— До Обители долго, неизвестно, что ждёт нас в пути, и полагаться на одного Альши не слишком хорошо… — Снежинка понимала, не те, не те слова говорит, и смешалась, замолчала, обняв Неля за шею и прижавшись к нему.
Ноздрей коснулся его запах, немного терпкий, приятный, и Трин вдохнула, прильнула всем телом — от необычных ощущений, от того, что их не разделяет больше одежда, изнутри поднялась волна тихого восторга. А сзади вдруг вдоль позвоночника медленно-медленно, едва касаясь, провёл палец Сола, и у самой поясницы, словно испугавшись собственной смелости, Проводник убрал его. Триинэ чуть не захихикала самым неприличным образом: и щекотно, и приятно, и они втроём сейчас похожи на растерянных подростков, которые не знают толком, что делать. Потому что все думают об одном, но ужасно боятся обидеть кого-то или сделать что-нибудь неправильно.
— Прости, — выдохнула она в ключицу Огненного, запустила пальцы в рыжую шевелюру и тихонько погладила. — Нель, я люблю тебя, честно, и мне всё равно, до обряда, после, — слова вдруг полились легко и свободно, Триинэ словно отпустило, и недавние сомнения в правильности поступка почти полностью исчезли, растворились. — Я хочу быть с тобой, сегодня, сейчас, и я знаю, это правильно, — Трин замолчала, прислушиваясь к быстрому стуку сердца Нелиама.
Сол пока молчал, не вмешиваясь в беседу и не прикасаясь больше к Снежинке. А вот ей вдруг захотелось, чтобы обнял, почувствовать его совсем близко, не просто рядом. Она менялась, и серьёзно, и менялось её отношение к ним, к их чувствам, к собственным чувствам. Слишком многое они пережили, чтобы остаться прежними. Томительно долго тянулись минуты тишины, пока наконец Нель не спросил тихо-тихо, почти неслышно:
— Ты уверена, любимая?..
От одного-единственного слова в груди запорхали бабочки, Трин улыбнулась, потёрлась носом об плечо Неля и выдохнула:
— Да.
Такое короткое, но важное слово. И пусть говорит она его не в Храме Покровителя в торжественной обстановке, это не имеет значения. Даже то, что их трое, больше не вызывало смущения. Разве где-то глубоко в душе. Ладонь Неля медленно спустилась по её спине, Трин выгнулась — за ней словно огненный след на коже оставался. Она зажмурилась, от предвкушения внутри всё замерло, а нервы тихонечко зазвенели от напряжения. С телом творилось странное, новые, непривычные, но приятные ощущения заполнили каждую клеточку. Внизу живота скопилась жаркая истома, там словно тлели угольки, посылая горячие волны. Ладони Неля замерли на её попке, губы коснулись виска, потом спустились на шею. Трин словно погружалась в мягкий туман, мерцавший золотистыми искорками наслаждения, вспыхивавшими от каждого прикосновения Нелиама, и на время даже позабыла, что они не одни…
Пока вдруг чьи-то руки не обняли за талию, а ухо обожгло горячее дыхание:
— Позволишь?.. — хриплый шёпот Сола, от которого у Трин перехватило дыхание, а в груди сладко сжалось. — Я только обниму… Если хочешь, вообще смотреть не буду, просто за руку Неля возьму… — добавил поспешно Проводник, а Трин, услышав его слова, поняла — не хочет.
Сейчас она не думала ни о том, каково Солу смотреть на них с Нелем, ни каково самому Огненному. Ею овладело эгоистичное желание ощущать обоих, знать, что они рядом. Триинэ помотала головой, открыла глаза и встретилась взглядом с Керстеном. Лишь в самой глубине девушка заметила тень недовольства, которая мелькнула и пропала. Потом её место заняли совсем другие эмоции, от которых Трин задышала чаще, воздуха в лёгких стало не хватать. Не отрывая от него глаз, она медленно разжала руки, позволила Солу привлечь себя ближе. Спиной Снежинка чувствовала, как тяжело, неровно бьётся его сердце, слышала около уха рваное дыхание, и от этих явных признаков чувств Сорела эмоции растекались по венам горячим сиропом. Восторг щекотал в животе мягкой кисточкой, а её собственное сердце то замирало, то пускалось вскачь, как породистая лошадь.
Нель же обхватил ладонями её лицо, наклонился и приник к губам в долгом, нежном поцелуе, постепенно становившемся настойчивее, глубже. Трин ответила, подалась навстречу, чувствуя, как под пальцами его кожа становится горячее с каждой минутой. И… магия Снежинки вдруг отозвалась прохладной волной, освежающим сквознячком прошлась до самых кончиков пальцев на ногах. Девушка от удивления дёрнула головой, прервав поцелуй, вздохнула, но тут Сол перевернулся, не разжимая объятий, и Трин оказалась полулежащей между его ног, опираясь спиной на Проводника.
— Так лучше будет, — тем же хриплым, чувственным голосом произнёс он, опалив ухо Триинэ горячим дыханием.
