Лю остановилась напротив меня и предлагает мне тальк.
– Я… – начинаю я, но понятия не имею, как сказать ей, что не умею правильно драться.
– Боишься принять участие? – спрашивает она, и все смотрят на меня.
– Нет, просто… – Ищу помощи у Лейлы, но не могу расшифровать выражение ее лица. Поэтому нехотя опускаю руки в тальк.
– Всем оставаться на месте, – говорит Лю. – Новембер, подойди к канатам на три шага.
Никта с презрением косится на меня.
Ох, с каждой секундой все становится только хуже.
– Мне не нужна фора, – говорю я.
– Подойди на три шага, как я сказала. – В голосе профессора проскальзывает командирская нотка, и я придвигаюсь ближе к канатам.
Если проиграю сейчас, это будет в десять раз унизительнее. Напрягаюсь всем телом, пока Лю несколько секунд молча оттягивает старт.
– Марш! – выкрикивает она, и все кидаются к канатам.
Не успеваю сделать и двух шагов, как кто-то наносит мне удар сапогом по задней стороне колена, и я падаю на пол в конвульсиях. Никта усмехается, и все семеро учеников на полной скорости проносятся мимо меня.
Возле канатов Шарль быстро замахивается на Лейлу. Она грациозно уходит от удара, хотя не представляю, как она сумела предугадать его. Но именно тогда, когда Лейла уходит от удара Шарля, Брендан бьет ее ногой в живот. Она сгибается, и по тому, как она корчится, я понимаю, что у нее перехватило дыхание.
Подскакиваю с пола и двигаюсь к ней, но тут ко мне поворачивается Брендан. Каким-то образом вижу все происходящее сразу: Шарль достиг каната, но когда он пытается схватить парня, который повис на нем, получает быстрый удар ногой в лицо. Лейла выпрямляется, кажется, ей уже легче дышать, но Брендан на некоторое время закрывает ее от меня. Теперь он бежит ко мне. Судя по той краткой демонстрации его боевых навыков, что я видела, высока вероятность того, что если он нападет на меня, то сломает мне кости. Приближаясь, он прищуривается, и я уже ни о чем не думаю, но тоже бросаюсь бежать – прямо к столам у стены. Я достигаю их на долю секунды раньше его.
– Стоп! – велит Лю, и Брендан останавливается, едва не врезавшись в меня.
Борьба у канатов прекращается, раздается несколько разочарованных стонов. Лю остановила испытание, потому что я бежала? Перевожу взгляд с Брендана на профессора. Сомневаюсь, что Лю закроет на это глаза, вместо того чтобы перед всем классом выставить мой страх напоказ. А после тех стычек, которые у меня уже были с Бренданом, это, наверное, один из самых унизительных моментов в моей жизни. Я вся так и съеживаюсь.
– Побеждает Новембер.
«Секундочку… что?» Резко поворачиваю голову в сторону профессора Лю. Повезло, что не свернула себе шею. Я открываю рот, но тут же захлопываю его, пока не призналась в том, что совершенно ничего не понимаю.
Брендан смотрит на меня так, словно я окончательно подтвердила свою готовность составить ему конкуренцию. Вот уж чего я точно не хочу, так это вставать между Бренданом и славой. Я бы отступила на шаг, но за мной только стол и стена, так что это невозможно.
– Поднять шум на востоке – напасть на западе. «Тридцать шесть стратагем»[4], – говорит Лю. – В течение следующих нескольких месяцев мы поподробнее ознакомимся с ними. Эти психологические тактики не новы. По правде говоря, книга была составлена примерно в пятисотом году до нашей эры. Интересно другое: все вы по-прежнему попадаете в те же ловушки, которые люди использовали две с половиной тысячи лет назад. Человек не меняется, меняется лишь обстановка. – Она улыбается, как будто все это ее забавляет. – Я так много говорила о флаге, что вы сосредоточились лишь на том, как опередить друг друга, а не на том, что я говорила на самом деле. Задумайтесь: я ведь не говорила, что для победы необходимо захватить флаг. Я сказала, что надо коснуться стола. Однако должна признать, меня поразило, что всего двое из вас внимательно слушали меня.
Я бы посмеялась над своей слепой удачей, вот только это не смешно. Если бы я действительно участвовала так, как собиралась и как поступило большинство учеников, то сейчас лежала бы без сознания.
– Не могу не похвалить тебя, Новембер, – продолжает профессор. – Ты притворилась наивной, а то, как ты возражала насчет форы, было блестяще. Ты продемонстрировала тактику соответственно задачам данного урока. Я очень хочу увидеть, как еще ты себя проявишь.
Лица других учеников становятся еще более раздраженными, и теперь на меня уже в открытую смотрят со злобой. Я бы хотела заползти под стол и притвориться, что ничего этого не было.
Пытаюсь перехватить взгляд Лейлы, чтобы понять, все ли с ней в порядке. Но она не смотрит на меня. Зато Брендан смотрит и подмигивает. Но не по-дружески и не как будто заигрывает. Он бросает мне вызов: он силен, умен и готов бороться со мной.
