Я перебиваю:
– Мне не интересно, мам. Делай что хочешь. Я просто подумала, что тебе нужно знать о моих планах.
Я забираю сумку и иду к себе в комнату.
Едва за мной закрывается дверь, я сбрасываю маску уверенности и обмякаю, прислонившись к двери, упершись руками в колени и часто дыша. Мне плохо; кажется, что вот-вот стошнит. Я зла на всех: на маму, на отца, на Эндрю за то, что он такой упрямый и списал меня со счетов.
Ненавижу, что мой отец, который только что назвал мое поведение жалким, – это единственная искра надежды на то, что хотя бы одному из родителей на меня не плевать. И что он будет считать меня человеком, а не чековой книжкой. Ненавижу, что мне приходится отметать то немногое хорошее, что дает мне мать, потому что я знаю: это просто выступление перед одним-единственным зрителем.
Я достаю компьютер и быстро залогиниваюсь на портале Common App. Без колебаний загружаю туда свое эссе для Ю-Пенн. Я целыми днями ломала голову, пытаясь применить рекомендации Пейдж, и ничего не получилось. Осталось две недели до окончания приема заявок, но это эссе лучше уже не станет.
Я нажимаю «Отправить».
Потом заставляю себя дышать размеренно. Аккуратно разбираю сумку и раскладываю папки в ящики. Все, что я планировала, все будущее, которое я выстроила в надежде на то, что буду ближе к отцу, больше не принадлежит мне и находится в руках приемной комиссии где-то в Филадельфии. Я не могу об этом думать.
Надеясь на что-нибудь отвлечься, я пытаюсь сделать домашний тест по «Укрощению строптивой». Открываю пьесу на сцене, в которой Петруччио мучает свою молодую жену, Катарину.
Но сосредоточиться невозможно. Не только из-за Ю-Пенн или родителей. Я снова и снова проигрываю в голове разговор с Лейлой. Я знаю, что мои слова были жестокими. Иногда это просто невыносимо. Словно что-то ужасное гложет меня изнутри, и для того чтобы выпустить его наружу, придется или развалиться на куски, или сорваться на других. Пусть им достанется боль, сомнения и неуверенность, чтобы они тоже поняли, каково это.
Потому что я не могу позволить себе развалиться; не перед этими девчонками. Может, у меня пусто внутри, но глаза сухие. Вот что важно.
Но перед Лейлой надо извиниться. Я добавляю ее имя в список искупления вины.
Катарина заслуживает все оскорбления, которые ей достаются, до последнего. Я начинаю отвечать на вопросы теста, когда в углу экрана компьютера появляется уведомление. Это подтверждение получения заявки из Common App. Я быстро переношу его в папку «Колледж», чтобы оно не напоминало мне о себе и не действовало на нервы, и вижу последнее входящее письмо от Брендана. Я машинально снова открываю картинки. Увлекшись разглядыванием, я не могу не заметить детали персонажей. Мальчик отважно стоит перед величественной колдуньей, которая с грозным видом поднимает скипетр.
Не задумываясь, я нажимаю «Ответить».
От: c.bright@beaumontprep.edu
Кому: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Тема: Re: Уже не восьмилетка?
В 1000 раз меньше. Вопрос: злая колдунья обязательно должна быть блондинкой?
Я отправляю имейл, не ожидая ответа. Ничего не приходит в следующие полчаса, пока я работаю над тестом. Он наполовину сделан, когда меня отвлекает звук уведомления в компьютере.
От: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Кому: c.bright@beaumontprep.edu
Тема: Re: Re: Уже не восьмилетка?
Эм, да.
И все? Должна признать, он умеет быть загадочным.
От: c.bright@beaumontprep.edu
Кому: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Тема: Ладно, мистер НеСкажу
Но почему?
Теперь он отвечает быстро.
От: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Кому: c.bright@beaumontprep.edu
Тема: Лучше, мисс Достану?
Потому что блондинки неизмеримо страшнее всех на свете. Это вселенский закон.
Я внимательнее присматриваюсь к колдунье с золотыми волосами и почему-то вспоминаю шок и боль в глазах Лейлы. Судя по тому, как колдунья угрожает юному герою, нетрудно догадаться, что в конце игры ее постигнет драматическое поражение. Пусть мои ноги ноют после сегодняшней пробежки, давление в груди все равно заставляет потянуться за кроссовками. Пока не появляется второй имейл от Брендана.
От: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Кому: c.bright@beaumontprep.edu
Тема: Re: Лучше, мисс Достану?
К тому же у компьютерных игр такая фишка – в них должны быть горячие красотки.
Я не могу удержаться от усмешки. Отбросив кроссовки, я сажусь, чтобы написать ответ.
От: c.bright@beaumontprep.edu
Кому: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Тема: На что ты намекаешь?
Потому что из твоих слов следует, что ты считаешь блондинок горячими. Если ты хочешь блондинку, Брендан, я могу попробовать что-нибудь организовать. Ради искупления вины, конечно.
