поможет одержать победу.
Едва он это сказал, как в шатер вошел начальник охраны и доложил:
– Господин юаньшуай, Няньдэли опять вызывает на бой. Хвастается, что если никто не выйдет, то он сровняет наш лагерь с землей.
«Могуч этот чжурчжэнь. Как с ним справиться?» – нахмурив брови, подумал Юэ Лэй и распорядился:
– Пока выставьте табличку об отмене боев – надо подумать, что предпринять.
– Постой! – остановил его Ню Гао. – Что ты говоришь, племянник? Вспомни отца! Он во всех боях одерживал победы. Ты наследовал его должность и не можешь одолеть какого-то вонючего варвара?! Как же после этого ты мечтаешь о походе на север? Вижу, не в отца ты пошел! Сейчас я сам выйду в бой и схвачу врага!
Ню Гао вскочил на коня, обнажил сабли и появился перед строем войск.