«Если он разозлится, мне не спастись».
Она замерла. Притворилась, что сдалась. Выжидая, когда Андреас потеряет бдительность и ослабит пальцы на её запястьях. И вот оно – враг убрал одну руку, чтобы задрать ей сорочку. Освобождённой рукой Лара ударила Андреаса в челюсть и вылезла из-под него, толкаясь ногами.
– Куда?!
– Мне повезло, что у тебя всего две руки, чудовище!
Она отбежала к полке и вооружилась бутылкой. Андреас к тому времени тоже стоял на ногах.
– А я думал, ты меня любишь, – сказал он, состроив невинное лицо.
– Да за что тебя любить?! – Лара попятилась к двери, держа перед собой бутылку. – Не подходи!
Андреас угрозе не внял. Один неосмотрительный шаг – и бутылка полетела в него. Пока бывший кот пытался увернуться, Лара схватила вторую бутылку и метнула в том же направлении.
– Коньяк! Коньяк-то зачем?! – взревел Андреас.
– Я его наколдовала, мне его и разбивать!
К третьему броску враг уже подготовился. Одно короткое заклинание остановило бутылку прямо перед его носом, а когда Лара сгребала с полки четвёртую, Андреас спешно вытянул руку.
– Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх.
«Дрянь! Почему я первой не сообразила?» – успела подумать Лара до того, как волна боли вновь сковала её тело и сжала до размеров кошки.
Зависшая в воздухе бутылка рухнула на пол и разбилась, заставив Лару выгнуться дугой.
– Лучше бы я дала тебе сгинуть в жертвенной бездне, мерзкий котище! – крикнула она, выскакивая из погреба.
Путь на волю пролегал через столовую. Лара бежала так быстро, как могла, но всё равно заметила и стол, уставленный бутылками, и четырёх девиц в нижних юбках и корсетах, что сидели на коленях у четырёх наряженных юношей.
– Глядите – кошка! Кс-кс… – услышала она сквозь бесстыдный смех.
«Никогда ведьмин дом не знавал такого содома!» – подумала Лара, мигом расхотев привлекать к себе внимание.
Увиденное так её поразило, что она невольно замедлила бег. Эта заминка стоила ей резкой потери опоры, когда Андреас подхватил её на руки, и она оказалась у его груди, окружённая запахом табака и мяты.
– Ч-ч-чёртов котищ-щ-ще, – прошипела Лара.
Вдруг он прижал к её уху губы:
– Не убегай, сейчас начнётся главное веселье.
Лара кляла себя последними словами. Оставалось только кусаться, что она и сделала, c удовольствием вонзив клыки в одну из злодейских рук.
– Перестань, не то накажу. – Андреас убрал покусанную руку и вытянул её в сторону гостей. – Смотри. Ши-рва-ци-ас-ту-цу-пор.
Он произнёс неизвестное Ларе заклинание восемь раз – по количеству гостей. На её глазах все восемь аристократов оцепенели, будто застуженные внезапным морозом. Мужчины замерли на своих стульях, полуголые женщины застыли на их коленях. При этом глаза людей беспомощно вращались в орбитах, выражая недоумённый ужас, но ни крикнуть, ни пошевелиться никто не мог, как ни пытался. Лара даже позабыла, что собиралась кусаться и бежать.
«Что он делает? Зачем?»
– Хочешь узнать, что у них внутри? – вновь раздался над ухом шёпот.
Лара помотала головой.
– Не хочу!
Но Андреас её, конечно, не понял. Да и разве волновало врага её мнение? Он подошёл к одной из парочек, прижимая Лару к груди.
– Как думаешь, какая у них суть?
В глазах мужчины и женщины ещё ярче вспыхнул страх. Зрачки расширились, но веки не двигались, отчего заколдованные люди были похожи на больших, искусно сделанных кукол.
«Они всё слышат, – осознала Лара. – Вот для чего скупой котяра устроил званый ужин. Уж точно не для того, чтобы кормить богатых бездельников!»
– Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх.
Девица превратилась в ящерицу.
– Ох ты ж. Я думал, она будет крысой, – с разочарованием произнёс Андреас. – Такая же пакостница. Ну ладно, а молодчик? Я ставлю на гуся, а ты?
– Я ставлю на то, что ты спятил! – откликнулась Лара.
Мужчина оказался лягушкой.
– Не угадал, – вздохнул Андреас и снова выставил руку. – Ши-ги-шин-па-эр-дли-ях.
Превратив ящерицу и лягушонка обратно в людей, бывший кот перешёл к следующей паре несчастных.
– Ты не волнуйся, я потом им память сотру – будут как новенькие, – заверил он, погладив Лару по голове. – Никто ничего не вспомнит, зато я буду знать, чего они на самом деле стоят. Что думаешь про этих? Я ставлю на козла и обезьяну.
«Он сошёл с ума!»
Когда девушка обратилась в змею, Лара едва сдержала вопль. На миг она малодушно порадовалась тому, что змея была застывшей, словно чучело.
– Вот и думай: то ли её сердце полно яда, то ли её разум – кладезь мудрости? – философствовал Андреас. – С людьми не угадаешь, правда? Притворяются одним, а внутри – совсем другое. Ши-ги-шин-па-эр-дли-юх.
Молодой дворянин обернулся мышью, вызвав у Андреаса злорадную усмешку:
– Киса, а ты случаем не голодна? Не желаешь полакомиться этим мерзавцем?
– Обойдусь! – поморщилась Лара.
