Властолюбивый папа Иннокентий Третий поспешил, разумеется, воспользоваться разрушением Константинополя крестоносцами и удалением из него патриарха и пытался подчинить себе Русскую церковь, но попытка его осталась без последствий, причем митрополиты наши ставились из Никеи, где проживали патриархи до изгнания латинян из Царьграда, что случилось, как мы увидим, в 1261 году.
Во время описанных нами событий на Западе расположенная за Кавказским хребтом единоверная нам Грузия переживала свой золотой век. Здесь, в конце XII столетия, воцарилась необыкновенная женщина – великая Тамара, преданиями о славных делах которой живут грузины и до настоящего времени, приписывая ей все выдающиеся дела в их земле и построение почти всех крепостей и замков. Эта Тамара, очаровательная своим обликом и соединявшая огромный государственный ум с редкой душевной чистотой, была строгой ревнительницей православия и вела ряд удачных войн с грозными соседями – мусульманскими государями, искусно воспользовавшись тем, что во время ее царствования они должны были постоянно вести напряженную борьбу с крестоносцами. Она всегда лично присутствовала в сражениях, не вмешиваясь, однако, в распоряжения военачальников, но ободряя их и солдат своим ласковым словом и нежной заботой. Конечно, ее воины, сражаясь на глазах боготворимой ими царицы, совершали чудеса храбрости. Тамара сочеталась браком с сыном Андрея Боголюбского Юрием; но Юрий не оценил достоинств своей супруги, хотел царствовать сам над грузинами, поднялся на нее войною и, проиграв большое сражение, был с честью отпущен ею.
Что касается наших соседей – половцев, то с ними постоянно и беспрерывно шла тяжелая и утомительная борьба, достаточно нами уже очерченная. Летопись насчитывает 37 значительных половецких нашествий до появления татар; конечно, мелких было гораздо больше.
Постоянно же шла у нас борьба и с пограничными финскими племенами: ее вели как новгородцы, так и суздальские князья.
Новгородцы имели столкновения с водью, обитавшей в нынешней Петербургской губернии; чудью – жившей западнее води, вдоль побережья; ямью – населявшей Финляндию, корелою – расположенной вокруг Ладожского и Онежского озер, и с финнами, составлявшими население крайних севера и востока Европы: заволжской чудью, печерой, югрою и пермью.
В эти дальние страны новгородцы ходили за данью, причем походы их бывали порой и неудачными. Так, новгородские данники потерпели сильнейшее поражение в 1193 году от югры, жившей на Урале, благодаря тому, что их выдал неприятелю свой же изменник, какой-то злодей Савка.
Тут же на далеком северо-востоке, в последней четверти XII века, была устроена новгородскими выходцами независимая община Вятка, наподобие Тмутаракани или Берлада.
Суздальским князьям приходилось воевать с финнами, обитавшими на Волге и ее притоках, главным образом с мордвой и болгарами. Мы уже видели, что Андрей Боголюбский и Всеволод Большое Гнездо предпринимали против болгар несколько удачных походов. После же смерти Всеволода, во время усобиц, возникших среди его сыновей, болгары предприняли сами наступательное движение и взяли у нас в 1217 году Устюг, причем только в 1220 году Юрий Всеволодович Суздальский собрался послать против них сильную рать. Поход этот был успешен и закончился взятием болгарского города Ошела и многих других городов по реке Каме. Обрадованный Юрий выехал сам навстречу своим войскам, щедро наградил их, пировал три дня и заложил в 1221 году для закрепления своих завоеваний город Нижний Новгород, у впадения Оки в Волгу. Он был основан на земле мордвы, с которой поэтому тоже пришлось вступить в упорную и кровавую борьбу.
Кроме борьбы с финскими племенами, в первой четверти XIII века у нас значительно усилились столкновения и с многочисленными воинственными племенами литовскими, которые заметно стали проявлять большую деятельность.
Таково было ко времени появления татар положение дел в пограничных с Русскою землею странах и государствах.
Как мы видели, в большинстве случаев в них шли не меньшие, чем у нас, усобицы и нестроения.
Переходя к очерку внутреннего состояния нашей Родины к этому же времени, мы должны заметить, что в предыдущем изложении уже достаточно очерчена главнейшая перемена, произошедшая на Руси после кончины Ярослава Мудрого, – разделение власти над землею, и следствия этого разделения: умаление значения княжеского достоинства среди населения, распадение Русской земли на несколько отдельных земель и полное падение Киева.
По внешности же русская жизнь мало отличалась от той, которую мы видели в конце княжения Ярослава Мудрого.
Князья по-прежнему проводили все свое время с дружиною и без совета ее старших мужей – «боярской думы» – не предпринимали ни одного важного дела. Люди дружины так же, как и прежде, могли свободно переходить от одного князя к другому; но, конечно, при частых сменах князьями столов переходы эти должны были участиться, причем, разумеется, среди дружинников должно было падать чувство преданности к своему князю, а развивалось искание личной выгоды. «Прошли те времена, – говорит летописец, – когда боярин не твердил князю: «мне мало двухсот гривен», а довольствовался жалованьем и говорил товарищам: «Станем за князя, станем за Русскую землю»; тогда жены боярские носили не золотые, а просто серебряные кольца. Ныне другие времена!»
