Еще больше удивился председатель комиссии, когда я потребовал еще поставок тех предметов, которыми меня снабдили для продажи. Удивленный до безобразия он воскликнул:
— Вы, что уже успели продать то, что вам поставили? Вы издеваетесь?
— Да. В смысле успел продать. На сегодняшний день отправлено пять тысяч посылок с этим товаром, а у меня на руках находятся заявки еще на сорок пять тысяч комплектов.
После того, как мистер Фокс просмотрел документы, задумчиво произнес.
— Сколько вы там говорили выйдет за месяц?
— Если считать только прибыль, что-то около полумиллиона долларов.
— Да уж. Честно говоря, я не рассчитывал на такое, но слово есть слово. Придется тряхнуть мошной.
— Как вариант, могу предложить оформить мой доход и обещанную вами премию, как благотворительный взнос в местную школу для детей погибших моряков. Ну или чего-то подобного. В конце концов здесь есть военная база Перл-Харбор, и уж они то точно не откажутся от подобного. Да и по налогам, насколько я знаю будет существенная скидка в будущем.
Мистер Фокс тут же бросил в мою сторону заинтересованный взгляд и сказал, что подумает над этим вопросом. Подобная благотворительность играла на руку нам обоим. Во-первых, снижала налоги на прибыль, примерно на сумму в два раза большую, чем было потрачено на благотворительность. Во-вторых, поднимало наш статус в среде военных. Государство хоть и заботилось о своих вооружённых силах, но денег как всегда не хватало. И если вооружение еще как-то поддерживалось в боевом состоянии, то на повседневные нужды, деньги выделялись по остаточному принципу, как, впрочем, и везде. И их как правило всегда было маловато.
О том, что в конкурсе победил именно я, не стоило и сомневаться. При объявлении результатов самый высокий показатель кроме моего оказался у двух студентов, которые как я и предполагал, продали друг другу предложенные им предметы за десять тысяч долларов. Другими словами, показали продажу, оставшись при своих. Третье место занял паренек, умудрившийся заработать полторы тысячи. После того, как объявили, что на первое место вышел именно я с суммой в шестьсот тысяч долларов, весь зал потребовал доказательств. Просто сумма была слишком велика, и никто не мог поверить, что это было вообще возможно. Я предоставил в качестве доказательства посылочный ящик, где лежали выданные мне приспособления. Показал квитанцию, выданную банком о зачислении указанной суммы на счет. Предоставил комиссии рекламную листовку, с тем текстом, что я когда-то сочинил. И инструкцию по использованию данных мне предметов. После того, как все было внимательно рассмотрено и доказательства были приняты. Один из мужчин, находящихся в зале вскочил со своего места и вскричал:
— Это, мошенничество! Я подам на вас в суд!
После того, как его слегка успокоили и усадили на место, выяснилось, что один из его отпрысков, тоже заказал комплект для подслушивания и подглядывания через рекламу в какой-то газете. Правда учитывая, что он указал домашний адрес, посылка отправилась именно туда, и о ее содержимом, заказчики пока еще не знали. Во всяком случае до того момента, как я показал ее всем присутствующим. Поэтому в первую очередь я спросил, в чем состоит мое мошенничество? Но увы, ничего связного от него добиться не удалось. Скорее он жалел о том, что его сын повелся на рекламу и отдал двадцать долларов. Именно столько стоила посылка с учетом доставки с Гавайев. В остальном же, никакого мошенничества видно не было. Бери буравчик, сверли отверстие и смотри сквозь него сколько хочешь. Слуховая трубка полностью обеспечивает слышимость, а клизма гарантирует что в твои глаза не попадет пыль. Что же касается цены увеличенной почти в сто раз, по сравнению с розничной ценой изделий, если их покупать по отдельности, то это всего лишь — Бизнес, и ничего личного. Можно подумать он сам отдает свои изделия за бесценок. А если так, сразу же возникает вопрос, как он смог скопить столько денег, чтобы отправиться всей семьей на Гавайи?
После того, как зал несколько успокоился, со своего места поднялся мистер Фокс.
— Честно говоря, я не верил в то, что этот комплект можно продать хотя бы по своей стоимости. Ладно буравчик и клизма. Они еще как-то востребованы и шатко и валко, но все же продаются, правда по гораздо более низкой цене. А те же слуховые трубки практически не нужны. Появились уже более совершенные аппараты, и потому это всего лишь мертвый груз, коим забиты склады. И поэтому пообещал мистеру Фридману, добавить к сумме его продаже ту же сумму из своих личных сбережений. При этом рассчитывая самое многое долларов на сто. Но он своими действиями поразил меня до глубины души. Вот, что значит нестандартный подход к бизнесу. В будущем, если мне понадобится консультант, постараюсь обратиться именно к нему. Исходя из полученных результатов, я бы вообще отказал мистерам Фрику и Сейджу, в зачете их результата. Они просто обменялись между собой полученными предметами объявив о взаиморасчете в десять тысяч долларов. Спрашивается, почему не сто миллионов? Или не хватило наглости пустить пыль в глаза? Но сейчас я хочу сказать о другом. Я обещал мистеру Фридману ту сумму, которую он получит от результатов своей деятельности. Вот она.