– За ним водится столько грехов, что я был почти убеждён в его козлиной сути. А оно вон как – трусливый мышонок. Впрочем, учитывая то, что эти нечестивцы сильны лишь знатностью своих семей, такая суть вполне закономерна… – Андреас опустил своего заколдованного приятеля на пол. – Теперь не жалуйся, киса, что я тебя не кормлю.
В следующую секунду Лара очутилась на полу рядом с мышью, омертвевшей от страха ничуть не меньше, чем от действия магии.
«Другого случая мне не представится!»
Она бросилась прочь из столовой и толкнула лапами входную дверь. Тёмный двор был запружен каретами, позволяя укрыться за одной из них.
– Лара, где ты? – доносилось с крыльца. – Тебе не понравилась наша игра?
«Дальше играй без меня!»
Лара со всех ног побежала в лес, уверенная, что больше никогда не воротится в этот проклятый дом.
Услышав долгожданное хлопанье крыльев, она задрала голову.
– Крэх, я здесь!
– Не ори – тебя прекрасно видно! Ты как белая ворона среди чёрных.
Едва старый ворон приземлился у липы, под которой сидела Лара, как на него обрушился вопль:
– Крэх, это ужасно, Андреас сошёл с ума!
– Что он опять натворил?
– Он превращал своих гостей в животных, чтобы посмотреть, какая у них звериная суть!
Крэх сочувственно вздохнул. Но полагать, что его сочувствие обращено к пострадавшим гостям, было ошибкой.
– Не думаю, что на его месте ты бы осталась более добросердечной, – туманно высказался он.
– Ты… ты его оправдываешь? – изумилась Лара.
– Нет, но я понимаю, отчего зародилась эта жестокость.
– А я наконец поняла, отчего этот плут до сих пор меня не убил!
– Ты нужна ему для какой-то хитроумной интриги?
– Если бы, – с обидой ответила Лара. – Я нужна ему только для этого. Так противно…
Ворон непонимающе помотал головой.
– Он всего лишь хотел со мной переспать!
– А-а… Он тебе сам об этом сказал?
– Сказал, как же, – процедила она. – Молча сорочку задрал.
– Какую сорочку? На тебе только шерсть.
– Я собиралась его покусать, а он превратил меня в человека, вот подлец! – пустилась в объяснения Лара. – Стал целовать, приставать – я чудом отбилась. А когда я начала метать в него бутылки с коньяком, он превратил меня обратно в кошку.
– Лара, глупая, кто ж так делает?!
– Да боже мой, там коньяка на год вперёд.
– При чём тут коньяк? – завопил ворон. – У тебя была единственная возможность, и ты так бездарно её упустила!
– А что я должна была делать? Позволить себя…
– Ради того, чтобы остаться человеком, могла бы и потерпеть, – проворчал Крэх, будто разговор шёл о сущем пустяке.
– Вот уж нет! – взвилась Лара. – Я ни за что на свете не стану такое терпеть, лучше смерть в кошачьей шкуре!
– Но ведь вы с ним уже… Он мне сам рассказывал.
– Так и знала. Хвастливый болтун… И что? Тогда он мне нравился и я сама хотела. А теперь, после того, как по его милости я пережила столько телесной и душевной боли, он мне ни капли не нравится!
Крэх издал вздох умудрённой старости пред лицом неразумной юности.
– Книгу сжигать ты не хочешь. Любиться с тем, от кого зависит твоя судьба, – тем паче. Тогда как? Как ты намерена возвращать себе человеческий облик?
– Я ведь уже говорила, – измученно отозвалась Лара. – Сначала нужно найти книгу, потом привести дочку мельника…
– Всё это слишком трудно и опасно! Я полдня следил за Андреасом и никакой книги у него не заметил. Мы топчемся на месте, а время уходит. Мы не люди, рук у нас нет, при этом над нами беспрестанно нависает угроза быть обнаруженными – в таких условиях найти книгу невозможно! Мы в тупике. На мой взгляд, дорогая, тебе остаётся только одно: пустить в ход свою женскую хитрость.
Та в недоумении уставилась на Крэха.
– Соблазнить! – каркнул ворон.
Лара открыла рот для возмущённой тирады, но Крэх тут же и почему-то со знанием дела добавил:
– Соблазнить не значит отдаться.
Лара лежала под липой, зарывшись в листву. Охранявший её ворон спал на нижней ветке. К Ларе сон не шёл – то ли беспокойный лес мешал, то ли собственные мрачные мысли.
«Это чудовищно. Чудовищно не быть собой и совершать постыдные поступки, чтобы вернуть себе саму себя. Андреас за это поплатится. Даже если он превратит меня обратно в человека, я жизнь проживу, а его не прощу».
Утром Крэх первым делом спросил:
– Что надумала? – И когда Лара подняла на него уставшие глаза, сказал: – Да, я видел, что ты не спала.
– Я поразмыслила над твоим предложением и готова признать, что, возможно, отчасти ты прав…
– Конечно же, прав.
– Мне не нравится эта затея.
– Она понравится тебе после того, как ты пойдёшь на двух ногах.
Лара с упрёком забила хвостом.
– Я всегда осуждала такое поведение у женщин, но понимала, что оно вынужденное и вызвано исключительно мужским произволом…
– Лара, – оборвал Крэх, – почему нельзя хотя бы раз обольстить врага, чтобы спасти свою жизнь, а самое главное – книгу?
– Потому что это унизительно и нечестно.