Мяяяяу! – Она сгибает пальцы, изображая кошачьи когти. – Кое-кто сегодня нервный. Я так понимаю, твоя встреча с доктором Коннером прошла не слишком успешно? Не повезло. А вот моя наверняка будет удачной. Уверена, ему будет очень интересно узнать, что сегодня утром я нашла у себя в комнате твой волос.
Я смеюсь, чтобы замаскировать ужас, от которого у меня сердце уходит в пятки.
– Да ты просто на мне помешалась, Аарья! Не пойми неправильно, я, конечно, польщена. Но придавать значение какому-то волосу, который ты нашла, это уж слишком, тебе так не кажется?
Перебираю в памяти время, которое провела у нее в комнате. Я трогала свои волосы? Наверное, один мог упасть. А может, он был на мантии и упал оттуда.
– Есть хорошие новости и плохие, Эмбер. Можно тебя так называть?
– Нет.
– Хорошие новости заключаются в том, что я вообще-то не была уверена, что это твой волос. А вот и плохие новости: ты только что убедила меня, что это так. Я просто в шоке от того, – она театрально закатывает глаза и прижимает руку к сердцу, – что Эш и Лейла не научили тебя как следует обшаривать чужие комнаты. Я была уверена, что у нас в школе более высокие стандарты. Но, видимо, мы теряем форму, раз принимаем сюда кого попало. – Она вздыхает.
Я обхожу ее, и на сей раз она меня пропускает.
– Тебе действительно не стоит лезть в чужие комнаты, Эмбер, если ты не готова к последствиям. – В ее тоне слышится какая-то веселая угроза, как будто она сумасшедший клоун из фильма ужасов.
Я не оборачиваюсь.
– Целую! – кричит она мне вслед.
Глава двадцатая
Быстро иду по коридору к своей комнате. Меня подгоняет страх.
– Лейла? – зову я, открывая дверь и заходя внутрь, но никто не отвечает.
Закрываю дверь и направляюсь в спальню.
– Она в библиотеке, – раздается чей-то голос, и из-за двери выступает Эш. От неожиданности отскакиваю на два шага.
– Господи, Эш! У меня чуть сердечный приступ не случился! – восклицаю я.
– Пора бы уже перестать дергаться по каждому поводу, – говорит он, и я внутренне содрогаюсь. Вспоминаю, как он вчера велел мне уйти из комнаты Аарьи.
– Ты прав. Ты совершенно прав. Мне надо перестать так нервно на все реагировать. Мне много чего надо перестать делать, – я подхожу к окну и ощупываю штору.
– Я там уже все проверил. – Я иду в спальню Лейлы. – И ваши спальни я тоже проверил.
– Хорошо, – говорю я и останавливаюсь.
Он внимательно разглядывает меня.
– Да ты вся дрожишь! И дело не только в том, что ты застала меня здесь. Что-то случилось.
– Аарья знает, что я была у нее в комнате, – выпаливаю я. – Она утверждает, что нашла мой волос. – Я жду от него какого-нибудь знака, который показал бы мне, блефует Аарья или нет, но он только замечает:
– Я тебя предупреждал: нужно уметь заметать следы.
– Поверь мне, вот этот урок я точно выучила. Хотя вряд ли смогу остановить выпадение волос. Но насчет травы согласна. Такую ошибку я больше не совершу. И колебаться тоже больше не буду, – добавляю я, нахмурившись. – Из-за меня Аарья могла поймать нас обоих. Впрочем, меня она и так поймала.
– М-м-м… Ясно. Ты ее боишься?
– Она совершенно непредсказуемая.
Эш пожимает плечами.
– Это правда. Но Инес лучше сражается. На твоем месте я бы больше опасался Инес.
– Знаешь, это не смешно.
Он плюхается на диван.
– Добро пожаловать в Академию Абскондити, Новембер, где интриги никогда не прекращаются и где всегда кто-нибудь пытается выбить почву у тебя из-под ног. Ты в опасном положении. И чтобы выбраться из него, ты идешь на обдуманный риск. Но риск есть риск.
Я опять тру лицо.
– Ты должна взять себя в руки. – Его тон снова становится серьезным. – Я бы хотел думать, что таким образом ты просто выпускаешь эмоции наружу в частной обстановке. Но раз я здесь, очевидно, это не так. Разве что эта демонстрация означает, что ты все-таки решила доверять мне, однако еще вчера это было не так.
Несколько секунд я изучаю его лицо, но оно спокойное и непроницаемое, как обычно.
– А я могу?
– Доверять мне? – Он смеется. – Ты и правда спрашиваешь, можешь ли доверять мне? Ты интересная девушка, это точно.
Я сажусь на диван рядом с ним.
– Я серьезно. Лейла хороший человек. А вот ты… ну… не знаю. Для тебя все – игра, – говорю я и пресекаю попытку Эша ответить. – Той ночью на деревьях, на скамейке в небе, ты сказал мне, что ты Волк, а Волки – верные. А я спросила, кому ты верен, помнишь? Я знаю, что ты, по меньшей мере, верен своей сестре. Достаточно понаблюдать за вами две минуты, и все сразу становится ясно. Итак, Лейла решила мне помочь. Бог знает почему, ведь от меня одни неприятности с тех пор, как я сюда попала. Но она все равно так решила. И я не знаю, помогаешь ли ты только потому, что Лейла заставляет тебя это делать, или потому что ты тоже нарушил комендантский час и помощь мне – это всего лишь помощь самому себе. А может быть, ты на самом деле надеешься, что меня признают виновной и я отвяжусь от твоей сестры.