Мистер Фокс при всем зале достал из кармана чековую книжку, выписал чек на сумму шестьсот тысяч долларов и передал его мне, сидящему в этот момент на пером ряду зала. По мере того, как чек двигался в мою сторону, многие успели удостовериться, что там действительно указана объявленная сумма и потому зал затих, ожидая что будет дальше.
Встав со своего места, и поднявшись к микрофону, возле которого все так же находился мистер Фокс, я поблагодарил все присутствующих, за оказанную мне честь и мистера Фокса, за его помощь в моих начинаниях. Затем обратившись к сидящим в зале представителям Военно-Морского Флота США, приглашенных на это собрание объявил:
— По взаимному с мистером Фоксом согласию, переданный мне чек, на сумму в шестьсот тысяч долларов, а также точно такой же, но от моего имени, — после этого я достав свою чековую книжку и заполнив чек показал его стоящему рядом председателю, после чего продолжил. — Передаются на нужды детей семей моряков служащих на острове Оаху, а также на улучшение жилищных условий наших защитников проходящих службу на Военно-Морской базе Перл-Харбор. Дождавшись поднявшегося к нам адмирала Джеймса Ричардсона, который в данный момент являлся командующим объединенной группировкой базы, передал ему оба чека, на общую сумму в миллион двести тысяч долларов. Приняв чеки, генерал поблагодарил присутствующих и пообещал приложить все силы на то, чтобы переданные ему средства улучшили положение семей военнослужащих, расквартированных на острове. И сказал, что обязательно пригласит меня и мистера Фокса на открытие первого же объекта, возведенного на эти средства.
Ввиду того, что новую рекламу я не рассылал, вскоре спрос на «мои устройства для подглядывания» постепенно иссяк. В общей сложности я заработал на этом около семисот тысяч. Естественно учитывая все сопутствующие этому расходы, на аренду помещений, наём работников, оплату их труда и отправлени почтовых переводов. Шестьсот тысяч отправил в качестве благотворительности, сто тысяч долларов осталось у меня. Видимо кому-то все-таки не понравились мои действия, и потому мой адвокат получил несколько повесток приглашающих меня для судебного разбирательства. Хотя стоило моему поверенному предоставить суду все документы, касающиеся этого дела, как все обвинения были сняты. После того как судья отсмеялся, он лишь спросил, будем ли мы подавать встречные иски, на что адвокат ответил отказом. И на этом все и завершилось. Я провел на острове еще около месяца. Почти ежедневно садясь в прокатный кабриолет Packard Super Eight 1937 года отправлялся колесить по бесконечным серпантинам горных склонов, либо находил какую-то уединённую лагуну и предавался ничегонеделанию, просто валяясь на прогретом солнце песке.
Всё продолжалось бы так и дальше, но есть что-то такое в моем характере, не позволяющее долго сидеть без дела. Вроде бы все есть. Дом, усадьба, денег хватит на всю жизнь и еще останется детям, а возможно и внукам, если конечно дети не растранжирят накопления, но все равно чего-то не хватало. И потому уже что-то начинало зудеть, заставляя меня бросить отдых и найти себе какое-то занятие по душе. Вот только почему-то все мои начинания, проходили по грани закона. Может во мне имелась какая-то авантюрная жилка, заставляющая идти на риск из-за чего моя кровь вскипала, и заставляла придумывать меня какие-то новые действия. Однажды мне даже подумалось о том, что хорошо было бы познакомиться с Остапом Бендером, жаль, что он всего лишь литературный герой. Наверняка, мы бы нашли способ замутить что-то захватывающее и прибыльное. Пока же приходится измышлять что-то самому. В голове конечно крутятся «нехорошие» мысли, но повторяться что-то не хочется, а ничего нового под руку, пока не подворачивается.
Все, когда-то начинает надоедать. Вот и сейчас, чествую, что еще пара дней и я просто взвою от скуки. Узнав в администрации, когда прибывает очередное судно, заказал себе в нем каюту, и решил посетить пару мест, до куда еще не дотянулся за время своего здесь пребывания. И первым из них оказалась Алмазная голова. Хотя сия достопримечательность лежит буквально в двух шагал от места где я живу, и каждое утро мозолит глаза своими гребнями кратера, я до нее пока так и не добрался. Вообще-то именно сейчас это место называется форт Ругер, в честь какого-то генерала, и пускают туда не слишком охотно, но с другой стороны учитывая мой недавний взнос, двери в этот форт для меня открылись достаточно свободно. Более того, в качестве сопровождающего был предоставлен какой-то бравый сержант, охотно рассказавший мне историю этого места и даже показавший некоторые достопримечательности, которых оказалось всего две. Первой был огромный, размером с кулак блестящий прозрачный камень, чуть желтоватого оттенка ослепительно играющий в лучах солнца. Когда я удивленно воззрился на своего сопровождающего, он с улыбкой пояснил мне именно этот камень, вернее один из таких, и послужил для того, чтобы кратер и назвали Алмазной головой — Даймонд-Хед. Лет примерно двести назад, когда форт только обустраивался один из моряков случайно споткнулся о такой камень. Решив, что он набрел на месторождение алмазов, набрал себе целый мешок, но увы это были не алмазы, а всего лишь известковый шпат, одна из его разновидностей. Который разумеется несколько дороже обычного булыжника, но все же не считается драгоценностью. Увидев с каким интересом, я рассматриваю камень, сержант произнес: