Искалеченный, дышащий на ладан, Рогол отказывался умирать и завершил строительство своего подземного механизма, порталы которого рассредоточены по всему городу – и только после этого приготовился прощаться с жизнью. Рогол Домедонфорс ввел инструкции для новой машины и, когда Ампридатвир проснулся утром следующего дня, в городе не было энергии и света – производившие провизию фабрики остановились, и даже вода больше не поступала в каналы.
Горожане в ужасе бросились к Роголу, и тот сказал: «Ваше разложение, ваши упадочные чудачества не ускользнули от моего внимания: отныне я вас презираю. Вы причинили мне смерть».
«Но город гибнет! Народ вымрет!» – восклицали обыватели.
«Вам придется самим себя спасать, – ответствовал Рогол Домедонфорс. – Вы пренебрегли мудрыми традициями древности, обленились и перестали учиться, искали легкого утешения в религии вместо того, чтобы обратиться лицом к действительности, как подобает настоящим людям. Посему я решил преподать вам горький урок – надеюсь, он пойдет вам на пользу».
Рогол призвал верховных жрецов Пансиу и Каздала и передал каждому из них скрижаль из прозрачного металла: «По отдельности эти скрижали бесполезны. Только сложив их вместе, можно прочесть то, что на них написано. Тот, кто прочтет завещание, начертанное на скрижалях, получит доступ к наследию древних мудрецов и приобретет власть, которой я намеревался воспользоваться. А теперь уходите – я хочу умереть».
Гневно поглядывая друг на друга, жрецы удалились и собрали полчища своих последователей. Началась великая война.
Тело Рогола Домедонфорса не нашли – иные считают, что его скелет все еще лежит где-то в лабиринте городских подземелий. Скрижали спрятаны в соперничающих храмах. По ночам совершаются убийства, днем голодающие падают от истощения и умирают на улицах. Многие бежали на континент – и теперь я следую за ними, попрощавшись с Ампридатвиром, последним прибежищем моей расы. Я построю себе бревенчатую хижину на склоне горы Лиу и проведу последние дни в долине Мель-Палузаса».
Принц Кандив свернул свиток и вложил его в ларец. «Твоя задача, – сказал он Юлану, – заключается в том, чтобы найти Ампридатвир и раздобыть магические познания Рогола Домедонфорса».
«Все это было так давно… – задумчиво произнес Юлан Дор. – Прошли тысячи лет…»
«Совершенно верно! – отозвался Кандив. – Тем не менее, ни в одной из исторических хроник последующих эпох имя Рогола Домедонфорса не упоминается, в связи с чем у меня есть основания полагать, что его наследие остается погребенным в руинах древнего Ампридатвира».
Три недели Юлан Дор плыл под парусом по вялому океану. Ярко-кровавое Солнце вздувалось над горизонтом и карабкалось по небосклону; спокойствие вод нарушалось лишь рябью, возбужденной легким ветерком, и расходящимися кильватерными струями.
Затем начинался закат, когда светило бросало последний скорбный взгляд на пустынное море, сгущались лиловые сумерки и наступала ночь. В небе мерцали россыпи древних звезд, а завихрения за кормой приобретали призрачно-белый оттенок. По ночам Юлан с особой остротой ощущал свое одиночество в безбрежной тьме океана и настораживался каждый раз, когда ему казалось, что нечто всплывало над ровной поверхностью вод.
Три недели Юлан Дор плыл на северо-запад по Мелантинской Пучине и однажды утром заметил справа смутную тень побережья, а слева – очертания острова, почти терявшиеся в дымке.
Ближе, прямо по курсу, лениво покачивался нескладный баркас под квадратным парусом из тростниковых циновок.
Юлан повернул, чтобы подплыть бок о бок к баркасу, на борту которого ловили рыбу на блесну два человека в подпоясанных блузах из зеленого домотканого сукна. У обоих были волосы соломенного оттенка и голубые глаза; увидев незнакомца, они застыли в остолбенении.
Юлан спустил парус и причалил к баркасу. Рыбаки не шевелились и молчали.
«Похоже на то, что вы давно не видели других людей», – сказал Юлан.
Старший рыбак нервно промычал какое-то заклинание – по-видимому, таким образом он надеялся защититься от демонов и наваждений.
Юлан Дор рассмеялся: «Почему ты бормочешь молитвы? Я такой же человек, как ты».
Тот, что помоложе, ответил, странно коверкая знакомые слова: «По-нашему, однако, ты не кто иной, как демон. У нас ни у кого не бывает ни волос, темных, как ночь, ни черных глаз. Это во-первых. А во-вторых, заповеди Пансиу гласят, что других людей не бывает. Поэтому человеком ты быть никак не можешь. Значит, ты – демон».
Опасливо приложив ладонь ко рту, старший рыбак посоветовал младшему: «Помолчи, придержи язык! Не ровен час, сглазит он твой голос – будешь каркать или квакать!»
«Уверяю вас, вы ошибаетесь, – вежливо возразил Юлан. – Вы когда-нибудь видели демонов?»
«Пожалуй, что нет – если не считать гаунов».
«Разве я похож на гауна?»
«Ни капельки», – вынужден был признать старик.
Но его товарищ тут же указал на темно-красный сюртук Юлана, на его зеленые бриджи: «Вестимо, он грабитель! Ты что, не видишь, какой он пестрый?»
