«Сколько же на холме разбойников? — подумал Юэ Фэй. — Бой идет давно, и конца ему не видно — придется вмешаться».
Он тронул коня, но на холме зазвенели бубенцы, и человек в блестящем серебряном шлеме и латах, на белом коне, вооруженный алебардой, стремительно бросился в атаку на Юэ Фэя. Снова и снова сходились они в жаркой схватке. Вдруг разбойник повернул коня и отъехал в сторону:
— Давай отдохнем! Я хочу кое-что у тебя спросить.
— Спрашивай! — Юэ Фэй убрал копье.
— Гляжу я, лицо твое мне знакомо — только не припомню, где мы встречались? Скажи мне, кто ты и откуда родом?
— Мы из уезда Таньинь, ездили на столичные экзамены! — отвечал Юэ Фэй. — И с такими нечестивцами, как ты, никогда не водили знакомства.
— Вспомнил! — вскричал разбойник. — Ты тот самый Юэ Фэй, который в поединке убил лянского вана?
— Тот самый.
Разбойник мгновенно спрыгнул с коня, воткнул в землю алебарду, поклонился Юэ Фэю и сказал:
— Простите, я не видел вас никогда в латах и сразу не опознал!
Юэ Фэй тоже сошел с коня.
— Откуда же ты меня знаешь?
Погодите, я позову братьев — потом расскажу, — ответил тот.
Поистине:
Что предназначено самой судьбой,
Предугадать заранее нельзя:
Столкнулись — как смертельные враги,
А оказалось — верные друзья!
Если вы не знаете, откуда этому человеку был знаком Юэ Фэй, то прочтите следующую главу.
Глава четырнадцатая
Учжу поднимает войско и совершает разбойничье вторжение. Лу Дэн составляет план и отражает коварного врага.
Барабаны Юйяна[55]
Гремят, небеса потрясая,
Грустны воды Ишуя[56],
Звезды стынут, — и людям на страх
Мчат железные кони
Врагов на просторы Китая,
Зазвучали рожки,
Дым и пыль над заставой в горах.
Итак, разбойник обернулся и громко позвал:
— Братья, кончайте бой, идите сюда!
Сражавшиеся убрали оружие и подъехали:
— Ты зачем нас позвал, старший брат? Еще немного, и мы схватили бы этих щенков!
Человек указал на Юэ Фэя:
— Смотрите, это тот, кто победил лянского вана.
Разбойники спрыгнули с коней и почтительно поклонились. Юэ Фэй велел братьям спешиться и ответить на поклоны.
— А теперь позвольте узнать ваше имя, — обратился он к разбойнику, вооруженному алебардой.
— Меня зовут Ши Цюань, — ответил тот. — А это мои названые братья: с мечом — Чжао Юнь, с копьем — Чжоу Цин, с трезубцем — Лян Син, с дубинкой Волчий зуб — Цзи Цин. Мы тоже ездили на экзамены добиваться звания «первого из сильнейших», но вы убили лянского вана, и экзамены не состоялись. Хотели вернуться домой, а в кармане ни гроша. Посоветовались и решили, что, поскольку семей у нас нет и ничто нас не связывает, лучше всего поступить к вам на службу. Отправились в путь, но у здешних холмов натолкнулись на разбойников, и после недолгой битвы они предложили мне занять место убитого главаря. Так мы здесь и остались. Хотели собрать денег на подарки, а потом ехать к вам. Простите, встреча была такой неожиданной, что мы не разобрались и напали на вас!
Юэ Фэй был доволен благополучным исходом дела. Ши Цюань пригласил его на холм, и перед столиком с курильницей они дали клятву быть братьями. Затем бывшие разбойники собрали свои пожитки и вместе с Юэ Фэем отправились в Таньинь.
Дома Юэ Фэй и его братья ежедневно упражнялись в военном искусстве и совершенствовались в науках. Но об этом речь пойдет ниже.
Сейчас мы расскажем о завоевателях чжурчжэнях. Далеко на севере в области Хуанлунфу появился могущественный правитель Ваньянь Агуда. Он подчинил себе вождей многих племен и основал государство Великое Цзинь.
У Агуды было пять сыновей. Старшего звали Няньхань, второго — Лахань, третьего — Дахань, четвертого — Учжу, пятого — Цзэли. Должность первого министра занимал Халицян, военного наставника — Хамичи, главного советника — Хамиси. Войска возглавляли ханы — Няньмоху, Хуаньмоху, Темучин, Улибу и Валибо.
Владения Агуды были огромны. Но богатства Срединной равнины не давали покоя алчному правителю, и он мечтал о захвате Сунской империи.
Однажды придворные доложили ему о прибытии военного наставника, и Агуда приказал позвать его.
— Желаю могущественному повелителю здравствовать десять тысяч лет и спешу сообщить радостную весть! — приветствовал Агуду военный наставник Хамичи, опускаясь перед ним на колени.
— Что за радостная весть у вас? — спросил Агуда.
