лгая и нудная реабилитация предстоит. С двумя другими все сильно хуже оказалось. Одному вроде как перекроила нервную систему, но заметного результата не получилось. Может быть, еще случится прорыв, конечно. Последнего и вовсе отмела, как не имеющего шансы. Слишком большие повреждения. Там разве что провода вместо нервов вживлять, но это фантастика на текущем уровне моих способностей. Наставница наверняка справилась бы лучше. Ну так она настоящий ирьенин и любит это дело. Не как я, короче.
Всю мою ирьенинскую карьеру сопровождали бумажные фигурки. Умело, но недостаточно маскирующиеся на местности. Примерно тридцать процентов птичек, сорок бабочек и десять долей лягушек. Джи, большой любитель земноводных, их, наверное, оценил бы. Забавные оригами, несмотря на то, что используются для шпионажа. Усиленно делала вид, что ничуть их не замечаю, даже когда насекомое или птица летали за мной.
Присмотрелась за прошедшую неделю к городу и жителям. Нифига не рай. Тоталитарная диктатура с бурно цветущим культом личности великого лидера и жестко пресекаемым инакомыслием. Все, с кем имела дело, даже тени недовольства Пейном не допускали выказать. Сомневаюсь, что сплошь искренняя любовь, не подкрепленная репрессиями.
Вкалывают тут по двенадцать и более часов, без выходных. Иначе никак, не то, чтобы достойный, а хоть какой-то приемлемый уровень жизни не вытянуть. Многие производства опасные. Климат отвратительный.
Но в сравнении с моей родной нищей деревней – очевидный выигрыш, как и с множеством других мест. Не зафанатела от Пейна и икону с его изображением у себя на груди набивать бы не стала, но с пониманием отношусь к всем местным особенностям. Закрытая страна, куда не пускают чужаков? После того, что тут соседи устроили – неудивительно.
Пожалуй, единственная реальная предъява от меня к Акацуки – это методы вербовки, но и тут несложно придумать оправдание. Если бы я решила усиливать свою деревню за счет опасных ублюдков, типа Орочимару, то хотела бы держать их на коротком поводке. Учитывая мою репутацию, как девочки, уничтожающей деревни, неудивительно, что меня сперва окольцевали, а затем уже начали разговоры разговаривать. И в первой же миссии я подтвердила славу отбитой неадекватки, которой риса не давай, лишь бы что-нибудь взорвать.
Поэтому работа в госпитале – это не бессмысленная потеря времени на совершенствование нелюбимых навыков. Это выправление собственной репутации. Интересно, так ли думала Конан, когда предложила мне эту подработку. Оставшуюся неоплаченной, между прочим. Как и миссия в Кири! Наоми обещанное бабло должен был получить. А мне? Большую часть работы именно я сделала, горец только под ногами мешался и приставал.
И вот на исходе седьмого дня, когда я притащилась домой после смены, в сдвижную дверь, какая вкупе с металлическим покрытием стен здорово смотрелась бы на корабле, постучались.
– Не заперто, – буркнула я, увлеченная приготовлением рамена. О том, чтобы меня кормить, тоже никто не позаботился. Наверняка, подними я тему жрачки сама, док Кусуо нашел бы, где и чем питаться ценной лекарской единице. Но я смолчала. Тут все настолько тощие, что сразу ясно – деликатесов ждать не стоит. Вот серьезно, ни одного упитанного пациента через мои руки не прошло. Так-то неудивительно. Сельского хозяйства нет. Логистика с соседями хромает на обе ноги. Даже не представляю, как сюда продукты доставляют и откуда. У деревни Скрытого Песка, к слову, те же климатические проблемы, но наоборот. Не потому ли там нехватка влаги, что она вся здесь, в вечном круговороте озеро – испарения – тучи – дождь – озеро? И как раз дополнительный мотив для Сунагакуре, почему они вообще полезли в Страну Дождя. Могли же не ради гипотетического реактора и дейтерия, а тупо из-за запасов воды.
– Привет, – Конан выглядела чуть иначе, менее формальной, без раскрашенного облачками плаща, в обычной гражданской одежде, волосы распустила, синий бумажный цветок заменила на свежий. Предыдущий, подозреваю, промок. Человеком, а не помощницей божественного лидера мне показалась, в общем.
Открытость чуточку подкупает.
– Привет, – ответила я также неформально и перешла в “режим Оками”, сделав волосы красными. – Рамен будешь? Лучший в Конохе, знаешь ли. Йондайме Минато его очень любил.
– Завтра мы с тобой отправимся на миссию, – вместо ответа на заданный вопрос сказала новая напарница. – Короткую, на несколько дней. Больше дипломатического толка. Проблем не предвидится, ты будешь нужна для подстраховки.
– Вот что за манера игнорировать мои вопросы? – вздохнула я. – Вот и про цвет волос ты не ответила, неделю назад еще спросила, знаешь ли.
– Волосы настоящие. Я не голодна, – сподобилась синевласка. Какая-то она социально неловкая. Нормально обсуждает рабочие вопросы, а вот так запросто поболтать не способна. Не думала, что буду скучать по прилипчивому Наоми. А вот как. Неделю без его доставучих навязчивых подкатов и уже чувствую, что мне чего-то не хватает. Обаятельный, скотина.
– Моя работа в госпитале норм? Я вроде как не косячила. Пейн не ревнует к исцелениям именем Шинигами? – окончательно отбросила вежливую речь. Напарники имеют право ведь общаться как нормальные люди, а не фанаты этикета.
