— Видимо, брат Хэй тоже решил мстить! — воскликнул обрадованный Ню Тун. — Если ты перейдешь границу Сунской империи, весь парод, который помнит о милостях и добродетелях юаньшуая, поможет тебе. В горах Тайхан мой отец тоже поднимет огромное войско, и вы вместе двинетесь на Линьань!
Совет Ню Туна пришелся Хэй Мань-луну по душе, однако он ничем не выразил своего одобрения и молча вышел, а вскоре после этого в зал вбежал воин и доложил:
— Великий ван, из Яодуна в наши владения вторглись вражеские войска…
Ли Шу-фу пришел в ярость и приказал племяннику с тремя тысячами воинов дать отпор врагу. А Хэй Мань-луну только того и надо было: он тут же повел войско к границе Сунской империи.
Между тем Ли Шу-фу, простившись с племянником, продолжал пить вино.
«Кто же мог напасть на нас из Яодуна? — раздумывал он. — Ведь Хэй Мань-лун только что вернулся из тех краев!»
Эти мысли не давали ему покоя, и ван послал воина разузнать, куда направился Хэй Мань-лун. Тут-то все и выяснилось.
— Так я и предполагал! Он ушел на Срединную равнину мстить за Юэ Фэя! — воскликнул Ли Шу-фу, обращаясь к гостям. — Сыновей у меня нет, Хэй Мань-лун мой единственный племянник, но я ни о чем не жалею. Дорога длинная, на помощь ему надеяться не приходится. Если он погибнет, то пусть погибнет со славой! Вот что, молодые люди, возвращайтесь домой, а мой зять останется здесь. Если племянник вернется, тогда подумаем, как быть дальше.
Благородный поступок Хэй Мань-луна растрогал Юэ Лэя, и он согласился оставить Юэ Линя. Юноша попросил старшего брата успокоить мать, и братья простились.
Возвратившись домой, Юэ Лэй сообщил матери о женитьбе ее младшего сына.
— Этот ван на редкость добрый! — вздохнула вдова. — Надо бы мне самой поблагодарить его за оказанную нам честь!
— Тогда я тоже поеду с тобой, — заявила старуха Чай.
На следующий день названые сестры отправились во дворец Ли Шу-фу. Жена вана встретила их и пригласила в зал. Юэ Линь с молодой женой Юнь-мань вышел поклониться матери. Невестка очень понравилась госпоже Юэ, и с того дня она стала часто навещать сына.
А теперь продолжим рассказ о Хэ Ли, начатый в предыдущей главе. Не смея ослушаться первого министра, он простился в тюрьме с матерью и женой и отправился в Чжаоцзюньчэн. Четыре месяца брел он по разным дорогам, расспрашивая встречных, не знают ли они, где находится Первая юго-восточная гора, и как можно найти монаха Е Шоу-и. Но ни о горе с таким названием, ни о монахе с таким именем никто и не слышал.
«Если мне не удастся найти монаха, мои родные погибнут!» — в отчаянии думал Хэ Ли и упорно продолжал поиски.
Однажды он добрался до перекрестка, от которого дороги расходились в трех направлениях, и в замешательстве остановился. По какой дороге идти? И спросить не у кого — кругом ни души.
Вдруг он увидел почтенного старца. В левой руке тот держал стакан с гадательными пластинками, а в правой — веер. На груди его висела дощечка с надписью:
Расскажут вам дощечки эти,
Что предназначено судьбой,
Предскажут, кто тебя, приметит:
Нечистый дух или святой!
Хэ Ли решил обратиться к гадателю:
— Учитель, я попал в затруднение и не знаю, что мне делать. Не погадаете ли мне?
Гадатель снял с себя дощечку, положил на камень у обочины дороги и спросил:
— Погадать можно, но о чем?
Я хотел бы знать, удастся ли мне найти одного человека.
Гадатель потряс стакан и вытащил из него пластинку с триграммой.
— Вы, должно быть, направляетесь с северо-запада на юго-восток?
— Истинная правда! — подтвердил Хэ Ли.
— Триграмма показывает, что дорога опасная, с вами может случиться несчастье! Возвращайтесь лучше назад!
— Пусть меня ждет любая опасность, пусть даже грозит смерть, а идти надо!
— Ну, если вы не боитесь потерять жизнь, то я дам вам совет: идите по средней дороге и через тридцать ли попадете на большой Сычжоуский тракт. Доберетесь до Сычжоу и там найдете нужного вам человека.
— Премного вам благодарен! — сказал Хэ Ли и заплатил гадателю десять цяней серебра.
Тот забрал свою дощечку и, размахивая стаканом с гадательными пластинками, неторопливо удалился, а Хэ Ли зашагал по указанной дороге. Вскоре он действительно вышел на большой тракт, добрался до Сычжоу и остановился переночевать на постоялом дворе.
На следующий день Хэ Ли отправился искать Первую юго-восточную гору, но ни в городе, ни в его окрестностях такой не оказалось. За несколько дней он обошел местность вдоль и поперек, но так ничего и не нашел.
«Не сбывается предсказание гадателя, — подумал Хэ Ли. — Говорят, на горе Сычжоу есть храм святого чудотворца — покровителя города, может быть, у него попросить помощи?»
Хэ Ли купил курильных свечей и благовоний и пришел в храм. Но как он ни молился, ответа не получил. Расстроенный, он вышел из храма, огляделся и увидел неподалеку в цепи гор островерхую вершину с почти отвесными склонами. Направился к этой вершине и у ее подножия обнаружил каменную плиту с надписью: «Гора, где душа расстается с телом». В нескольких шагах от плиты зияла бездонная пропасть.
