В тридцать девять жизнь нравится мне больше, чем в девятнадцать. Я стала более спокойной, более уверенной в себе. Меньше обращаю внимания на то, что думают обо мне другие. Я научилась не следовать своим импульсам, думать, прежде чем действовать. Анализировать последствия своего выбора. И отвечать за свои поступки.
Теперь от всего этого не осталось и следа.
Если бы Даниэль не остановил меня вчера, занялась бы я с ним сексом в его мастерской? Вероятно, хотя мне не хотелось бы так думать. Потому что я хочу быть с Хенриком. Его я люблю, с ним хочу продолжать свою жизнь. Менее всего я готова потерять то, что нас с ним связывает.
Я нашла его в гараже. Он вынимал из машины клюшки для гольфа. Меня он проигнорировал. Я попросила прощения. В который уже раз. Я должна была рассказать, что я была у Даниэля. Мне стыдно, я чувствую себя так глупо. Я произносила это вслух и чувствовала, что мой голос дрожит. Муж молча смотрел на меня. Потом придвинул мне табуретку.
– Сядь, – сказал он. – Начнем с самого начала. Что произошло?
– Даниэль мне тоже не поверил. Он не хочет ничего знать. Он отреагировал примерно как ты. И как Пернилла. Всем вам будет лучше, если вы никогда больше не услышите об Алисе. А как я себя при этом чувствую, вам наплевать.
В моем голосе звучали горечь и упрек, но я ничего не могла с этим поделать.
– Ты знаешь, что это неправда, – произнес Хенрик и опустился на корточки передо мной. Положил свою руку поверх моей.
– Я так ужасно разочарована, – сказала я. – В себе самой, в тебе, во всех. Я устала без конца просить прощения. Устала от того, что никто мне не верит.
– Хорошо, допустим, это Алиса. Ну и что ты будешь делать?
Хенрик выжидал, пока я переваривала этот вопрос.
– А если это все же не она? Если ты ошибаешься? Что это означает для нее? Для тебя?
Он хотел услышать ответы, которые я пока сама не нашла. Вопросы, которые он задавал, вплотную подходили к тому, чего я боялась больше всего на свете.
– Теперь уже поздно об этом размышлять, – прошептала я. – Неужели я должна сдаться только потому, что все остальные боятся?
– Я не это хотел сказать, – ответил Хенрик. – Задумайся над тем, что ты делаешь. Это единственное, о чем я тебя прошу. Подумай, каковы возможные последствия. Уже второй раз за короткий период времени я получаю визиты или телефонные звонки по поводу тебя. Успокойся. Задействуй свой разум. Ты ведь умная женщина. Помни об этом.
– Я не знаю, что мне делать, Хенрик.
– Тогда, может быть, вообще ничего не предпринимать? – предложил он. – И пожалуйста, говори со мной. Пообещай мне.
Я молча кивнула.
Как бы мне хотелось пообещать еще много всякого разного. Например, что все наладится. Но я и сама в это не верю.
Кто-то толкнул меня в бок. Я обернулась, извинилась. Пробралась среди столиков в кафе рядом с библиотекой КТИ. Поправила куртку, висящую на стуле, и села на свое место напротив Юханны.
– Все в порядке? – спросила она.
– Да, все хорошо.
Однако я еще раз взглянула на свой телефон. На самом деле, мне хотелось позвонить еще раз и сказать, что я все-таки приду. Динамить в последнюю секунду – это не в моем стиле. Особенно когда я сама не знаю, почему так поступаю. Особенно когда я привожу лживую причину. Такого со мной просто не бывает. От вранья мне всегда становится плохо на душе.
Не берусь утверждать, что я никогда не вру, но я всегда делаю то, за что взялась. Выполняю свои обещания. Даже когда мне не хочется. Очень боюсь, что люди разочаруются во мне. Рассердятся. Для меня это самое ужасное, что может произойти. Но я работаю над этим. Может быть, это шаг вперед – что я не боюсь кого-то рассердить, отменяя встречу в последний момент?
– Ты уверена, что не хочешь пойти туда? – спрашивает Юханна, видя мои сомнения. – Мы можем продолжить после.
– Нет-нет. Это было не так важно, – ответила я. – И так здорово будет закончить работу, сдать и уже отделаться.
– Ну ладно. Все же довольно странно, что она позвонила тебе вот так, вечером в пятницу.
Эту мысль Юханна высказала, еще когда мы с ней сидели в кафе. Однако меня до сих пор мучила совесть, что я не пошла на встречу со Стеллой. Часть меня хотела этого. Целый час иметь ее в своем распоряжении, просто рассказывать, чтобы она помогла мне разобраться в моих мыслях. Другая часть меня совершенно этого не хотела.
Мне нравится Стелла. Я ценю ее прямые вопросы, они заставляют меня задуматься, проанализировать свои реакции, прочувствовать, что думаю я сама, а не что мне надлежит думать и чувствовать. От нее веет спокойствием и дружелюбием. Рядом с ней я чувствую себя уверенно: она кажется мне теплым человеком, на которого можно положиться.
Но на прошлой встрече она очень интенсивно расспрашивала меня. Требовала ответа, казалось, впитывала в себя каждое сказанное мной слово. Возникало какое-то странное ощущение. Словно она была не похожа сама на себя.