— Я побывал на Срединной равнине, — доложил Хамичи. — Старый сунский император уступил престол сыну — Цинь-цзуну. Молодой император не заботится о государственных делах, во всем слушается продажных сановников, честных и преданных людей изгоняет. На пограничных заставах сейчас почти нет способных военачальников. Государь, если вы хотите завладеть Сунской империей, поднимайте войска в поход.
Обрадованный правитель распорядился в пятнадцатый день месяца устроить на ристалище большие военные состязания, чтобы избрать главного полководца для похода на Срединную равнину. О предстоящих состязаниях оповестили всех воинов и народ.
В назначенный день Агуда на колеснице прибыл на ристалище и занял место на возвышении в экзаменационном зале. Гражданские и военные чины представились правителю и встали рядами с правой и с левой стороны от него.
Перед экзаменационным залом возвышался железный дракон весом в тысячу цзиней, поставленный прежним правителем в память об установлении мира и спокойствия в государстве.
Агуда приказал глашатаям объявить:
— Любой силач, будь он из знатного рода или простолюдин, который сможет поднять дракона, получит титул чанпинского вана и будет назначен главным полководцем в Южном походе.
Почти все придворные, военачальники и простые воины хотели попытать счастья. Подойдет к дракону один и отступит: сил мало. Подойдет другой, поднатужится, — опять неудача. Подойдет третий, приналяжет — дракон только покачнется, и пристыженный претендент на высокий пост отходит в сторону.
— В древности Сян Юй сдвинул гору[57], У Цзы-сюй поднял треножник, — вздохнул Агуда, — так неужели в моем государстве не найдется богатыря, способного поднять тысячу цзиней?!
И вдруг перед ним как из-под земли вырос человек необычайного вида.
Его лицо —
Как уголь раскаленный,
Волос копна
Подобна туче черной,
Рот — круглый,
Лик — шарообразен,
Мочалкой бровь
Висит над глазом,
Широкогруд — и ростом в чжан
Непобедимый великан.
Быть может, в облике шакала
Цзиньган сошел на землю нашу?
Быть может, зверь спустился с неба —
Из хищных тварей самый страшный?
Это был Учжу, четвертый сын Агуды. Он низко поклонился правителю и сказал:
— Я подниму дракона!
— Связать его и отрубить голову! — в ярости закричал старый правитель.
Стражники мгновенно схватили Учжу и скрутили веревками.
Дорогой читатель, как ты думаешь, почему Агуда, вместо того чтобы радоваться, так круто обошелся с сыном? А вот почему: Учжу хотя и вырос в государстве чжурчжэней, но преклонялся перед всем китайским. За это отец и невзлюбил его.
— Государь, сегодня каждый может показать свои способности! — вступился за Учжу военный наставник. — Почему же вы лишаете этого права родного сына? Это несправедливо!
— Он хвастун, и его надо наказать! — возразил Агуда. — Смотрите, сколько здесь силачей, и ни один из них не смог поднять дракона!
Но Хамичи стоял на своем:
— О человеке нельзя судить по одной наружности.
— Государь, разумнее все-таки позволить вашему сыну попытать счастья. Если он подымет дракона, пожалуйте ему высокую должность, и пусть идет завоевывать Срединную равнину. Одержит победу — для вас же будет великое счастье! Ну, а если он не подымет дракона, казните его. По крайней мере тогда уж никто не обвинит вас в несправедливости!
Агуда приказал отпустить Учжу и поставил ему условие: подымет дракона — получит должность главного полководца, не подымет — будет казнен за хвастовство.
Учжу поклонился правителю, вышел из зала и, обратившись лицом к небу, мысленно произнес молитву: «Если мне суждено пойти в поход на Срединную равнину и завоевать Поднебесную Сунов, пусть всемогущие духи помогут мне поднять этого железного дракона. Если же нет, то пусть я умру под мечом палача!»
Окончив молитву, он левой рукой подобрал полы одежды, правой — ухватил дракона за ногу и рывком поднял его над головой.
— Государь, ваш сын сдержал слово!
Старый правитель не скрывал своей радости, ликовали придворные, воины и народ криками выражали свое одобрение.
Учжу еще трижды поднял дракона. Потом отбросил его в сторону, поднялся в зал и опустился на колени перед отцом, дожидаясь его повелений.
Агуда пожаловал сыну титул чанпинского вана и звание командующего войсками. Он отдал в его подчинение все свои войска, выделил ему в помощь военного наставника, советников и военачальников.
В первый же счастливый день Учжу принес жертвы Знамени Жемчужных облаков, попрощался с правителем и во главе пятисоттысячного войска выступил в поход.
Через месяц армия чжурчжэней достигла границ Сунской империи. Первой преградой на ее пути встал город-крепость Луаньчжоу, который оборонял знаменитый сунский военачальник Лу Дэн, за ум и способности прозванный в народе Маленьким Чжугэ[58]. Под его командованием находилось пять тысяч воинов.