— Маг понимает, что сил нужно немного, но у него и того нет, — приложил ведущий, — все ушло на упокоение призрака. Из тоннеля вываливаются засасываемые сундуки с золотом и опрокидываются на дракона.
— Устраиваюсь поудобнее в этой куче. — Он радостно потер руки. — В золоте удобно спать!
— Дракон зарывается в кучу золота и чувствует себя прекрасно, — сообщили нам, будто мы за него, бедного, ужас как изволновались. — Нимфа же чувствует себя хуже не бывает.
— Могу я активировать артефакт? — спросила я, не уверенная, что разрешается по ходу игры вопросы задавать. К счастью, засчиталось за реплику персонажа.
— Можешь мне силу передать, — томно просветил Кеннет, — волшебным поцелуем.
Что?! Э-э-э… это шутка?..
— Она размышляет над поступившим предложением, — развеял мои сомнения ведущий, — пока от сада еще что-то осталось.
Господи боже! Поцелуй или жизнь… Беру все, пожалуй. Кеннет повернулся ко мне, сердце забилось часто-часто. Глаза напротив смотрели не моргая, и вспыхивало в них что-то жаркое. Я нервно сглотнула, облизала враз пересохшие губы. И хрипло выдавила:
— Да…
— Поцелуй нимфы прибавляет магу сил, — бодро отрапортовал ведущий. — Артефакт активируется.
И все?.. Впрочем, я же не падала, и никто меня не держал. И в фонтане мы никого по-настоящему не топили… А жаль. Не в том смысле, что надо утопить!
— Проклятие из артефакта настигает злодея, превращая в прах и пыль, — объявил ведущий. — Магический мост закрывается, остатки сада спасены. Тоннель вскрыт, сокровища разбросаны везде и всюду — знатный, знаете ли, бардак! От грохота упавших с исчезнувшего моста сундуков дракон просыпается.
— Потягиваюсь, — показательно зевнул тот, — спинку отлежал…
— Балл получает маг, — объявили торжественно, — за победу над главным злодеем.
Эй! Нечестно, мы же вдвоем его победили. Зато баллов у нас стало поровну. Выходит, ничья, победила дружба? Дружба с поцелуями… М-м-м… Кеннет по-прежнему смотрел на меня неотрывно, не обращая на подсчеты ни малейшего внимания.
— Пять баллов получает дракон, — ошарашил ведущий, — за выполнение особого задания.
— Какого еще задания?.. — опешила лиса.
— Такого. Выспаться, конечно! — Дракон продемонстрировал карточку, на которой именно это и было написано, только без «конечно». — Ну, кто тут молодец?
— Аплодисменты нашему сегодняшнему победителю, — повелитель сценария загромыхал рукоплесканием, к нему присоединились остальные. — Ура!
Кеннет странно мне улыбнулся — лично мне, будто вокруг и не было никого.
— Мой герой! — подпрыгнула охотница и кинулась герою на шею, очевидно, простив былые обиды. — Всегда знала, что ты у меня самый лучший…
— Чет я не понял, — упер руки в бока призрак. — Он же ни фига не делал. А в чем мораль?
— Так, это самое… — Я закусила неведомо с чего пылающую губу. — Если долго спать на берегу реки, то рано или поздно мимо тебя проплывут трупы твоих врагов…
— Дева мудра не по годам, — восхитился ведущий и отвесил мне поклон. Смогла наконец покраснеть до ушей, ни в чем себе не отказывая. — И для первого раза вы справились замечательно.
— Во второй раз, с ее-то фантазией, живым не уйдет никто. — Рядом оказался Кеннет, и к моему лицу прилипла дурацкая улыбка — от уха до уха. Обожгло щекотным шепотом: — Импровизация — это определенно твое.
Он взял меня под руку и повел… к столу. Точно! Сад спасли, сокровища отбили, злодея отпинали, можно и перекусить.
Глава 21
Я прилипла к корзиночкам с неведомой икрой и смела половину тарелки. Стресс заедаться не желал, пришлось запить вторым бокалом похожей на шампанское шипучки. Тоже не помогло. Подозреваю, что это местный аналог газировки! Не слишком голодный Кеннет терпеливо дождался, пока я дожую, и спросил:
— Так какое у тебя было задание?
— Уронить мост, — призналась я, — но мне лишь в конце стало понятно, что это значит. А у тебя?
Он отвел глаза и трагичным шепотом сообщил:
— Не допустить повторного использования артефакта.
— Но ты же сам его и… Оу, да. Иначе бы мы умерли. Ну, главное — не победа, а участие.
— К счастью, игра не та, где обязательно надо выиграть, — абсолютно серьезно заявил этот напобеждавший везде, где только можно, тип. — А почему ты не попыталась что-то сделать с мостом?
— Не знала что, — стушевалась я, — не разбираюсь в них. Ляпнула бы какую глупость при всех… Вот и не стала пытаться.
— Зря, — в голосе почувствовалось неподдельное сожаление, — у тебя полный порядок с мозгами, интуицией и фантазией. Все ограничения только в твоей голове. Да какая разница, кто там что скажет или подумает? Делай, что считаешь нужным. — Криво усмехнувшись, добавил: — Но лучше в рамках закона, а то возможны некоторые… проблемы.
Вроде обвинений в убийствах?.. Я вдохнула так глубоко, словно воздух в саду собирался закончиться.
— А я не верю, — вырвалось само, — что ты виноват в их смерти.
И вновь этот пристальный взгляд черных глаз.
— Почему?