А на прошлой неделе я видела ее в Веллингбю. Во всяком случае, мне так показалось. Она стаяла под окнами нашей квартиры, глядя прямо перед собой, словно думая о чем-то очень грустном.
Может быть, она шла в торговый центр за покупками – может быть, она живет где-то поблизости? Или это была другая женщина, очень похожая на нее?
Как бы там ни было, сегодня я была по уши занята учебой, и это чистая правда. Может быть, мы встретимся для индивидуальной беседы на следующей неделе.
– Девушки, для нас найдется свободное местечко?
Этот голос прервал мои размышления, я подняла глаза. Нам улыбался Фредрик, с ним стояли Ула и Мехди.
– Вы чем занимаетесь – механикой? – продолжил он.
– Да уж, ею, любимой, – ответила Юханна. – Садитесь, ребята!
Я так рада, что мне никуда не нужно спешить.
Мы часто сидим здесь – в кафе «Stories» у библиотеки. Здесь уютнее, чем в аудиториях и залах для групповой работы.
В кафе было полно других студентов. Здесь всегда очень шумно, но мне это не мешает. Большинство столов выглядели, как наш: они были завалены раскрытыми книгами, блокнотами и калькуляторами, пеналами, салфетками, стаканчиками из-под кофе и бутылками из-под лимонада. Это так классно. В студенческой жизни мне нравится все. Даже страх перед экзаменами.
– Будешь кофе, Фредди? – спросил Мехди. – Ула угощает.
– С удовольствием, – ответил он.
Юханна подскочила.
– О, мне тоже нужно выпить кофе. Ты будешь? – спросила она меня.
Я отрицательно помотала головой.
– Ну что, дорогой Эйнштейн, вы нашли какое-нибудь гениальное решение третьей задачи? – спросил Фредрик, когда они ушли. Он легонько дернул меня за волосы.
– Ну да, что скажешь по поводу страницы пятьдесят три? – отвечаю я.
Книга лежит перед ним, так что я наклонилась над его блокнотом, чтобы перелистать ее. Он даже не попытался отодвинуться. Я чувствовала затылком его взгляд, это мешало мне сосредоточиться. У меня никак не получалось найти нужную страницу. Фредрик попытался помочь мне, наши головы соприкоснулись. Я бросила на него взгляд через плечо, нервно засмеялась и откинула волосы назад. Он посмотрел мне в глаза.
– Почти совсем зеленые, – произнес он.
– Что?
Я и вправду произношу это так, словно задыхаюсь?
– Твои глаза. Красиво.
– Спасибо.
Щеки у меня горели. Я смутилась еще больше. Ненавижу краснеть.
– И волосы у тебя потрясающие. Они у тебя от природы такие черные?
Он намотал прядь моих волос на палец.
– Как у ведьмы, говорит моя мама.
– Тогда ты меня околдовала.
Но на самом деле была околдована я. Но тут Юханна плюхнулась на свой стул, и волшебство улетучилось. В смущении я села на свое место. Фредрик принял из рук Мехди чашку кофе и улыбнулся мне. Я улыбнулась в ответ.
Когда он находился рядом, жизнь казалась легче. С ним я хоть ненадолго обо всем забывала. Забывала, что умер папа, что мама чего-то от меня требует, что быть общительной временами тяжело.
Фредрик грел свои руки, обхватив чашку с кофе. Сказал, что здесь холодновато. Все верно, я тоже замерзла. У него довольно большие руки. Большие сильные руки, которые умеют так чудесно гладить мне спину, обхватывать меня за бедра. Я долго смотрела на них. У него такие длинные пальцы. Я снова покраснела. Подняв глаза и встретившись с ним взглядами, покраснела еще больше. У меня возникло подозрение, что он знает, о чем я только что подумала. Грызя карандаш, Фредди движением головы откинул со лба челку.
Он такой потрясный!
Мама бы его точно невзлюбила.
Мы горячо спорили, смеялись, то и дело отвлекаясь от механики на другие темы.
– Ты откуда родом – из Фалуна? – спросил Мехди.
– Из Бурленге, – ответила я.
– Подумать только! Может быть, мы там с тобой сталкивались, – говорит Фредрик. – Хотя и не подозреваем об этом.
– Как мы могли там встретиться?
– Фестиваль «Peace&Love». Я был на нем в 2011 году.
Я смеюсь. Не слишком ли у меня истеричный смех?
– Ты ведь тоже была там? – спросил он.
– Нет, я не была.
– Почему? Ты ведь там живешь. А городок относительно небольшой.
– Так мы и так из дома все слышим.
– Это не то же самое, что быть там самому, – возразил Ула.
– Да я не фестивальная девушка, – сказала я.
– Да ну, брось! – воскликнул Фредрик.
– Это правда, – подтвердила Юханна.
Фредрик посмотрел на меня изучающим взглядом.
– Поехали вместе на «Way Out West» следующим летом. Возможно, ты настоящая фестивальная девушка, просто не знаешь об этом.
– Да, давайте! – воскликнула Юханна. – Я тоже туда собираюсь!
– Вы берете в расчет, что я могу там потеряться? – спросила я. – Вам придется потратить массу времени на поиски, вместо того чтобы ходить на выступления.
Они расхохотались.
– Тогда придется все время держать тебя за руку.
Фредрик качался на стуле, не сводя с меня глаз.