В Ниверне рассказывают, что Дьявол продырявил Ноев ковчег коловоротом. Ной, не имевший колышка, которым он мог бы плотно закрыть дыру, обрезал хвост у зайца и наспех ее заткнул.
Вот почему у этого животного вместо хвоста обрубок.
Тогда как Бог сотворил рыбу-угря, Дьявол создал змею. В Пикардии рассказывают, что Бог, когда извлек ребро из Адама и сотворил ему жену, то положил ее рядом, пока рана не зажила. Змей тайно овладел ею и — ведь в ту эпоху у него еще были ноги — быстро убежал. Тогда Бог послал вдогонку святого архангела Михаила, которому удалось ухватить змея за ноги; тот же с огромным усилием сбросил эти свои ноги, оставшиеся в руках Архангела. Михаил доставил их Вышнему Отцу, который дунул вниз и сотворил жену Евой. Вот почему жена неверна, а у змей отсутствуют конечности.
В Оверне рассказывают, что Бог, сотворив человека, был так доволен, что обратился к Дьяволу и сказал ему: «Ну-ка попробуй, сделай что-нибудь подобное!» Дьявол принялся за работу и очень старался, однако у него никак ничего не выходило, кроме крота, которому он в конце концов приделал лапки, очень похожие на маленькие ручки. Так повторялось множество раз, и в конце концов дьявол решил смастерить глиняное чучело человека. Когда чучело было готово, дьявол дунул на него, чтобы оживить. Чучело действительно ожило, однако оказалось вовсе не человеком, а карикатурой на него — обезьяной.
Бог создал курицу, Дьявол создал ворона.
Бог создал голубя, Дьявол создал сороку.
Бог создал лебедя, Дьявол создал гуся.
Обитатели одной большой бретонской деревни, расположенной недалеко от гробницы святого Кульмана, жили спокойно до тех пор, пока Сатана не получил от Бога разрешения начать их беспокоить. И вот он нагнал на деревню тысячи воронов, которые заняли все деревья вокруг церкви, сидели на ветвях и досаждали своим карканьем. В дни праздников они каркали вдвойне, так что прихожане даже внутри не могли слушать Слово Божие. Священник заставлял народ их постоянно гонять; но однажды уставшие прихожане уснули, и вороны уселись уже не только на деревья, но и прямо на крышу церкви. Доведенный до ярости, кюре громко закричал: «Да будут вороны прокляты на все времена!» Тут же началась буря, море хлынуло на берега — церковь, деревню, соседние леса захлестнуло валами. С тех пор на этом месте находится мрачная лужа Сен-Кульман.
Согласно местным преданиям, бытующим в особенности среди жителей городка Ис, деревня, церковь и лес еще могут вернуться в первоначальное состояние. Мрачный рев, который часто можно услышать неизвестно откуда в окрестностях, — это крик отчаяния бедного кюре, который каждую ночь выходит из глубин озера и пытается вспомнить слова, память на которые у него отшибло карканье воронов. Если ему удастся ясно произнести Dominus vobiscum, узы проклятия спадут.
Господь наш, узнав, что евреи хотят его погубить, молился в капустном поле. Враги искали его повсюду. В это время сорока, сидя на дереве, стрекотала: «В капусте, в капусте…», а ворон каркал: «Вр-р-раки!»
Иисус окончил молитву и направился к палачам, которые заключили его в цепи.
А когда Спаситель мира был возведен на крест, к этому пыточному орудию прилетели две птицы и сели на него. Первой была сорока, по-прежнему дерзавшая оскорблять страждущего Христа. Красота этой птицы в те времена была вне сравнения. На голове у нее был хохолок-султан, хвост великолепен, как у павлина, а окраска перьев несказанно богата. Но — увы! — она была столь же зла, сколь и прекрасна.
Вторая птица была маленькой, серенькой… Она подлетела к распятию и стала издавать жалобные крики. На крылышки ее упали слезы из глаз Божественного Искупителя, а спинка кололась о шипы тернового венца. И вдруг на горлышко этой птички упала капля крови Господа нашего и окрасила красным ее прежде неяркое оперение. «Будь благословенна, — произнес Христос, — ты, разделившая мою боль. Куда бы ты ни полетела, радость и счастье с тобою будут. Яйца нести ты будешь голубые, как небо, а по цвету горлышка тебя будут называть малиновкой, и будешь ты птичкой Божией, доброй вестницею. А ты, — сказал он сороке, — будешь проклята, у тебя не будет ни хохолка, ни яркого оперения, которым ты так гордилась и которого была недостойна. Станет оно цвета траура и беды. Лети отсюда, злая птица, и строй из веток навес над своим гнездом, не то вода с небес смоет твоих птенцов. Ну, а что до ворона, — добавил он, — то его гнездо может оставаться открытым. Ведь он хотел отвести от меня мучителей, и дождь не тронет выводка его».
