«Нет, не я! Когда я покинул пещеру, поверхность песка была ровной».
«Таким образом, кто-то заходил в пещеру после того, как ты удалился. Судя по частицам, оставшимся у него на сапогах, этим человеком скорее всего был Хаш-Монкур».
Сарсем проплыл по воздуху в пещеру, не оставляя следов, и сразу вернулся: «Там, где я его оставил, Персиплекса нет!»
Ильдефонс и Риальто опустили плечи. «Это очень плохо! – сказал Ильдефонс. – Ты не справился с обязанностями».
«Важнее всего узнать: где нынче Персиплекс? – Риальто нахмурился. – В прошлом? В настоящем? Или уничтожен?»
«Кто осмелился бы уничтожить „Голубые принципы“? – пробормотал Ильдефонс. – Даже архивёльт на это не решился бы. Думаю, что Персиплекс где-то существует».
«Склонен с вами согласиться, – кивнул Риальто. – Сарсем, как насчет этих следов на песке? Так как они ведут наружу, они были оставлены здесь до того, как осыпь завалила проход – то есть в 16-ом эоне».
«Верно. Могу заметить также, что, если их оставил человек, надеявшийся найти Персиплекс, его ожидало разочарование. Следы показывают, что он прошел мимо трещины, в которой я спрятал призму, углубился в большую центральную пещеру, беспорядочно побродил по ней и вышел размашистыми шагами, будучи явно раздражен неудачей. Персиплекс был удален из пещеры до того, как в ней появились следы».
Риальто повернулся к Ильдефонсу: «Как вам известно, Хаш-Монкур вернулся в Бумергарт в сапогах, все еще загрязненных подземной пылью. Если он не нашел Персиплекс сразу после того, вы вышел из пещеры, значит, он его вообще не нашел».
«Убедительный аргумент! – отозвался Ильдефонс. – Но кто, в таком случае, забрал призму?»
Риальто строго произнес: «Сарсем, ты свалял дурака! Что еще я могу сказать?»
«Ничего больше не нужно говорить! Испытывая крайнее отвращение, вам следует меня уволить, не сходя с места! Связанное с этим унижение само по себе станет более чем достаточным наказанием».
«Ты переоцениваешь нашу жестокость, – заверил инкуба Ильдефонс. – Мы предпочли бы, чтобы ты искупил вину и нашел Персиплекс»
Синевато-лиловое лицо Сарсема опустилось: «Придется снова вас огорчить. Я не могу вернуться в 16-й эон, потому что, по сути дела, уже там нахожусь».
«Как так? – мохнатые желтоватые брови Ильдефонса высоко взметнулись. – Не понимаю!»
«Неважно, – пожал плечами Сарсем. – Ограничения непреодолимы».
«Хммф! – выдохнул Ильдефонс. – Мы столкнулись с еще одной проблемой!»
«Я вижу единственное решение этой проблемы, – сказал Риальто. – Настоятель должен вернуться в 16-й эон и найти Персиплекс. Ильдефонс, приготовьтесь! А теперь…»
«Подождите-ка! – воскликнул Ильдефонс. – Неужели логика, характерная для вашего мышления, вдруг вас покинула? Как я могу вернуться в прошлое, если наша ассоциация в полном разброде? Свойственные вам наблюдательность и редкостная проницательность, с другой стороны, позволят вам найти и вернуть похищенное! Сарсем, ты поддерживаешь мою точку зрения?»
«В данный момент мои мыслительные процессы нельзя назвать глубокими, – отозвался Сарсем. – Тем не менее, очевидно одно: возвращение Персиплекса из прошлого следует поручить тому, кто больше всех заинтересован в том, чтобы прежний Персиплекс заменил нынешнюю подделку».
Риальто вздохнул: «Руководствуясь любыми представлениями, беднягу Сарсема следовало бы признать слабоумным. Тем не менее, в данном случае он ловко обнажил сущность вопроса. Похоже на то, что мне придется отправиться в прошлое».
Все трое вернулись в Бумергарт. Риальто тщательно подготовился – положил в кошель глоссоларий, каталог простых заклинаний и Ошерля, заключенного в скорлупу грецкого ореха.
Ильдефонс выразил безоговорочную уверенность в успехе. «В конце концов, это не более чем простое и приятное приключение, – наставлял он Риальто. – Вы окажетесь в стране Шир-Шан, которую в те времена считали пупом Вселенной. В „Большом историко-географическом справочнике“ упоминаются только шесть чародеев, практиковавших в тот период 16-го эона, причем ближайший из них находился далеко на севере – там, где ныне простираются заболоченные пустоши Кутца. Воздушные просторы контролируют летучие твари, называемые „дайвольтами“ – они напоминали пельгранов, но у них на носу был длинный рог, и они свободно говорили на общераспространенном наречии. Вам следует соблюдать три правила вежливости: узел кушака должен находиться слева, желтую одежду носят только акробаты, актеры и колбасники, а виноград едят, пользуясь вилкой и ножом».
Риальто раздраженно отступил на шаг: «Я не намерен закусывать в Шир-Шане. Возможно, учитывая все обстоятельства, будет лучше, если туда отправитесь вы».
«Это невозможно! Вы лучше всех справитесь с задачей! Достаточно нырнуть в прошлое, найти Персиплекс и вынырнуть в настоящем с призмой в руках. В путь, Риальто! Вы готовы?»