Глава четырнадцатая
Не думала, что может быть что-нибудь хуже, чем посреди ночи наткнуться на труп, но сейчас, когда я, развалившись на диване, смотрю на камин, разговоры с Блэквуд и Эшем начинают приобретать все более зловещий смысл. Только я не могу придумать ни одной весомой причины, по которой кто-либо хотел бы подставить меня, обвинив в убийстве другого ученика. Разве что, может быть, кто-то давно задумал убийство Стефано, а тут появилась я и подралась с Маттео, что сделало меня подходящей кандидатурой. Маттео. Непроизвольно касаюсь ушибленного глаза.
Конечно, не исключена вероятность, что Эш в курсе происходящего. Ведь именно он направил меня в тот коридор. И если это так, а я предоставлю ему личную информацию, которую он хочет получить, все станет еще ужаснее. Нет, это настоящий кошмар!
Хлопает дверь, и я скатываюсь с дивана и вскакиваю на ноги. В комнату широким шагом входит разъяренная Лейла.
– Собирайся! – велит она. – Мы идем в общую комнату. – В ее голосе столько раздражения, что сразу ясно: ей совсем не хочется туда идти.
– Я готова, – говорю я, осторожно наблюдая за ней.
Мне хорошо знакомы признаки подступающего взрыва. Этот урок я усвоила, общаясь с Эмили.
– Тогда бери чертову мантию, если она тебе нужна, – огрызается Лейла.
– Если не хочешь идти в общую комнату, давай не пойдем. Хотя догадываюсь, что нас туда позвал Эш, – говорю я как можно мягче.
При упоминании имени брата в ее глазах вспыхивает недобрый огонь.
– Не хочу идти? – Она зловеще смеется. – Да я ненавижу это место. А знаешь, кого еще я сейчас ненавижу? – Она тычет в меня изящным пальцем. – Тебя и моего брата-идиота. Как вы посмели втянуть меня в этот кошмар? Ты понимаешь, что можешь погибнуть, да? Или он погибнет? Может быть, я сама убью вас обоих, чтобы избавить остальных от необходимости участвовать в суде!
Я стою неподвижно и даже задерживаю дыхание.
– Мало того, что мой братец на каждом шагу влипает в неприятности, стоит мне отвернуться, так на меня еще повесили соседку, которая его поощряет! Я одна и не могу раздвоиться, чтобы одновременно следить за вами обоими. Да и не хочу. Слышишь?
Я уверенно киваю.
– Ну и наглые же вы оба, – фыркает она. – Ты хоть понимаешь, что меня весь день допрашивали? Бесконечные часы в комнате без окон, да еще пять тысяч вопросов про вас обоих. И, словно ребенку, сказали, что если стану кого-либо из вас покрывать, это приведет к серьезным последствиям. Я было хотела этого не делать – разбирались бы сами во всем этом кошмаре, в который вы всех втянули! Но я знаю, что Эш его не убивал, и, как бы мне ни хотелось думать иначе, знаю, ты тоже не виновата. Так что вот, собственная совесть обернулась против меня. А знаешь, что меня действительно бесит?
Молча качаю головой.
– Стефано был моим другом. – Ее голос смягчается, и я вижу, что она почти выбилась из сил. – А вместо того чтобы оплакать его и обдумать все это, мне приходится беспокоиться за вас двоих. Идиоты! – Она падает на диван.
Осторожно сажусь рядом. Вот уж никогда бы не подумала, что под всем этим прилежным перфекционизмом скрывается такая импульсивная девчонка. Впервые мне не кажется, что она скрывается за стеной льда на расстоянии миллиона миль. Сейчас она выглядит уязвимой. Слегка касаюсь ее руки и с радостным удивлением отмечаю, что она не отодвигается.
Лейла качает головой. Ее глаза поблескивают.
– Нам пора в общую комнату. Смотри и слушай внимательно и ни в коем случае ни с кем не уходи. – Она убирает руку, но, на мой взгляд, то, что она вытерпела пять секунд дружеского прикосновения, – уже неимоверный прогресс.
– У меня есть пара вопросов…
– Кто бы сомневался, – ворчит она и встает. – Но на это нет времени.
Охранник открывает перед нами дверь, и мы с Лейлой заходим в общую комнату. Хотя, как мне представляется, в этой школе учатся крайне сомнительные личности, а обстоятельства сейчас хуже некуда, я все равно предпочитаю быть с людьми, а не изводиться в одиночестве у себя в комнате.
В общей комнате много народу. Более тридцати учеников продвинутого уровня развалились на ковре перед камином или в обитых бархатом креслах и разговаривают вполголоса. Зрелище напоминает мне коктейльные вечеринки, которые можно увидеть в фильмах о старинных родах Европы. Я сразу замечаю, что Маттео здесь нет, и вздыхаю с облегчением. Однако Лейла ведет себя еще более скованно, чем обычно.
Шарль, Брендан и Никта играют в карты за круглым столом и сразу нас замечают.
– Надо же, этот вечер только что стал лучше, – говорит Брендан, откидываясь на спинку стула и отбрасывая со лба платиновые волосы.
Никта опускает карты.
– Я бы не сказала, что лучше. Скорее он стал таким же увлекательным, как автомобильная авария.
Несмотря на слово «увлекательный», по ее тону ясно, что мы ей совершенно неинтересны. Как будто она предпочла бы, чтобы мы испарились.
– По какому поводу? – Шарль усмехается Лейле. – Соскучились по мне, дамы?