«Я не демон и не грабитель, – настаивал Юлан Дор. – Всего лишь человек…»
«Никаких других людей не может быть, кроме зеленых. Так завещал Пансиу!»
Юлан расхохотался: «Мир порядком опустел, города превратились в руины, но на Земле еще много людей, и не только зеленых! Скажите, город Ампридатвир – на этом острове?»
Молодой рыбак кивнул.
«И вы там живете?»
Юноша снова кивнул.
Юлан Дор слегка нахмурился: «Мне говорили, что в Ампридатвире давно никто не живет – что город покинут, забыт, что от него остались одни развалины…»
На лице молодого рыбака появилось проницательно-лукавое выражение: «А что тебе понадобилось в Ампридатвире?»
Юлан подумал, что полезно было бы упомянуть о скрижалях и пронаблюдать за реакцией рыбаков. Если о скрижалях помнили, может быть, их все еще охраняли, как святыню?
«Я плыл по морю три недели, чтобы найти Ампридатвир и узнать, чтó написано на легендарных скрижалях», – сказал он.
«А! – встрепенулся старший рыбак. – Скрижали! Значит, он так-таки грабитель. Теперь все понятно! Недаром у него зеленые штаны. Он грабитель, его прислали зеленые…»
В результате такого удостоверения личности Юлан Дор ожидал дальнейших проявлений враждебности, но, к его удивлению, выражение лиц обоих рыбаков стало скорее благожелательным, как если бы они нашли решение парадоксальной головоломки. «Что ж, – подумал Юлан, – если так, я ничего не имею против».
Молодой рыбак, однако, нуждался в окончательном разъяснении: «Значит, ты грабитель, тебя прислали зеленые? Поэтому ты напялил красное, темноволосый человек?»
«У меня еще нет никаких определенных планов», – осторожно уклонился Юлан Дор.
«Но ты надел красное! В красном щеголяют грабители!»
«У здешних рыбаков какой-то странный, непоследовательный образ мыслей, – решил Юлан. – Возникает впечатление, что у них в головах любая попытка сделать логическое умозаключение натыкается на преграду и разбивается в брызги, как струя воды, направленная на скалу». Вслух он сказал: «Там, где я живу, люди носят одежду любой расцветки, по своему усмотрению».
Старик нетерпеливо возразил: «Но ты надел зеленое – значит, подрядился грабителем на стороне зеленых!»
Юлан Дор пожал плечами – сдвинуть скалу, чтобы направить чуждое мышление в другое русло, ему было не под силу: «Как вам угодно… Кто еще, кроме зеленых, живет в вашем городе?»
«Больше никого нет, – торопливо ответил старший рыбак. – Мы – зеленые из Ампридатвира!»
«А кого, в таком случае, грабит грабитель?»
У молодого рыбака этот вопрос явно вызвал какие-то затруднения; он отвернулся и принялся наматывать леску: «Он грабит развалины храма демона Каздала в поисках скрижали Рогола Домедонфорса».
«В таком случае я мог бы стать грабителем», – уступил Юлан.
«Зеленым грабителем!» – покосившись на него, прибавил пожилой рыбак.
«Довольно, хватит болтать! – вмешался другой. – Дело идет к вечеру, пора возвращаться».
«Верно! – с внезапной энергией согласился старик. – Солнце заходит».
Юноша взглянул на Юлана: «Если ты собираешься грабить, тебе лучше вернуться с нами».
Юлан Дор привязал свою лодку к баркасу, добавив парус к тростниковым циновкам, и оба суденышка повернули к берегу.
Они скользили к лесистому острову по вечерней зыби, красиво блестевшей под лучами вечернего Солнца; как только лодки обогнули восточный мыс, открылся вид на Ампридатвир.
Вдоль гавани выстроился ряд приземистых зданий, а за ними возвышались те самые башни, которые, по представлению Юлана, давно должны были рухнуть: сверкая отражениями заката, их металлические шпили реяли в небе над центральной возвышенностью острова. Такие города существовали только в легендах, в мечтах о молодой Земле!
Юлан Дор задумчиво посматривал на дощатый баркас, на грубое сукно зеленых рубах своих спутников-рыбаков. Крестьяне, быдло! Не станут ли над ним насмехаться, если он прибудет в великолепный город в такой компании? Досадливо прикусив губу, он снова повернулся к острову. По словам Кандива, Ампридатвиру надлежало превратиться в пустошь, заваленную обломками колонн и грудами камней – наподобие Старого Города под Кайином…
Солнце прикоснулось к морскому горизонту, и теперь Юлана постигло новое потрясение – у оснований металлических башен он заметил беспорядочные каменные осыпи. Его ожидания так-таки оправдались – как предсказывал Кандив, древний город был заброшен. Странным образом, это обстоятельство придавало Ампридатвиру дополнительное величие – достоинство забытого монумента.
Наступил почти полный штиль, и лодка, привязанная к баркасу, продвигалась едва-едва. Рыбаки проявляли признаки тревоги, тихо переругиваясь между собой и туго подтягивая ванты, чтобы как можно шире расправить парус. Но еще перед тем, как они обогнули волнолом и оказались в гавани, на город спустились лиловые сумерки – башни превратились в чудовищные черные монолиты. Уже почти в темноте они привязали наконец баркас к бревенчатому причалу среди множества других таких же рыбацких лодок