Андрюха пожал плечами и загадочно ответил:
– Откуда все берется! Экспроприировали.
– Как это? – заинтересовался Мотя.
– Да шучу, – последовал ответ. – За долги забрали у подпольного миллионера.
Матвей понял, что прилично отстал от жизни. Про миллионеров он читал только в иностранной литературе.
– А что, – стараясь казаться расслабленным, спросил он, – такие бывают?
– Бывают, но прячутся, собаки. Сейчас время такое – растут как грибы. Компьютеры, валюта, золото… Сейчас многие хорошо зарабатывают, если, конечно, умом не обижены. А мы им помощь предлагаем.
– Какую еще помощь? – Матвей, кажется, начинал догадываться, в чем состоит бизнес его товарищей.
– А такую: денежных людей поджидает много опасностей: каждый жулик хочет погреться у чужого костра. Вот мы их и защищаем. Некоторые сами просят, а некоторым приходится объяснять, что с нами спокойней. Вот, как этому, например, у которого квартиру одолжили.
– Надолго? – спросил Матвей.
– Пока долг не отдаст. Но, видно, не отдаст, потому что счетчик работает, а хозяин все думает. В очень стесненных условиях, надо сказать. Но мы его не торопим. Пускай сидит, думает. Зачем мешать благородным раздумьям… Так что, брат, мы как санитары леса. Пока всем объяснишь, что они в нас нуждаются, дети вырастут. Поэтому иногда приходится брать инициативу в свои руки. Они же не понимают по первости, что наша функция – оберегать их же деньги от врагов. Лучше пускай нам платят, чем каким-нибудь таможенникам или ментам… Так что работа у нас честная, сложная и очень благородная. Профессия есть такая – людям помогать! – Андрюха довольно заржал.
– Понял, – кивнул Матвейка, – дело хорошее, вроде милиция, только правильная и с полезным профилем. Защищаем только обеспеченных. У богачей зарплату брать не стыдно, не последний кусок отнимаем. – Матвей помолчал. – Скажи, Андрюха, а у меня какая должность в вашем коллективе? И кто тут у вас главный?
– Эх ты, Биг Босс! – укоризненно проворчал Андрюха и пристально посмотрел Моте в глаза. – Я же тебе говорил, я добро не забываю. Мы с тобой и есть главные. Если бы не ты, я никогда бы не додумался поехать в Москву, а может, и вообще мой пункт назначения ты освоил. Так что шефа у нас всего два: ты и я. Всё как раньше…
Друзья на мгновение задумались.
– Слушай! – Андрюха хлопнул себя ладонью по лбу. – У меня же для тебя малява есть! Давно уже передали, но я только вспомнил. – Он выбежал в прихожую и стал рыться в барсетке. – Вот она, нашел! – Андрюха протянул Моте затертый казенный конверт, который Матвейка узнал бы из тысячи.
Матвей почему-то сразу понял, что это – от деда, и не стал открывать при Андрюхе.
– Потом посмотрю, – сказал он и, притворившись равнодушным, зевнул.
– Короче, Босс, давай с завтрашнего дня ты меня вводишь в курс дела, я впрягаюсь по полной и начинаем жить и работать, как завещал великий Ленин. А сейчас отдыхаем. Мне надо оклематься.
Андрюха почувствовал непреклонность в словах товарища и согласился:
– Конечно, отдыхай. До завтра тебя никто не тронет. Деньги здесь. – Он показал на внушительный сверток, перетянутый клейкой лентой, – телефон – вон там. Возле него – все номера, который тебе могут пригодиться на всякий случай. Не скучай, Биг Босс! Я рад, что ты вернулся, – добавил он уже почти от двери.
– Я, кажется, тоже, – отозвался Матвейка.
Как только Андрюха вышел, Мотя распечатал замусоленный конверт. В нем оказалась только маленькая фотография деда с номером заключенного и копия свидетельства о смерти, датированная двумя годами раньше. Матвей не испытал острой горечи, только какая-то тяжкая черная пелена накрыла мозг, отстукивая внутри: «Вот и все, вот и все, вот и все…» Теперь он точно знал, что остался совсем-совсем один. Он тяжело поднялся с кресла, прошел к бару и залпом выпил бутылку «Столичной». Он не ощутил вкуса, просто в голове немного зашумело и очень захотелось спать. Закрыв глаза, Мотя подумал: «Ну вот, теперь точно я должен начинать свою собственную жизнь. Всем покажу, зачем я появился на этот свет… Вы у меня посмотрите…» Последние угрозы не имели конкретного адресата, да ему и не хотелось об этом думать.
Буквально через пару недель Матвей понял, что его полномочия беспредельны. Деньги лились рекой, машины менялись через неделю, продукты покупались только на Черемушкинском рынке, квартиры и дома соревновались в роскоши, девушки – одна другой краше – стояли в очереди, чтобы хоть одну ночь провести с Биг Боссом. Мотя кайфовал. Он понял, что такое настоящая жизнь. Легкий осадок оставила в его душе рыночная цыганка, которая накаркала всякой ерунды, но кипучая жизнь вытеснила неприятные воспоминания за несколько дней. Операции, которые проводила их банда, мало чем отличались от вылазки за продуктами в соседний магазин. Иногда, впрочем, приходилось и пострелять. Интересно было только первые два раза. Со временем Матвей почувствовал безнаказанность и стал хвататься за оружие по любому поводу; нисколько не сомневаясь, палил в обидчиков. Слава о Моте Бешеном облетела всех конкурентов, и теперь у него было новое имя, новая жизнь, новые друзья и новая работа. Постепенно он перестал выезжать на мелкие разборки, предпочитая вдвоем с Андрюхой заниматься подведением итогов и составлением бизнес-планов. Так они называли список гипотетических клиентов, которым может понадобиться их «помощь». Впрочем, они не ждали, когда те попросят, приходили сами и убедительно доказывали, что без группировки Моти Бешеного бизнес загнется. «Санитары леса» – так они любили себя называть в дружеской компании.
