– Да что с тобой? Можно подумать, ты никогда не совершала ошибок!
– Да, совершала, – не спорила Лара. – Но главная моя ошибка в том, что я окружила себя двумя хитрыми беспринципными подлецами! – В доказательство её слов в воздухе просвистел ещё один стул.
– Ты это, сидя в тюрьме, поняла? – уточнил Андреас.
– О, у меня было немало времени, чтобы понять, что именно привело меня к такому концу. Вы оба видели во мне соперницу и всеми силами пытались обезвредить! – Лара с грохотом опрокинула лавку, злясь на то, что её противники так быстро струсили и попрятались.
– Если бы не мои советы, ты бы не стала человеком! – напомнил Крэх.
– Зато ты сделал всё возможное, чтобы я не стала ведьмой, и в жадности своей зашёл так далеко, что я попала в руки правосудия! Если бы ты удосужился сказать, что через месяц все чары рассеются, мне бы не пришлось впутывать Мерле!
– И что бы ты сделала?
– Я бы ничего не делала! – заверила Лара. – Лежала бы на солнышке, не подвергая свою кошачью жизнь опасности. Но не-е-ет, старого подлеца заботили лишь своекорыстные интересы!
– Лара, милая, я желаю тебе только добра. Я даже согрел тебе воду, чтобы ты могла помыться…
– Как будто это сотрёт из памяти дни, которые я провела в ожидании смертного приговора!
– Прости, но одному из нас требовалось быть на свободе, чтобы спасти другого.
– Как ты собирался меня спасать, сидя за столом и распивая пиво?
– Между прочим, я съездил за Андреасом. – Крэх кивнул на колдуна, что благоразумно отсиживался под столом.
– Ты знал, где Андреас?
– Догадаться было нетрудно. Он ещё котёнком объяснил мне, как добраться до его деревни. Ради него я даже раз туда слетал.
«Они всегда были заодно и всегда против меня», – снова убедилась Лара.
– Куда подевалась твоя печать дьявола, проклятый колдун? – процедила она. – Почему её не нашли?
– Я дряхлый старик. Всё моё тело покрыто старческими печатями дьявола. Я сам не помню, какая из них настоящая. Хочешь, покажу?
– Обойдусь!
Её взгляд скользнул по полу, усыпанному обломками стульев и осколками бутылок. Из-за стола показалась чёрная шляпа Андреаса.
– Успокоилась?
– Нет. Просто подумала, что нехорошо – крушить чужое добро.
– Слава тебе господи… – выдохнул Крэх. – Может, поешь и тогда подобреешь?
– Сидеть, любуясь на ваши рожи? Нет уж, дудки. Видеть вас не могу. Где моя комната?
Крэх с большими предосторожностями вылез из своего укрытия и показал.
– Я иду спать. – Лара набрала в тарелку яблок и пирожков. – Ко мне не входить, не то ухо откушу.
– С тебя станется.
Лара заперла дверь на засов и осмотрелась: обстановку составляли стул, комод и двуспальная кровать. На стене над кроватью темнел крест.
«Теперь понятно, почему эту комнату отдали мне».
Посреди комнаты стояла деревянная ванна. Лара опустила в неё руку – вода едва тёплая. О том, чтобы звать Андреаса и просить подогреть воду колдовскими чарами, не могло быть и речи.
«Помоюсь и так», – решила она, сбрасывая одежду.
Держа тарелку на согнутых коленях, Лара лежала в ванне, ела яблоко и размышляла: «Перед восходом солнца украду из конюшни лошадь и поскачу в Дрезден. Хорошо бы поспать, но если лягу, то, боюсь, просплю до самой своей казни…»
Лара услышала от двери тихий скрип. На её глазах засов сдвигался сам собой.
– Стервец бесстыжий…
Из-за приоткрывшейся двери выглянул Андреас.
– Я же сказала – не входить! – прошипела Лара.
– А убирать за тобой кто будет, злыдня? Такой погром учинила.
– Ты колдун, ты и убирай.
Когда Андреас самоотверженно попытался зайти в комнату, Лара облокотилась о край ванны, привстала и швырнула в него яблоком. Дверь с треском захлопнулась.
– Что за коты пошли наглые? – проворчала она, вонзая зубы в другое яблоко.
Остывшая вода напоминала о холоде стен в её темнице, и с мытьём пришлось покончить. Не успела она одеться в сорочку, как дверь опять отворилась. В комнату – уже целиком – проник Андреас. Лара с угрозой подняла бровь.
– Ты вознамерился лишиться уха?
– Пойдём, я тебе кое-что покажу, – улыбнулся колдун.
– До утра не подождёт?
– Если ты хочешь развеять своё дурное настроение, то до утра лучше не ждать.
– Гнев – это не дурное настроение, это естественный отклик на дурные манеры других.
– Пойдём скорее, ты не пожалеешь.
Лара надела поверх сорочки юбку и корсаж и без энтузиазма последовала за Андреасом. Когда они вышли в тёмный двор, она почувствовала, как колдун взял её за руку, и поджала губы.
Приведя её в конюшню, Андреас показал на стойло.
– Адская Тьма! – воскликнула Лара.
В ответ послышалось радостное ржание. Лара обняла кобылу за шею и прижалась к её прохладной щеке.
– Я только что забрал её из конюшни Мецгеров.
– Лизелотта с Генриеттой решат, что лошадь украли, и огорчатся, – с сожалением заметила Лара. – А впрочем… Узнав, что я сбежала из тюрьмы, может быть, и догадаются.
