Инкуб спрыгнул с неба на ковер перед шатром и отрицательно покачал головой. Риальто в отчаянии воскликнул: «Почему ты не нашел Персиплекс?»
Дородный лавочник – то есть Ошерль – горестно пожал плечами: «Пятнышко невозможно различить в тумане. Плермалион бесполезен».
Риальто схватил устройство и взлетел высоко в воздух. Проникнув через пелену туч в ослепительно-голубое пространство, озаренное киноварным светом, он приложил плермалион к глазу, но, как и предупреждал Ошерль, не смог найти синюю точку.
Некоторое время Риальто оставался в небе, отбрасывая на облака длинную бледно-голубую тень. Нахмурившись, он внимательно рассмотрел плермалион, после чего снова попробовал найти ориентир, но безуспешно.
Что-то было не так. Задумчиво глядя сверху на белое море облаков, Риальто перебирал в уме возможные причины новой неудачи. Кто-то переместил Персиплекс? Магическая сила плермалиона истощилась?… Риальто спустился на землю.
Ошерль стоял в сторонке, рассеянно рассматривая замшелые руины священного города. Риальто позвал его: «Ошерль! Будь так добр, мне нужно с тобой поговорить».
Ошерль неспешно приблизился и встал, засунув руки в карманы полосатых панталон. Риальто ждал его, перебрасывая плермалион из одной руки в другую и устремив на инкуба расчетливый взгляд.
«Да, Риальто? Что еще вам понадобилось?» – Ошерль попытался придать голосу оттенок спокойного безразличия.
«Ошерль, ты предположил, что ориентир невозможно различить из-за тумана?»
Инкуб вынул одну руку из кармана и отозвался жестом, выражавшим удивление необходимостью повторять очевидное: «К такому выводу пришло бы любое проницательное разумное существо».
«Но ты недостаточно проницателен. Кто тебя подговорил?»
«Я получаю информацию из множества различных источников, – проворчал Ошерль. – Нет никакой возможности регистрировать происхождение всех доступных мне сведений».
«Позволь мне изложить возможную последовательность событий, – сказал Риальто. – Ошерль, ты меня слушаешь?»
Ошерль стоял в безутешной позе; он нервно играл желваками, его глаза увлажнились. Инкуб пробормотал: «Разве у меня есть выбор?»
«Тогда оцени правдоподобность следующего сценария. Ты поднимаешься над пеленой туч, и там тебя приветствует Сарсем. Он завязывает с тобой разговор, заключающийся примерно в следующем.
Сарсем: «Чем занимаешься, Ошерль? Что тебе поручили?»
Ошерль: «Бессердечный эксплуататор Риальто хочет, чтобы я нашел в небе с помощью плермалиона ориентир, указывающий местонахождение Персиплекса».
Сарсем: «В самом деле? Дай-ка мне взглянуть… Ничего не вижу».
Ошерль: «Нет? Очень любопытно? Что же мне сказать Риальто?»
Сарсем: «Его легко привести в замешательство. Скажи ему, что ориентир потерялся в облаках. Теперь плермалион бесполезен. Возьми его».
Ошерль: «Но это не тот плермалион, который я тебе дал! Это всего лишь металлическая трубка с какими-то стеклышками внутри!»
Сарсем: «И что с того? И тот, и другой прибор теперь одинаково бесполезны. Возьми эту трубку и отдай ее размечтавшемуся идиоту Риальто, он не заметит подмену».
Ошерль: «Хм! Даже если Риальто – идиот, он весьма проницательный идиот».
Сарсем: «Он не дает покоя моему хорошему знакомому, Хаш-Монкуру, обещавшему оказать мне множество одолжений… Вот что я тебе посоветую: надуй его как-нибудь, чтобы он погасил твою задолженность, а потом брось его в этой сырой и голодной эпохе, ему будет только полезно немного поостыть».
Ошерль: «Было бы неплохо, если бы у меня это получилось».
После чего вы оба усмехнулись, ты расстался с давним приятелем, спустился с поддельным плермалионом и сообщил мне, что не увидел в небе никакого ориентира, потому что этому помешал туман».
Ошерль сжимал и разжимал зубы: «Разве мое утверждение не заслуживает доверия? У вас нет никаких причин считать, что новый плермалион – подделка, или что Сарсем ошибается в своей оценке ситуации!»
«Прежде всего: почему ты не сообщил мне о разговоре с Сарсемом?»
Ошерль пожал плечами: «Вы об этом не спрашивали».
«Будь так любезен, объясни, почему я четко различал ориентир вчера вечером, несмотря на то, что погода ничуть не изменилась?»
«У меня это вызывает полное недоумение».
«Разве не логично предположить, что Персиплекс переместили, или что плермалион заменили подделкой?»
«Полагаю, что можно было бы выдвинуть любую из этих гипотез».
«Вот именно. Ошерль, моему терпению пришел конец! В данный момент, не сходя с места, я официально увеличиваю размер твоей задолженности на три пункта в наказание за предательство!»
Ошерль издал протестующий вопль, но Риальто поднял руку, призывая к молчанию: «Кроме того, теперь я задам очень серьезный вопрос, на который ты обязан ответить правдиво, изложив любые подробности, способствующие моему всестороннему и точному пониманию сложившейся ситуации. Сарсем взял у тебя плермалион. Взял ли он также Персиплекс, прикасался ли он к нему, спрятал ли он его, переместил ли он его в пространстве, уничтожил ли он Персиплекс, переместил ли он его во времени, осуществил ли он какое-либо иное перемещение или какую-либо иную передачу Персиплекса, изменил ли он каким-либо образом состояние Персиплекса или повлиял ли он каким-либо образом на его состояние? При этом я ссылаюсь на оригинальный, настоящий Персиплекс, который Сарсем должен был охранять в святилище на Тучевороте Охмура. Я ненавижу многословие, но, когда имеешь дело с тобой, приходится к нему прибегать».
