оде компасов с пятью стрелками или абажура от торшера, под каждым название. Интересно, что такое «распределитель темной материи» и как он ее распределяет, если он — обыкновенная открывашка с деревянной ручкой? Осмотрев десяток полок и все тумбочки, я совсем приуныла. И тут увидела то, что искала. В дальнем углу, на самой высокой, обнесенной заборчиком тумбе. Небольшой круглый аквариум, а в нем — черный шарик с двумя опоясывающими его параллельными линиями. «Умножатель подпространственных частиц», если верить надписи на табличке, а если верить еще одной табличке с большими выпуклыми буквами, то и подходить к нему ближе, чем на три метра, не следовало. Ой-ой-ой. Вот вам и шарик. Надеюсь, без магии он не сработает. Надеюсь, не сожрет всю энергию из накопителя, лишив меня портала и невидимости, и не размножит меня на сотню глупых Аленок с бесполезными тряпками на голове. То-то спецкурс ошалеет… Надеюсь, Кеннет знает, что делает. Я перелезла через заборчик, убедилась, что стеклянная крышка не заперта. Вытаскивать шарик не стала, решив дождаться окончания занятия спецкурса. Дверь пока закрыта, а хапать экспонат раньше времени опасно: вдруг он чей-то любимый артефакт? Подойдет фанат полюбоваться и забьется в истерике. Так что я перестраховалась и заодно познавательно время провела. Удачная тема у спецкурса попалась! Оказывается, лишение магического дара — не ментальное вмешательство, как принято считать, а темный ритуал, причем завязанный на крови, и учат ему исключительно легионерских магов. Теперь понятно, откуда у Кеннета тот кинжал, которым он при побеге размахивал, — для исполнения приговора подготовили. Но, как говорится, кто к там с ритуальным ножичком придет, тот без него и останется… Или в оригинале не так было?
Преподаватель начал закругляться, а студенты подтягиваться к выходу. Я быстренько сунула руку за стекло, цапнула из аквариума шарик — холодный, металлический, маленький — на ладони легко бы два уместилось. Сделала, как учили: прижала к груди обеими ладонями, представляя, что он — часть меня. Платок на мгновение обжег запястье, накопитель кольнул кожу кучей мелких иголок. Значит, шарик тоже стал невидимым. Отлично! Затолкав добычу в карман, я спокойненько вышла через дверь со студентами. Смогла, провернула, не попалась! Я — супершпионка! Нет! Я — Лара Крофт… Нет-нет, бери выше! Я — Аленка, расхитительница хранилищ!
Эйфория захлестывала с головой, хотелось пританцовывать — жаль, непонятно, в каком направлении. Шарик оттягивал карман, все же многовато в него уже оказалось напихано. Приходилось придерживать, чтобы оттуда ничего не вывалилось ненароком. На улице властвовала ночь — темная, глубокая, но не страшная совсем. Рассеянный неуверенным светом фонарей мрак казался теплым и каким-то ненастоящим, будто его для галочки плеснули. Таяли очертания монументальных зданий, сливаясь друг с другом и с небом, мягко светились пронзенные насквозь арками дворы. За живой изгородью парка с задорным журчанием били фонтанчики, мерцали края мощеных дорожек. Наверное, при работающей магии здесь еще красивее. Мимо шастал народ, то ли страдая бессонницей, то ли решив компенсировать длинный нервный день приятной ночной прогулкой. Нарядные причесанные девушки под руку с кавалерами, компания на скамейке с ведром неизвестно где урванного мороженого, группа медитирующих студентов у входа в целительский корпус. Ветер гонял по земле россыпь флаеров, жизнерадостно цветных: «Перебои с магией — не повод унывать!» Штурмующая на спор фонарь менталистка явно не собиралась унывать. Под всеобщее улюлюканье добралась до верхушки и объявила, что кто-то ей теперь тридцать монет должен. Я невольно улыбнулась — во дает! Народ зарукоплескал, самые активные обступили фонарь, ловя решившую спуститься экстремальным способом девицу. На меня — ноль внимания. А ведь я всегда об этом мечтала… Быть незаметной, уметь растворяться в толпе. Ходить, где захочется, не боясь посторонних взглядов — косых или не очень, любых, — не беспокоиться, кто и что подумает, и самой не думать ни о чем таком. Просто гулять, наслаждаясь моментом. Как сейчас, если не считать партизанского ползанья вдоль стеночки. Но к этому мне не привыкать! Главное, что я в надежном укрытии, где меня никто не достанет. Можно делать что угодно, не опасаясь выглядеть глупо. Мечты сбываются, правда, странным образом! И на лекции сегодня было здорово. Что, если утром еще на какую-нибудь сходить?.. Для первого курса, например. А то являться на шестой и спецкурсы все же перебор, половину не понимаю. Здорово было бы здесь учиться по-настоящему… Университет Междумирья… Даже звучит вкусно!