– Кто такие Лизелотта с Генриеттой?
– Мои новые подруги.
– У тебя были старые? – засомневался Андреас.
– Нет, не было. Но сколько можно себе одних врагов наживать? Пора и друзей заводить.
– Лара, я тебе не враг. – Колдун встал рядом и кивнул на лошадь. – Я даже решил тебе её подарить.
Лара от души рассмеялась.
– Слыхала, Тьма? Он собрался подарить мне мою же подругу! Твой бывший хозяин такой плут… – Она поцеловала Адскую Тьму в чёрный нос. – Доброй ночи, моя дорогая, больше мы с тобой не расстанемся.
– Тогда чего ты хочешь? – с примирительной улыбкой спросил Андреас. – Я теперь колдун, я всё могу.
– Шкаф хочу.
– Какой ещё шкаф?
– Который у епископа в кабинете стоит. В позднеготическом стиле. – Лара небрежно махнула рукой. – Тебе не понять.
Она вышла из конюшни и, не дожидаясь Андреаса, вернулась в трактир. Старик по-прежнему пил пиво, не обращая ни малейшего внимания на то, что сидит за разорённым столом. Направляясь к своей комнате, Лара на ходу сказала:
– Доброй ночи, Крэх.
– Ты меня простила?
– Нет.
Крэх горестно вздохнул.
– Послушай, Лара. Беспринципным и хитрым меня сделала безнадёжность, которую испытал я, Андреас и пусть немного, но узнала и ты. Жизнь в чужой шкуре не проходит даром даже для сильного человека. Моей единственной отрадой была возможность летать и… то, что воевать не пришлось. У Андреаса это была ты.
Лара замерла перед дверью.
– Он сам так сказал?
– Ещё когда был твоим котом. «Всё, что есть в моей жизни хорошего, – это Лара». Поэтому, пока Изольда была жива, он и терпел, когда ты его превращала, лишь бы быть рядом с тобой.
«И что мне с этим делать? Раньше я была бы рада, а теперь…»
– Я догадывался, почему Андреас тебя обратил, и знал, что зла он тебе не желает, в худшем случае продержит кошкой до вечера. Но мне было выгодно убедить тебя в обратном. Прости.
«А сейчас тебе выгодно нас помирить?» – невольно подумала Лара и, ничего не ответив, заперлась в комнате.
Пока она расшнуровывала корсаж, за её спиной воровато стукнул засов.
– Андреас, это больше не смешно. Ты что, самоубийца?
Словно в подтверждение её слов, бывший кот не только вошёл, но и дверь закрыл, отрезая себе последний путь к отступлению.
– Свободных комнат в доме нет, – доложил он.
– Мне-то что? – подбоченилась Лара. – Иди к своей… Эрнестине!
– О боже, ты запомнила, как зовут мою несостоявшуюся невесту? – умилился Андреас.
– Уходи, я не шучу!
– И я не шучу. Все комнаты, кроме этой, заняты спящими постояльцами.
– Как колдун мог бы и позаботиться, – с упрёком отозвалась Лара, а поймав его взгляд, поняла: «Он и так позаботился». – Я всё равно не позволю тебе здесь ночевать!
– А если так? – коварно улыбнулся Андреас и достал из-за пазухи свёрток. Развернув тряпицу, он протянул Ларе книгу из чёрной кожи – настолько новую, что она почти ощущала запах свежей краски. – Можешь её коснуться.
Глава 29Испытание колдовством
Лара не сводила с книги зачарованных глаз.
– Коснись её, и ты тоже получишь колдовскую силу, – донёсся до неё гипнотизирующий голос Андреаса.
– Я помню всего два заклинания, – сказала она.
«Одно из них опасно для тебя».
– Если хочешь, выучишь новые. Ты можешь пользоваться книгой наравне со мной.
Лара подняла на Андреаса недоверчивый взгляд.
– С чего ты решил одарить меня такой милостью?
– Потому что это, похоже, единственный способ убедить тебя не убегать. Я хочу, чтобы между нами всё было честно.
– Честно? Колдуны не бывают честными, а ты перестал быть честным ещё до того, как стал колдуном.
– Не язви и вытяни руку.
«Как же опостылела эта борьба! Хочу уехать и не видеть вас больше никогда – ни тебя, ни Крэха, ни книгу».
– Хватит меня искушать, – вслух пробормотала Лара. – Не буду я к ней прикасаться.
Она отступила, хотя это стоило ей немалых усилий.
– Чего это? – Андреас выглядел удивлённым и, кажется, не притворялся. – Опасаешься, что у тебя снова появится соблазн превратить меня в кота?
– Я не такая сволочь, как ты. Я бы не стала превращать тебя в кота, зная, что от рождения ты человек. Не зубоскаль, это вовсе не говорит о том, что я тебя простила. Даже когда ты пришёл в тюрьму и обратил меня в кошку, моей первой мыслью было тебя покусать.
– А второй?
– Второй – что ты хочешь меня убить.
– Зачем мне тебя убивать? – недоумевал Андреас.
«Снова эти невинные глаза, словно он не чёрный колдун, а безгрешный чёрный кот», – недовольно подумала Лара.
– Затем, что тебе через три недели жертву приносить, – напомнила она.
– О, я и забыл. – Андреас завернул книгу в тряпицу и положил на комод. – И лишь поэтому ты убегала?
– Смеёшься? Да у меня без малого сотня причин от тебя убегать.
– Ты меня боишься? – Колдун подошёл ближ