Кугель крадучись пробирался по лесу шаг за шагом, часто останавливаясь и замирая, когда ему казалось, что он услышал треск сучка, тихую поступь или даже чей-то выдох. Несмотря на то, что такая бдительность существенно замедляла передвижение, она носила в высшей степени практический, а не теоретический характер: не он один бродил по лесу, причем пристрастия и побуждения его обитателей никак не входили в расчеты Кугеля. Несколько ужасных часов Кугелю пришлось спасаться в сумрачных дебрях от пары деодандов – в конце концов ему удалось оставить их позади; в другом случае он успел остановиться в последний момент на самом краю поляны, где задумчиво стоял левкоморф. После этого скрытность и пугливость Кугеля возросли до предела: переходя от дерева к дереву, он прятался за стволами, выглядывая из-за них и прислушиваясь, а открытые пространства пересекал как можно быстрее экстравагантными бесшумными прыжками на цыпочках – так, как если бы каждое прикосновение к земле причиняло его ступням мучительную боль.
Ближе к вечеру Кугель вышел на небольшую, поросшую влажным мхом прогалину, окруженную высокими и зловещими черными мандуарами, напоминавшими монахов остроконечными кронами-капюшонами. Косые красные лучи Солнца, местами проникавшие сквозь лесную чащу, высветили одинокое айвовое деревце, на ветке которого висела полоска пергамента. Немедленно отступив в тень, Кугель долго и внимательно разглядывал прогалину, после чего сделал несколько шагов вперед и взял пергамент. Полоска содержала следующую надпись, сделанную корявыми, почти неразборчивыми буквами:
«Щедрое предложение мудреца Зараидеса! Тот, кто найдет это сообщение, может потребовать и бесплатно получить прозорливую консультацию продолжительностью не более одного часа. В склоне бугра неподалеку – вход в пещеру; мудрец ожидает внутри».
Кугель разглядывал пергамент в замешательстве. Немедленно возникал вопрос: почему бы Зараидес пожелал безвозмездно делиться мудростью с первым встречным? Все, что предлагается якобы бесплатно, редко бывает таковым; в той или иной форме, рано или поздно, неизменно торжествует закон эквивалентности. Если Зараидес предлагал консультации – не допуская, что тот целиком и полностью руководствовался альтруистическими мотивами – значит, мудрец ожидал какого-то возмещения: как минимум, дополнительного удовлетворения его самолюбия, оповещения о каких-либо давних или далеких событиях, согласия вежливо выслушать многословную поэтическую декламацию или какой-либо иной подобной услуги. Кугель перечитал объявление, и его скептицизм нисколько не поубавился. Он тут же выбросил бы эту полоску пергамента, если бы не испытывал неотложную и настоятельную потребность в информации – а именно в разъяснении кратчайшего безопасного пути к усадьбе Юкоуну, не говоря уже о рекомендациях, которые позволили бы ему возобладать над Смешливым Волшебником.
Кугель посмотрел по сторонам в поисках «бугра», упомянутого в записке Зараидеса. В дальнем конце прогалины, по-видимому, начиналось какое-то возвышение – подняв глаза, Кугель заметил на фоне неба сучковатые ветви и клочья листвы. Возникало впечатление, что дальше, ближе к вершине холма, росли несколько даобадов.
С предельной осторожностью Кугель прокрался в этом направлении по краю прогалины и через некоторое время остановился перед неожиданно крутым обнажением серой скальной породы, увенчанным деревьями и обросшим вьющейся лозой – несомненно, это и был так называемый «бугор».
Кугель не двигался с места, поглаживая подбородок и слегка оскалив зубы в гримасе напряженной неуверенности. Он прислушался: царила глубокая, мертвая тишина. Продолжая держаться в тени, он стал обходить бугор и вскоре заметил вход в пещеру – арочный проход в скале, чуть выше человеческого роста и не шире размаха человеческих рук. Над проходом висела табличка с надписью, сделанной, опять же, корявыми неразборчивыми буквами:
«ВХОДИТЕ! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!»
Кугель взглянул направо и налево. В лесу ничто не шелохнулось. Осторожно сделав несколько шагов, он заглянул в пещеру, но не увидел ничего, кроме темноты.
Кугель отступил. Несмотря на благожелательный характер надписи на вывеске, он не ощущал ни малейшего желания заходить в темноту и, усевшись на корточки, продолжал напряженно разглядывать вход в пещеру.
Прошло минут пятнадцать. Кугель слегка изменил позу, чтобы расправить затекшие мышцы, и теперь заметил приближение человека – не менее осторожное, чем недавнее передвижение по лесу самого Кугеля. Новоприбывший, персонаж среднего роста, носил грубую крестьянскую одежду: серые штаны, куртку ржаво-коричневого оттенка и коричневую кепку с торчащим вперед козырьком. У него было круглое, грубоватое лицо – мясистый нос пуговкой, маленькие, широко расставленные глаза и квадратный подбородок, обросший темноватой щетиной. Он сжимал в руке полоску пергамента, подобную той, которую нашел Кугель.
Кугель выпрямился во весь рост. Новоприбывший остановился, после чего подошел ближе: «Вы – Зараидес? Если так, позвольте представиться: меня зовут Фабельн, я – собиратель трав. Я хотел бы найти обильную поросль дикого лука. Кроме того, моя дочь постоянно находится в состоянии мечтательной апатии и больше не желает носить корзины, в связи с чем…»
Кугель поднял ладонь: «Вы ошиблись – Зараидес не выходит из пещеры».