Приговор Иисуса был приведен в исполнение.
Сорока — одна из птиц Ада. Говорят, что у нее на голове есть семь волосков Дьявола. Также говорят, что у одной из каждой сотни сорок одна кость в черепе — дьявольская, и эта-то сорока и есть его посланница. Более того, утверждают, что в древности именно одна из сорок принесла на спине самые острые колючки терновника, легшие в основание страдальческого Христова венца (вплоть до того, что яйцо сороки-сорокопута на тупом конце мечено отпечатком именно этого венца).
Так, мальчики-певчие некоторых беррийских деревень, блюстители талиона, осуществляют его в отношении окрестных сорок. Там, где эти птицы садятся, совершая свои традиционные сборища, дети мажут все клеем, к тому же еще по тому, как птицы прилетают, гадают — к худу ли будет, к добру ли… Все зависит от того, летят ли сороки слева направо или справа налево, таким или иным образом теряют они свои перья, так или эдак стрекочут. Короче, целое дело о сороках.
В конце концов, когда одна из птиц все-таки куда-нибудь приклеится, хористы ловят ее всем хором, а потом один из тех, на кого возложена особая роль палачей, медленно протыкает ей голову иглой. Делает он при этом весьма благочестивое выражение лица, ибо наказывает проклятую птицу. Другой протыкает ей оба глаза, причем так, чтобы иглы дошли до затылка, еще один вводит их в череп снизу вверх, а затем сверху вниз. В это время остальные, помогающие палачам, бормочут: «Христос… Христос… Христос…»
Затем они ходят по домам, демонстрируя всем еще живую задыхающуюся птицу с проткнутыми глазами и исколотым черепом, завернутую в каштановые листья, со словами: «Христос отмщен… Христос отмщен…», причем радости их нет предела.
Клея и иголок всегда хватает; матери не прячут все это от своих детей. Христос воскрес и жив вот уже двадцать веков, а невинные живодеры продолжают мстить за него, чтобы заслужить себе Рай.
Творения Бога
орел; горлица; зяблик и соловей; ласточка; дрозд; жаворонок.
Творения Дьявола
лесная сова; сойка; воробей; летучая мышь; певчий дрозд; ястреб.
Сказка, распространенная в Трегье, повествует о том, при каких обстоятельствах появилась летучая мышь и почему она по природе своей как птица, так и млекопитающее.
Когда-то очень давно мышь попросила приюта у ласточки, свившей гнездо в старой трубе и откладывавшей там яйца; договор у них был всего на три дня, пока ласточкин муж летал где-то далеко, а затем мышь должна была вернуться к себе. Мышь выполнила все условия и сделала так, как надо. У ласточки появились птенцы, но вместо перьев они были покрыты шерстью, с мышиной головой, раздвоенными ушами и крыльями, как у Дьявола. Ласточка умерла от стыда. После похорон королева ласточек взяла сирот под защиту и приговорила, что они должны жить в монастыре Трегье, но под страхом смерти никогда не появляться при свете солнца. Вот почему среди дня летучих мышей не увидишь.
На юге Франции летучую мышь называют Адской Мухой.
Вот почему летучую мышь прибивают к дверям амбара, чтобы никто не навредил, а тот, кто будет жечь ее на огне, услышит проклятия.
Крысы — создание Дьявола. До самого конца времен они будут вредить людям. Вот почему и люди весьма изобретательны в борьбе с этими животными…
Поскольку садовые крысы не едят груш, в некоторых районах Дофине есть обычай читать молитву под каждым деревом с произнесением проклятия крысам. Средневековый нравоучительный сборник сохранил формулу изгнания грызунов, отражающую, к тому же, презрение, которое испытывал народ к конкубинам приходских священников.
Заклинаю вас, крысы-мыши,
Да не будет вам нашей крыши,
Как не будет места у мессы
Для распутной пресвитерессы.
В Сене-и-Марне, когда вносят первое зерно в амбар, трижды произносят Pater, затем трижды Ave, затем молитву святой Гертруде, а затем трижды читают следующее:
«Крысы и крысята, мыши и мышата, заклинаю вас живым великим Богом не касаться зерна сего и соломы, возлагаемых мною, в течение всего года так, как не можете вы коснуться звезд свода небесного».
В Мёзе эта формула гораздо чаще звучит иначе, более подробно:
«Крысы-крысята, мыши-мышата, помните, что святая Гертруда приняла за вас смерть в сундуке из раскаленного железа; заклинаю вас именем великого Бога Живаго уйти из моих построек и владений в лес в течение трех дней».
Гасконское заклинание:
Arratoun, machant arrat,
Mas miujat un sac de blat.