Я перечитываю имейл после отправки. «Что я написала?»
Прежде чем всерьез об этом задуматься, я набираю еще одно сообщение.
От: c.bright@beaumontprep.edu
Кому: b.rosenfeld@beaumontprep.edu
Тема: У тебя же есть телефон?
Напиши мне смс. Этот разговор стремительно выходит за пределы разрешенных школой тем – домашней работы и домашней работы.
(213) 807-8113
Я пытаюсь вернуться к «Укрощению строптивой», убеждая себя, что незачем ждать, пока Брендан Розенфельд захочет мне написать. Бесполезно. Я не могу сосредоточиться, ожидая звука сообщения. Когда оно пришло, я быстро открываю его.
НЕКОТОРЫЕ и ИНОГДА считают блондинок горячими. Я говорил не о себе.
Я откидываюсь на спинку стула, забыв о пробежке.
Хорошо. Ненавижу, когда парни смотрят на блондинку и сразу записывают ее в категорию «горячих».
Очень тебя понимаю. Ненавижу, когда девушки смотрят на молодого программиста/нерда/геймера и думают: «жеребец».
У нас богатый внутренний мир, знаешь ли.
Я смеюсь вслух. Не знала, что Брендан умеет шутить. Наверное, я практически ничего о нем не знала. Но чувство юмора – одна из тех черт, которые я бы точно не заподозрила в парне, запирающемся в библиотеке или кабинете робототехники при первой же возможности.
Рада, что ты мне сказал. Я избавлюсь от подобных заблуждений.
Не проблема. Хоть я и на 100 % определенно нисколечко не отношусь к парням, которые считают блондинок горячими, но все равно прослежу, чтобы из-за моей игры ни у кого не сложилось неправильного впечатления. У колдуньи будет внутренний мир, обещаю. В дополнение к тому, что она выглядит как девушка, которую НЕКОТОРЫЕ, ВОЗМОЖНО, посчитают горячей.
Я удивлена тем, как долго тянется этот разговор, как много он пишет. У него удивительные харизма и шарм для парня с репутацией нелюдима. Я начинаю подозревать, что он не общается с другими не потому, что не может, а потому, что по неизвестным мне причинам просто не хочет.
Однако сейчас он пишет мне сообщения, будто мы давние друзья. Мне кажется, это значит, что он меня не ненавидит.
Возможно, тебе стоит уменьшить объемы ее груди. Люди не заметят внутренний мир, пока их отвлекает пятый размер.
Я могла бы ожидать смущенного смайлика, однако не уверена, что Брендан открыл для себя эмодзи.
Черт. Заметила, да?
Не волнуйся. Я НИСКОЛЬКО не сомневаюсь, что она действительно не в твоем вкусе.
Хорошо. Я НИСКОЛЬКО не хотел бы вводить тебя в заблуждение.
Если бы я не знала Брендана лучше, то решила бы, что он пытается со мной флиртовать. Если бы я не знала его совсем, то решила бы, что у него неплохо получается.
По моим ощущениям, на этом беседа естественным образом заканчивается. Я оставляю его реплику без ответа, хотя в глубине души испытываю совершенно незнакомое желание продолжить разговор. Отложив телефон, чувствую, что стресс и раздражение, с которыми я пришла домой, почти рассеялись. Я точно не ожидала такого: день был ужасный, а Брендан Розенфельд сделал его лучше.
Вернувшись к домашней работе, я обнаруживаю, что хочу ее переписать. У Катарины есть недостатки. Почему они всегда приносят ей только одиночество и боль? Я меняю основную мысль и пишу новый черновик. Катарина заслуживает нести ответственность за свои ужасные поступки. Но вполне возможно, что за отвратительным поведением она – человек, а не только проблема. Человек, который должен измениться и заслуживает того, чтобы ему дали шанс.
Глава 16
Сегодня мы обедаем в столовой, потому что на улице дождь. Зал, обшитый деревом, набит людьми, которые сталкиваются локтями за длинными деревянными столами. Морган сегодня предусмотрительно выбрала бургер, но ни кусочка не откусила, потому что слишком занята подробным описанием роли, которую получила в фильме ужасов независимой компании. Я тоже была в весьма хорошем настроении, хотя дождливые дни меня обычно расстраивают – Лос-Анжелес не создан для пробежек под дождем. Когда я утром уходила в школу, мамы дома не было. Черные туфли, которые она носит на собеседования, исчезли из груды обуви в кладовке, где я их оставила неделю назад. Уже что-то.
Меня беспокоит Лейла. Если бы мы не сидели в столовой, мне не пришлось бы смотреть на нее в компании друзей. И я обошлась бы без напоминаний о чувстве вины.
Что… странно. Я не ожидала, что вообще буду чувствовать вину за сказанное, тем более что я права по поводу их с Джейсоном отношений. И это даже не дотягивает до десяти самых плохих вещей, которые я кому-либо говорила. И все же.