Дела, совершенные Мономахом в его многочисленных походах и на ратном поле, останутся навсегда высоким образцом истинно русского военного искусства, сущность которого наш великий полководец Суворов так метко определил тремя словами: глазомер, быстрота и натиск. Владимир Мономах всегда правильно оценивал своим военным глазомером обстоятельства, в которых находился, и всегда знал, следует ли воевать с половцами или выждать более благоприятного времени, и если следует, то когда именно и куда направить войско. Поэтому-то только единственный раз в жизни он и потерпел от них поражение при Треполе, где потерял брата Ростислава, и притом только потому, как мы знаем, что как поход, так и самое сражение были предприняты Святополком вопреки его воле. Быстрота передвижений Мономаха с целью настигнуть противника и ошеломить внезапным нападением бывала, как мы видели, изумительной. При столкновении же с неприятелем на ратном поле он всегда, когда наступало должное время, переходил во главе своей дружины к стремительному натиску, нимало не щадя своей жизни, и тем одерживал победу.
Справедливо заслужив во всем тогдашнем мире славу знаменитого и грозного победителя половцев, Владимир, по свойству своей истинно русской души, перед каждым боем возлагал все свое упование на помощь Господа Бога и не считал постыдным перед лицом всей рати искренно плакать от всей полноты своего сердца, когда горячо молился о даровании победы русскому воинству в предстоящей сече и об упокоении душ храбрецов, которые положат в ней свой живот.
Долгое время после кончины Мономаха на Руси держалось сказание, записанное и на стенах Успенского собора в Москве, что перед смертью он собрал духовенство, бояр и купцов и сказал им: «Да не венчают никого на царство по моей смерти. Отечество наше разделено на многие области; если будет царь, то удельные князья из зависти начнут воевать с ним и государство погибнет», – после чего вручил царскую утварь сыну Юрию, приказал хранить ее как зеницу ока и передавать из рода в род, пока Бог не воздвигнет царя, истинного самодержца земли Русской.
Глава 3
Ближайшие преемники Владимира Мономаха. Раздоры среди Мономаховичей. Борьба с ними Ольговичей. Новгород; порядки, установившиеся в нем под влиянием княжеских усобиц. Всеволод Ольгович в Киеве. Игорь Ольгович и Изяслав Мстиславович. Юрий Долгорукий и Суздальский край. Сражение на реке Руге. Клятвопреступление Владимирка. Вячеслав в Киеве. Смерть Юрия Долгорукого
Владимир Мономах пережил всех замечательных современных ему князей: ранее других сошли в могилу Олег и Давид Святославовичи Черниговские, а в 1124 году, за год до его смерти, скончались и знаменитые своею братской привязанностью Володарь и Василько.
Из всех внуков Ярослава Мудрого пережил Мономаха только младший брат Олега и Давида Святославовичей Ярослав; по правилам лествичного восхождения Ярослав, несомненно, имел известные права на Киевский стол; однако он был настолько незначительным человеком, что, как мы увидим, вскоре потерял старшинство и в своем роде Святославовичей; поэтому, конечно, он вовсе и не мог думать оспаривать Киевский стол у Мстислава, которого еще при жизни отца все князья признали наследником старшего стола.
О более достойном преемнике Мономаху, чем Мстислав, нельзя было и мечтать. Еще в юных годах он прославился своей победой над крестным отцом Олегом Святославовичем и своим благородным и истинно христианским к нему отношением; вся же его последующая жизнь в Новгородской земле была полна подвигами высокой воинской доблести и самоотверженного служения на благо своих подданных, за что он и был так любим новгородцами.
Кроме Мстислава, Мономах оставил еще четверых сыновей. Все они были, по своим душевным свойствам, замечательными людьми.
Второй сын Ярополк, так же как и старший брат Мстислав, пользовался всеобщей любовью за свое большое благородство и необыкновенную храбрость. Летописец, желая очертить его нравственный облик, называет Ярополка «благоверного князя корень» и «благоверная отрасль». Он еще при жизни отца получил Переяславский стол, на котором, как мы видели, все сидевшие князья были как бы в сторожах Русской земли, так как первыми подвергались нападению степных хищников.
Третий сын Мономаха, бездетный Вячеслав, княживший сперва в Смоленске, а потом в Турове, в полную противоположность братьям, замечателен совершенным отсутствием воинственности и был человеком изумительно добродушным; он весьма легко отказывался от своих прав, чтобы избегнуть кровопролития, хотя и обладал личной храбростью и имел превосходную дружину.
Четвертый сын Мономаха, значительно моложе годами Вячеслава, Юрий, особенно отличался любовью к заселению и устройству далекой Ростовской области, где он княжил с юных лет; однако при этом Юрий никогда не отказывался от своих прав на Киевский стол и за стремление поддержать их из своей далекой Ростово-Суздальской земли получил прозвание Долгорукий.
Наконец, пятый сын Владимира, Андрей, оставил по себе добрую память как о необыкновенно храбром и стойком человеке.