Стоп, что это я, а?! Глупости какие-то лезут в голову. Никто меня сюда не зачислял, магического дара нет. А походила бы я тут днем без волшебных платков, живо бы пыла поубавилось…
Я постаралась выкинуть чужие лекции из головы и сосредоточиться на деле. Ярушка! Время истекает, заряд в накопителе не бесконечный, и второго шанса не представится. Где ханик до сих пор — неясно. Легион его не брал, а кто брал? Варианта два: либо Ярушка настолько очаровал кого-то, что был украден, либо его используют как наживку, поджидая меня. Второй вариант больше смахивает на паранойю: никто, кроме мамы, не знает, что я готова за любимым хаником лезть куда попало. В любом случае стащили игрушку до обыска. Эйфория сходила на нет, глаза слипались. Найти бы какой-нибудь укромный и желательно удобный уголок и поспать хоть немного, но где? Университетский городок я даже обойти не успела, сразу — хоп! — и похитили. Криминальное Междумирье! Все крадут: меня, магию, хаников… Жуткое место! Толком не заметила, как за всеми этими рассуждениями ноги принесли меня к общежитию первокурсников. Точно! Именно отсюда и надо начать поиски. Мало ли кого они в Университет натащили со всех миров! Вдруг тут рассадник клептоманов образовался. Бродят стаями, воспользовавшись переполохом из-за отключения магии, прикарманивая все симпатичное. А Ярушка очень симпатичный. Всего-то нужно прочесать комнаты… Подумаешь, семь этажей. Да хоть сто семь!
Несмотря на позднее время, в общежитии было отнюдь не сонно. В холле комендантская толстушка отчитывала виновато шмыгающую носом студентку, что апокалипсис — не повод игнорировать график дежурств. Седьмой этаж встретил хохотом и болтовней уже знакомых Марисиных фанаток, которые резались в непонятную карточную игру на столе со сдвинутыми на край брошюрами. Вот и славно, можно как раз обшарить их опустевшие комнаты… Но для начала заглянуть к себе. Все же Глэдис было бы проще всего его забрать, даже вламываться никуда не надо. Унести в свою часть комнаты перед обыском, и никто не докажет, что это не ее игрушка.
Из-за двери доносилась знакомая «гр-р-р» музыка. Соседка дома, и ей не спится. Зато громкость того уровня, что можно шуршать, не боясь быть обнаруженной. Аккуратно отворив на пару сантиметров дверь, я заглянула в щелку. Кружевная растяжка на половину комнаты, и никакого следящего за входом взгляда. Отлично! Я протиснулась внутрь, прикрыла дверь и, прокравшись за ширму, увидела склоненную над столом спину и небрежно свисающий со стула серый пиджак. Глэдис быстро-быстро что-то писала, постукивая пальцами свободной руки в такт музыке. Если у этой музыки, конечно, вообще есть такт… Кажется, занята. Я приблизилась к заставленному разноцветными коробочками шкафу, рассматривая полку за полкой. Глэдис шумно смяла исписанный лист и швырнула назад, в кучу таких же шариков. Тут же зачеркала на новом, раздраженно хмыкая. Что она там делает? Я шагнула к ней, заглянула через плечо. Лежащий на столе лист бумаги покрывали похожие на руны символы, только шире и заковыристее. Для чего они? Солист пропел особенно страшное «р-р-р», Глэдис резко развернулась. В сгиб локтя впились стальные пальцы, дернув на себя. А-ай! Поверх платка что-то защелкнулось, холодно-металлическое. Накопитель странно кольнул и перестал ощущаться, на меня уставились два прищуренных глаза. Черт. Черт! Черт!!!
— Ага, — протянула она столь выразительно, что сомнений не осталось: невидимость слетела. — Интересно…
Я мотнула головой, мол, ничего интересного, и попыталась выдернуть свою руку. Какое там! Хватка у нее оказалась железная. Локоть ныл, обещая скорую боль и синяки, на запястье сиял тонкий серебряный браслет. Копия тех, что были на Кеннете, когда я его впервые увидела. Господи… Так глупо попасться, слов нет!
— Привет, — сказала я, чтобы хоть что-нибудь сказать. — Как… э-э-э… дела?
— Лучше, чем минуту назад, — насмешливо ответила дорогая соседка.
Я попятилась, точнее — нелепо шатнулась, Глэдис сильнее сдавила мою руку и рывком усадила меня в кресло, угрожающе нависнув сверху.
— Кто ты? — последовал жесткий вопрос.
— Не узнала? — растерялась я. — Лёна, твоя…
— Соседка драгоценная, — ехидно подсказала Глэдис. — Которой в списках учеников отродясь не было. Которую Легион разыскивает. Которая при отключенной магии с запрещенным накопителем разгуливает, применяя запрещенные артефакты.
Что, и платочек тоже?! Это ей еще про шарик неизвестно. Впрочем, уже не страшно. Одной запрещенной вещью меньше, одной больше.
— Так получилось, — робко прошептала я, совершенно не представляя, как оправдываться. Да и все равно не поверит. — Я ищу Ярушку. Ну, игрушку свою. Ты не видела?
Глэдис растерянно моргнула, выпустив мой несчастный локоть. Карман пиджака оттопырился, шарик звякнул, стукнувшись о телефон, и покатился. Боже, нет! Я ойкнула, она ловко нагнулась и, на лету поймав беглеца, потрясенно уставилась на него.
— Спасибо, — выдохнула я с облегчением, — его нельзя ронять.
— Ты хоть знаешь, что это такое?!
— Конечно, — отрапортовала я тоном круглой отличницы, — умножатель подпространственных частиц.
— М-да, — пробормотала Глэдис и торопливо убрала шарик на стол, словно боялась, что он вдруг взорвется прямо в ее ладони.
Смотрела она на меня уже не так, как прежде. Без явной опаски, что ли. А почему?.. Я бы на ее месте побаивалась. У меня вон полные карманы всяких демонических штук, а в голове пусто — ни одной умной мысли, как выпутаться. Самое то, чтобы сотворить какую-нибудь глупость. А если бросить поиски Ярушки и добытый шарик, в темпе вытащив из кармана портал… Нет, не сработает. «Кулон» с магией не подавал никаких признаков жизни, зато браслет стал ужасно горячий. Очень горячий!