Доходы князя, как и прежде, составляли дани, получаемые с населения, судебные пени и торговые пошлины; кроме того, князья обладали значительными поместьями.
Что же касается бояр, то они главным образом кормились жалованьем от князя; земельные же их владения не должны были быть значительными, ввиду частого перехода дружин из одной волости в другую. Исключение из этого составляли новгородские и галицкие бояре, которые, не следуя за князьями при перемене ими столов, скоро сосредоточили в своих руках огромные земельные богатства и являлись силой, обыкновенно весьма враждебной княжеской власти.
Все население, кроме дружины и духовенства, носило общее название «люди»; крестьяне же обыкновенно прозывались «смердами»; к смердам причисляли также мелких купцов, промышленников и ремесленников. Главное занятие крестьян было земледелие, скотоводство и бортничество, то есть собирание меда в бортях, или старых дуплах деревьев. Крестьяне были людьми свободными. Такими же свободными людьми было и все посадское население, особенно многочисленное в городах Суздальской земли. Кроме свободных людей, были и полусвободные, так называемые «закупы», обязанные за долг отработать известное число лет; наконец, были, как и во всех европейских государствах того времени, рабы, или «холопы», находившиеся в полной воле у своих господ. Рабами делались главным образом неоплатные должники, а также и пленники, захватываемые в многочисленных походах того времени. У князей и бояр рабы эти употреблялись для работы в имениях: они носили общее название «челяди», и многие из них отличались замечательной преданностью своим господам, что свидетельствует, конечно, о добрых, родственных отношениях, господствовавших между слугами и их владельцами.
Что же касается русских князей, то мы видели, что большинство из них, несмотря на постоянные усобицы между собой, поражают нас своим благородством, мужеством и сердечною добротою. Особенно отличались своими высокими душевными качествами потомки святого Мстислава Великого, как бы передавая их по наследству от отца сыну. Вместе с тем мы должны отметить также рядом с распрями, имевшими место среди преемников Ярослава Мудрого, и много образцов самой трогательной братской привязанности: такова была братская любовь Василька и Володаря, Святослава Ольговича и его несчастного брата Игоря, сыновей Святослава Ольговича – Игоря Северского и Буй-Тура Всеволода и, наконец, юных Даниила и Василька Романовичей.
Почти все наши князья, может быть, за исключением одного Владимирка Галицкого, были людьми глубоко верующими и своим благочестием служили добрым примером для подданных. Нередко перед кончиной они принимали пострижение и даже схиму.
Вместе с тем в громадном большинстве случаев семейная жизнь наших князей отличалась большой чистотой и привязанностью к своим женам, в полную противоположность тому, что делалось в это время на Западе.
Наконец, надо сказать, что князья наши, так же как и во времена Ярослава Мудрого, получали разностороннее образование, и некоторые из них были действительно высокообразованными людьми. Храбрый Михалко, брат Всеволода Большое Гнездо, мог так же свободно говорить по-латыни и по-гречески, как и по-русски, и превосходно знал Священное Писание, но не любил спорить о вере; замечательным образованием отличался и Ярослав Осмомысл; сын Всеволода Суздальского Константин тоже был необыкновенно начитан; одних греческих книг у него было более тысячи, а кроткий Роман Ростиславович Смоленский был до того предан науке и так заботился о просвещении, устраивая множество училищ, в которых были греческие и латинские учителя, что истратил на это все свое немалое состояние, почему после смерти смоляне должны были хоронить его на свой счет.
Любимым чтением на русском языке, кроме Священного Писания, были многочисленные переводы сказаний о прошлом разных стран, преимущественно с греческого языка; эти переводные сказания, писание которых началось на Руси с XI века, вместе с различными поучениями соединялись в «Изборники», носившие название «Златоустов», «Златоструев», «Измарагдов» и «Палей»; были также и особые сборники «Пчелы», заключавшие в себе изречения отцов церкви и древних мудрецов.
Наконец, были произведения и своих русских писателей. Во-первых, умножилось число летописцев, и до нас с тех времен дошли летописи Киевская, Волынская, Новгородская и Суздальская; первые две отличаются живым изложением и образностью языка; новгородские летописцы выражаются весьма кратко и отрывисто, а суздальские – страдают деланым, вычурным языком. Сохранились с тех времен и несколько замечательных русских «Поучений» и «Слов». Кроме уже известного нам «Поучения» Владимира Мономаха, дошло до нас поучение, написанное самому Владимиру митрополитом Никифором, рисующее в очень светлых красках облик Мономаха; сохранились также проповеди и молитвы святого Кирилла, епископа Туровского, глубоко проникнутые истинным христианским смирением; затем широким распространением пользовалось и жалобное «Слово» некоего Даниила, заточенного Юрием Долгоруким на озере Лача, в нынешней Олонецкой губернии. Наконец, несомненно, имели весьма большую известность такие произведения, как «Слово о полку Игореве» и песни и былины про богатырей.