Пред тем, чтобы перейти к изложению весьма сложных событий, наступивших после смерти Мономаха, необходимо ознакомиться, кроме его сыновей, и с остальными главными действующими лицами этих событий.
Ими были сыновья великого князя Мстислава Владимировича, сыновья Олега и Давида Святославовичей Черниговских, а также и потомство Володаря и Василька.
Из сыновей Мстислава особенное значение имели следующие: старший – Всеволод-Гавриил, посаженный после отца в Новгороде; он, так же как и отец, был искусным и храбрым воином, соединяя эти качества с редким благочестием и чистотой жизни.
Еще большее значение в судьбах Русской земли имел второй сын Мстислава, князь Изяслав Мстиславович. Пылкий и беспредельно храбрый, при этом с ясным и живым умом, находчивый, щедрый, великодушный и милостивый, Изяслав пользовался необыкновенной любовью всех близко стоявших к нему людей и более других внуков Мономаха напоминал своего знаменитого деда.
Третий Мстиславович – Ростислав – был похож на дядю Вячеслава: такой же богобоязненный и миролюбивый; при этом он занял после Вячеслава же и Смоленский стол, когда тот перешел в Туров. Однако, в противоположность дяде, Ростислав, строго уважая чужие права, вместе с тем требовал строгого уважения и своих собственных.
Несколько иного душевного склада был младший Мстиславович – Владимир, который был по отношению старших своих братьев мачешичем, так как родился не от матери их, королевны Христины, а от мачехи – дочери новгородского посадника Димитрия Завидича, второй жены Мстислава.
Этот мачешич Владимир, в противоположность остальным Мстиславовичам, оставил по себе память как о человеке с нетвердыми нравственными правилами и за легкость, с которой он нарушал свое слово, был метко прозван современниками «вертлявым». Однако и Владимир не был вовсе лишен душевного благородства и был, как мы увидим, способен с опасностью для собственной жизни вступаться за обиженного.
Из сыновей Олега Святославовича Черниговского имели особенное значение трое старших: Всеволод, Игорь и Святослав.
Всеволод Ольгович, женатый на дочери великого князя Мстислава, отличался ясным умом и большим пониманием сложных княжеских отношений; это был человек честолюбивый, холодный, расчетливый, сильной воли и не всегда разборчивый в средствах, когда этого требовали его выгоды; при этом следует сказать, что Всеволод несомненно обладал многими качествами, нужными для правителя. Как женатый на дочери Мстислава, он был с ним, а также и с его сыновьями, братьями жены, в очень близких родственных отношениях и искусно пользовался ими в своих выгодах.
Брат Всеволода, Игорь Ольгович, был в общем человеком хорошим и храбрым. Известность же по себе он оставил, как мы увидим, своими великими несчастиями и страдальческой смертью.
Третий Ольгович, мужественный и благородный Святослав, особенно дорог сердцу каждого русского человека за свою необыкновенно нежную и самоотверженную братскую любовь к несчастному Игорю. Как мы увидим в последующем нашем изложении, с того дня, как судьба сложилась немилостиво для Игоря, вся жизнь Святослава заключалась в одном лишь стремлении – помочь своему несчастному брату.
Из сыновей Давида Святославовича оставили по себе память тоже трое: уже известный нам князь Николай Святоша, Изяслав и Владимир. Последние два были людьми честолюбивыми, мужественными, порой великодушными и милостивыми, но, к сожалению, порой и вероломными.
В семье Ростиславовичей, после смерти Володаря и Василька, крепкая дружба, всю жизнь соединявшая обоих братьев, рушилась, и в потомстве их возникли раздоры; главным заводчиком этих раздоров был сын Володаря Владимирко, который не только обижал своих двоюродных братьев, сыновей Василька, но крайне утеснял и своего родного брата Ростислава. Владимирко, благодаря смелости и большому, но беззастенчивому уму, стал прибирать к своим рукам волости отца и дяди и, как увидим, вскоре стал весьма могущественным владетелем в западной Руси.
Кроме поименованных выше князей, в событиях на Руси, наступивших после кончины Мономаха, принимали участие и потомки чародея Всеслава, сидевшие в Полоцкой земле; это были большею частью люди воинственные и задорные, но не лишенные истинного благородства.
Наконец, имел некоторое значение сын Давида Игоревича, ослепившего Василька, Всеволодко, княживший в Городне, или нынешней Гродне; он был женат на дочери Мономаха Агафье.
Потомки же Святополка Изяславовича, другого виновника ослепления Василька, сидели в некоторых незначительных городах, расположенных в Пинских болотах, и в последующих судьбах нашего Отечества никакого значения не имели, кроме одного – Юрия Ярославовича, внука Святополкова, отличавшегося большой храбростью.
Из сделанного нами краткого очерка душевных свойств князей, имевших главнейшее значение в событиях, наступивших после кончины Владимира Мономаха, мы видим, что большинство из них отличались выдающимися качествами: большим благочестием, благородством, мужеством, крупными умственными способностями и большими военными дарованиями. Казалось бы на первый взгляд, что такие исключительно благоприятные качества потомков святого Владимира должны были послужить только на пользу, процветание, мощь и славу Русской земли.