– Пейн-сама очень благодарен тебе за работу на благо жителей Амегакуре, – последовал уклончивый и подчеркнуто формальный ответ. Наверное, если и была порка за мои прославления бога смерти, то не очень серьезная. Может быть, ей даже понравилось.
– Терпеть не могу медицину, – призналась я. – У меня хорошо получается и людей жалко, но удовольствия никакого. Точно рамён не хочешь? Мне не напряжно угостить, запасы при себе огромные, – а взгляд-то у нее слегонца голодный и к ароматному бульону машинально принюхивается. Сомневаюсь, что личная ассистентка бога, считай, апостол, не может позволить себе нормальное питание. Либо на диете сидит, во имя подтянутой фигуры, либо принципиальная и не хочет жрать в три горла, пока народ голодает.
Есть в местном упоротом этикете такая концепция, как “вежливый отказ”. Даже если тебе очень сильно хочется того, чем угощают, надо этого не принимать. Пусть предложат еще раз, если не в напряг. И вот со второй попытки можно уже и согласиться. Семью и друзей такое обычно не очень касается, а вот тут внезапно выползло.
Не стала дожидаться еще одного посыла подальше со своей лапшой. Распечатала стаканчик и добавила кипятка. Теперь дать немного настояться, чтобы рамен впитал в себя влагу и готово.
– Ой, палочки забыла, – сообразила я и выдернула их телекинезом с полки. Доставшиеся в наследство от прошлого жильца столовые приборы выглядят чистыми, но я ими все равно не пользуюсь. Че мне, влом точечным кинетическим воздействием себе в рот еду запихать? Со стороны выглядит позерством. Оно и есть. Вот, смотрите, граждане нукенины, какая девочка уникальная, лапша сама ей в рот прыгает. Ну а еще только совсем лишенный фантазии шиноби не представит на месте металлических палочек предметы поострее. Тоже своего рода жирный намек на то, что с разрушительницей лучше сотрудничать.
– Приятного аппетита, – пожелали друг другу, как полагается в приличном обществе, усевшись на полу, поджав под себя ноги. Тут это не дань традициям, а общий напряг с мебелью.
– Я бы еще и чай сделала, у меня есть. Но все, кто пробовал чай, заваренный мной, затем грозился меня побить за оскорбление самого смысла чаепития, – продолжила играть роль гостеприимной хозяйки. Нам работать вместе, налаживать контакт надо. И если шансы избавиться от мудацкого колечка без последствий есть, то они как раз через Конан имеют больше шансов реализоваться. Еще и на дележку сокровищ Узумаки ее раскрутить попытаюсь, раз местное божество взяло паузу. Скорее всего, они общаются и о моей инициативе синевласка уже в курсе. Но все равно, ей я хотя бы за базар нормально смогу пояснить, без лишнего давления странных глазок.
Успех! В том смысле, что моя тупая чайная шутка сработала, вызвала легкую улыбку у гостьи. Сложно плохо относиться к человеку, способному тебя развеселить, знаете ли. Да, Наоми?
– Я тоже не умею заваривать чай по всем правилам, но никто не жалуется, – напарница прикоснулась к чайнику, убеждаясь, что он горячий. Я распечатала мешочек с чайными листьями, подрезанными на той посудине, что доставляла женщин клана Кагуя. Ну а чего такого-то? Я им кучу бабла отвалила, чтобы место освободить. Купленное, а не краденое, короче.
– Знаешь, а я ведь не подхожу под стандартный паттерн членов Акацуки, – мое высказывание заставило Конан, добавляющую заварку в кипяток, вздрогнуть. – Вы обычно выбираете одиночек, порвавших все связи со своей деревней. Показательные примеры – это Орочимару и Наоми. Какузу укладывается в ту же схему, он убил старейшин и ненавидит Скрытый Водопад даже почище моего. А я под шаблон не подхожу. У меня есть семья, парень, наставники и соученики, личный остров, в конце-то концов.
– Формальных требований нет… – ответ получился совсем-совсем тихим.
– Но есть устоявшаяся практика. Вот мне и интересно, почему ее решили нарушить. Я думала, что из-за Узушио. Мой остров – лакомый кусочек, но Пейн не выказал интереса, когда я предложила сотрудничать.
– Я расскажу позже, если пойму, что ты заслуживаешь доверия, – они с Пейном что, одну школу переговоров прошли? Коху бы такую стратегию не одобрил.
Я пригубила горячий чай. Самое то при всей этой влажности.
– Буду честной, Конан-семпай. Ты завариваешь еще хуже меня, – слишком крепко получилось, с потерей всего вкуса за терпкостью. – Те, кто пробовал, или очень тебя боятся, или любят и не хотели обижать.
Покраснела! Не такая она и ледышка, получается, какой хочет казаться.
– Пока, Оками. Завтра утром я зайду за Шини для миссии, – поднялась со своего места шиноби Аме.
– Я ей передам, она пунктуальная, никуда не опоздает, – на том и распрощались. Надеюсь, что новая улыбка мне не померещилась.
Глава 8
Когда Конан явилась за мной следующим утром, ее уже ждала Шини. Различать нас просто – по цвету волос. Ну а еще я настоящая личность, а она – плод моих жалких кривляний, какие даже актерской игрой назвать язык не поворачивается. Маска, короче, но в меру сил стараюсь ей соответствовать.