«Вот уже полгода я понапрасну ищу монаха. Все равно мне не миновать смерти, так уж лучше покончить с собой!» Хэ Ли шагнул к краю пропасти, намереваясь прыгнуть вниз, но тут же у него в голове пронеслась мысль: «Мне жалеть себя нечего, но моей матери восемьдесят три года — кто за нею присмотрит? Ведь жена обязательно покончит с собой, как только узнает о моей смерти!»
Хэ Ли опустился на камень и горько заплакал. Плакал он долго, так что в конце концов даже устал. Прилег на камень и незаметно уснул. Вдруг кто-то толкнул его в бок и сказал:
— Идемте скорее, идемте!
Хэ Ли поднял голову и увидел гадателя, с которым встретился на дороге.
— Вот хорошо, что вы здесь! — воскликнул он. — Вы мне сказали, что я встречу нужного человека в Сычжоу. Почему же я до сих пор не могу его отыскать?
— Скажите мне точно: куда вы идете и кого ищете?
— Министр Цинь Гуй послал меня на Первую юго-восточную гору разыскивать сумасшедшего монаха Е Шоу-и.
— Вот эта вершина перед вами и есть Первая юго-восточная гора.
Охваченный радостью, Хэ Ли вскочил и побежал к горе. У подножья высился величественный храм, сверкавший золотом и бирюзой. Над воротами сияла золотая надпись на каменной плите: «Первая юго-восточная гора».
Из ворот вышел старец. Хэ Ли приблизился к нему, почтительно приветствовал и спросил:
— Позвольте спросить, учитель, есть в вашем храме сумасшедший монах Е Шоу-и?
— Прочь отсюда! — возмущенно крикнул старец. — Ты откуда явился? Как смеешь называть святейшего будду по имени?
— Простите, учитель, я не знал! Неужели я назвал по имени какого-нибудь будду?
— Да! Только произнес его имя не совсем точно — правильно было бы «Е Ши-и»! А если соединить три иероглифа его имени, то получится знак «ди» — первая половина имени великого бодисатвы Ди-цана!
— Учитель, может быть, вы доложите святейшему будде, что посланец первого министра Цинь Гуя просит его принять? — попросил он.
— Хорошо, как только будда явится в храм, доложу.
Не успел он произнести эти слова, как из храма донесся звон колоколов, раздались удары в барабан.
— Будда начал прием, — встрепенулся старец. — Сейчас я о тебе доложу.
Хэ Ли поблагодарил, и старец скрылся в храме. Через некоторое время он снова появился в дверях и позвал:
— Святейший будда ждет тебя!
Хэ Ли поспешно переступил порог храма, упал на колени и провозгласил:
— Желаю тебе бескрайнего долголетия, о святейший будда!
— Хэ Ли, ты зачем явился? — спросил Ди-цан.
— Хозяин послал меня принести тебе обет.
— Какой обет? Не обманывай, он велел схватить меня! Но знай, Цинь Гуй уже в моих руках и несет наказание!
— Как он мог попасть сюда так быстро? Когда я уходил, он остался дома!
— Сейчас сам увидишь, — сказал Ди-цан и приказал послушнику: — Пусть приведут Цинь Гуя.
Послушник удалился, и почти тотчас же служители ада втащили в зал Цинь Гуя.
— О всемогущий будда, яви милость! Я больше не в силах терпеть страдания! — воскликнул несчастный грешник.
— Зачем ты послал за мной человека?
— Это неправда, я никого не посылал!
— Так ты еще врешь? Подведите посланца, пусть он подтвердит.
Хэ Ли поднялся в зал, увидел Цинь Гуя в тяжелой канге и колодках, и его охватило чувство сострадания:
— Господин, я здесь!
— Хэ Ли! — простонал Цинь Гуй. — Не зови меня господином, называй лучше злодеем, губителем честных людей! Когда вернешься домой, скажи моей жене, что я несу наказание за содеянное, и раскаиваться теперь поздно! Скоро она тоже попадет сюда.
— Уведи Цинь Гуя назад в преисподнюю! — приказал будда властителю ада.
Властитель ада поклонился, демоны подхватили Цинь Гуя и, жестоко избивая, поволокли прочь.
Хэ Ли не мог равнодушно смотреть на страдания господина и взмолился:
— О великий будда! Пощади моего хозяина и накажи меня вместо него.
— Здесь не может быть никаких замен! — сурово сказал Ди-цан. — Каждый сам должен отвечать за свои грехи! Ты попал в загробное судилище, и тебе придется здесь остаться. Из царства мрака никто не возвращается в светлый мир!
— Прости, великий будда! — в отчаянии вскричал Хэ Ли. — У меня дома осталась престарелая мать. Позволь мне послужить ей в последние дни ее жизни, а потом я готов принять любое наказание!
— Достойно уважения, что ты почитаешь мать! — одобрительно заметил будда и приказал послушнику: — Отведи Хэ Ли в мир света.
Хэ Ли отвесил Ди-цану земной поклон и последовал за послушником. Тот вывел его за ворота храма и повел по незнакомой дороге. То и дело налетали порывы холодного пронизывающего ветра, по земле стлался густой туман.
Дорога пролегала через деревушку. На каждом шагу попадались свирепые псы, с виду похожие на волков. Демоны волокли мимо них грешников. Псы набрасывались на несчастных, отрывали у них руки и ноги, терзали внутренности. Дрожавший от ужаса Хэ Ли не отставал ни на шаг от послушника, пока они не миновали деревушку Свирепых псов.