Она только успела тихонько ахнуть, да снова поймать взгляд Неля — зрачок расширился, заполнив радужку, и в полумраке комнаты его глаза казались чёрными. Огненный придвинулся, на его губах мелькнула улыбка, и Трин с изумлением заметила, как в волосах Нелиама замерцали оранжевые звёздочки. Что-то подобное Снежинка видела у Саламандры, но вспоминать плохое сейчас не хотелось, и она поспешно отогнала мрачные мысли. Он нагнулся, его ладони скользнули по её плечам, а губы нежно коснулись шеи, горячие, жаждущие. Руки Сола на талии сжались крепче, Трин ощутила, как он уткнулся носом ей в затылок, всё так же тяжело дыша. А Нель продолжил, поцелуи спустились ниже, к ключицам, легли дорожкой в ложбинке. Его пальцы поглаживали бёдра Трин, заставляя вздрагивать, плавиться от этих горячих прикосновений. Сквозь ресницы она, как заворожённая, наблюдала пляску искорок в его волосах, чувствуя, как в её собственном теле всё сильнее разгорается пожар проснувшихся желаний.
Внизу живота образовалось лавовое озерцо, обжигая, испаряя кровь и оставляя вместо неё густой сироп. Грудь болезненно ныла, жаждая прикосновений, и когда горячий рот Неля накрыл тугой шарик соска, слегка втянув его, она не сдержала короткого, глухого стона, послушно выгнувшись навстречу. По коже стремительно побежали огненные ручейки, Трин опалило вспышкой наслаждения, и она зарылась пальцами в мягкие пряди волос Неля, прижимая его ближе, послушно подаваясь за новой порцией ласки. А он продолжал посасывать, поглаживать языком, нежно прикусывать и тут же зализывать, и Триинэ словно качалась на огромных волнах, судорожно вздыхая от каждого нового прикосновения, приносившего с собой острое, почти нестерпимое удовольствие. Одна ладонь Неля обхватила вторую грудь, чуть сжала, а большой палец обвёл твёрдую горошину, и Снежинка растворилась в ощущениях, растекавшихся по телу неудержимым, искрящимся потоком.
Дальней частью сознания Трин отметила, что вторая ладонь любимого провела вдоль тела, погладила бедро, и ноги сами раздвинулись, без всякого стыда или стеснения. Все ненужные чувства остались в прошлом, им больше не было места здесь и сейчас. Горячее дыхание Сола на затылке, крепко обнимавшие Трин руки, неровный стук его сердца — всё это лишь добавляло остроты сладким переживаниям, и она сама не заметила, как накрыла ладонь Проводника и переплела их пальцы. Чуть сдвинулась, повернула голову, прикрыв глаза — губы жаждали поцелуя, а Нель был занят очень важным делом, оставив наконец горевшую от ласк грудь и сместившись на живот. Трин и не знала, что там такая чувствительная кожа… Снежинка вздрагивала от каждого прикосновения, сердце подпрыгивало в груди, она задыхалась от водоворота эмоций, Хотелось выплеснуть их, поделиться с кем-нибудь, а Сол почему-то медлил, продолжая щекотать горячим дыханием её ухо.
— Поцелуй меня, — еле слышно прошептала Трин, крепче сжав его пальцы.
До неё донёсся резкий вздох Проводника, ещё одно томительное мгновение ничего не происходило, а потом к её приоткрытым губам прижался горячий, требовательный рот Сола. Восторг затопил горячим шоколадом, волной прошёлся по телу, а когда Трин почувствовала, как пальцы Неля осторожно, нежно раздвинули влажные складки и погладили, не сдержала глухого стона. Бёдра подались навстречу деликатной ласке, чувствительная точка загорелась огнём, и мир вспыхнул разноцветными искрами. Триинэ перестала осознавать себя, различать, что рядом двое, она осталась наедине с нараставшим удовольствием, которое дарили умелые прикосновения Неля и долгий, чувственный поцелуй Сорела. Когда же она ощутила осторожное, медленное проникновение пальцев внутрь, а там, где они были только что, оказались губы и язык Огненного, Трин дёрнулась от неожиданности, охнув в голос и распахнув глаза.
На щёки плеснуло горячим, кольнул острый приступ смущения, и её руки метнулись к плечам Неля в бессознательном жесте, но Сол перехватил, аккуратно сжал запястья и жарко выдохнул на ухо:
— Ш-ш-ш-ш, Трин, всё хорошо…
А она уже отвлеклась от собственных переживаний, изумлённо уставившись на Керстена, точнее, на его спину: татуировка переливалась оранжевыми и багровыми искрами, а кое-где по коже стелились небольшие язычки пламени, правда, тут же пропадавшие. В полутьме комнаты зрелище завораживало, однако очень скоро действия Неля отвлекли, снова погрузив в восхитительные, волшебные ощущения, наполнявшие удовольствием каждую клеточку. Напряжение внутри нарастало, чувствительная точка пульсировала в такт нежным прикосновениям, и Трин опять зажмурилась, послушно выгибаясь навстречу. Разраставшееся желание покусывало, тянуло мышцы, которые в нетерпении сжимались, и хотелось большего… С губ девушки срывались тихие стоны, перед глазами расцветали причудливые цветы, она задыхалась от водоворота эмоций.
Когда вдруг пальцы пропали, оставив Трин на самой грани, она чуть не мяукнула разочарованно. Сердце отбивало рёбра так сильно, что казалось, на них утром синяки останутся, а воздуха катастрофически не хватало. Она растерянно и недовольно посмотрела на Неля, но едва их глаза встретились, Снежнка замерла, по телу прошла волна сладкой дрожи. В тёмной глубине мерцал оранжевый огонёк, на губах Огненного блуждала предвкушающая улыбка, и он медленно наклонился, подарив Триинэ долгий, жаркий поцелуй. Ладони Неля провели вдоль тела, потом дальше, по бёдрам, и он подхватил её ноги под колени, не прерывая поцелуя. Над ухом хрипло выдохнул Сол, и Трин мимолётно отметила,