«Нет».
«Нет? Что это значит? Отвечай по существу!»
«Несмотря на настойчивые просьбы Хаш-Монкура, Сарсем не посмел прикоснуться к Персиплексу».
«Вызови Сарсема».
После очередного обмена язвительными замечаниями Ошерль вызвал Сарсема, и тот появился перед шатром в прежнем обличии юного гермафродита с чешуей лавандового оттенка.
«Сарсем, верни мне плермалион!» – спокойно приказал Риальто.
«Невозможно! Я уничтожил его по приказу нового Настоятеля».
«Кто этот новый Настоятель?»
«Хаш-Монкур, конечно».
«И откуда это тебе известно?»
«Он сам меня в этом заверил – или, по меньшей мере, однозначно намекнул на то, что вскоре станет Настоятелем».
«Он ввел тебя в заблуждение. Тебе следовало проверить полученную дезинформацию, обратившись к Ильдефонсу. Я накладываю на тебя штраф в размере трех пунктов!»
Так же, как Ошерль, Сарсем яростно возмутился: «У вас нет таких полномочий!»
«Отсутствие полномочий у Хаш-Монкура тебя нисколько не беспокоило».
«Это совсем другое дело».
«Теперь я приказываю тебе и Ошерлю обыскать лес, найти Персиплекс и сразу принести его мне»
«Никак не могу это сделать. Я выполняю поручения другого лица. Пусть Ошерль ищет призму. Ему поручили вас обслуживать».
«Сарсем, слушай внимательно! Ошерль, будь моим свидетелем! Мне не пристало произносить Великое Имя в связи с таким несущественным делом, но твои трюки и уловки все больше меня раздражают. Если ты еще раз воспрепятствуешь моим поискам Персиплекса, мне придется вызвать…»
Ошерль и Сарсем одновременно закричали: «Не упоминайте Имя! Он может услышать!»
«Сарсем, я достаточно ясно выражаюсь?»
«Слишком ясно», – пробормотал сиреневый гермафродит.
«И теперь – как ты намерен себя вести?»
«Хммф… Теперь мне придется прибегать к уловкам, обслуживая Хаш-Монкура. Как иначе я могу угодить и вам, и ему?»
«Я предупредил тебя: с этой минуты не потерплю никаких уловок. Ты оштрафован на три пункта по заслугам – с меня довольно, ты причинил мне слишком много неприятностей и затруднений!»
Сарсем издал нечленораздельный звук и растворился в воздухе.
14
Риальто обратил внимание на Ошерля: «Вчера мне показалось, что Персиплекс должен был находиться где-то неподалеку от того высокого дерева-дождевика. Пора приниматься за работу!»
«И всю работу, конечно, буду делать я», – проворчал Ошерль.
«Если бы ты меня не предал, мы уже покончили бы со всеми делами и сидели в Бумергарте, определяя размеры наказаний, более чем заслуженных Хаш-Монкуром, а тебе, скорее всего, простили бы пару пунктов вместо того, чтобы оштрафовать еще на три – таким образом, преступный сговор обойдется тебе в пять пунктов задолженности!»
«Это трагедия, с которой – увы! – я пока что ничего не могу поделать».
Риальто проигнорировал скрытую угрозу: «Так что изволь, наконец, потрудиться! Нужно произвести тщательные поиски».
«И всем этим я буду заниматься один? Это непростая задача».
«Совершенно верно. Обыщи лес и собери здесь, как на параде, всех богадилов, медведеедов, манков, флантиков и прочих более или менее разумных тварей».
Ошерль облизал сморщенные губы лавочника: «Антропофаги относятся к их числу?»
«Почему нет? Нам подобает руководствоваться принципами терпимости и равноправия. Но прежде всего подними шатер на семиметровый пьедестал, чтобы его не сокрушила толпа лесного зверья. Строго прикажи всем тварям вести себя прилично».
В свое время Ошерль собрал перед шатром всех поименованных существ. Риальто выступил на возвышение и обратился к обитателям леса с речью, выраженной глоссоларием в общепонятных терминах:
«Существа, люди, полулюди и твари! Примите мои наилучшие пожелания – и мои глубокие соболезнования в связи с тем, что вам приходится находиться так близко друг от друга.
Так как ваш интеллект, в общем и в целом, не позволяет вам надолго сосредоточиться, я буду краток. Где-то в этом лесу, скорее всего неподалеку от заметного отсюда высокого дерева-дождевика, потерялся голубой кристалл примерно таких размеров, – Риальто показал руками. – Мне нужен этот кристалл. Каждому надлежит искать этот кристалл. Тот, кто его найдет и принесет его мне, получит большую награду. Для того, чтобы стимулировать в вас желание найти этот кристалл как можно скорее, я вызову у вас ощущение нестерпимого жгучего зуда, которое будет повторяться все чаще и чаще, пока кристалл не окажется у меня в руках. Ищите повсюду – в грудах камней, в лесной подстилке, среди валежника и опавших листьев. Антропофаги когда-то привязали этот кристалл к хвосту одного из присутствующих – пусть это обстоятельство послужит вам наводкой. Каждому из вас следует хорошенько порыться в памяти и припомнить, где этот кристалл мог сорваться с хвоста. Начинайте искать вокруг дерева-дождевика, после чего постепенно расширяйте зону поисков.