— Ну… — прикусывать язык определенно поздно. Рассказала бы даже о своей ниндзя-вылазке в Легион, но… Дело было вовсе не в подсмотренных записях из личного дела или чем-либо еще. — Просто я думаю, ты бы ничего такого не сделал.
— Лёна… Ты меня всего три дня знаешь.
— Неважно, — упрямо сказала я, — не верю, и точка.
Остальное — детали! Понятия не имею, что произошло на той злополучной выпускной вечеринке, но наверняка этому есть объяснение. Какое — меня слабо касается. Думаю, Кеннет хотел их спасти, потому и подставился. Я могла бы найти в подтверждение своих мыслей сотню причин и доводов, например, что маньяки ведут себя иначе и похищенным собственноручно девушкам не помогают. Только подтверждений не требовалось. С доверием все просто — либо есть, либо нет.
Он ничего не ответил. Из-за маски выражение его лица наполовину оставалось загадкой, но усмешка исчезла. В небе раскатисто громыхнуло, я испуганно подпрыгнула. Отовсюду донеслись радостные вскрики и свист. Темнота над нами заискрилась, объятые сиянием облака уронили ворох разноцветных звездочек. Спустя мгновение они посыпались как из волшебного ведра, кружась и раскрываясь в полете фигурно выстроенными вспышками. Салют!
— Кто-то собрал мозаику, — пояснил Кеннет. — Не берегут запасы аулинской пиротехники. Какие оптимисты…
И хорошо, что не берегут, замечательно! Небо заволокло нежно-розовой подсветкой, я завороженно ахнула и вытянула шею, стараясь рассмотреть сияющие всполохи за деревьями.
— За мной, — его пальцы оплели мою ладонь, — знаю место, откуда гораздо лучше видно.
Обернулась, невольно уставившись на него. На четкий тонкий профиль, на движение красиво очерченных губ, на слегка разлохмаченные черные волосы. Мигом забылось, чем я секунду назад так интересовалась. Над ухом громыхнуло, в небе расцвел залп розовых брызг. Ах да, салют… Меня потянули прочь от стола, и я пошла, на предательски подгибающихся коленях. Все-таки высокие каблуки с непривычки — зло! Уже знакомая мощеная дорожка, шаг на неприметную с виду тропу, пара поворотов, окруженный густыми кустами пересохший фонтан. Видимо, совсем магический был и потому ныне пустовал, всеми забытый. Кеннет подвел меня к большой чаше, аккуратно подсадил на край. Едва встала в полный рост, он взобрался следом, развернул меня и прижал спиной к себе.
Вот это да… С трех сторон буйный сад, чернеющий на фоне неба, а прямо… Прямо на горизонте скалы, а над ними… На недосягаемо бесконечной высоте пылал салют, превращая точки искр во взлетающие ввысь шапки. Они слепили россыпью раскрывшихся лучей, мерцали молниями, осыпались вихрем сияющих снежинок. Как настоящие, хоть ладони поставляй… В небесную даль убегали зигзаги подсвеченных дорожек, падали звезды. Господи, у меня и желаний-то столько нет! Лишь одно: чтобы этот момент подольше не кончался. Сменялись сотканные яркими вспышками рисунки, сердце то замирало, то пускалось галопом, грозясь вылететь. Кажется, оно решило остаться здесь… В глубину неба со свистом ввинтился целый залп зарядов. Вздрогнув, я качнулась. Тотчас руки, крест-накрест поддерживавшие меня, напряглись и с силой притиснули к горячем телу. Мгновенно стало жарко, а воздух кончился, словно его спалило тем самым салютом.
— Какие нимфы пошли неустойчивые, — шепнул Кеннет над ухом таким голосом, что каждый волосок на моей коже встал дыбом, — весь вечер падают и падают…
— Тогда держи…
— Держу. Справлюсь. Недавно вон отлично получилось.
Наверху расцветали сплетенные из света цветы, а смотреть на них почему-то не тянуло совершенно. Пара секунд, и… развернувшись, я уткнулась носом в подставленное плечо.
— Падающие нимфы, точно, — пробормотала я и подняла голову, встретив странный взгляд. — Ну-у-у, жизнь-то не игра!
— Не так уж много отличий. Призраки, магические мосты и легендарные артефакты в наличии.
— Зато поцелуи волшебными не бывают.
— Бывают, — возразил он вкрадчиво.
То ли «шампанское» запоздало ударило в голову, то ли мне вовсе крышу снесло. Ответила с вызовом:
— А вот и нет.
Шею обожгло жаркое дыхание, скользнуло по щеке. Близко. Совсем рядом. Воздух совсем кончился, сколько ни вдыхай — бесполезно. Внутри поднялась горячая волна, захлестнула, вытолкнув куда-то за пределы сознания. Теснота объятий, легкое, невесомое касание его губ. С изучающей, сводящей с ума осторожностью. Нестерпимо долгие секунды, дрожь по коже. И поцелуй. Медленный, невыносимо нежный, напрочь лишающий чувства реальности. Я ответила… наверное. Ловила каждое движение теплых губ, тянулась еще и еще. Мои пальцы чертили дорожку на его раскаленной коже: от виска и вниз, за воротник жесткой рубашки. В небе исчезали последние всполохи салюта, погружая сад в полумрак. Я тоже исчезала, растворяясь в общем дыхании, ласковых прикосновениях, его запахе. Сколько это длилось? Вечность, мгновение?..
Ощущение твердой земли под ногами вернулось неожиданно, когда Кеннет подхватил меня, ловко спустив с фонтана. Я облизала припухшие губы, тщетно пытаясь отдышаться. Он сжал мою ладонь и потащил за собой, увлекая в глубину сада. Сначала поцелуи, теперь в кусты… Хм…