Фабельн опасливо прищурился: «В таком случае, кто вы такой?»
«Меня зовут Кугель. Я стремлюсь к просвещению».
Фабельн понимающе кивнул: «Вы уже консультировались с Зараидесом? Он знает, о чем говорит? Ему можно доверять? И он действительно не взимает плату за прорицания?»
«Именно так! – подтвердил Кугель. – Зараидес очевидно всеведущ и дает советы потому, что ему доставляет удовольствие передавать сведения другим. Он избавил меня от всех затруднений».
Фабельн с подозрением прищурился: «Почему же, в таком случае, вы сидите и ждете у входа?»
«Потому что я тоже – собиратель трав, и теперь я формулирую новые вопросы. В частности, меня интересует находящаяся неподалеку поляна, где обильно произрастает дикий лук».
«В самом деле! – воскликнул Фабельн, возбужденно прищелкнув пальцами. – Что ж, тщательно формулируйте ваши вопросы, а пока вы подыскиваете нужные слова, я загляну внутрь и расспрошу мудреца о том, какими методами лучше всего было бы стимулировать трудолюбие моей дочери».
«Как вам угодно! – отозвался Кугель. – Тем не менее, если вы можете подождать, я успею найти правильную постановку вопроса, это не займет слишком много времени».
Фабельн благодушно махнул рукой: «За это время я успею зайти в пещеру и выйти – мне свойственна способность выражаться кратко, откровенно и по существу».
Кугель поклонился: «В таком случае, прошу вас, проходите».
«Я вас не слишком задержу!» – пообещал Фабельн, вступая в темный проход. «Зараидес? – позвал он. – Где мудрец Зараидес? Меня зовут Фабельн, я хотел бы задать несколько вопросов. Зараидес? Будьте добры, покажитесь!» Голос собирателя трав звучал уже приглушенно. Напряженно прислушиваясь, Кугель различил, что где-то внутри пещеры открылась и закрылась дверь, после чего наступила тишина. Задумчиво нахмурившись, Кугель приготовился ждать.
Тянулись минуты… прошел целый час. Перемещаясь по небу, красное Солнце зашло за бугор. Кугель начинал тревожиться. Что случилось с Фабельном? Кугель насторожился: снова послышались звуки открывающейся и закрывающейся двери. Действительно, в проходе показался Фабельн – все было в порядке!
Фабельн выглянул из пещеры: «Где тут Кугель, собиратель трав?» Фабельн говорил настойчиво, почти грубо: «Зараидес не желает обсуждать за ужином места произрастания дикого лука, кроме как в самых общих чертах, пока вы не присоединитесь к трапезе».
«О какой трапезе вы говорите? – с любопытством спросил Кугель. – Мудрец настолько щедр, что приглашает нас на ужин?»
«Разумеется! Разве вы не заметили зал, увешанный коврами, бокалы из резной кости, серебряную супницу? – слова Фабельна отличались какой-то язвительной подчеркнутостью, озадачившей Кугеля. – Пойдемте же, я тороплюсь, мне некогда. Если вы недавно пообедали и не голодны, я так и скажу Зараидесу».
«Нет-нет, зачем же? – с достоинством ответил Кугель. – У меня и в мыслях не было нанести Зараидесу оскорбление своим отказом! Идите вперед, я за вами».
«Хорошо, следуйте за мной!» Фабельн повернулся, и Кугель прошел за ним в пещеру, где его ноздри сразу уловили тошнотворный запах. Кугель остановился: «Здесь воняет – что не вызывает никакого аппетита».
«Я это тоже заметил поначалу – но пройдите внутрь, за дверью больше не пахнет».
«Надеюсь! – раздраженно заметил Кугель. – В такой атмосфере ужинать было бы невозможно. Где же тут…»
Он не успел закончить вопрос – на него накинулась свора маленьких проворных тел, скользких и холодных – от них исходил тот самый запах, который вызывал у Кугеля тошноту. Щебеча пискливыми голосами, они тут же отстегнули и унесли его шпагу и поясную сумку. Дверь открылась – Кугеля затолкнули в какую-то нору, где он мог стоять, только согнувшись. В свете мигающей желтой лампады он сумел разглядеть похитителей: бледных существ, едва доходивших ему до пояса, с заостренными мордами и торчащими на головах ушами. Они сутуло сновали туда-сюда маленькими шажками, слегка наклонившись вперед, их ноги были сочленены «коленками назад», а ступни, обутые в сандалии, выглядели очень мягкими и гибкими.
Кугель дико озирался. Рядом сидел на корточках Фабельн, смотревший на Кугеля с ненавистью и злорадным удовлетворением. Только теперь Кугель заметил на Фабельне металлический ошейник, соединенный с длинной металлической цепью. В дальнем конце норы сгорбился старик с длинными седыми волосами, тоже в ошейнике с цепью. Пока Кугель пытался сообразить, чтó происходит, крысоподобные твари защелкнули у него на шее металлический хомут. «Эй, подождите-ка! – испуганно вскрикнул Кугель. – Что это значит? Как вы смеете со мной так обращаться?»