Эш с любопытством наблюдает за мной.
– Но я точно знаю, что Лейла передает тебе абсолютно все, что я сообщаю ей. Даже если бы я хотела скрыть от тебя часть информации, мне пришлось бы скрывать ее и от Лейлы. А без нее я не выживу. Как бы ни противно мне было это признавать, но я слишком уязвима. Так что да, я спрашиваю, могу ли я тебе доверять.
Впервые с тех пор, как я познакомилась с Эшем, он выглядит неуверенным.
– Это зависит…
– Хорошо, уже прогресс, – быстро говорю я. Слава богу, он хотя бы начал серьезно относиться к моим вопросам. – От чего это зависит?
Он долгое время рассматривает меня, как будто что-то ищет.
– Ну… ты единственная ученица в этой школе, о ком я ничего не знаю. Я не знаю твою позицию по важным вопросам, позицию твоих родных или даже кто твои союзники. Правило номер один – не шутка. В этой школе опасно раскрывать сведения о себе и своих близких. Но это не мешает нам пытаться получить кое-какие сведения друг о друге. То, что я о тебе ничего не знаю, конечно, делает тебя более интересной, но одновременно представляет потенциальную проблему.
Я вспоминаю, как Эш посмотрел на меня после того, как Лейла повторила обвинение Никты в утрате нейтралитета.
– Тогда почему Лейла строго-настрого запретила мне говорить о себе? – спрашиваю я. – Если вы не знаете, кто я, разве Лейла не попыталась бы это вычислить?
– Лейла слишком заботливая и чересчур совестливая, на мой взгляд. К тому же она тебе уже говорила, что считает тебя безрассудной, – с улыбкой говорит Эш. – Впрочем, это не всегда плохое качество. Лейла знает, что тебя подселили к ней не просто так, хотя причина ей неизвестна. В Академии не бывает случайностей, особенно в том, что касается распределения по комнатам. Скорее всего, наши родные заключили какой-то союз, поэтому, раскрывая неизвестную информацию о себе в коридоре, ты могла бы скомпрометировать не только себя, но и ее.
Я киваю.
– Вообще-то я ей очень благодарна за то, что она меня заткнула. Не знаю, что произошло бы, если бы она этого не сделала.
Он откидывается на спинку дивана, не сводя с меня взгляда.
– Понимаешь, твоя наивность и сбивает меня с толку. Мне очень трудно поверить, что ты и в самом деле не знаешь, что могло бы с тобой произойти. Стратеги не бывают такими бестолковыми. Однако все то время, что ты провела здесь, ты задавала вопросы, на которые все остальные знают ответы, на одних уроках показывала настоящее мастерство, а с другими едва справлялась. Лейла рассказала мне, что ты сделала на играх разума и как потом целый час дергалась. Она говорит, что не могла понять, действительно ты планировала победить или победила случайно, просто потому что убегала от Брендана. Иногда мне кажется, что ты совсем не умеешь врать, а иногда я думаю, что ты в этом отношении гений.
Я выдыхаю. Мне повезло, что Лейла и Эш сочли мою наивность наигранной.
– Мне нужно, чтобы ты рассказала мне правду, – заключает Эш. – Не сокращенную версию, иначе между нами не может быть никакого доверия. Почему в твоем случае что-то не сходится?
Беру себя в руки и смотрю ему прямо в глаза, чтобы он, проанализировав меня, знал, что я не вру.
– Некоторые вещи у меня получаются очень хорошо, а в других у меня совершенно нет тренировки. Лейла правильно угадала. Я убежала от Брендана, потому что, в отличие от вас, не обладаю навыками рукопашного боя. На все вопросы, которые я тебе задавала, мне правда нужны были ответы. Моя беспомощность – не игра.
Он внимательно слушает и хмурится.
– В том-то и проблема. Как так может быть, что ты не владеешь рукопашным боем и не знаешь ответов на основные вопросы, которые любой Стратег узнает в детстве?
– Потому что меня воспитывали не так, как вас, – осторожно говорю я.
– А как тебя воспитывали?
Делаю глубокий вдох. «Пора сказать правду».
– До приезда сюда я понятия не имела, что я – Стратег. Мне до сих пор трудно в это поверить.
Долгое время он смотрит на меня еще более пристальным взглядом, чем обычно. Он открывает рот, собираясь что-то сказать, но снова закрывает его и хмурится еще сильнее.
Я поджимаю ногу под себя на диване.
– Я слышала слова «Альянс Стратегов» только один раз, в детстве, и то когда подслушивала чужой разговор. Клянусь, я не знала, что это означает и кто они такие, пока ты мне не рассказал. И я до сих пор понятия не имею, почему я здесь.
Его хмурый вид становится почти сердитым.
– Но ты назвала характеристику Семьи Медведей той ночью, когда мы выходили в сад.
– Благодаря игре, в которую я в детстве играла с матерью. У меня были разные плюшевые животные, и мы распределяли их по разным семьям. Я думала, моя мама просто выдумала по три слова, которыми можно было бы описать каждую семью. Ты просто не представляешь, в какой шок меня привело открытие, что эти слова имеют какое-то значение в реальной жизни. – Я смотрю на него. – Признай: ты ведь подозревал, что со мной что-то не так, иначе не попросил бы меня назвать и