В жестких поединках Мотины пацаны всегда побеждали, потому что первыми начинали стрельбу. Матвей стал образцом для подражания и кумиром молодых пацанов. Они старались ходить, говорить и даже молчать так, как это делал он. Бешеный был высоким, сильным, красивым, умным и обладал невероятной, почти звериной, интуицией. Все бойцы блюли отличную спортивную форму, сорили деньгами, не считали женщин за людей и не собирались связывать себя какими бы то ни было узами. Так велел Матвей. Казалось, что известие о смерти деда Ивана настолько опустошило Мотю, что он потерял веру в добро и теплоту. Последним человечным поступком Матвея стала отправка огромной суммы денег трактористу Василию и медсестре Фенечке. Правда, Мотя не хотел знать, на что будут потрачены эти деньги.
– Каждая связь делает человека еще более уязвимым. Так что, пацаны, не распускайте слюни. Доверять нельзя никому, даже самому себе.
Жесткая наука привела к кровавой развязке. Один из пацанов по кличке Бегемот обвинил Андрюху в утаивании общаковых денег. Причем сделал это так нагло, что пришлось созывать сходняк. Когда ребята собрались в огромной квартире, Матвей предоставил слово Андрюхе:
– Говори, Босс!
Андрюха без слов полез в карман за ключом от сейфа, так как общак хранился у него. В этот момент раздался выстрел, и Андрюха замертво впечатался в кресло, свесив голову набок. Матвей сразу же выхватил пистолет и навел его на Бегемота. Тот в растерянности озирался, бросив свое оружие на пол.
– Ну че вы, мы же договорились, – мямлил он, чуть не плача. – А че он в карман полез? Я думал, он палить начнет… – Ложь Бегемота была настолько же прозрачной, насколько и отвратительной. Закон для всех один – на сходняк приходят без оружия, при входе всех обыскивают, только заранее продуманные меры могут привести к наличию пистолета в кармане.
– Пошел вон, паскуда. И друзей своих забери. Найду – убью.
В комнате повисла тягостная пауза. С Бегемотом, пятясь задом, выползли еще двое новеньких.
Матвей был внешне спокоен.
– Кто еще хочет руководить? – Он сурово оглядел притихшую братву. – Если нет таких, займитесь похоронами! – Он подошел к Андрюхе, который по-прежнему сидел в кресле, свесив голову набок. Если бы не маленькая коричневая дырочка прямо посередине лба и не обрызганный кровью фикус за спиной, можно было подумать, что он задремал от усталости.
Матвей вышел из комнаты и, запрыгнув в новую БМВ, с бешеной скоростью помчался по городу куда глаза глядели.
40. Георгий
Когда уставшие путники с ношей приблизились к дому, на Пашку набросился Кирюха:
– Павел, где же ты был? Мы тебя ждали-ждали, но доктор велел идти домой. – Он повис на Пашке, как пиявка, не желая отклеиваться и всхлипывая навзрыд.
– Эй, малой, ты что расхлюпался? Пацанам реветь не положено! – Пашка старался казаться строгим, но у него получалось с трудом. – Хватит здесь сырость разводить, и так достаточно.
Он действительно промок до нитки, шагая по высокой траве, и чувствовал себя невероятно уставшим. Георгий, шикнув на них, протиснулся в дверь, стараясь не потревожить Евгению.
– Мне не мешать, пока не позову! – приказал он.
Кирюха немного отстранился и, вытирая рукавом глаза, сообщил в свойственной ему заговорщицкой манере:
– Я-то еще ничего. Мамочка знаешь как рыдает…
– Да ладно, – опешил Шило и покрылся румянцем, – а она-то чего рыдает?
– Говорит, что не надо было тебя отпускать, что ты потерялся и заплутал в лесу. Здесь бывали случаи, когда деревенских находили – они уже в лешаков превращались и по ночам в дудки дудели.
Пашка расхохотался:
– Чтобы в дудку дудеть, нужно ее сначала купить! И вообще – лешаков не бывает!
– Бывают! И нечистая сила бывает! А дудки они сами делают или у кикимор воруют! – Для большей убедительности Кирюха выпучил глаза, чем еще больше рассмешил Пашку.
– Ну да, или из могил достают, – вступил в игру Шило.
Кирюха воспринял дополнительную информацию за чистую монету и очень заинтересовался:
– Да? А этого я не знал…
– Да пошутил я, пошутил. Давай веди меня в горницу, где девица горюет. – Он слегка щелкнул парня по носу. Кирюха крепко ухватил Пашку за руку и потянул в дом. На кухне, зажав в руке полотенце, задумчиво сидела грустная Валюша и, казалось, ничего не видела и не слышала. Увидев парочку, она подскочила, наскоро промокнула полотенцем мокрые щеки и вдруг застыла, не зная, что делать.