«Еще не совсем! В частности, я хотел бы знать: как я вернусь в настоящее?»
«Актуальный вопрос! – Ильдефонс повернулся к Сарсему. – Какова, в точности, методика этого процесса?»
«Это не входит в мою компетенцию, – пожал плечами Сарсем. – Я могу отправить Риальто в прошлое, в любой из эонов, но после этого ему придется самому оттуда выкарабкиваться».
«Терпение, Риальто, терпение! – Ильдефонс предотвратил взрыв негодования. – Отвечай, Сарсем! Каким образом Риальто сможет вернуться?»
«В этом отношении ему придется положиться на Ошерля».
«Очень хорошо! – сказал Ильдефонс. – Если я не ошибаюсь, Ошерлю можно доверять».
Приготовления продолжались: Риальто не забыл заменить свой завязанный справа желтый кушак добротным черным, завязанным слева. Ошерль смирно притаился в скорлупе грецкого ореха и отправился вместе с Риальто в далекое прошлое.
10
Риальто стоял в теплых солнечных лучах с трудом поддающегося описанию оттенка: оранжевого с примесью персикового розового, а также просто розового и белесого розового. Он находился в долине, окруженной остроконечными горными пиками, вздымавшимися в небо не меньше, чем на полтора километра. Выше всех был тот пик, который спустя бесчисленные тысячелетия стал Тучеворотом Охмура – его вершина скрывалась в облаках.
Пейзаж производил впечатление одновременно величественное и безмятежное. Судя по всему, долина была необитаема, хотя Риальто заметил ниже в долине и выше по горным склонам дынные бахчи и аккуратные ряды столбиков с растущей на них синей лозой пурпурного винограда.
К удовлетворению Риальто ориентир, упомянутый Сарсемом – блестящий черный утес с тремя «ростками кипарисов» по бокам – был на виду, хотя с человеческой точки зрения кряжистые деревья с сучковатыми стволами трудно было назвать «ростками». Тем не менее, Риальто с уверенностью направился туда, где должна была быть пещера.
По расчетам Сарсема – если инкуб не ошибался – Риальто должен был появиться в долине сразу после того, как ее посетил Сарсем. Ильдефонс пытался заставить инкуба точнее определить временнóй интервал: «Через секунду? Через минуту? Через час?»
В тот момент внимание Риальто было отвлечено очередным спором с Ошерлем по поводу пунктов задолженности, и он расслышал только несколько слов, произнесенных объяснявшим ситуацию Сарсемом: «Погрешность пренебрежимо мала!» и «Иногда наблюдаются непредсказуемые перегибы и петли во швах, разделяющих эпохи…»
Ильдефонс продолжал расспрашивать Сарсема, но попытки Ошерля выгадать какие-нибудь поблажки снова не позволили Риальто толком разобраться в ответах сиреневого инкуба – он помнил только, что Сарсем обсуждал с Ильдефонсом какие-то математические расчеты: «Точность фокусировки, составляющую округленно тысячную долю процента, в отсутствие случайных погрешностей следует рассматривать как превосходный результат…»
Риальто повернулся было, чтобы присоединиться к разговору, но жадный Ошерль выдвинул новый аргумент, и в памяти Риальто запечатлелась лишь еще одна фраза Ильдефонса: «Пять эонов – невероятно продолжительный период!» На что Сарсем отозвался характерным для инкубов пренебрежительным пожатием плеч.
Теперь Риальто приближался ко входу в пещеру. Разъяснения Сарсема оказались не слишком точными: вместо едва заметной расщелины за выступом вулканической породы перед ним оказалось почти квадратное отверстие шириной почти два метра и выше среднего человеческого роста, украшенное по краям аккуратно выложенным орнаментом из розовых ракушек; к отверстию вела тропинка, покрытая крошевом белого известняка.
Риальто раздраженно прошипел сквозь зубы пару ругательств: здесь явно что-то было не так. Поднявшись по тропе к отверстию, он заглянул внутрь. Здесь, по меньшей мере, ожидания Сарсема оправдались: справа, сразу за входом, примерно на высоте его головы, Риальто увидел небольшую нишу в каменной стене, где инкуб поместил Персиплекс.
Теперь ниша пустовала – что не слишком удивило Риальто. Воздух наполнял незнакомый чародею запах, напоминавший о каком-то органическом процессе – судя по всему, в пещере кто-то жил.
Риальто отступил от входа в пещеру и присел на скальном уступе. С противоположного склона долины спускался старик, низенький и тощий, с копной седых волос и продолговатым синим лицом, состоявшим главным образом из выдающегося носа. На нем был халат в черную и белую полоску, а также сандалии с чрезмерно удлиненными носками; халат был опоясан черным кушаком с хитроумным узлом, завязанным слева – самому Риальто этот обычай казался нелепым и неизящным, но таковы были, очевидно, представления обитателей этой эпохи о надлежащей манере одеваться.
Спрыгнув с уступа, Риальто направился к старику – одного прикосновения было достаточно, чтобы включить глоссоларий.
Старик заметил приближение Риальто, но не обратил на него внимания, продолжая поспешно обходить камни побольше и перепрыгивать через камни поменьше с прыткостью, не вязавшейся с его возрастом. Риальто позвал его: «Сударь, подождите минутку! Вы слишком торопитесь! В ваши годы следовало бы бережнее относиться к себе!»